Джудит Макнот - История любви леди Элизабет

• Название: История любви леди Элизабет
• Автор: Джудит Макнот
• Издательство: Пресса
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-253-00791-1

Переводчик: Е. Ананич

М.: Пресса, 1994.-528 с.

ISBN 5-253-00791-1

Оригинальное название: Judith McNaught "Almost heaven", 1990

Двойник: "Благословение небес" (переводчик: Г. О. Веснина), изд-во "АСТ"

«История любви леди Элизабет» – первое издание этого произведения на русском языке. В центре повествования – образы молодой аристократки Элизабет Камерон из старинного, но обедневшего английского рода, и Яна Торнтона, волею судеб ставшего наследником титула и огромного состояния своего деда, который много лет назад лишил всего этого отца Яна. Герои проходят через наветы и сплетни, бедность и богатство, страсть и ненависть, прежде чем обретут счастье любви и супружеском союзе.

---

– Все не так плохо, как ты думаешь, – неуверенно солгала Элизабет.

– Мы поговорим об этом завтра! – отрезал Роберт, и она вздохнула с облегчением, думая, что он не собирается что-то предпринимать, по крайней мере до завтра.

– Элизабет, как ты могла быть такой дурой. Даже ты могла бы понять, что этот человек – законченный мерзавец. Он не годится для… – Роберт замолчал и глубоко вздохнул, стараясь сдержать свой гнев. Когда он снова заговорил, то он уже лучше владел собой. – Вред, какой бы он ни был, уже нанесен. За это я должен винить себя, ты слишком молода и неопытна, чтобы ездить куда-либо без Люсинды, которая может уберечь тебя от беды. Я только молю Бога, чтобы твой будущий муж отнесся к этому делу с соответствующим пониманием.

Элизабет впервые заметила, что уже второй раз за вечер Роберт открыто говорит о ее помолвке, как будто это дело уже решенное.

– Но так как помолвка не заключена и не объявлена, я не вижу, почему мое поведение может отразиться на виконте Мондевейле, – сказала она больше с надеждой, чем с убежденностью. – Если будет маленький скандал, он может пожелать отложить объявление на некоторое время. Роберт, я не думаю, что он будет настолько смущен.

– Сегодня мы подписали контракты, – сквозь зубы сказал Роберт. – Мондевейл и я без труда договорились о твоем приданом, он был чрезвычайно благороден, между прочим. Гордый жених страшно хотел послать объявление в газеты, и я подумал, почему бы нет. Оно будет в «Газетт» завтра.

При этой страшной новости у Берты вырвалось приглушенное рыдание. После чего она начала шмыгать и сморкаться. Элизабет зажмурила глаза и сдерживала слезы, в то время как ее мучили мысли о более неотложных проблемах, чем красивый молодой жених.

Уже несколько часов Элизабет лежала без сна в постели, ее мучали воспоминания об уик-энде и страх, что не сможет отговорить Роберта от дуэли с Яном Торнтоном, в которой, она была почти уверена, он все еще намеревался участвовать. Уставившись в потолок, Элизабет испытывала страх по очереди то за Роберта, то за Яна. Из слов лорда Хауэрда получалось, что Ян был непримиримым дуэлянтом, и все же отказался защищать свою честь, когда лорд Эверли назвал его мошенником – поступок, которые многие расценили бы как трусость. Возможно, сплетни об искусстве Яна Торнтона были совсем не верны. Роберт прекрасный стрелок, и Элизабет покрывалась холодным потом, думая о Яне, гордом и одиноком, сраженном пулей из пистолета брата. Нет. Ей казалось, что она впадает в истерику. Мысль о том, что один из них на самом деле застрелит другого, казалась невероятной.

Дуэли были запрещены законом, и в этом случае кодекс чести диктовал, чтобы Ян явился – на что он уже согласился в оранжерее, – а Роберт выстрелил в воздух. Поступая так, Ян косвенно признает свою вину, отдавая жизнь в руки Роберта, что дает последнему удовлетворение, которое требует дуэль без кровопролития. Таким образом, джентльмены обычно решают сейчас такие дела. Обычно, напомнил ей ее испуганный разум, – но у Роберта был вспыльчивый нрав, и он был так разгневан сегодня, что вместо того, чтобы дать выход гневу, был холодно, убийственно молчалив – и это пугало Элизабет больше, чем взрыв гнева.

Незадолго до рассвета она впала в беспокойную дремоту, чтобы проснуться, как показалось, через несколько минут от того, что кто-то двигался в холле. Слуга, подумала Элизабет, посмотрев в окно, где бледные лучи серого рассвета освещали черное ночное небо. Она почти была готова снова погрузиться в сон, но услышала, как открылась парадная дверь внизу и затем закрылась.

Рассвет… Дуэли… Роберт обещал поговорить с ней сегодня, прежде чем что-то предпринять, в панике думала она, и на этот раз пробуждение не потребовало у Элизабет усилий. Страх заставил ее выскочить из-под одеял. Натягивая халат, она сбежала по лестнице и рывком открыла парадную дверь как раз вовремя, чтобы увидеть, что карета Роберта заворачивает за угол.

«О, Боже мой», – сказала она пустому холлу и так как была слишком возбуждена для того, чтобы ждать и гадать в одиночестве, пошла наверх разбудить единственного человека, на здравый смысл которого можно было бы положиться, независимо от того, в какой хаос превратился весь мир. Люсинда накануне не ложилась, ожидая их, и знала большую часть случившегося в этот уик-энд, за исключением, конечно, интерлюдии в лесном домике.

– Люсинда, – прошептала Элизабет, и седоволосая женщина открыла глаза, светло-коричневые, настороженные и ясные. – Роберт только что уехал из дома, я уверена, он отправился на дуэль с мистером Торнтоном.

Мисс Люсинда Трокмортон-Джоунс, чья карьера в качестве дуэньи до сего времени включала безупречную опеку дочерей трех герцогов, одиннадцати графов и шести виконтов, выпрямилась, опираясь на подушки, и пристально посмотрела на молодую леди, которая только что испортила этот блестящий список.

– Поскольку Роберт не из тех, кто встает рано, – сказала она, – это, кажется, правильный вывод.

– Что мне делать?

– Для начала я предлагаю, чтобы вы перестали так неприлично ломать руки, пошли на кухню и приготовили чай.

– Я не хочу чаю.

– Чай потребуется мне, если мы должны будем ждать возвращения вашего брата внизу, что, я полагаю, вы и желаете сделать.

– О, Люси, – сказала Элизабет, глядя на суровую старую деву с любовью и благодарностью, – что бы я делала без вас?

– Вы бы попали в большую беду, что вы уже и сделали. – Заметив страдание на лице Элизабет, она слегка смягчилась, слезая с постели. – Обычай требует, чтобы Торнтон явился и чтобы ваш брат получил удовлетворение, тогда Роберт должен выстрелить в воздух и уйти. Ничего иного не может произойти.

Первый раз за все время, как Элизабет знала ее, решительная дуэнья ошиблась.

Часы только что пробили восемь утра, когда вернулся Роберт с лордом Хауэрдом. Он прошел мимо гостиной, увидев Элизабет, свернувшуюся на диване напротив Люсинды, занятой рукоделием, остановился.

– Что вы делаете здесь так рано? – коротко спросил он.

– Ждем тебя, – ответила Элизабет, вскакивая.

Присутствие лорда Хауэрда смутило ее, но тут Элизабет словно ударило. Роберту ведь был нужен секундант на дуэли.

– Ты стрелялся с ним, да, Роберт?

– Да!

Элизабет с трудом прошептала.

– Он ранен?

Роберт подошел к столику у стены и налил в стакан виски.

– Роберт, – закричала она, хватая его за руку, – что случилось?

– Я ранил его в руку, – свирепо огрызнулся Роберт. – Я целился в его черное сердце и промахнулся! Вот что случилось!

Стряхнув с себя руки Элизабет, он выпил до дна содержимое стакана и повернулся, чтобы наполнить его снова.

Чувствуя, что это не все, Элизабет испытующе посмотрела ему в лицо.

– Это все?

– Нет, это не все! – взорвался Роберт. – После того, как я его ранил, этот ублюдок поднял пистолет и стоял там, а я покрывался потом. Затем он сбил кисточку с голенища моего проклятого сапога.

– Он… он что? – спросила Элизабет, видя бурлящую ярость Роберта и не в силах понять ее. – Конечно же, ты не сердишься, что он промахнулся!

– Черт побери, неужели ты ничего не понимаешь! Он не промахнулся! Это было оскорбление! Он стоял там, кровь лилась у него из руки, его пистолет нацелен мне в сердце, затем в самую последнюю минуту он изменил прицел, и выстрел сбил кисть с моего сапога. Он хотел показать мне, что мог убить меня, если бы захотел, и все, кто там был, видели это! Это было последнее оскорбление, дьявол забери его грязную душу!

– Вы не только отказались выстрелить в воздух, – резко сказал лорд Хауэрд так же сердито, как и Роберт, – вы выстрелили прежде, чем был дан сигнал. Вы опозорили себя и меня. Более того, если об этой дуэли узнают, нас всех арестуют за участие. Торнтон дал тебе сатисфакцию, появившись сегодня утром и отказавшись поднять пистолет. Он признал вину. Чего еще ты ожидал?

И как будто не в силах выносить вид Роберта, лорд Хауэрд повернулся на каблуках. Элизабет растерянно последовала за ним в холл, отчаянно пытаясь найти что-нибудь убедительное в защиту брата.

– Вы, должно быть, замерзли и устали, – начала она, чтобы выиграть время, – не выпьете ли по крайней мере чаю?

Лорд Хауэрд покачал головой и продолжал идти дальше.

– Я вернулся только за своей каретой.

– Тогда я провожу вас, – настаивала Элизабет.

Она проводила его до двери, и на мгновение подумала, что он действительно собирается уйти, не сказав даже до свидания. Стоя в дверях, лорд Хауэрд замешкался и повернулся к ней снова.

– Прощайте, леди Элизабет, – сказал он странным голосом, в котором слышалось сожаление, и затем вышел.

Элизабет почти не заметила его тона и даже его ухода. Впервые она поняла, что сегодня утром, может быть, в эту самую минуту хирург где-то извлекает пулю из руки Яна. Прислонившись к двери, она судорожно глотнула воздух, борясь с подступившей тошнотой при мысли о той боли, которую причинила ему. Вчера вечером она была слишком напугана вероятностью дуэли, чтобы подумать, что должен был чувствовать Ян, когда Роберт сказал ему о ее помолвке. Теперь, наконец, это начало доходить до нее, и все внутри сжалось. Ян говорил, что женится на ней, целовал и держал в объятиях с нежной, властной страстью, и говорил ей, что влюблен в нее. В ответ на это Роберт оскорбил его и презрительно сказал ему, что она недосягаема по положению в обществе и уже помолвлена к тому же. А сегодня утром он стрелял в него за дерзкое желание подняться слишком высоко.