Юрий Ижевчанин - Первая колония

• Название: Первая колония
• Автор: Юрий Ижевчанин
• Жанр: Фэнтези

---

— Владыко! Неужели твой Монастырь ничего не может сделать с этими горцами. которые подрывают авторитет истинной веры своим изуверством.

— Ничего, царь. Они каждый год искренне каются, я должен их простить, и я чувствую, что те из них, кто приходят сюда, действительно в течение года грабить и убивать не будут. Но на следующий год придут уже не они, и так, пока община не решит, что этим пора опять очищаться. А еще на них защитной пеленой висят благословения и прощения, которые по слабости своей даруют им паломники перед смертью либо безжалостным грабежом и насилием, думая, что тем самым облегчают себе путь в рай. Как эти паломники ошибаются! Они путают проклятие палачам своим с отказом их благословить.

Видно было, что эта проблема наболела на душе у Настоятеля, и еще полчаса властители обсуждали ее с Владыкой. Затем Владыко велел внести фрукты и сладости и, вкусив с Атаром и Тлирингашатом символический обед, сказал Тлирингашату, что ему решено открыть еще кое-что из сокровенного знания древних книг, поскольку теперь он союзник мощного царя и будет с ним делить славу побед и ответственность за неизбежные на войне грехи. Князь понял сразу две вещи: ему предоставляется уникальная возможность, которой не будет, если он откажется, а Владыко хочет поговорить с Атаром наедине. Он поцеловал руку Настоятеля, получил его благословение и удалился с сопровождающим монахом.

Настоятель отхлебнул ароматного чая, закусил инжиром и, улыбаясь, сказал Атару:

— А почему ты, царь, не привел с собой одну из ваших знаменитых женщин-апсар? Ведь им есть много в чем покаяться!

Атар остолбенел. Неужели и Пресветлый Владыко желает полюбоваться на эту соблазнительницу? Или ему интересно выслушать ее красноречивую и такую волнующую исповедь?

— Владыко! Они настолько отличаются от местных женщин, что я боюсь, как бы местные горцы не отбросили все свое пустосвятство и мнимое благочестие, увидев такую ослепительную красоту. И не дошли бы мы даже до монастыря, а здесь вспыхнула бы еще одна легендарная война.

— Пожалуй, ты прав. Ты рассуждал как воин, а я как священник. Надеюсь, скоро они смогут покаяться у нас в Монастыре.

— Владыко! Я предупреждаю тебя об опасности. У нас на Севере эти женщины порою упражняются в своем искусстве, соблазняя самых благочестивых и чистых монахов.

— Слышал я об этом. Те, кто на такой соблазн поддаются, сами виноваты. Они возгордились своим благочестием, вот им и показывают, что они тоже грешны. А то начинают такие вместо того, чтобы увещевать и спасать народ, всех проклинать.

— Наш Патриарх тоже так считает. — улыбнулся царь.

Настоятель нравился ему все больше и больше.

— Но на самом деле то, что вы на Севере сотворили, вещь, возможно, страшная, а возможно, спасительная. Перед Великим Крахом развивали и мужчин, и женщин, чтобы вывести Сверхлюдей. Затем почти все развивали лишь мужчин.

— Владыко, да будет мне позволено вставить слово. У вас ходят легенды об апсарах севера, а у нас об амазонках Юга. Так что и здесь женщин развивают.

— Ты прав, царь. Легенды ваши не совсем врут. В некоторых кочевых племенах самые страшные отряды — женские либо смешанные, где мужья дерутся конь о конь с женами.

— Я слышал, что самые смелые и жестокие воины — женщины.

— Именно так, царь! Но в этом и загвоздка. Женщины становятся смелыми, жестокими, безжалостными, бесстрашными потому, что здесь берется как раз полная противоположность присущих им качеств. Легче всего перейти к полному отрицанию того, что у тебя было. Намного труднее найти действительно новое равновесие души.

— Мудры слова твои, Владыко. Они останутся у меня в сердце.

— Не льсти, царь. Так вот, вы стали развивать в женщинах именно женские качества. И мне необходимо посмотреть на ваших женщин разных сословий, чтобы понять, что же происходит.

Атар понял подтекст: происходит нечто из ряда вон выходящее и одновременно скрытое от глаз обычных людей. И у него в голове мелькнуло страшное слово, которое он сразу же загнал в подсознание: Сверхчеловек.

— Ваш народ, переселившийся на Юг, может дать здесь мощный толчок многому, и такому, что даже все Великие Монастыри вместе не могут предвидеть. — продолжал Настоятель. — Я расскажу тебе только одну вещь. Я получил несколько подтверждений того, что все Невозгордившиеся, кроме одного, умерли.

Атара шокировало, что Владыко использовал имя, которым называли своих защитников и покровителей Проклятые Древние.

— Владыко, неужели их Кришна уничтожил? Или…

— Не допускай даже в мыслях такого "Или!" Они оказались просто слабы и недолговечны по меркам Победителей: всего каких-то тридцать тысяч лет жизни отпущено им. Так что сокровенные знания Древних представляют все большую проблему. Не получая помощи, они могут воззвать к Кришне.

— Упаси Судьба!

— И это одна из многих твоих важных задач здесь. Я надеюсь, что ты со своими железными воинами и райскими девами появился вовремя. А еще многое ты узнаешь в свое время. Сейчас тебя проводят в наше потаенное книгохранилище к знаниям, доступным ранее лишь Императорам.

"И этот меня готовит в Императоры Юга!" — ужаснулся Атар.

— Владыко! Мало того, что я недостоин, я неспособен! Мои люди не знают местных языков и не смогут править местными народами.

— Тебе придется привлекать не только своих людей. А я отправлю с тобой лучших знатоков местных языков из числа наших монахов и священников. Кое-кто из них даже немного знает ваш имперский язык.

Неделю паломники молились, а затем внесли вклад в монастырь и все, кроме Атара, получили малое благословение. Атар уже имел Великое Благословение всех Монастырей, и ему просто отпустили грехи, совершенные после того, как он покинул Имперский Остров. Атару добавили еще двадцать монахов и десять священников для окормления и просвещения его царства. Некоторые из них считали, что они говорят по-старкски, умея слагать фразы на примитивном пиратском говоре валлинского.

Обратный путь длился вдвое дольше. Атар настоял, чтобы в деревнях платить за продукты обычную цену под угрозой разграбления и пленения. В первой же деревне жители высыпали, пытаясь продать втридорога свои продукты. Начальник охраны князя Шаргитч, сын Интарода, жестко им сказал по-агашски, какую цену намерены платить путники. Сам Тлиринташат решил, что разговаривать с местными старейшинами ему не по рангу.

Услышав цены, местные жители, особенно женщины, а из женщин прежде всего старухи и маленькие девочки, разразились визгливыми криками на Древнем Языке. Царь узнал в них страшные проклятия, за которые в Империи было легко попасть под Имперский Суд. Его лицо перекосило от отвращения, он собрал всю свою психическую энергию, чтобы поставить щит вокруг союзников, и закричал царю на Древнем:

— Не вмешивайтесь! Я с моими воинами справимся! Своим воинам вели закрыть выходы из деревни! А пограбим вместе!

После чего он скомандовал своим:

— Бейте ведьм, но не всех убивайте! Порите как следует всех, и хватайте тех, кто помоложе! Кто из мужиков будет пытаться сопротивляться, сначала пытайтесь плеткой, не поможет — убивайте!

А с бабами, играющими в ведьм, стало твориться что-то неладное. Их проклятия, отражаясь от мощного духовного щита царя, стали действовать на них. Их стало тошнить и даже выворачивать наизнанку. Мужики растерялись. Тут на них набросились старки и начали бить плетьми, а нескольких самых уродливых ведьм зарубили. После чего принц попросил князя объявить местным жителям, что случилось, и что их деревня теперь отдана на поток и разграбление.

— Дураки вы! — сказал князь. — Наш вождь осенен Великим Благословением и проклятия отразились обратно на жадных и подлых людей, привыкших жить разбоем. А теперь вас ограбят, заберем самых лучших из ваших женщин, а остальных поимеем по праву завоевателей. А ваших ведьм-старух сейчас разложим посреди площади и как следует выпорем, так что они долго будут спать на животе.

И началась оргия грабежа, насилия и порки. Пороли старух и старейшин. Старух за ведовство, старейшин за жадность, трусость и подлость. Девушек и молодых женщин агашцы хотели забрать как добычу, но царь настоял на том, чтобы не перегружаться ничем лишним. А заодно Атар предложил остаться на ночь в деревне и не мешать местным жителям убегать, чтобы разнеслась весть о том, что этих паломников не проклянешь.

На следующее утро отряд выступил дальше. Агашцы, да и свои воины, все-таки уговорили захватить несколько женщин и несколько крепких мужчин. Мужчин заковал в цепи местный кузнец, которому за это демонстративно заплатили. Рабы правили телегами, на повозках сидели захваченные женщины в разорванных одеждах, а то и нагие. Тяжелые вещи принц брать запретил, но несколько телег нагрузили провиантом. Угнали также всех лошадей и ослов, и кроме них немного коров и овец, чтобы по дороге иметь свежее мясо.