Г Курбатов - Ранневизантийский город (Антиохия в IV веке)

• Название: Ранневизантийский город (Антиохия в IV веке)
• Автор: Г Курбатов
• Жанр: История

---

Поэтому для мелких и средних рабовладельцев в IV в. особенно характерны жалобы на непрочность своей власти над рабами (Liban., XLVII; XXV; V, 12; IV; LI, 6; MPG, 47; 48) и стремление укрепить ее. Они считали, что государство мало защищает их интересы, их права рабовладельцев, не дает надежных гарантий их господства над рабами. Однако дело было отнюдь не в том, что государство в IV в. стало меньше защищать интересы рабовладельцев, а в том, что в IV в. все более падало реальное значение этих гарантий для мелких и средних рабовладельцев. Если раньше некоторые ограничения личной власти рабовладельца над рабом не ставили под угрозу его господство над ним, а лишь регулировали его отношения с рабом в интересах всего рабовладельческого общества, то в условиях IV в. те же ограничения нередко становились для мелкого и среднего рабовладельца одним из путей утраты им своей власти над рабом. Законодательство Римской империи запрещало господам sine causa убивать своих рабов, "беспричинно чрезмерно свирепствовать над рабами".23 В период ранней империи это ограничение преследовало одну цель - предотвращение восстаний рабов и, видимо, не наносило никакого ущерба правам рабовладельца. В IV в., как показывают данные Либания и Иоанна Златоуста, оно превратилось в одно из важных средств, с помощью которого раб мог избавиться от власти своего недостаточно сильного господина. Мелкие и средние рабовладельцы постоянно сетуют на то, что в их время стоит только господину подвергнуть раба более или менее серьезному наказанию, как он "тотчас с криком требует освобождения" (MPG, 48, 936). Разумеется, эта инициатива раба становилась возможной не в результате усилившегося внимания государства к его положению, а потому, что теперь раб мог найти влиятельного покровителя, который поддерживал его претензии к своему господину и помогал избавиться от его власти. Именно поэтому мечтой мелкого и среднего рабовладельца в IV в. становится право неограниченной власти над рабом. Не случайно Либаний горько сетует на то, что государство может поступать со свободными как ему заблагорассудится, а рабовладелец даже не может убить своего раба (XXV, 35). Безусловно, эти жалобы Либания были порождены отнюдь не его желанием получить возможность убивать рабов, а именно тем, что такое право целиком избавляло мелкого и среднего рабовладельца от вмешательства других в его отношения со своими рабами, тех, кто, используя эти ограничения, мог отнять раба у его недостаточно сильного господина.

В этих условиях, когда господство мелких и средних рабовладельцев над своими рабами постоянно оказывалось под угрозой покушений со стороны крупных собственников, когда они уже не располагали достаточными возможностями для удержания в подчинении своих рабов, для них все большее значение приобретали средства морального воздействия на рабов. В этом была одна из причин того, что христианство в IV в. исключительно быстро распространялось не только среди мелких, но и среди средних рабовладельцев. Пример Антиохии в этом отношении чрезвычайно показателен. В этом крупнейшем центре языческой культуры на Востоке, в котором родовитая греческая муниципальная аристократия была проникнута духом и традициями эллинизма, к середине IV в. почти все куриалы стали ревностными приверженцами христианства.24 Пораженный этим, император Юлиан с насмешкой писал о том, что антиохийские куриалы, вместо философских и литературных занятий, предпочитают вести со своими рабами долгие беседы о Христе.25

Христианство с его проповедью полной покорности своим господам, осуждением стремлений изменить своё положение было как нельзя более необходимо мелким и средним рабовладельцам, для которых задача удержания под своей властью рабов была наиболее острой и актуальной. И не случайно идеолог средних собственников среди духовенства - Иоанн Златоуст, осуждая, с одной стороны, "неверность" рабов своим господам, а, с другой - сильных, покушающихся на чужое имущество, доказывал, что раб, который оставит "своего господина и уйдет к какому-либо другому, не может получить прощения" (MPG, 48, 624).

Судя по произведениям Либания и Златоуста, проблема поддержания своей власти над рабами мало волновала антиохийских крупных собственников. В этом отношении они уже не нуждались ни в помощи муниципального коллектива, ни даже государства. Аппарат их частной власти в IV в. был достаточно развит для того, чтобы целиком обеспечить выполнение этих функций. Как правило, они имели отряды вооруженных прислужников. У уже упоминавшегося антиохийского богача Юста, по преданию, было 1000 частных солдат.26 У многих крупных землевладельцев27 были собственные тюрьмы (MPG, 57, 58; СT, X, II, 1). Жестокие наказания провинившихся рабов - обычное явление в их доме (MPG, 48, 49; Liban., XLV; XXV, 1).

Сложная система градации рабов - один из основных элементов организации "дома" крупного собственника. Наряду с обычными рабами, в его доме было множество "почетных рабов" (MPG, 47, 384; 48, 848), находившихся в привилегированном положении, пользовавшихся большой свободой и самостоятельностью действий. Именно потому, что крупный собственник обладал реальными возможностями обеспечить полное подчинение своих рабов, он, не боясь потерять их, мог предоставить им большую свободу и самостоятельность. Либаний осуждал влиятельных собственников за чрезмерно мягкое обращение со своими рабами, указывая, что оно развращающе действует на рабов мелких и средних рабовладельцев (XXVIII, 6). Это нежелание крупных собственников в интересах всего коллектива рабовладельцев придерживаться общих норм обращения с рабами в IV в. выступает все более отчетливо.

Либаний требовал от всех рабовладельцев, независимо от их ранга, всегда и во всем отделять в своем отношении непроходимой гранью свободного от раба. Он резко выступал против антиохийских богачей, которые забывали об этих принципах и позволяли себе в присутствии рабов обращаться со свободными гражданами как с рабами, я не наказывали своих рабов за произвол и насилие, чинимые ими по своей воле, без ведома господина, над свободными (Liban., LVIII, 29). Он уже не останавливается особенно на том, что могли делать эти рабы-прислужники по воле своего господина: "им дано право бичевать, заключать в тюрьму, ударять, сбивать с ног..." (Liban, LII, 16). С помощью своих рабов крупные собственники расправлялись с противниками, хватали и заключали в собственные тюрьмы должников, расправлялись с непокорными колонами, отнимали рабов и имущество у других рабовладельцев, соседей, захватывали и обращали в рабство свободных (Liban., VII. 9; XXIX, 9; CJ, I, 4; VII, 16, 24, 39). Так постепенно, по мере разложения рабовладельческих отношений эти привилегированные рабы из орудия поддержания власти крупного рабовладельца над собственными рабами, все более превращались также и в важный инструмент укрепления ero политической власти, его политического господства в городе, господства над свободным населением. Таким образом, по мере сокращения общего числа рабов в городе, сокращения числа рабов, занятых в производстве, концентрации оставшихся в сфере обслуживания в домах крупных собственников изменялось и положение рабов, их роль в социальной жизни города.

По-видимому, можно говорить об усилении в восточноримском городе. IV в. известного расслоения среди рабов. Если часть рабов мелких, средних и крупных рабовладельцев находилась в тяжелом положении и постепенно сближалась с городской беднотой, то часть рабов крупных собственников, их увеличивающаяся челядь, вероятно, все более превращалась в привилегированную деклассировавшуюся рабскую верхушку, фактическое положение и реальное значение которой в жизни города ставило ее над основной массой его свободного населения.

Как видно из произведений Либания и Иоанна Златоуста, рабы не играли в IV в. сколько-нибудь большой роли в социальной жизни города как самостоятельная политическая сила. Мы не знаем о сколько-нибудь значительных самостоятельных выступлениях рабов. Но острое недовольство большей их части несомненно. Мелкие и средние рабовладельцы, положение которых в IV в. заметно ухудшилось, видимо, значительно усилили эксплуатацию своих рабов. Крупные же, обладая достаточным могуществом, могли все менее считаться с их недовольством. Поэтому, хотя численность рабов сократилась, "злоба рабов", по словам Златоуста, росла (MPG, 47, 586; 58, 571).28 В то же время сокращение числа рабов у мелких и средних собственников, их территориальная разобщенность все более затрудняли для них возможность какого-либо объединения, совместных выступлений.29 В домах же крупных рабовладельцев разделение рабов по рангам, все более совершенствуемый контроль со стороны привилегированных доверенных рабов, с одной стороны, обеспечивали изоляцию рабов крупного собственника от рабов других городских рабовладельцев, а с другой - затрудняли возможность их коллективного выступления против своего господина.