Юрий Ижевчанин - Первая колония

• Название: Первая колония
• Автор: Юрий Ижевчанин
• Жанр: Фэнтези

---

Через восемь дней Трун вернулся вместе с Суем, тремя конями и двумя рабами для семьи мастера, конем и повозкой с сельскохозяйственными инструментами для себя. Как он объяснил, лошади и рабы очень дешевы из-за большой добычи у тораканов. При этом он весьма выразительно вздохнул, почему: все догадались.

Через день состоялся прощальный пир. За эти дни священница разметила все участки и наметила на всякий случай границы еще четырех возможных, и четырех домов других специалистов (типа священника или новых подручных ученого), что совсем взбесило Хирристрина. Увидев оставленную ему доску, на которой были расписаны рекомендуемые по нормам храмов для всех участков поборы в первый, второй, третий и последующие годы, он хотел было ее сжечь, но так обходиться с официальным документом было нельзя. Порадовало лишь то, что денежный оброк с двора смерда ввиду богатой земли был определен как в Империи: золотой в год, начиная с третьего года. Была сооружена часовня, естественно, посвященная Ингилю Премудрому. Ее освятил монах и тоже отбыл вместе со всеми: священников и монахов было пока что слишком мало.

Проводив гостей-помощников, ученый отправился в Дилосар и к царю решать вопросы.

В его отсутствие появились три семьи крестьян, пришедших от тораканов с ослиными повозками, козами, курами и своим нищенским скарбом. Хозяйка Чилисса распределила их так, чтобы в любом случае не проиграть: наиболее приглянувшуюся семью взяла себе, а две других отдала помощникам, которые с гордостью смотрели, как их собственные смерды обустраивают свои участки. Они по три раза в день возвращались к доске с рекомендуемыми поборами и предвкушали, как они будут получать рис, пшено, овощи, фрукты, мясо от своих людей. когда все участки заселятся. Конечно же, нужда им теперь не грозила. Но они забывали о тех обязанностях и связанных с ними тратах, которые повлечет их новое положение. Зато жены уже обсуждали будущие шелковые платья с вышивкой и даже стали переговариваться между собой, что ладно уж, пусть покупают мужья себе рабынь: они и шить будут для хозяек, и черную работу делать. А детей мы будем воспитывать как своих, раз уж так положено.

Хирристрин застал Атара в Кратавело. Он пытался отказаться от смердов, сославшись, что крестьяне разгласят тайну, на что Атар жестко заметил:

— Тайну скорее разгласят образованные люди, если они будут часто к тебе наведываться. И потом тебе все равно придется обучать других. Я не допущу, чтобы ваше семейство имело монополию. Вот вся слава, конечно, будет тебе и твоему семейству. А чтобы смерды не проболтались, тебе придется самому подумать, как их сбить с толку. Но чтобы потом они себя обиженными и оскорбленными не почувствовали, а то ведь зарежут: среди них горцы будут! Сейчас прямо я тебе выделю пять семейств кратавельцев. Они возьмут столько добра, сколько уместится на ослиной тележке. Так что придут к тебе не нищими. И еще пару соколов вручаю. Добыча от местного царька. А остальных уж себе оставил.

Озадаченный твердым ответом и обнадеженный тугим кошельком, который вручил ему царь, дав срок месяц для окончательной подготовки первых испытаний сов в реальной военной обстановке, Хирристрин вернулся в Дилосар, закупил на рынке провиант для своей семьи, подумал, и для помощников тоже, наведался на невольничий рынок, долго ходил между нагими пленницами и, наконец, не выдержал, купил двух рабынь для себя и одну для хозяйства. Тогда понадобилось подкупить еще пару рабов. И обоз ученого потянулся в деревеньку Хирристина, как он ее назвал.

— Когда-нибудь она станет знаменитее Колинстринны! — сказал себе бакалавр.

Вернувшись в деревню, ученый огорчил жену приобретением, но ей надо было подавать пример новым гражданкам, и она разместила наложниц мужа в доме, не говоря ему ни слова упрека. Пожилую рабыню отправили на кухню. Провизия очень пригодилась помощникам. Жена взяла с них долговую запись на дощечке, но, конечно, без процентов.

Сын Туй подсказал отцу решение: заниматься обучением и разведением разных хищных птиц, а не только сов. Тогда на сов обычные крестьяне особенного внимания не обратят. Тем более, что, как он понял, они считают Хирристринов семьей царских сокольничьих, ведь днем больше были видны соколы, особенно когда они с удовольствием разгоняли воронов.

— Но это еще раз отвлекаться!

И тут сын Суй неожиданно сказал:

— Отец, все равно здесь скоро у тебя будет намного больше времени и сил для дела, чем было в Империи. Но первый год, а то и два, придется налаживать хозяйство и управление. А потом все окупится.

Бакалавр заругался, но затем признал правоту сына. Думать о деньгах теперь ему не приходилось. Свои крестьяне — это, действительно, намного лучше, чем пришлые слуги, без которых бы все равно не обойтись. А пока что возник вопрос, как приучить сов бояться диких соколов и уворачиваться от них? Неделю беспокойно ворочался Хирристрин, и тут Он подсказал ему:

— Отец, придется пожертвовать несколькими соколами и, может быть, совой. На наших соколов можно будет повесить немые свистки, чтобы при полете нашим совам сразу были слышны свои. А с чужими придется потренироваться, да и наших соколов придется приучить атаковать чужих.

— Что за дурацкая идея! — возмутился Хирристрин, но через пару дней сказал сыну:

— А что, можно попробовать! Заодно я тут решил: найдем гнезда воронов и выведем своих воронят: и соколов с совами тренировать, и предателей воронова племени подготовим. А когда пойдешь к принцу Лассору сов проверять, попроси поймать для нас орлов.

Словом, появился "план работ" на ближайшие годы. А заодно Хирристрин был порадован: соколиха снесла яйца и села на гнездо. Можно надеяться вывести ручных соколят.

Крестьяне понемногу прибывали. Это в основном были бывшие подданные торакан и месепе из Алазани. Они удивлялись и не верили, когда им сразу сообщали величину поборов. Деревенька оживала. Поскольку крестьяне были разных народов, им пришлось кое-как объясняться друг с другом по-старкски.

Суй чувствовал себя на коне и в буквальном, и в переносном смысле слова. На плече его сидела сова, на боку висел настоящий меч, и направлялся он на настоящую войну к принцу Лассору, наследнику престола. Лассор метался по Алазани, тщетно пытаясь полностью замирить ее. Где-то он действовал огнем, где-то — добрым словом, где-то и тем, и другим вместе. Но нападения на старков и особенно на их союзников продолжались. Старки-то при их военной выучке были опасной целью, а вот джигиты-предатели и хуже чужеземцев, и одолеть их легче.

Суй представился принцу Лассору, тот определил Суя в отряд разведчиков. Он начал приучать сову к товарищам по оружию, говоря ей про них: "Свои", поощряя их гладить сову по голове и давать ей кусочки мяса. То же самое он делал с принцем, которому все это было очень любопытно. Через неделю Суй начал ходит в разведку, и по ночам сова успешно доставляла донесения на звук немого свистка верст за десять. А потом стремилась возвратиться к хозяину. Принц уже был доволен, но Сую хотелось попробовать еще кое-что. Он отпросился в одиночную вылазку к деревне Ахали-Сопели, где, по слухам, было гнездо разбойников.

Естественно, деревню он обходил ночью примерно в полуверсте от домов. Вдруг сова насторожилась и повела хозяина к тому. что было слышно и видно только ей. Суй в свете далекой молнии увидел тень джигита, пробирающегося к деревне. Он, при помощи совы, проследил, в какой двор пролез джигит, забился в нору поглубже, зажег свечку и написал краткое донесение принцу, в каком доме явка разбойников. А сам стал ждать.

Началась гроза, но сову это не сбило. Как только из двора выскочил джигит, она поднялась и подвела хозяина к нему. Суй отозвал сову немым свистком, желая сам победить врага, и бросился на здоровяка-джигита. Тот, услышав хруст валежника, обернулся, выхватив кинжал, и в свете молнии увидел своего врага. Но навыки битвы без оружия у старка были высоки, кинжал вылетел из руки джигита, Суй скрутил и связал его, подобрал кинжал и его собственным кинжалом разрезал пояс штанов. Это был прием, которому его обучили разведчики, чтобы пленный не сбежал.

Утром, под проливным дождем, принц с людьми ворвались в указанным Суем двор, и сразу же Суй ввел туда пленника. Пленник гордо отмалчивался, промолвив лишь, кивнув на лазанцев-союзников: "Позор мне проиграть мальчишке! А вас, собаки, я презираю!"

Тут один из разведчиков, у которого рядом был пес, как следует врезал джигиту за то, что он лучших друзей использовал как ругательство. А лазанцы засмеялись: они уже знали, как старки относятся к собакам, и что в глазах старков джигит их похвалил. Джигита решили допросить при помощи менталиста и пока что без пыток. В соседнем дворе взяли миску шурпы, хозяину велели налить вина, раздели джигита, показывая ему его нынешнее рабское положение, привязали к столбу внутри сакли и стали поить вином и кормить шурпой. Джигнт сначала пытался отплевываться, но тогда ложку ему засовывали чуть не в самое горло, и он поневоле стал есть и пить. Заодно ему влили ложку слабительного. Теперь нужно было чуть подождать, чтобы он немного расслабился и начал чувствовать, что вот-вот опозорится на глазах у всех.