Сандра Мэй - Девушка из провинции

• Название: Девушка из провинции
• Автор: Сандра Мэй
• Жанр: Современные любовные романы
• ISBN: 5-7024-2079-9

Рыжеволосую красавицу Айрин постигло страшное разочарование. Мужчина, за которого она собиралась замуж, стал ее злейшим врагом. Кто спасет ее от боли и горечи, от преследований бывшего возлюбленного? Конечно, тот, кто любит. Рука помощи протянется из ее прошлого…

---

Утром он осторожно высвободил руку, поцеловал Айрин в лоб и ушел на работу. Весь день думал о ней, вспоминал ее вчерашний ужас, ее истерику, ее обморок — и хмурился озабоченно. Потом вспоминал ее обнаженное тело, красивой формы налившуюся грудь с маленькими сосками, уже чуть округлившийся живот — и хмурился еще сильнее.

Дик Хоук готов был умереть за счастье этой женщины и ее ребенка.

СНЕЖНЫЙ КОМ

Если Дик Хоук и полагал, что Джефф Райз не осмелится причинить Айрин вред, то сама Айрин убедилась в обратном буквально через несколько дней.

Во-первых, ее впервые в жизни отчитали за прогул — на следующий день после посещения квартиры Райза она чувствовала себя все еще слабой и на работу не пошла.

Во-вторых, через пять дней ее уволили.

Приказ о сокращении и слиянии штатов вышел утром, а уже после обеда Айрин вызвали к самому главному начальству и довольно холодно сообщили, что в ее услугах фирма больше не нуждается. В кабинете сидело аж три юриста, и Айрин поняла, что ее секрет перестал быть таковым. Поэтому она просто кивнула и спокойно попрощалась. Видимо, такое самообладание произвело впечатление на шефа, потому что при расчете она получила все-таки вдвое больше денег, чем полагалось по закону. Вторая часть суммы лежала в запечатанном конверте без всяких опознавательных знаков, но именно такими, голубоватой мраморной бумаги конвертами пользовался обычно шеф.

Потрясенные и рассерженные подруги наперебой сочувствовали, помогали собираться, сдавать дела, а Айрин ничего не чувствовала. Ни горечи, ни разочарования.

Кошмарный визит к Райзу вымотал ее сильнее, чем мог предположить даже опытный врач Дик Хоук. Айрин впала в самую настоящую депрессию. К тому же с каждым днем беременности гормональная перестройка в ее организме проявлялась все более причудливо.

Помимо слишком резких запахов стали раздражать яркие цвета, прикосновение к шелку и бархату, вкус шоколада. Айрин стала панически бояться ушибов и ссадин, пустяковый порез на пальце мог вызвать у нее истерику или обморок, при малейшем физическом напряжении кружилась голова…

Дик заподозрил, что это связано с давлением — но все показатели у Айрин были не просто в норме, они были идеальны. Она прибавляла в весе ровно столько, сколько было нужно, у нее было стабильное давление и немыслимой чистоты анализы. Одним словом, Айрин Вулф была совершенно здорова — и в то же время еле держалась на ногах.

Когда выпал снег, Дик перевез ее в новую квартиру. С прежним своим жильем Айрин рассталась без сожаления. Новая квартира была не очень большой, но удобной и светлой, а находилась на пятнадцатом этаже, и воздух, вливавшийся в окна, почти не пах бензином.

Дик проводил у нее почти все свободное время. Обустраивал для нее быт, ездил с ней по магазинам, гулял в парке. В клинике, по счастью, работы было не очень много, пик рождений приходился традиционно на февраль-апрель, но в какой-то момент Айрин словно опомнилась от своей спячки и увидела, как похудел и без того худой доктор Хоук, какие тени залегли у него под глазами. И однажды вечером, точно так же, как восемь лет назад его младшему брату, она сказала:

— Перебирайся ко мне, Дик. До клиники здесь ближе, а одна я жить все равно боюсь. Кроватку я поставлю у себя, а в детской живи ты.

И они стали жить вместе. Не семья, не любовники — просто два человека, которые не могут друг без друга.

Айрин понемногу отходила, возвращалась в свое нормальное состояние. Ничто и никто не тревожили ее за последние два месяца, и воспоминание о черноволосой женщине с глазами змеи постепенно стиралось, таяло в дымке, как некогда растаял призрак Аллентауна и воспоминания о безрадостном одиноком детстве.

Айрин снова начала тихонько петь, разговаривать со своим ребенком, улыбаться своим тайным, неведомым мыслям. Дик научил ее правильно слушать, как двигается в животе ребенок, и этому занятию Айрин могла предаваться часами. Она точно знала, когда тот спит, когда бодрствует, когда его что-то беспокоит или, наоборот, радует.

Она решительно настояла на том, чтобы повесить плотные шторы на одном из кухонных окон. Дик пробовал возразить — мол, здесь видно рассвет, но Айрин была непреклонна. Дик украдкой рассматривал пейзаж за окном и недоуменно пожимал плечами: ничего здесь такого не было, только по ночам ослепительной рождественской елкой гигантских размеров возносился в темное небо «Элизиум»…

Неприятности начались в среду. Самая большая из них заключалась в том, что Дик улетел на медицинский конгресс в Торонто и должен был вернуться только через неделю. Айрин уже достаточно пришла в себя, чтобы не устраивать по этому поводу истерики, но Дика провожала с тяжелым сердцем.

Потом, когда она решила воспользоваться тем, что выбралась из дома, и заехать в магазины, подвел «мерседес». Когда она парковалась у обочины, по заднему левому крылу со скрежетом «чиркнул» какой-то джип с тонированными стеклами, а едва на перекрестке зажегся зеленый свет, взревел мотором и умчался прочь. Айрин сердито посмотрела вслед нахалу и со вздохом выбралась из машины, посмотреть на вмятину.

Она заметила машину боковым зрением и метнулась к тротуару, едва не споткнувшись о бордюр. Темно-синий «порше», и тоже с тонированными стеклами, на огромной скорости прошел впритирку к ее машине. Если бы Айрин замешкалась хоть на секунду…

В животе появился хорошо знакомый холодок. Айрин тупо смотрела перед собой и словно мантру твердила фразу: «Это просто случайность. Это случайность. Обычное совпадение. Случайность».

В голове прозвучал ехидный и сердитый голос.

«Ага. Случайность. В центре Филадельфии, в час пик находится беспечный ездок, который не прочь размазать по капоту парочку зазевавшихся пешеходов. У него скорость была под двести — где он ухитрился до нее разогнаться?»

Айрин задумалась. О машинах и двигателях она знала почти все.

Разогнаться до скорости двести миль в час на такой загруженной улице в центре города — нереально. У лихача не было ни единого шанса. Другое дело — форсированный двигатель. Гоночные, скажем, болиды делают такую скорость едва ли не с места. Вопрос: зачем водителю «порше» с форсированным двигателем разгоняться именно перед перекрестком, да еще в такой опасной близости от хорошо видимого, яркого и блестящего «мерса» Айрин?

Чувство опасности пахло снегом и мокрым асфальтом, на котором темнели следы протекторов от унесшегося «порше». Айрин огляделась по сторонам, застегнула куртку, накинула капюшон. Перевесила сумку с документами и кредитками себе на грудь и отправилась в магазин. Там полно народа и машины не ездят. Там она все обдумает…

Она бродила по отделу детских вещей, невнимательно выслушивая то, что ей рассказывали продавцы. Осторожно трогала крошечные платьица, пинетки, штанишки.

Успокоиться не получалось. Айрин то и дело вспоминала несущиеся на нее фары, визг горящей резины по асфальту, собственный прыжок на обочину.

Одно хорошо: тело среагировало быстро. Иначе она была бы уже мертва.

Айрин купила две пары крошечных пинеток — розовые и голубые. Они стоили примерно столько же, сколько ее шелковая блузка, но деньги сейчас занимали ее в последнюю очередь. Дик предлагал ей выяснить пол ее ребенка, но Айрин отказалась.

— Получится, что это имеет какое-то значение. Что кого-то я хочу больше, а кого-то меньше.

— Ерунда, и ты сама это знаешь. Скажем, ты могла бы почитать специальную литературу о детской психологии. Мальчиков ведь надо воспитывать иначе, чем девочек, все такое…

Она тогда серьезно посмотрела на Дика и негромко проговорила:

— Ты вырос без отца — и стал настоящим мужчиной. Клиффа воспитывал ты, но он сбился с ровной дорожки. Ваша мама вкалывала на трех работах и домой приходила только ночевать — но вы любили ее больше всего на свете. Клифф был членом банды — но спас меня от хулиганов. Джефф Райз принадлежит к элите общества — но повел себя как последний подонок. Где алгоритм, Дик? Где универсальное объяснение происходящего?

Он сердито покачал головой.

— Это слишком серьезные выводы из предмета легкомысленного и не стоящего раздумий. Пол ребенка узнают все. Просто так. И не перестают любить его, если он случайно окажется девочкой, а все распашонки уже купили голубого цвета. Но если не хочешь…

Сам-то он уже наверняка знал. Айрин иногда завидовала Дику, но из чистого упрямства молчала и продолжала покупать вещи обоих цветов.

Прижимая к груди фирменный пакетик, она вышла на галерею, опоясывающую второй этаж торгового центра, и зорко огляделась по сторонам. Вроде бы никаких врагов на горизонте, никто за ней не следит, никто зловеще за колонной не прячется…

А не съездить ли к Адель, вдруг подумала Айрин. Не виделись тысячу лет, да и коротать вечер одной, без Дика, как-то непривычно. Приняв решение, Айрин нашла телефон-автомат и позвонила подруге.