Дмитрий Вересов - Черный ворон

• Название: Черный ворон
• Автор: Дмитрий Вересов
• Издательство: Издательский дом "Нева"
• Жанр: Триллер
• Год: 2001
• ISBN: 5-7654-0507-X

Первая книга одноименной трилогии Дмитрия Вересова, действие которой охватывает сорок лет.

В прихотливом переплетении судеб двух поколений героев есть место и сильным страстям, и мистическим совпадениям, и хитроумным интригам, и захватывающим приключениям.

Одно из лучших произведений конца уходящего века… Если взять все лучшее из Шелдона и «Угрюм-реки» Шишкова, то вы получите верное представление об этой книге.

---

Он извлек из папки две бумажки и протянул Тане. Одна была красиво отпечатанным бланком трудового соглашения, вторая — ордером, заполненным и с печатью. Таня стала читать ордер.

— Постойте-ка, — сказала она, — здесь ошибка. Написано «Приблудова Татьяна Валентиновна». А ведь я уже Ларина.

— Ошибки нет, — сухо сказал Чернов. — Тут вот какое дело: резиденция, в которую ты поступаешь на работу, находится на балансе областного комитета партии, а мать Ивана, Марина Александровна, работает там, так же, как и я. И получается, что мы берем на работу невестку нашего же работника. А мы обязаны не только всячески искоренять семейственность и кумовство, но и находиться в авангарде борьбы с подобными негативными явлениями. Поэтому придется вам временно развестись — чисто фиктивно, разумеется… Ну, и во избежание всяких кривотолков насчет морального облика некоторое время пожить отдельно. А через годик, глядишь, если еще не остынете друг к другу, можно и обратно под венец… Вот у меня и заявление готово от твоего имени, только подписать осталось.

Таня окаменела. Чернов положил листок с заявлением прямо перед ее глазами. Она смотрела в бумагу, не видя ни буквы.

— Оформят за полчаса, — продолжал Чернов. — Видишь, адресовано не в суд, а в загс. Детей вы не нажили, не успели, имущества совместного тоже. Да и паспорт твой прежний пока еще цел. Так что подписывай — и начинай новую жизнь. А мне пора. Засиделся я тут с тобой.

Таня не шелохнулась. Чернов вздохнул, достал из портфеля черную авторучку с золотым пером, раскрыл и вложил в руку Тане.

— Ну, давай!

Таня медленно, как во сне, отложила ручку в сторону и столь же, медленно подняла глаза на Чернова. Щеки ее налились пунцовым румянцем.

— Так вот для чего вам все это понадобилось, — тихо проговорила она. — Как вы могли? Вы! Вы! Отец Павла!

Последнюю фразу она выкрикнула, встала, опрокинув стул, и приблизилась вплотную к Чернову. Он тоже встал. Оказавшись рядом с ним, Таня, несмотря на переполнявшую ее ярость, невольно отметила, что он, оказывается, уступает ей в росте и с каждой секундой становится все ниже. Теперь уже она разрасталась, заполняя собой весь объем комнаты, и казалось, что еще немного — и она расплющит Чернова, лишив его жизненного пространства, или испепелит драконьим огнем своего гнева.

Чернов отступил на два шага и издал звук, настолько неожиданный, что Таня остановилась как вкопанная и мгновенно уменьшилась до обычных размеров.

Дмитрий Дормидонтович смеялся. Добродушным, заразительным смехом, напомнившем Тане смех Павла.

— Пять баллов тебе! — сказал он, не переставая смеяться, проворно сгреб со стола бумаги, порвал их на мелкие кусочки, а деньги положил в карман. — Ваньку-шельмеца поздравляю! Не ожидал! Таня смотрела на него в полном недоумении.

— У-фф! — сказал, отсмеявшись, Чернов и сел. — Танечка, будь добра, поставь еще кипяточку. Я тебе все объясню.

Таня, двигаясь как робот, взяла ковшик и вышла с ним в коридор. Соседей не было, лишь ребята в черных костюмах по-прежнему стояли возле дверей.

Ковшик был небольшой, и вода закипела быстро. Когда она вернулась в комнату, на столе увидела пеструю жестянку с каким-то импортным чаем, а Чернов стоял у окна и курил.

— Завари-ка вот этого и садись, — сказал он.

Таня засыпала нового чаю в заварной чайничек, залила кипятком и послушно села; — Понимаешь, Марина Александровна, мать Ивана, уже четверть века мой личный секретарь. Ваш брак ее расстроил ужасно, так что она не могла работать. А работа у нее очень ответственная, и пришлось принимать меры. Она вбила себе в голову, что ты окрутила Ивана из корысти, позарившись на его жилплощадь, прописку, социальное положение и еще черт знает что… Требовалось проверить ее подозрения — быстро и окончательно. Так было надо. Извини.

— Но… но все, что вы говорили насчет прописки…

— Полная ерунда. Тебе любой юрист разъяснит. Можете жить здесь, сколько хотите, можете прописаться у Ивана, если он оформит отдельный ордер, а это просто.

— Лучше мы будем жить здесь, — твердо сказала Таня.

— Естественно, — согласился Чернов. В дверь просунулась мужская голова с ровным пробором и сказала:

— Дмитрий Дормидонтович, со «Светланы» два раза звонили. Не знают, начинать ли.

— Позвони, скажи Давыдову, пусть начинают без меня, но генеральный пусть пока не выступает. Через полчаса буду… Ну, прощай, хозяюшка. Если Ванька куролесить начнет, ты мне скажи, вдвоем мы его быстренько приструним…

— До свидания, Дмитрий Дормидонтович… И, пожалуйста, не сердитесь на Павла с Леной. Они у вас такие хорошие.

— Все в меня, — сказал Чернов и стремительно вышел. Таня пошла проводить его, но в коридоре увидела лишь захлопывающуюся дверь. Из своих комнат боязливо-почтительно выглядывали соседи. Таня гордо посмотрела на них и прошла к себе. Через пять минут начались визиты.

Первой явилась Марья Никифоровна с тарелкой.

— Танечка, я тут намедни пирожочек спекла с капустой, да большой получился, куда мне одной, не съесть, пропадет, — затараторила она. — Может, вам с муженьком подкормиться, а? Дело молодое, аппетит хороший.

— Спасибо, Марья Никифоровна, — рассеянно сказала Таня.

— А товарищ Чернов-то что приходил? Про расселение не говорил?

— Нет.

Потом пришли еще две старухи. Одна принесла большой чайник — а то что ж вы, мол, водичку-то все в ковшике кипятите. Вторая одолжила оставшееся от мужа теплое верблюжье одеяло. Обе любопытствовали насчет Чернова. Таня поблагодарила их и сказала, что Дмитрий Дормидонтович — старый друг семьи, заезжал проведать и особенно интересовался, не досаждают ли им соседи.

Шмонов, пыхтя, втащил старый черно-белый телевизор, поставил в угол и подключил антенну.

— А то, понимашь, цветной купили, а этот девать некуда, решили, пусть, понимашь, у вас постоит пока. Все веселей, понимашь, — объяснил он.

Про цель визита Чернова он не спрашивал, хотя чувствовалось, что его распирает от любопытства. Лишь на выходе он не выдержал и спросил:

— А что Чернов? По какому вопросу?

— Хочет Ивану книгу заказать, — серьезно сказала Таня. — Называется «Замечательные люди нашего города».

Последним явился пьяный и сильно перепуганный Циолковский.

— Это… что, в смысле, говорил?

— Дядя Митя-то? — спросила совсем развеселившаяся Таня. — Зашел посоветоваться, кого куда расселять из квартиры.

— Ну и… это… в смысле, кого куда?

— Нам и Шмоновым, как семейным, по двухкомнатной квартире. Бабушкам — по однокомнатной.

— А… это… про меня чего говорил?

— А Циолковского, говорит, в барак на сто первый километр, чтоб, говорит, славную фамилию не позорил, молодежь не спаивал, по ночам не бузил и закусывать не забывал.

И уже через минуту дрожащий Циолковский вызвал Таню в коридор, озираясь, сунул ей палку колбасы и юркнул в свою комнату.

Потом пришел Ванечка.

— Что тут было? — спросил он, оглядев комнату.

— Садись поешь… Знакомый заглянул — остальное соседи расскажут.

Дня через три после разговора с Черновым Таню прямо с площадки вызвали в трест.

Ей не часто доводилось бывать в этом массивном мрачноватом здании, и она немного нервничала, не понимая, что могло от нее понадобиться самому Гусятникову, начальнику отдела кадров.

Когда она вошла в кабинет, Гусятников, худой, очкастый и вечно хмурый отставной военный, оторвался от бумаг и посмотрел на нее с несвойственным ему любопытством.

— Садись, Приблудова, то есть, извините, Ларина. Как работается, хорошо? Проблемы есть?

— Да вроде нет.

— Мы вот тут с товарищами посовещались и решили, что раз ты у нас кадр молодой, растущий и перспективный, надо тебе, стало быть, работать над собой, повышать, как говорится, квалификацию.

— Как?

— Учиться, Ларина, учиться и учиться. У тебя десять классов?

— Восемь.

— Это, конечно, похуже, но тоже ничего. Особенно если, как говорится, есть голова за плечами… Пойдешь ты у нас, Ларина, в строительный техникум, получишь, так сказать, среднее специальное образование.

— Да мне некогда. Работа, дом…

— С отрывом от производства.

— Спаси-ибо, — иронически протянула Таня. — На вашу стипендию только ноги протянешь. А у меня теперь семья.

— Да погоди ты! Я не все сказал. Пойдешь целевым назначением — это раз. Значит, тарифная ставка за тобой сохраняется. Во-вторых, в отдельных случаях, когда речь идет о руководителях низового звена и передовиках производства, — а ты у нас и то, и другое — администрация предприятия имеет право производить доплату вплоть до реального среднемесячного заработка за последний год. Мы тут посчитали — реальный среднемесячный у тебя получается двести семьдесят.