Ирина Лобановская - Дорогая кузина

• Название: Дорогая кузина
• Автор: Ирина Лобановская
• Издательство: Центрполиграф, 2007 г.
• Жанр: Современные любовные романы
• ISBN: 978-5-9524-2990-1

 Наверное, она знала что-то такое, о чем ее подруги лишь смутно подозревали... Красивых девушек много, но не все становятся роковыми женщинами! Какими секретами обольщения владела эта провинциалочка, раз кружила голову стольким влиятельным мужчинам? Во многом придется разобраться ее двоюродному брату, решившему узнать, чем жила дорогая кузина...

---

Машина проехала мимо застывшего столбом человека, так похожего на Филиппа. Инга оглянулась и вздрогнула снова.

Это действительно был Филипп.

26

Илья получил до востребования сбивчивое, сумбурное письмо от тетки. Она просила честно и побыстрее написать, как живет в Москве Инга и чем занимается. Тетка явно что-то прознала или услышала.

Илья разорвал письмо и выбросил в ближайшую урну, не доходя до своего дома. Не будет он ничего писать! Правду об Инге он знал, чего тут не знать! Дорогая кузина… Слишком дорогая, не каждый сможет столько заплатить… Но быть осведомителем… Илью эта роль не привлекала и не грела.

Каждый день в новой квартире начинался с того, что Илья просыпался и смотрел, как Лидочка, выпрыгнув из постели, принималась делать зарядку.

Молекула приседала и выбрасывала ножки вбок, кувыркалась, размахивала руками… С высокого шкафа доносился мужской голос, отмеряющий упражнения, и музыка. В глубине, ближе к стенке, стояла магнитола, заряженная Лидочкиной кассетой.

— Там лежит дядя, — объявил однажды Илья.

— Где? — удивилась Лидочка.

— На шкафу, — Илья ткнул пальцем. — Он далеко лежит, отсюда не видно, и голос оттуда подает: ать-два, упражнение первое!

Лидочка принялась весело смеяться во все зубки, гибкая и пышнотелая.

— Какой дядя? — спросила она, румяно улыбаясь. — Лев Аполлоныч, что ли?

— Ох! — скривился Илья. — Не надо о грустном!

С Львом Аполлоновичем они рассорились сразу после дня рождения Ильи и быстро съехали на другую квартиру. Ни к чему пьяные дебоши и заявки, что хозяин будет всех бить. Снова помогла верная Сима. Здесь вместо катакомбной камеры, которую выделил им Лев Аполлонович, была большая цивильная комната. Кроме них в квартире снимала комнату другая семья. Она бытовала тихо и никому не мешала.

Жить стало тихо, уютно и просторно. Свалился груз нервов и разборок с пьяным Львом.

Лидочка ушла с надоевшей должности курьера, рассчитывая на службу Ильи. Но увы… Возможно, конкуренты оказались сильнее, чем вирусы Ильи, или его "трояны" не принесли желаемого результата, но так или иначе Илюша остался без работы.

Приходилось снова затягивать пояски. И потуже. Со стола исчезли мясо и рыба, не хватало и на пиво. Была вода, в лучшем случае, чай, хлеб, иногда готовили кашу из консервов. Лидочка сыпала на сковородку рыбу из вскрытых банок, мешала с гречкой кильки или сардины и жарила. Уплывали последние деньги. Просить у матери Илья не хотел. Кроме всего прочего, он до сих пор не сообщил ей, что его выгнали из института. Боялся, что она этого не переживет, ведь она гордилась сыном, и, кажется, уже весь Краснодар знал, что Илюшка Охлынин учится в Москве на писателя.

Но молодые старались не унывать. Их очень сблизили бытовые невзгоды. Соединили одиночество и безнадежность. Да и мучиться вместе, вдвоем всегда легче и проще. Дни текут веселее, когда рядом есть хоть кто-то, способный поддержать.

Позвонила Сима.

— Привет! — прощебетала она. — Как жизнь?

— Пьем чай с вареньем и хлебом. И мороженое едим, чтобы калории шли. Думаю подработать в Интернете, — сообщил брат.

— Уже нашел что-то интересное? — спросила Сима, подумав, что брату опять срочно нужно помочь.

— Да так… Пока ищу… Какая-никакая надежда…

— А все-таки зря ты институт бросил! — сказала вдруг Сима.

— Я куплю себе диплом! — резко бросил Илья.

— Далеко пойдешь, как твой папаша, — иронично и скорбно обронила сестра и повесила трубку.

Илья пожал плечами и уселся на диван. Прислушивавшаяся к разговору Лидочка внезапно задумалась, словно пораженная легким ударом, и замерла столбиком. И медленно пробормотала:

— Самолетик, а ведь ты живешь без прописки!

— Да и ты тоже! — пробурчал Илья.

— Но я учусь! На заочном, ага? И потом у меня прописка в области. А вот ты как дальше будешь?

— Да как-нибудь. Живу ведь!

— Ты что, годами собираешься обитать в Москве без прописки?

— А что?

— А то, что несерьезно это все, самолетик, — спокойно и твердо произнесла Лидочка, будто долго хранила эту мысль, но не решалась высказать, надеясь, что многое изменится или пронесет. Но теперь надеяться перестала. — И насчет диплома… Разве ты не понимаешь, что купленный диплом — сейчас практически ничто?! Теперь все дипломы лежат в компьютере!

— Да, конечно, — мрачно пробубнил Илья. — И ведь я — уклонист от армии.

Он глянул за окно. Да, он попросту пробует скрыться от людских глаз. Лист прячется в лесу, травинка — на лугу, а человек — в большом городе. В данном случае на краю мира под названием Москва. Неизвестный никому человек в очках и с хвостом. С краснодарской пропиской. А ведь говорят, на улицах выявляют уклонистов и силком отправляют в армию…

Как тут тихо… Можно выйти и бродить допоздна… Но лучше сидеть в тиши, никому не показываясь… Хотя все равно долго не получится…

— Я буду есть один хлеб с водой, а все вкусное отдавать тебе. И у меня начнется анемия. Тогда в армию не возьмут, как дистрофика, — вдруг брякнул Илья, диковато рассмеявшись.

— Перестань, самолетик! — захныкала Лидочка и испуганно замахала руками. — Ты и так бледный и осунувшийся! Настоящее Привидение, как говорит твоя красотка сестра! А на одной воде и хлебе ты вовсе превратишься в дым!

Илья почесал нос:

— Я в армию не хочу! И зацепок нет, кроме близорукости, но с этим берут запросто. Может, подкупим военкомат? Хотя в Москве это стоит тысячи баксов… Или у нас пройдет за триста? Все-таки провинция… А если и не пройдет — то что? Раз надо — так надо, пойду отслужу два года, куда деваться…

Лето прошло трудно, но зато было солнечно и тепло. Матери Илья написал, что приехать не может, поскольку устроился на работу. Они сидели на одном мороженом подешевле, старались класть в чай побольше сахара, чтобы поддерживать последние жалкие силенки. Илья искал работу, но тщетно. Лето — мертвый сезон, все в отпусках… Комната снята в долг, а бюджет трещал… И, наконец, треснул.

Хозяин квартиры явился каким-то усталым и раздраженным.

— Выйдите ко мне! — потребовал он.

Илья и Лидочка покорно, испуганно вышли.

— Съезжайте от меня сегодня или платите за два месяца! — сказал хозяин, как отрезал.

Наступило молчание. Несчастным квартирантам стало холодно.

— Но вы обещали, что можно пожить в долг, — робко начал Илья. — Мы заплатим…

— Я обещал в долг на один месяц! — тонко и плаксиво заявил хозяин, начав психовать. — А прошло уже два! И вы ничего не заплатили, хотя по нашему юридически оформленному договору так не положено! Но я вас простил и дал вам фору. Я смотрел на все сквозь пальцы, и вы жили даром. Но пошел третий месяц! И не оплачен ни один!

— Мы заплатим, — повторил Илья тупо и бессильно. — Чуть позже. Я пока безработный…

— Это ваши проблемы! — крикнул хозяин. — Вы должны мне за два месяца!

— Хотите, я заплачу вам сейчас семьдесят пять долларов? — предложил Илья. — Остальное потом.

— "Потом" я слышал много раз! — заорал хозяин. — Это мне надоело! Вы живете в моей квартире даром! И ваши семьдесят пять долларов мне не нужны — это плата за половину одного месяца! Хватит! Немедленно собирайте вещи и выметайтесь! Не надо мне от вас никаких денег, в суд я не пойду, но в моей квартире жить больше нечего!

— Поймите, мы сами в долгах, — попытался объясняться дальше Илья, пробуя повести мирный диалог и сознавая, что дело плохо. — У меня есть сестра, Серафима, вы ее ведь знаете, она нам поможет… И родители тоже…

— Меня не волнует, кто там у вас есть! — закричал хозяин, не дав Илье договорить. А затем вдруг стал спокоен и твердо отчеканил: — В общем, или вы сейчас уезжаете с вещами, мы считаем конфликт исчерпанным, и денег я с вас не требую. Или я вызываю милицию.

Повисла пауза.

— Хорошо, — хмуро пробормотал Илья. — Мы уезжаем.

Молча и торопливо они собрали рюкзаки, запихнули в коробку компьютер и покинули квартиру. Теплый желтый осенний день подернулся тягостным черноватым облаком.

Илья и Лидочка стояли на тротуаре перед домом. Рядом лежали рюкзаки и компьютерная коробка. Мимо раскатывали на самокатах дети, глядя наивными любопытными глазами, и Илья подумал вдруг, как это особенно тоскливо: наивные карапузы, ни о чем не подозревающие, мило смотрят на тебя, а у тебя горе. И от этого детского взгляда в подобные минуты накатывает такая рвущая сердце тоска, что солнце плачет посреди неба…

— Куда мы теперь пойдем? — грустно спросила понурая и посеревшая Лидочка.

Илья почесал нос:

— Не знаю.

Они проголосовал частнику и отправились на Савеловский вокзал. Там разгрузились и втащили вещи внутрь. Илья оставил Лидочку сидеть на сумках и караулить, а сам выбрался на улицу. Ему было очень тяжко.

Кругом раскинулись зеленые газоны, где сидели люди. Мамы расположились на траве, а дети носились вокруг. Некоторые пассажиры спали в обнимку с тюками в ожидании дальних составов. Другие тянули пиво, болтали и резались в карты. Бродили возле киосков, хрустя чипсами. Носильщики катали тележки.