Юрий Константинов - Лицо Аэны

• Название: Лицо Аэны
• Автор: Юрий Константинов
• Издательство: Ордена «Знак Почета» издательство ЦК ЛКСМУ «Молодь»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1985

Константинов Ю. И.

Лицо Аэны: Фантастические повесть и рассказы. — К.: Молодь,1985. — 152 с. 

Рассказы и повесть сборника посвящены разнообразным проблемам — и чисто научным, и моральным, и футурологическим.

© Издательство «Молодь», 1985

http://publ.lib.ru/publib.html

---

— Мне важно было убедиться, что вам без этого действительно не обойтись, — отозвался Егерь. — Хорошо, я устрою вам охоту. Хотя… сколько вы не были на Земле?

— Больше восьми лет.

— За это время тут многое переменилось. Планетарным советом изданы законы…

— Набиваете цену? — усмехнулся эрреянин. — Не беспокойтесь, я не поскуплюсь.

Егерь взглянул в зрачки эрреяннну, и усмешка на его губах погасла.

— Цена… — презрительно произнес Егерь. — Сколько бы вы ни заплатили, все равно будет мало. На Земле почти не осталось зверя. Людям, которые, как вы, родились и провели большую часть жизни на других планетах, трудно понять по-настоящему, что это значит. Хотите убивать? Пожалуйста, езжайте на гала-сафари…

— Ну да, — пробормотал эрреянин. — Тратить силы и время ради пальбы в несуществующих фантомов, какие-то объемные изображения. Нет, этот аттракцион не для меня.

— Гала-сафари — лишь один из способов уберечь зверя, — сказал Егерь. — Есть и другие…

— Вы когда-нибудь видели живого эльфаузавра? — перебил эрреянин.

Егерь качнул головой.

— Я бил этих тварей на Эррее еще до того, как охота на них была запрещена. И потом, — добавил он после паузы. — Это огромная, движущаяся гора-пасть, способная поглотить все, что хоть немного слабее. Никого страшнее эльфаузавра из того, что может передвигаться на собственных конечностях, я не встречал. Но всякий раз, всаживая лучевой заряд в его бронированную тушу, я чувствовал что-то вроде угрызения совести. Эльфаузавра не надо было выслеживать, он не мог уйти из-под прицела и не имел почти никаких шансов убить меня. Это не было охотой. Настоящая охота возможна только здесь, на Земле.

— Что ж, — вздохнул Егерь, — я приготовлю антикварное оружие. От моего сопровождения вы, конечно, откажетесь?

— Вы только укажете тропу, — кивнул эрреянин. Черты его лица разгладились. — Я рад, что вы меня поняли. Мне это действительно нужно, тут уж ничего не попишешь. Только я хочу спросить…

«Ну, конечно, — подумал Егерь, — они все спрашивают об этом. Потому что в душе все-таки сознают, что это значит — охота на Земле».

Он молчал, предоставляя эрреянину возможность выдавливать из себя слова:

— Их еще много осталось… этих животных?

Егерь ответил ему, как отвечал другим:

— Тот, в кого вы будете стрелять — не последний.

И так же, как другие, эрреянин откинулся в кресле и улыбнулся.

Стадо косуль стремительно пронзило редколесье, оставив после себя полосу примятой, перемешанной с землей травы, несколько сбитых сухих ветвей и запах, который пьянил зверя.

Леопард еще раз с наслаждением обнюхал свежий след. Мир состоял из множества запахов, они текли в воздухе, как невидимые ручьи, обдавая его тревожным холодком неясных желаний. И не было запаха более вкусного, чем этот — запах еды, запах жизни. Он звал и будоражил кровь. Огромная кошка, сделав несколько бесшумных прыжков по поляне, пригнула голову и пошла по следу ровной и быстрой, способной поглощать километр за километром рысью. Внезапно леопард остановился, словно натолкнувшись на прозрачную стену. Чуткие ноздри уловили иной запах, с которым чаще всего приходит смерть. Леопард приник к траве, пытаясь понять, откуда исходит опасность. Она была где-то недалеко, невидимая, неслышная пока, но реальная, как гнетущее затишье перед ударом урагана. Зверь чувствовал ее даже не по запаху — ощущал каждой клеткой своего гибкого, до изумительности совершенно сработанного природой тела. Именно эта непостижимая сверхчувствительность уже не раз спасала леопарда.

Еще сотню лет назад охотник и зверь могли оказаться друг против друга на тропе. Теперь же человек получил возможность убивать, не покидая комфортабельных чудес мегалополиса. Угроза стала неуязвимой, бесплотной. Ствол дерева мог взорваться, превратившись в облако газа, убивающего мгновенно, но сохраняющего неприкосновенной драгоценную шкуру. С головокружительной высоты могла сорваться тонкая самонаводящаяся игла-заряд, от которой не было спасения, а из невидимой западни в скалах брызгало тонкое, смертоносное жало луча.

Лишь тот, кто имел сверхчутье на опасность, получал шанс выжить. Когда же и этих осталось слишком мало, вся территория Земли вокруг мегалополисов была объявлена заповедной зоной. Планетарный совет ужесточил законы, каравшие охотников. Самым закоренелым грозило изгнание с Земли и даже более суровое наказание, применявшееся для особо опасных преступников.

И все же находились такие, кто, подобно наркоманам без привычного снадобья, уже не мог обойтись без охоты. Кто проявлял бездну изобретательности, уходя из-под контроля специальных дозорных спутников и геликоптеров егерей. Кто готов был платить любой ценой за несколько мгновений, наполненных терпким наслаждением и риском.

…Зверь отпрянул в сторону, взметнув тучу опавших листьев, и прыжками понесся прочь, не в силах избавиться от необъяснимо гнетущего предчувствия. Это был один из тридцати леопардов, остававшихся к тому времени на Земле.

Егерь помог эрреянину натянуть пятнистый комбинезон и пригнать патронташ. Потом он бережно извлек из чехла двустволку. Эрреянин осмотрел ружье, заглянул в стволы, несколько раз взвел и спустил курки, восхищенно покачав головой. Такое древнее оружие он держал в руках впервые.

Егерь объяснил ему, как маскироваться и что делать, если появится патрульный геликоптер. Егерь не был уверен, что эрреянин запомнит наставления — тот казался слишком возбужденным.

Из другого чехла Егерь извлек еще одно ружье, которое, казалось, не уступает по возрасту первому.

— Зачем оно вам? — не удержался от вопроса эрреянин.

— У каждого своя охота, — неопределенно отвечал Егерь.

— Понятно, — кивнул эрреянин, хотя ничего и не понял.

Они углубились в лес. Впереди шел Егерь, за ним, шаг в шаг, мягко ступал эрреянин. Егерь думал о жене. Когда он уходил и привычно поцеловал ее, жена спросила:

— Ты метко стреляешь, Егерь?

Тот кивнул удивленно, а она продолжала:

— Я знаю тебя уже несколько лет, и за все это время ты ничего не принес из леса. А твои древние ружья пахнут порохом. В кого ты стреляешь, Егерь?

Он понимал, что рано или поздно она задаст этот вопрос, и все же не был к нему готов.

— Мы поговорим потом, после… — ответил Егерь и ушел, и теперь его мучила недосказанность. Он думал, как лучше объяснить жене, на какую охоту уходит все эти годы. Жена была намного моложе Егеря, детей у них не было, и Егерь боялся ее потерять.

Когда до тропы осталось несколько десятков шагов, они остановились.

— Я оставлю вас здесь, — сказал Егерь. — Видите шалаш, вон там, правее? Это на случай дождя. Главное — не прозевайте зверя. Он придет, обязательно.

Эрреянин кивнул, и Егерь ушел, сразу словно растворившись в золотистых осенних сумерках. Эрреянин поглядел ему вслед, потом двинулся вперед. Осмотревшись, он удобно пристроился за старой, поросшей мхом валежиной. Легкий, пахнущий грибной сыростью ветер обдавал его лицо, и эрреянин понимал, что зверь, каким бы осторожным ни был, теперь его не учует.

Егерь тоже понимал это. Из привычного укрытия на пригорке ему были видны большая часть тропы и настороженный профиль эрреяиина. Тот и вправду был неплохим охотником — зверя они заметили одновременно. Почти бесстрастно Егерь наблюдал, как эрреянин долго, с наслаждением целится, как плавно, почти нежно прикасается его палец к металлу спускового крючка…

Тропа была обжита зверем, он узнавал здесь свои следы, свой запах. И хотя этот путь таил в себе нечто непонятное, непостижимое для него, леопард снова и снова выходил на тропу. Сверхосторожный, он преступал здесь некую запретную грань, страшную и недоступную для большинства сородичей, инстинктом угадывая, что это — путь к спасению.

Зверь мягко ступал, вслушиваясь в лес, течения запахов, неотделимый от окружавших его травы, деревьев и камней.

Внезапное, никогда не подводившее его предчувствие заставило леопарда броситься на землю, широко раскинув лапы. В то же мгновение резкий отрывистый звук хлестнул по чуткой тишине леса…

…Резкий отрывистый звук хлестнул по чуткой тишине леса, эрреянин вскинулся за своей валежиной, ощутив под лопаткой жалящий короткий удар и чувствуя, что проваливается в какую-то слепящую бездну. Не выпуская из ладони теплого ложа, он вытянулся на присыпанной листьями и хвоей земле, безжизненно откинув голову. Застывшее лицо эрреяиина не утратило выражения радостного предчувствия.

Егерь опустил ружье и выбросил горячую гильзу. Потом он встал и спустился туда, где, раскинув руки, неподвижно лежал эрреянин. Присев на валежину, Егерь некоторое время смотрел на его побелевшее лицо. Затем Егерь обернулся, и его глаза встретились с желтыми глазами зверя. Леопард подошел и потерся мордой о сапог Егеря. Тот запустил руку в пакет и выбросил оттуда мясо. Он глядел, как леопард ест, как совсем по-кошачьи вылизывает траву, на которой лежало мясо. Через несколько минут вдали показалась жужжащая точка патрульного геликоптера, и зверь исчез.