Юрий Ижевчанин - Прелюдия: Империя

• Название: Прелюдия: Империя
• Автор: Юрий Ижевчанин
• Жанр: Фэнтези

---

Тору стало плохо. Он представил себя лижущим пятки чужой женщине, и ему было жутко и противно. А тут к дверям школы двинулась группа из четырёх женщин. Одна из них, постарше, блистала и красотой, и властностью, а за ней шли три писаных красавицы помоложе. Одеты они были прилично и очень богато. Но даже мальчик Тор почувствовал, какая притягательная сила от них исходит. Тор с отцом потихоньку ушли в соседний переулок. Мальчику было страшно: а вдруг одна из этих женщин положит глаз на отца и вызовет его?

— Отец, это были Высокородные?

— Высокородная с тремя ученицами.

— А почему они считаются равными Великим Мастерам?

— Они очень долго учатся, они действительно очень много знают и умеют. И поэтому они ещё страшнее.

— А ведь даже короли женятся на гетерах, я слышал.

— Даже Императоры. Но их с детства учат противостоять очарованию этих красавиц.

На третий день Сур послал к Оллорсу слугу с просьбой назначить день встречи, получил ожидаемый ответ, что может заходить в любое время, и в тот же день явился с визитом.

Мастер Хур уже был готов, поскольку не каждый день прибывает глава ремесленников соседнего города, и знал, кто заходит. Но, конечно же, он ещё не знал, зачем. Хур пригладил короткую чёрную бороду, оправил свою рабочую одежду, на вид из холста, а на самом деле из самого дорогого льняного полотна, и вышел к гостю.

— Приветствую тебя, почтеннейший Мастер Хур! — начал нотранец, рыжебородый кряжистый мужчина в гиматии из тонкого шёлка, в сапогах из оленьей шкуры и с чароитовой серьгой в ухе. — Рад поклониться тебе в твоей мастерской.

— Привет и тебе, уважаемый глава оружейников славного города Нотрана! Чем я могу служить моим товарищам по молоту и наковальне? — ответил Хур.

— Не по делам цеха я прибыл сейчас. У меня личное дело к тебе, Великий Мастер.

— Излагай. Я всегда готов поделиться секретами с уважаемым товарищем, — как и полагалось по ритуалу, ответил Хур.

— Тор мой второй сын. Но я за шалости понизил его до третьего. Он все время лезет ко мне в кузницу, интересуется, как, что и, главное, зачем я делаю. И вот поэтому я хотел бы отдать тебе его в ученики, поскольку, может быть, он превзойдёт в мастерстве меня.

Хур посмотрел на черноволосого кареглазого мальчика в тунике и сандалиях, который не выглядел особо сильным, и отметил его живые глаза, смотревшие на приборы в этой первоклассной мастерской. У Великого Мастера были не просто наковальни, горны и слесарные верстаки. Тут стояли и алхимические тигли для нагрева при постоянной температуре, и перегонные устройства, и гальваническая батарея с сосудом для гальванопластики. На полках лежали какие-то диковинные инструменты, которых не было у отца. Мальчик заметил из знакомого только кристалл исландского шпата и батарею, которой отец раньше пользовался у соседа-ювелира, а недавно наконец-то поставил свою.

— Редко я беру учеников…

— Но, Великий Мастер, страшнейший грех будет на тебе, если ты не найдёшь достойного, чтобы передать своё мастерство.

— Знаю, знаю, — раздражённо ответил Хур. — Оставляй своего третьего сына на пару дней, а потом приходи вновь, я посмотрю, достоин ли он быть моим учеником.

Мастер Хур через два дня с весьма кислым выражением лица сказал:

— Беру я твоего сынка в ученики. Как ты желаешь: будет он рядовым учеником или ты заплатишь за обучение?

Мастер Сур прекрасно знал, что десять лет он даже не имеет права справляться о судьбе сына, если он будет отдан в обычные ученики Великому мастеру. Деньги у отца были, но он боялся и этого варианта: предложишь слишком много или слишком мало — Великий мастер обидится и откажет. Но стоило рискнуть.

— Пятьдесят имперских золотых за приём и двадцать в год, — с дрожью в голосе сказал он.

— Ещё чего? — хмыкнул Хур. — Сто за приём и пятьдесят в год.

Отец ученика втайне облегчённо вздохнул. Раз пошел такой разговор, то он угодил ценой. И он с радостью предался обычному для ремесленника делу: торгу. В итоге сошлись на 75 золотых за приём и тридцати в год. Из имевшихся у него денег мастер сразу же отвалил 105 золотых, поцеловал на прощание сына, а затем отправился побыстрее делать покупки и готовиться к отъезду, чтобы не отвлекать сына от ученичества. Перед отъездом он, пользуясь своим положением, ещё раз повидал сына, который уже понимал, что домой он вернётся очень нескоро. Но сквозь слезы Тор сказал ту вещь, что отцу вознаградила все:

— Вот это Мастер! У него под руками металл поёт!

Прошёл год. Отец не смог прибыть в Линью лично, и прислал своего младшего брата с годичной платой. Дядя, как обычно, был хмур: он так и остался запасным наследником, а теперь ему уже ничего не светило. Но он был как-то особенно хмур.

За этот год Тор стал свидетелем двух приятных церемоний, а также нескольких весьма неприятных. Оллорс имел право держать 48 учеников и 24 подмастерья. У него никогда не доходило количество учеников и подмастерьев до этой цифры, поскольку он был нелюдим и весьма строг. Однажды он пришёл с цехового вечера в подпитии и вместе с другим мастером-оружейником.

— Позови мне Хина, — велел он попавшемуся под руку Тору.

Хин был платным учеником и жил рядом с Тором. Тор даже подружился с Хином. Хин был физически послабее, и выдерживать нагрузки ему было ещё тяжелее, Тор его порою подбадривал.

— Хин, ты слабак! — прорычал Мастер. — Моего учения ты не выдержишь. Иди в ученики к мастеру Я Ирликону.

Хин со слезами на глазах собрал вещи, а Мастер отдал остаток платы за год обучения Ирликону. Естественно, плата за приём возврату не подлежала.

Но это был ещё не самый худший случай. Старший подмастерье Крин Сукинайтар беспощадно шпынял учеников, не скупясь на подзатыльники, трёпку за волосы и за уши по малейшему поводу. Однажды он побил ученика-платника Чиса за то, что тот на несколько секунд промедлил подойти по зову. Когда Чис закричал: "Несправедливо!", подмастерье добавил ещё колотушек и вдобавок сказал:

— Ты, сучий сын, молокосос, провинился и ещё права здесь качаешь!

Чис жил в одной комнатушке на двоих с Тором, Тору нравился этот смелый, ловкий и дерзкий ученик. Чис был старше Тора, и говорил, что в следующем году он уже, наверное, станет подмастерьем, Конечно же, такое обращение его смертельно оскорбило. Когда Крин с другими подмастерьями пил пиво, Чис подложил ему на скамью горячую болванку. Крин, не глядя, сел на неё и с воплем вскочил.

Мастеру не составило никакого труда вычислить виновного по ауре страха и злобы. Чиса выставили за дверь немедленно, несмотря на то, что спустилась ночь, а вещи его вышвырнули ему вслед. Мастер сурово сказал:

— Уважение к старшему — основа основ. Если он несправедлив, стерпи и покажи ему потом, что он допустил несправедливость. Если он оскорбил тебя, уйди сам или дождись, пока положение станет примерно равным, и вызови его на поединок. Если бы этот сучий сын не стал мстить подло, а вызвал бы тебя, Крин, на поединок немедленно после того, как сам стал бы подмастерьем, я был бы только доволен, когда он забил бы твои слова тебе обратно в глотку. А теперь ты оказался вроде бы прав. Но больше язык не распускай. Остаток платы Чиса за год я вычту из твоего жалования.

И даже церемония возведения двух старших учеников в ранг подмастерий оказалась омрачена. Одного из них Мастер оставил у себя, а другому выдал десять золотых и велел через три дня уйти и самому искать себе места у другого мастера. Правда, место нашлось завтра же, даже три дня не пришлось ждать. Но у других мастеров подмастерья получали намного меньше, и гарантии стать мастером не было.

Ещё через год Мастер задержал Тора и наедине объявил ему:

— Я мог бы сейчас немедленно отправить тебя в твою семью, поскольку твой отец вляпался в дела, которые нам, ремесленникам, не по рангу. Он потерял все своё состояние и положение. Но ты, стервец, кое-чего стоишь. Поэтому я оставляю тебя на положении обычного ученика. Завтра переселишься из своей комнаты к остальным ученикам. Теперь будешь наравне со всеми выполнять работы по дому. И никаких тебе занятий с военным инструктором или с монахом, кроме тех, которые будут вести для всех учеников.

Даже у обычных цеховых мастеров ученики занимались с монахами, осваивая грамоту, математику, средний язык, валлинский диалект и священные тексты. Мастера также учили своих учеников основам боевых искусств. Но у Великих Мастеров, привилегированной элиты сообщества, занятия были намного более интенсивными, тем более, что попасть в ученики к Великому Мастеру и выдержать обучение означало прямую дорогу в полноправные мастера, причём уже с высокой исходной репутацией. В частности, Оллорс направлял своих учеников к помощникам знаменитого Учителя боевых искусств Суктраккита, а лучшие подмастерья учились у самого гуру рядом с принцами и знатными юношами (конечно, если тот их по уровню мастерства принимал в ученики; Суктраккита, как и Оллорса, невозможно было заставить взять кого-то в личные ученики без его воли). Тор, помимо основных занятий с монахом, занимался также индивидуально, осваивая Древний язык, классическую литературу, основы рудознатства и алхимии, а также проходя духовную тренировку. А с военным инструктором он тренировался в маленькой группе, в которую входили даже подмастерья, стремящиеся завоевать право заниматься лично с Суктраккитом. Конечно же, такая "привилегия" стоила Тору массы сил. Если бы не его гордость, он бы, наверно, плакал от болей в мускулах и синяков, полученных на занятиях по военному искусству, от необходимости помимо занятий каждый день по полтора часа уделять тяжелой военной гимнастике, от перенапряжения в голове, от того, что свободного времени практически не было. У Тора уже появилась мечта стать Великим Мастером. Огонь, металл и молот тянули мальчика к себе, и сомнений в том, кем быть, у него уже не было.