Мария Метлицкая - То, что сильнее (сборник)

• Название: То, что сильнее (сборник)
• Автор: Мария Метлицкая
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-47558-2

В молодости кажется, что жизнь – простая и незамысловатая штука. Так легко все раскладывается по полочкам, делится на черное и белое, плохое и хорошее. С годами человек понимает, что между черным и белым существуют полутона, что не бывает хорошего без плохого и наоборот.

К героям Метлицкой с возрастом приходит и другое открытие – жизнь сильнее и мудрее человека. Все попытки искусственно изменить ее, повернуть на сто восемьдесят градусов – бессмысленны. Надо просто довериться ей – и она не подведет.

---

Анюта с Милочкой и Елизаветой Осиповной с удовольствием обживали новую квартиру. Конечно, они скучали по центру. Но здесь, на окраине, они пытались найти положительное – воздух, например. Что уж говорить об отдельной, сверкающей белоснежным кафелем ванной? А кухня? Своя, только своя – новый гарнитур, современный светлый пластик, новый холодильник. Своя плита – не нужно ждать, пока кто-то освободит конфорку. Красный уютный абажур над столом. Светлые шторы на окне. На подоконнике – фиалки в горшках фиолетовые, бледно-розовые и белые. У Елизаветы Осиповны – своя комната, у Анюты с Милочкой – своя.

Когда Милочке исполнилось год, Анюта вышла на работу – новая школа была в пятнадцати минутах ходьбы от дома. Однажды встретила в магазине Лару – та была возбуждена, болтала без умолку. Вышли на улицу – Лара начала рассказывать ей, что у нее сумасшедший роман с режиссером. Ну просто безумство какое-то. Конечно, она бы ушла от Левушки не раздумывая, но режиссер прочно женат. Жена – пьющая истеричка, он не решится никогда, нет. Ну, и бог с ним, главное – африканская страсть, любовь. Да и роли тоже. Теперь у нее появились роли. Лара была опять очень хороша – волосы по плечам, горящие глаза.

Анюта морщилась и порывалась уйти. Слушать все это ей было невыносимо. Бедный, бедный Левушка! Замученный, затурканный, и дети на нем, и бабуля, и щи сварить, и постирать, и погладить, и денег в дом принести… А дома вечно недовольная и раздраженная Лара, сопливые малыши и почти беспомощная старуха. Интеллигентный, тонко чувствующий романтик Левушка!

Аннушка сослалась на дела и быстро свернула этот невыносимый для нее разговор.

Доходили слухи и о Вадиме Горлове. Карьера сложилась – спасибо влиятельному тестю. А вот покоя и счастья нет, да и детей тоже бог не дал. Жена строит из себя светскую даму – гости, тряпки, посиделки с подружками. А в доме пустота и холод.

Алевтина, жена Германа, почти спилась, дочка Светочка жила сама по себе – странные компании, выпивка, сигареты. Елизавета Осиповна и Анюта звали ее к себе – Светочка приезжала, нервная, вздрюченная, колкая, как еж, в общем, несчастный ребенок. Елизавета Осиповна часами разговаривала с Алевтиной, просила отдать им Сеточку. Та ни в какую.

– Грехи замолить за своего сыночка хотите? Нет, не выйдет. Я не живу – мучаюсь, и вы помучайтесь. Вы у нас совестливые!

У Германа с Ниночкой в Брянске было все, слава богу, хорошо. Только часто болели дети и, как всегда, не хватало денег. Что там зарплата врача?

В конце семидесятых Аннушка стала завучем младших классов. Работу и детей обожала, только переживала за Милочку – дочка было по-прежнему слабенькой, часто болела, и учеба давалась ей с трудом.

Мать Аннушку утешала – не страдай, она же не мужик, в конце концов, армия не грозит. Ну получит какую-нибудь тихую специальность – портниха, библиотекарь, – не всем же иметь высшее образование. Главное, что девочка тихая, послушная, хлопот с ней никаких. Елизавета Осиповна тоже сильно сдала – мучила гипертония, сильно болели ноги. Но из последних сил вела дом, полностью освобождая от домашних дел Анюту. Той и так хватает – уроки, тетради, педсоветы, родительские собрания.

Как-то однажды Анюта встретила у метро Левушку – понурого, раскисшего, с тяжелой авоськой в руках.

Остановились, разговорились. Анюта увидела и плохо выглаженную рубашку, и кое-как подшитые поношенные брюки, и лысину, уже вполне обозначившуюся на голове. А главное – потухший, несчастный и потерянный взгляд. Левушка долго рассказывал, что Лару выгнали из театра, что был жуткий скандал, жена ее любовника-режиссера их уличила и расправилась с соперницей.

– Ты знаешь? – изумилась Анюта.

Он обреченно махнул рукой.

– А что, ты думаешь, она скрывала? Знает ведь, что никуда от нее не денусь, мальчишек люблю до смерти. Все буду терпеть и прощу все. – Левушка тяжело вздохнул и отвел взгляд.

– Ну как же ты так со своей жизнью? – возмутилась Анюта. – Ты же еще совсем молодой мужчина. И такая обреченность! – У Анюты выступили на глазах слезы. – Это же мука – так жить, Лева. Что же ты делаешь?

– Я? – усмехнулся он. – Что я делаю? – Он замолчал и вздохнул. – Ничего, Аня, не делаю. Просто люблю ее больше жизни. И все прощаю заранее. И жалею ее, ей-то хуже, чем мне. Я ведь с любимой женой живу, а она всю жизнь мучается. Ей-то каково, Ань? Она же меня ни минуты не любила. Так что не меня жалеть надо, а ее, Анют!

Он махнул рукой и медленно пошел к дому.

Вскоре Анюта узнала, что Лара с Левушкой собираются в Америку. Причин было несколько: Левушкину лабораторию прикрыли, слишком много его коллег поднялись, видя полную бесперспективность, и разъехались. Левушка остался без любимой работы. Лара тоже сидела без работы, в театры ее почему-то не брали. Мальчишки росли драчливыми. В школе учились неважно. Бабушку они к тому времени уже похоронили. В общем, здесь их ничего не держало, но были надежды, что вдруг там, в Америке, жизнь еще и наладится. На шумные проводы Анюта, естественно, не пошла.

Елизавета Осиповна старела, дряхлела, помощница из нее уже была никакая – и Анюта с Милочкой взяли все домашние хлопоты на себя. Милочка с трудом окончила десятилетку, и Анюта ее устроила к себе в школу библиотекарем. Деньги крошечные, но дочь на глазах и вполне довольна работой.

Как-то Анюта встретила Маргошу – жену Лариного отца. Маргоша рассказала ей, что Лара тяжело заболела – онкология. В Америке, конечно, медицина, что говорить, тянут Лару, как могут, но на хорошее надежды мало. Левушка сходит с ума, носит Лару на руках в буквальном смысле слова. Ребята вроде получились приличные – один стоматолог, другой – адвокат, – но эгоисты страшные, и до родителей им нет никакого дела.

Умерла Елизавета Осиповна, и Анюта с Милочкой остались одни. Ни о какой личной жизни за все эти годы Анюта, Анна Брониславовна, и не думала. Она уверенно знала, что всю жизнь любила одного мужчину, чужого мужа Левушку. Мужа своей подруги Лары. Любила преданно и беззаветно и считала себя вполне счастливой – ведь ребенка она родила от любимого человека. Любимая работа, любимая дочь, уютная квартира. Нет, ни на минуту она не задумалась о том, что жизнь ее обошла, обделила.

«Бедная Лара! – часто думала она. – Блестящая, прекрасная, необыкновенная! Сначала роман с Вадимом, беременность, измена. Дурацкий брак с нелюбимым, несчастным Левушкой – кто от этого выиграл? Вот они, сделки с совестью. Равнодушные, холодные дети – кровь Вадима, ничего не попишешь. С природой не поспоришь. Ларина страшная болезнь, такие муки – не приведи господи. Бедная Лара! В чем она виновата! Только в том, что хотела любить и быть любимой. А что получилось? Бедный Левушка! Страдал ведь всю жизнь».

У Милочки никакой личной жизни не было. Какая личная жизнь у тихой библиотекарши из районной школы? Но это как будто ее не печалило. Реальную жизнь вполне заменяли любовные романы. Тихая, молчаливая, грустная девушка. С матерью жили душа в душу. В общем, обычная жизнь обычных людей. В которой радости куда меньше, чем хлопот и печалей.

Левушка позвонил ей после смерти Лары. Говорили долго про их жизнь, Ларину долгую болезнь, ее тяжелый уход. Про сыновей – коротко, односложно: все на ногах, не бедствуют, хорошая работа, дома, машины, семьи, дети. Все сложилось. Но – чужие люди. И опять Лева плакал. Говорил, что совершенно один. И тогда Анна Брониславовна ему сказала:

– Приезжай. Москву не узнаешь – красавица. Сходим на кладбище, поклонимся родителям, бабушке. Походим по театрам. Погуляем по Москве, что тебе там одному?

Он растерялся, сначала отказывался, опять плакал. А потом, повеселевший, позвонил и сказал, что едет.

И Анна Брониславовна начала готовиться к встрече. Бегала по театральным кассам, доставала билеты. Тщательно продумывала и расписывала по часам программу дня. Закупала продукты. Прибрала квартиру, отдраила кастрюли, купила два комплекта постельного белья, переклеила обои на кухне. В Милочкиной комнате, где должен был остановиться гость, сделали перестановку. В кредит взяли новый телевизор.

Наконец, наступил час икс. Итак, бульон янтарный, прозрачный из рыночной курицы. Кулебяка с капустой, тесто, слава богу, хорошо поднялось! Говядина с черносливом – пальчики оближешь, клюквенный морс в двухлитровой банке на балконе.

Молча с Генкой доехали до Шереметьева. Анна Брониславовна сухо ему кивнула и сказала:

– Спасибо, можешь меня не ждать. Обратно поймаю такси.

Генка радостно кивнул и дал по газам.

Войдя в здание аэропорта, Анна Брониславовна распахнула пальто и сняла с шеи косынку. Ей показалось, что там нестерпимо жарко.

«Волнуюсь, – подумала она. – Еще как волнуюсь, старая дура».

Потом она подошла к цветочному киоску, удивляясь ценам, но все же купила три белые гвоздики, ругая себя, что не сделала этого раньше, в городе.

Наконец на табло высветилась информация о посадке рейса номер триста четыре Нью-Йорк – Москва.