Ирина Лобановская - Дорогая кузина

• Название: Дорогая кузина
• Автор: Ирина Лобановская
• Издательство: Центрполиграф, 2007 г.
• Жанр: Современные любовные романы
• ISBN: 978-5-9524-2990-1

 Наверное, она знала что-то такое, о чем ее подруги лишь смутно подозревали... Красивых девушек много, но не все становятся роковыми женщинами! Какими секретами обольщения владела эта провинциалочка, раз кружила голову стольким влиятельным мужчинам? Во многом придется разобраться ее двоюродному брату, решившему узнать, чем жила дорогая кузина...

---

— Что происходит? — недоумевал Василий. — Мне никто не может дозвониться! Маргарита, ты в состоянии мне что-нибудь объяснить?

— А происходит шестнадцать лет, великий писатель! Ты никогда не слышал о таком прекрасном и безрассудном возрасте, когда весь мир вокруг тебя переполняется счастьем, любовью и загадками?! Тогда у молодых появляется сразу слишком много забот о себе и чересчур много личных дел. И им становится наплевать на чужие.

— Странно, что ты не пишешь книг, — проворчал Василий.

— Нет уж, уволь! Нам в семье вполне хватает одного знаменитого писателя и одного гения в лице твоей дочери! — съязвила Маргарита. — Я как-нибудь перебьюсь!

Через месяц ей позвонила классная руководительница Ариадны и в замешательстве объяснила, что недавно вышла на работу после трехнедельной болезни и растерялась. В классном журнале словно какая-то ошибка, кто-то будто перепутал фамилию Ариадны с другой, поскольку напротив фамилии Величко вытянулись унылые грустные вереницы тоже удивленных троек и двоек…

— Этого следовало ожидать, — философски заметила Маргарита Даниловна. — Любовь еще никому не давалась так просто, за здорово живешь!

— Выслушай матернины слова! — сказала она вечером раскрасневшейся после очередного телефонного разговора дочери.

Ариадна вздохнула, приготовившись к разносу. Но его не последовало. Мать оказалась мудрее всяких упреков и наставлений, которых все равно никто из детей никогда не слушает.

— Когда женщина влюблена, для нее перестает существовать весь мир, — сдержанно начала Маргарита Даниловна. — И это объяснимо. Но только отчасти. Поскольку под влиянием чувства даже мужчина-тупица порой достигает вершины красноречия. И становится совсем иным. Вот поэтому в жизни и совершается столько ошибок.

— Ты хочешь сказать, что парни морочат нам головы? — задумчиво спросила Ариадна.

— Абсолютно неосознанно, — мигом защитила всю мужскую половину человечества Маргарита Даниловна. Справедливость восторжествовала, но ненадолго. — Они просто не задумываются об этом.

— А о чем они задумываются? — разумно осведомилась дочь.

Маргарита Даниловна порадовалась за себя, за свою безупречно избранную, точную тактику и очевидные, стремительные успехи на пути воспитания и вразумления.

— К сожалению, они редко задумываются, — тотчас разом предала Маргарита Даниловна всех представителей сильного пола. Постаралась выставить их в самом неприглядном виде, поступаясь истиной. Чего не сделаешь ради счастья любимого дитяти! — Тем более, в любви. Здесь им некогда и незачем размышлять. Мужчины — мало и нечасто думающие существа. И редко бывают такими, какими мы хотим их видеть, и никогда такими, какими должны быть. Они по своей природе деловые практичные натуры, коммерсанты. Порой даже не умеют разговаривать с нами. Или никогда не умели. Любовь они часто превращают просто в связь, но при этом отнюдь не сравнивают себя с животными. Хотя отношения животных всегда имеют одну определенную цель — продление рода. А без нее, добиваясь исключительно одного наслаждения, человек легко скатывается ниже уровня любого животного.

Пожалуй, она перехватила через край. В глазах Ариадны замерцало недоверие.

— А зачем ты тогда вышла замуж за папу? — логично поинтересовалась дочь. — Или это тоже относится к разряду твоих ошибок? И что, мне теперь оставаться в старых девах? Если мужики все такие свинюхи!

Ариадна была очень сообразительная девочка.

Маргарита Даниловна, конечно, не собиралась рассказывать дочери о своей былой влюбленности в юного Василия, пленявшего все женские сердца без исключения. Не стала она и уверять дочку в правильности личного выбора. Это прозвучало бы слишком очевидной ложью.

Возвращаясь со своих писательских посиделок, с заседаний правления Союза, из ЦДЛ или от собратий по перу, которые в действительности друг друга жестоко и бесконечно ненавидели, но искусно это скрывали, муж еще на пороге истошно, требовательно орал:

— Маргарита!.. Маргарита!.. — настаивая на ее немедленном появлении в прихожей, на помощи и внимании к нему.

Этот его почти каждодневный крик моментально переняла восприимчивая, как все попугаи, Алена, привезенная Василием с Кубы, куда он ездил в составе делегации советских писателей. И теперь этот отлично скопированный лукавой, по-женски тонкой Аленой вопль мужской слабой и тоскующей по заботе души, переданный с безупречной интонацией, раздавался в квартире куда чаще, чем хотелось Величко. Он досадливо морщился, заслышав очередной, явно издевательский призыв Алены, но сделать ничего не мог. Не выкинешь ведь любимицу всего дома на улицу за критику!..

Хотя со временем Величко, как всем застарелым супругам, стало почти нечего сказать друг другу. Разве что окликнуть по имени… То резко и требовательно, то просительно, заискивающе и нежно…

Стремительно пробившийся в Москве, обладавший обязательной цепкостью и хваткой настоящего провинциала, Василий оправдал свою фамилию уже лет через пять. Потом началась рутина семейной жизни. О ней Маргарита Даниловна предпочитала умалчивать.

— По-моему, мы сейчас обсуждаем не папу, — заметила она от растерянности холоднее, чем следовало.

И совершила серьезную непростительную ошибку. В глазах Ариадны вспыхнул смех.

— По-моему, мы обсуждаем всех без исключения мужчин, — ехидно отозвалась дочь. — А он у нас, мне сдается, именно мужчина.

Маргарита Даниловна поняла, что разговор зашел чересчур далеко. И пора срочно выруливать назад, пока не слишком поздно. Все-таки женщине ни к чему так много ума, как дано Ариадне…

— Видишь ли… — осторожно начала поворачивать вспять Маргарита Даниловна, но дочери надоел этот бессмысленный и беспредметный разговор.

— Вижу, — холодно проронила она, — вижу, что ты свою тему толком не проработала, до конца не осознала и путаешься в основных определениях и характеристиках. Мне непонятно, чего ты от меня сейчас хочешь. А двойки я исправлю. На следующей неделе.

И Ариадна встала, считая беседу оконченной.

Свое обещание она, конечно, сдержала. Ей это ничего не стоило. А влюбленность в мальчика из параллельного класса окончилась на самом деле плохо: он не ответил на чувства Ариадны, стал ее избегать, не подходил к телефону и жаловался приятелям на девичью настырность и назойливость.

Ариадне моментально об этом доложили с торжеством в голосе ликующие одноклассницы. Она оскорбилась, замкнулась и надолго перестала обращать внимание на юношей. Очевидно, мать была во многом права, как ни горестно было это признавать.

В университете на филфаке парней оказалось крайне мало, что Ариадну вполне устраивало. Правда, один роман ее все же настиг против ее воли. Но родители о нем так и не узнали.

Поэтому в то памятное семье Величко августовское утро Маргарита Даниловна с особенным пристальным недоверчивым вниманием изучала неожиданного избранника дочери, скорбно поджимая губы. Ариадне всегда приходит в голову нечто экстравагантное, ей вечно надо отколоть какой-нибудь номер и выбиться за рамки привычного! Провинциализм и отсутствие столичной прописки у этого юноши Маргариту Даниловну не смущали: она сама когда-то вышла замуж точно за такого же, а дочери часто повторяют судьбы и дороги матерей. Куда больше ее беспокоил развод Вадима и его маленький сын, о чем дочь успела поставить родителей в известность. Как многие матери, Маргарита Даниловна относилась с большим недоверием к мужчинам, легко оставляющим семьи, тем более с малыми детьми.

Но дочь была своенравна, упряма и жить собиралась своим умом.

— Что наметили на сегодняшний день? — спросил молодежь Василий Иванович.

Имелось в виду, конечно, что наметила Ариадна. Вадим вопросительно взглянул на нее.

— Покатаемся на речном трамвайчике, — мечтательно сказала она. — Покажу Диме Москву со стороны реки.

Прогулка выдалась интересной. Ариадна на роль экскурсовода годилась вполне. Мимо плыли столичные высотки, мосты, пляжи и набережные… Выделялись Парк культуры и университет. Вадим крутил головой, еле успевая следить за объяснениями Ариадны и стараясь хоть что-нибудь запомнить. На обратном пути стало легче: Вадим начал уже кое-что узнавать.

На речном трамвайчике ему было очень хорошо — тихая река, чистое небо, летний ветерок… Ариадна рядом… Изредка она придвигалась к нему слишком близко, наклоняла лицо к его близоруким глазам, словно хотела сказать что-то важное или спросить о чем-то волнующем их обоих. Но ничего не говорила, усмехалась и отодвигалась вновь.

Единственное, что слегка раздражало — это шумная и беспредельно активная, гомонящая на корме группка ребят и девчонок. Но они вскоре сошли.

Зато на одной из пристаней на теплоходик села большая иностранная экскурсия. Судя по всему — из Латинской Америки. Лопотали они не по-английски и с англоязычной переводчицей общались с трудом, через посредника — одного из туристов, знающего английский. Вся прогулка была испорчена окончательно. Русские ребятки померкли перед иностранцами и показались просто тихонями. Что началось!.. Иностранные туристы говорили непрерывно, все как один, не слушая и бодро перебивая друг друга. Шум их голосов стал постоянным фоном, заглушая грохот машинного отделения и все звуки вокруг. Экскурсанты харкали, плевали и швыряли мусор за борт. Без конца раскованно, жизнерадостно бродили по теплоходу. Усаживались и клали ноги на сиденья, упираясь кроссовками в зады впереди сидящих русских пассажиров и совершенно игнорируя их недовольство и возмущение.