Яна Завацкая - Ликей

• Название: Ликей
• Автор: Яна Завацкая
• Издательство: Издательства: Лепта-Пресс, Яуза, Эксмо
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-16237-2

Роман Яны Завацкой написан в жанре антиутопии. XXII век. Цивилизация отошла от технологического пути развития и занялась развитием духовным. Возникает система элитарного воспитания — «Ликей», который взращивает новое общество «сверхлюдей» — избранную часть человечества, правящую касту. Они умны, честны, добродетельны и даже духовны. Со стороны все очень гуманно и благородно. Остальному человечеству предоставлены все виды свобод: от мировоззренческой до сексуальной, оно получило и хлеб, и зрелища. Но что-то не так в этой системе, представляющей собой новою модель тоталитарного общества.

Главная героиня романа, юная американка Джейн проходит практику в столице России — Санкт-Петербурге. Ее задача состоит в инспектировании генетических консультаций. Но образцовая выпускница «Ликея», столкнувшись с жизнью «варварского народа», узнает много нового — и о людях, и о себе, и вообще о жизни. Ей есть над чем задуматься: продолжать деятельность «на благо человечества», гордо возвышаясь над всеми людьми, или стать человеком самой — такой, какой создал Бог…

---

— По-моему, ты самая… — сказал он, не закончив фразы. Помолчал и спросил, — Почему это тебя в Россию отправили?

— Думаю, это не случайно. Мои предки ведь из России. Я сама хорошо говорю по-русски, два года посещала факультатив по русской культуре. Ездила туда два раза. Вообще я увлекаюсь Россией, особенно русской древностью. Великий народ! Конечно, преподавателям это известно… А ты куда поедешь?

— А меня отправили в Боливию. Более обычное назначение.

— Да, в Латинскую Америку направляют часто. Тем более, многие учат испанский.

— Я выучился испанскому от своей няни, еще в детстве, она мексиканка…

— Вот неплохая мысль, — похвалила Джейн, подумав, что Мэрилин, к сожалению, не может ничему полезному научить Кэрри.

Вдруг она заметила, что пальцы ее давно уже покоятся в руке Сэма. Слегка покраснев, отняла ладонь.

— Там, в России, очень мало ликеидов… как и на Востоке — в Индии…

— А в Японии очень много, причем своих.

— Да. Но тебе будет одиноко.

— Ну что ж? Это моя миссия.

— Хочешь, я напишу тебе? — спросил Сэм негромко. Джейн взглянула ему в глаза.

— Напиши. Я буду очень рада.

— Пойдем, потанцуем?

Оркестр заиграл вальс — старинный, вечный, неувядающий. Джейн почувствовала на своей талии сильные чуткие пальцы Сэма — пальцы хирурга, сердце ее запело, заиграло, полетело вслед за музыкой, и ноги задвигались в такт… Конечно, я буду тебе писать, Сэм, думала она, кружась в бешеном, счастливом вихре. Конечно, я тебе напишу…

Все ликеиды Центра уже собрались в квартире Аркадия, ожидая возвращения хозяина и Джейн. Входя, девушка слегка по-ликейски поклонилась присутствующим.

— Мир сему дому… Здравствуйте, братья!

— Здравствуй, сестра, — ответил маленький чернявый генетик из исследовательского отдела. Джейн прошла и села у невысокого стола. Ликеиды были немногословны, обмениваясь короткими деловыми фразами. Жена Аркадия, не-ликеида, полноватая женщина с крашеными каштановыми локонами, хлопотала, собирая на стол…

Аркадий был исключением здесь сразу в двух смыслах. Во-первых, он единственный из здешних ликеидов, был русским. Как правило, русские становились ликеидами редко, так было у большинства отсталых народов. Чернявый генетик Рене Моран, был француз, жена его, Моника, психолог, работавшая в городе — французская еврейка. Двое других ликеидов, не семейных, отрабатывавших здесь миссию, как и Джейн — Клаус и Беатрис — приехали из Германии. Во-вторых, только Аркадий занимал административную должность, остальные были генетиками-исследователями. Клаус руководил отделом генного конструирования растений и сам вел разработки, Беатрис занималась поиском причин естественных мутаций животных. Рене, по второй специальности врач, руководил клиникой и работал над совершенствованием ранней диагностики генных заболеваний и мутаций. Словом, работы у каждого было более, чем достаточно.

Кроме того, Аркадий был значительно старше всех присутствующих.

— Вы попробуйте обязательно салат, — лепетала Люба, его жена, выставляя на стол блюда и тарелки, — я его с ананасом сделала… только он остренький.

У Джейн создалось впечатление, что Люба нарочно опекает ее… может быть, жалеет? Она вполне годилась Любе в дочери. Джейн молча улыбалась, не зная, что отвечать… как-то непривычно. Одно дело — говорить с ликеидом. Другое дело — с обслуживающим персоналом, с подчиненными — тут все ясно. Но Люба… по положению она как бы равна Джейн — жена директора центра. Но не ликеида. И как, о чем с ней говорить, какой взять тон? Джейн была в некоторой растерянности.

— Нет-нет, пожалуйста, не надо пельменей, — попросила она Аркадия, — я вегетарианка…

— А пельмени у нас с грибами, — вздохнул Аркадий, — я здесь единственный мясоед, так что…

— Я уж знаю, как готовить, — вставила Люба.

— Ну что ж, друзья? За новоприбывшую! — директор поднял бокал с крымским шампанским.

Вино понравилось Джейн. Легко зашумело в висках. Потянулся необязательный разговор — об Америке, о колледже, о здешней специфике…

— Я увлекалась Россией, — сказала Джейн, — Но в общем, отдаю себе отчет, что все это… ну, славное героическое прошлое — оно и есть прошлое. И современную Россию я представляю плохо… хуже, чем Эквадор и Филиппины, где я все-таки работала.

— Это вы совершенно верно заметили, — потвердил Клаус, — Чтобы представлять страну, нужно в ней поработать. В особенности — с населением.

— Все мы когда-то увлекались Россией, — добавила Беатрис, подняв на Джейн голубые большие глаза, — Но сегодняшний день этой страны… В России даже нет Ликея. Ликей только в Москве, и туда же поступают дети из России, и из Сибирской Республики, и Дальневосточной… те, кто не утратил русского языка до сих пор. Вам кажется, что этого мало? Наоборот — много. Детей, желающих и способных обучаться, находят достаточно, но ежегодно значительную часть отчисляют, так что к колледжу едва дотягивают до нормы.

— Это странно, — Джейн положила себе еще сметаны, — Ведь нас учили, что генетически все расы равны… в отношении умственных способностей и так далее.

— Видите ли, — сказал Рене, — умственные способности — это одно. Но есть еще и определенные качества характера… ведь то разделение стран, ныне почти негласное, на первый и третий мир — тоже произошло лишь благодаря тому, что одни нации оказались более предприимчивыми, более деловыми, активными, чем другие… более способными к действию, если угодно. Ведь вы недавно проходили Путь Воина?

Джейн кивнула.

— Вы хотите сказать, что Путь Воина проверяет именно воинские способности человека, не интеллектуальные, не уровень таланта…

— Вот именно. Так вот русские совершенно лишены качеств воина.

— Здесь я с вами не соглашусь, — вступил доброжелательный басок Аркадия, — изучайте военную историю России.

Рене повернулся к нему.

— Аркадий, простите, вы могли подумать, что сказанное каким-то образом относится к вам. Но вы уже переросли национальную ступень, вы ликеид, и безусловно равный нам… а в чем-то и выше. Я имел в виду основную массу населения России.

— Я не обижаюсь, — прогудел Аркадий, — Я лишь заметил, что в прошлом Россия очень успешно вела войны…

— Я изучал военную историю. Об успешности этих войн можно поспорить. Да, в конечном итоге все оборачивалось на пользу России, но это не было вызвано особыми качествами русского солдата или армии… просто все завоевательные армии тонули в снегах России, в необъятных снегах, и были добиты в конечном итоге европейскими или американскими войсками. Но дело даже не в этом… русская армия — муравьиное скопище. Русский — это трусливое, бесхарактерное, ленивое существо, но в массе, подгоняемой стрельбой в спину и командирскими криками, превращается в нечто опасное. Если вы взглянете на тех, с кем мы имеем дело сегодня, вы легко согласитесь со мной, — Рене перевел дух.

— Кроме того, — добавила Беатрис, — Аркадий, воинский дух не обязательно имеет отношение именно к войне. Это склад характера, души, способ жизни… Ведь далеко не всем из нас в жизни придется принимать участие в военных действиях. Но нас обучают как воинов… вы понимаете, о чем я?

Клянусь все мои силы, всю мою энергию и жизнь отдать ради процветания всего человечества, вспомнила Джейн. Она совсем недавно принесла эту присягу.

Слова ее неразрывно связались в памяти с летним днем, с ослепительно синим небом, с одуряющим запахом луга… и шеренга колледжеров в сине-серой форме, и цепочка выпускников, каждый из которых присягал по очереди, и мама с отцом, гордые, нарядные, в толпе родителей у края площади…

— Да, с русскими тяжело, — сказала Моника, — Это такой… суетливый народ. Конечно, у них есть свои положительные качества. Они гостеприимны, добры, отзывчивы, не злобны… но им порой так трудно что-то объяснить. Вам еще придется работать в Социальном Центре, Джейн. Нас, ликеидов, мало здесь, и мы все по очереди несем там дежурство. Я-то психолог, работаю в Социале постоянно, но Ликей не может позволить себе держать там много штатных работников.

— И часто… эти дежурства? — спросила Джейн, отставив тарелку. Люба уже убирала со стола, принесла большую корзину с фруктами.

— Раз в неделю… ничего особенного, — пояснил Клаус, — вам придется либо вести какую-то группу — мы пытаемся привить населению элементарные навыки психологической грамотности — либо дежурить в кабинете срочной психологической помощи.

— Кстати, — вмешался Аркадий, — Не пора ли нам выпить? За успешное начало работы, Джейн!

Все с энтузиазмом выпили, закусив ломтиками ананаса.

Как принято у ликеидов повсюду, устроили маленький домашний концерт. Джейн играла на фортепиано Шопена, Беатрис с ее мягким меццо-сопрано исполнила «Весну» Грига, Аркадий и Рене составили неплохой дуэт — тенор и бас — и спели Кассиана, «Золотой век», Клаус и Моника играли концерт Моцарта для фортепьяно и скрипки (причем Моника оказалась скрипичным виртуозом). Затем Рене прочел по-английски пару стихов Суинберна, и в заключение Клаус спел под гитару несколько песен Гейне.