Николай Языков - Стихотворения

• Название: Стихотворения
• Автор: Николай Языков
• Жанр: Драматургия

ЯЗЫКОВ, Николай Михайлович [4(16).III.1803, Симбирская губ. — 26.XII.1846 (7.I.1847), Москва) — поэт. Родился в богатой помещичьей семье. Состояние, оставленное отцом, позволило ему получить хорошее образование и вести независимый образ жизни. Сначала Я. учился в Петербурге в Горном кадетском корпусе (1814–1819), а затем в Институте инженеров путей сообщения (до 1820 г.). Курса в обоих учебных заведениях не окончил и осенью 1822 г. уехал в Дерпт, где поступил в университет на философский факультет и провел семь лет, но экзамена за университет не сдавал и покинул его "свободно-бездипломным".

---

ХОР

Петый в Московском благородном собрании, по случаю прекращения холеры в Москве

                     Велик господь! Земля и неба своды
                     Свершители судеб его святых!
                     Благословен, когда, казнит народы,
                     Благословен, когда спасает их.

                     Пославший нам годину искушенья
                     Не до конца рабов своих карал;
                     Нам воссиял желанный день спасенья,
                     День милости господней воссиял.

                     Велик господь! К нему сердца и руки!
                     Ему хвалу гласи тимпана звон!
                     Ему хвалу играйте песен звуки!
                     Велик господь! И свят его закон!

К А. Н. ТАТАРИНОВУ "Не вспоминай мне, бога ради,"

                        Не вспоминай мне, бога ради,
                        Веселых юности годов,
                        И не развертывай тетради
                        Моих студенческих стихов!
                        Ну, да! судьбою благосклонной
                        Во здравье было мне дано
                        Той жизни мило-забубенной
                        Изведать крепкое вино!
                        Успех трудов и песнопенье
                        Младое, полное огня,
                        На знаменитое служенье
                        Тогда готовили меня;

                        Тогда мои пленяла взгляды,
                        Мои тревожила мечты
                        Душа, одетая в черты
                        Богинь божественной Геллады.
                        Как гордо радовался я!
                        Как вдохновенно сердце билось!
                        А ныне!.. Все переменилось,
                        Жизнь и поэзия моя! —
                        Гляжу печальными глазами
                        На вялый ход мне новых дней,
                        И славлю смертными стихами
                        Красавиц родины моей!
                        Не так ли сын богатырей,
                        Им изменивший богохульно,
                        Недужен телом и душой,
                        Из чаши прадеда разгульной
                        Пьет охладительный настой?

М. В. КИРЕЕВСКОЙ "В те дни, как путь богоугодной"

Ее светлости, главноуправляющей отделением народного продовольствия по части чайных обстоятельств, от благодарных членов Троице-Сергиевской экспедиции

                       В те дни, как путь богоугодной
                       От места, где теперь стоим,
                       Мы совершали пешеходно
                       К местам и славным и святым;
                       В те дни, как сладостного мая
                       Любезно-свежая пора,
                       Тиха от утра до утра,
                       Сияла нам, благословляя
                       Наш подвиг веры и добра;
                       И в те часы, как дождь холодный
                       Ненастье нам предвозвестил,
                       И труд наш мило-пешеходный
                       Ездою тряской заменил;
                       Там, где рука императрицы,
                       Которой имя в род и род
                       Сей белокаменной столицы
                       Как драгоценность, перейдет,
                       Своею властию державной
                       Соорудила православно
                       Живым струям водопровод;
                       Потом в селе, на бреге Учи,
                       Там, где в досадном холодке,
                       При входе в избу на доске,
                       В шинели, в белом колпаке,
                       Лежал дрожащий и дремучий
                       Историк нашего пути, —
                       Его жестоко утомили
                       Часы хожденья и усилий
                       И скучный страх вперед итти;
                       Потом в избе деревни Талиц,
                       Где дует хлад со всех сторон,
                       Где в ночь усталый постоялец
                       Дрожать и жаться принужден;
                       Потом в местах, где казни плаха
                       Смиряла пламенных стрельцов,
                       Где не нашли б мы и следов
                       Их достопамятного праха;
                       Там, где полудня в знойный час,
                       Уныл и жаждущий подушки
                       На улице один из нас
                       Лежал — под ним лежали стружки!
                       Потом, в виду святых ворот,
                       Бойниц, соборов, колоколен,
                       Там, где недаром богомолен
                       Христолюбивый наш народ;
                       Обратно, в день дождя и скуки,
                       Когда мы съехалися в дом
                       Жены, которой белы руки
                       Играли будущим царем, —
                       Всегда и всюду благосклонно
                       Вы чаем угощали нас.
                       Вы прогоняли омрак сонной
                       От наших дум, от наших глаз.
                        Итак, да знаменье оставим
                       На память будущим векам,
                       И свой великий долг исправим
                       Святой признательностью к вам.
                       Мы все с поклоном вам подносим
                       И купно молим вас и просим
                       Принять с улыбкою наш дар,
                       Лишь с виду малый и убогий,
                       Как принимают наши боги
                       Кадил благоговейный пар.

НА СМЕРТЬ НЯНИ А. С. ПУШКИНА

                        Я отыщу тот крест смиренный,
                        Под коим, меж чужих гробов,
                        Твой прах улегся, изнуренный
                        Трудом и бременем годов.
                        Ты не умрешь в воспоминаньях
                        О светлой юности моей,
                        И в поучительных преданьях
                        Про жизнь поэтов наших дней.

                        Там, где на дол с горы отлогой
                        Разнообразно сходит бор
                        В виду реки и двух озер
                        И нив с извилистой дорогой,
                        Где, древним садом окружен,
                        Господский дом уединенный
                        Дряхлеет, памятник почтенный
                        Елисаветиных времен, —

                        Нас, полных юности и вольных,
                        Там было трое: два певца,
                        И он, краса ночей застольных,
                        Кипевший силами бойца;
                        Он, после кинувший забавы,
                        Себе избравший ратный путь,
                        И освятивший в поле славы
                        Свою студенческую грудь.

                        Вон там — обоями худыми
                        Где-где прикрытая стена,
                        Пол нечиненный, два окна
                        И дверь стеклянная меж ними;
                        Диван под образом в углу,
                        Да пара стульев; стол украшен
                        Богатством вин и сельских брашен,
                        И ты, пришедшая к столу!

                        Мы пировали. Не дичилась
                        Ты нашей доли — и порой
                        К своей весне переносилась
                        Разгоряченною мечтой;
                        Любила слушать наши хоры,
                        Живые звуки чуждых стран,
                        Речей напоры и отпоры,
                        И звон стакана об стакан!

                        Уж гасит ночь свои светила,
                        Зарей алеет небосклон;
                        Я помню, что-то нам про сон
                        Давным-давно ты говорила.
                        Напрасно! Взял свое Токай,
                        Шумней удалая пирушка.
                        Садись-ка, добрая старушка,
                        И с нами бражничать давай!

                        Ты расскажи нам: в дни былые,
                        Не правда ль, не на эту стать
                        Твои бояре молодые
                        Любили ночи коротать?
                        Не так бывало! Славу богу,
                        Земля вертится. У людей
                        Все коловратно; понемногу
                        Все мудреней и мудреней.

                        И мы… Как детство шаловлива,
                        Как наша молодость вольна,
                        Как полнолетие умна,
                        И как вино красноречива,
                        Со мной беседовала ты,
                        Влекла мое воображенье…
                        И вот тебе поминовенье,
                        На гроб твой свежие цветы!

                        Я отыщу тот крест смиренный,
                        Под коим, меж чужих гробов,
                        Твой прах улегся, изнуренный
                        Трудом и бременем годов.
                        Пред ним печальной головою
                        Склонюся; много вспомню я —
                        И умиленною мечтою
                        Душа разнежится моя!

ПОДРАЖАНИЕ ПСАЛМУ CXXXVI