Федор Соймонов - Описание Каспийского моря...

• Название: Описание Каспийского моря...
• Автор: Федор Соймонов
• Жанр: Путешествия и география

 Русский государственный деятель, ученый-гидрограф и географ. В 1757-63 гг. сибирский генерал-губернатор. В 1763-1766 гг. - сенатор.

---

Такимъ образомъ Измаилъ Бегъ поѣхалъ изъ Гилани въ началѣ Генваря 1723 года, въ той надеждѣ, что онъ моремъ скоряе, нежели сухимъ путемъ, прибудетъ въ Астрахань; но сіе было не возможно, потому что море обыкновенно замерзаетъ при устьѣ рѣки Волги. Но Послу о томъ не объявили. Напротивъ того Лейтенанту Лунину было приказано, чтобъ въ Апшеронскомъ проливѣ у Святаго острова промедлить подъ разнымъ видомъ до тѣхъ поръ, пока можно будетъ надѣяться, что Волга [что обыкновенно бываетъ въ Мартѣ мѣсяцѣ] вскрылася. Пришедши около половины Генваря въ помянутой проливъ, Посолъ съ начала радовался, что на Святомъ островѣ нѣсколько отдохнуть можетъ отъ безпокойствія морской ѣзды. Но вскорѣ потомъ ему тамъ прискучилось, и Лейтенантъ Лунинъ едва его успокоилъ. Онъ принужденъ былъ Послу объявить истинную причину медлѣнія, потому что Волга льдомъ покрыта. Какъ съ начала Марта настала теплая погода, то Лунинъ паки ѣзду началъ, и безъ дальнихъ препятствій привезъ Посла благополучно въ Астрахань.

По отъѣздѣ Посла, услышалъ господинъ Соймоновъ, какъ то здѣлалсь, что Консулъ прежде Везиря извѣстился о Шаховомъ указѣ, по коему Измаила Бега возвратить велѣно, и какимъ образомъ оной указъ задержанъ. Аврамовъ, слышавъ, что ожидаютъ такого указа, находился нарочно для того въ нѣкоторой деревнѣ, чрезъ которую курьеру съ указомъ ѣхать надлежало. Онъ позвалъ его къ себѣ въ квартиру, подчивалъ его, и толь много оказалъ ему дружества, что сей не спѣшилъ ѣхать въ Ряще. Между тѣмъ Аврамовъ отправилъ нарочнаго къ Полковнику и къ господину Соймонову. Какъ онъ услышалъ, или по крайней мѣрѣ могъ надѣяться, что суда въ море вышли, то онъ отпустилъ курьера въ Испагань, одаривъ его довольнымъ числомъ денегъ. Везирь, о всѣмъ произшедшемъ ничего не вѣдая, послалъ указъ на суда, въ томъ мнѣніи, что Посолъ еще не уѣхалъ. Но сей былъ уже на морѣ. Такимъ образомъ коварство Везиря, испросившаго сей указъ у Шаха, предупреждено было хитростію россійскаго Консула.

Послѣ сего еще больше явилось признаковъ злаго Везирьскаго умысла, потому что ежедневно приходили въ Ряще вооруженные Персіяне, коихъ намѣреніи ни къ чему иному клонится не могло, какъ только чтобъ Россіянъ оттуда выгнать. Сихъ Персіянъ не можно было почесть за обученной ружью воинской народъ, потому что такихъ не находилось ни въ Гилани, ниже въ сосѣдственныхъ провинціяхъ; но были токмо жители деревенскія съ саблями, и немногіе имѣли ружья безъ замковъ, кои фитилями зажигаютъ. Къ каждому такому ружью не было у нихъ больше двухъ, или трехъ, камышемъ обверченныхъ патроновъ. Но множество оныхъ наводило страхъ Полковнику, однако не давалъ онъ знать, о томъ Везирю, потому что ни о чемъ жаловаться причины не было. Потомъ спустя нѣсколько недѣль увѣдомленось чрезъ чрех Армянскихъ и Грузинскихъ купцовъ, что собралось уже до 15000 человѣкъ. Да еще пришли въ Ряще два Везиря, Кесерской и Асторинскій. Тогда Полковникъ приказалъ на углахъ Караванъ-сарая своего здѣлать два болверха. Везирь велѣлъ его спросить о причинѣ того. На то отвѣтствовалъ Полковникъ: "что Европейскія воинскія правила требуютъ такой предосторожности, хотя и нѣтъ никакой явной опасности." Съ того времени не посылалъ больше Полковникъ просить Везиря о лошадяхъ для перевозу нужныхъ снарядовъ и провіанту изъ Перибзара; но онъ возилъ всѣ потребности на наемныхъ лошадяхъ, или перетаскивали оныя солдаты.

Въ концѣ Феврадя послала три Везиря въ Полковнику, и велѣли ему сказать общимъ именемъ: "Не можно де имъ болѣе терпѣть пребыванія его съ войскомъ въ ихъ землѣ; они де сами въ состояніи защищать себя отъ своихъ непріятелей; и того де ради бы онъ вышелъ, пока его къ тому не понудитъ; на что требовали у него отвѣта." Какъ сіе непріятельское требованіе учинено не сверхъ чаянія: то данъ на то тотчасъ отвѣтъ слѣдующій: "Не мы тому виною, говорилъ Полковннкъ, что мы сюда пришли. Везирь и жители города Ряща призвали насъ для своего защищенія. И я не думаю, чтобъ нѣчто мною учинено или дозволено было, почему бы мое и порученнаго мнѣ войска пребываніе здѣшнему народу противно быть могло. Какъ Великій Государь Императоръ Всероссійскій чрезъ то, что онъ насъ послалъ, явно засвидѣтельствовалъ свое дружелюбіе къ Шаху и Персидскому государству: такъ я не сомнѣваюсь, что и назадъ онъ насъ позоветъ, когда будетъ ему представлено, что пребываніе наше въ здѣшней странѣ больше ни нужно. Но безъ именнаго Его Императорскаго Величества указа не могу я съ мѣста тронуться. Невозможность исполненія того, чего они требуютъ, также изъ того явствуетъ, что отъѣхали отсюда Два судна съ Посломъ Измаилемъ Бегомъ, коихъ обратнаго прибытія ожидать должно, дабы всѣ при мнѣ находящіеся люди могли вдругъ отправиться. Естьлибъ я и хотѣлъ учинить нѣчто безъ указу Всемилостивѣйшаго моего Государя, въ той надеждѣ, что премѣнившіяся обстоятельства оправятъ мою поступку, и что Государь Императоръ по мудрому своему разсужденію не причтетъ того мнѣ въ вину: однако не могъ бы я ничего больше здѣлать, какъ чтобъ сперьва послать на судахъ въ Дербентъ всѣ тягости, и по возвращеніи судовъ итти мнѣ самому съ войскомъ." Сей толь благоразумной отвѣтъ удовольствовалъ Персіянъ на нѣкоторое время, въ ожиданіи, что тягости, а особливо артиллерія, которая наибольшей страхъ имъ наводила, на суда нагружены будутъ. Но Полковникъ не признавалъ за полезно, остаться безъ оныя; однако между тѣмъ приготовлялись суда къ отъѣзду, потому что надлежало Капитану Лейтенанту Соймонову окончать описаніе мѣстъ при устьѣ рѣки Кура, и оттуда ѣхать въ Астрахань.

До приготовленія судовъ къ отъѣзду, говорилъ нѣкто господину Соймонову: "что можетъ притти на мысль Персіянамъ, чтобъ суда, на рѣкѣ Перибазарѣ стоящія, сжечь нефтію; они де могутъ нѣсколько бочекъ, симъ землянымъ масломъ наполненныхъ, по зажженіи онаго въ рѣку вылить; и есть ли де оная нефть доплыветъ до судовъ, то легко могутъ оные отъ того загорѣться." Сіе хотя господинъ Соймоновъ почиталъ тогда за пустые рассказы, коими токмо въ страхъ его привести хотѣли: однако послѣ, когда онъ былъ въ Баку, и позналъ свойства нефти, и увидѣлъ, что оная дѣйствительно на водѣ горитъ сильнымъ пламенемъ выше полуаршина, удостовѣрился онъ, что опасность не была безъ основанія. Особливо высокой и въ то время изсохшей камышъ, а по берегамъ рѣки Перибазара ростущей, въ которомъ суда стояли, причинилъ бы неминуемое нещастіе, естьлибъ огонь то понялъ. Но можетъ быть, что Персіянамъ на мысль сего не приходило, или что они не хотѣли употреблять такого способа: довольно, что суда остались въ цѣлости.

Чрезъ нѣсколько дней потомъ увѣдомилъ Полковникъ Шиловъ Капитана Лейтенанта Соймонова, "что Везирь Кескерской вознамѣрился итти къ Зинлинскому проливу; а что онъ намѣренъ тамъ дѣлать, и сухимъ ли путемъ поѣдетъ, или водою отъ деревни Перибазара на судахъ, того не извѣстно. Но есть ли онъ поѣдетъ водою мимо россійскихъ судовъ, то бы господинъ Соймоновъ непреминулъ его принять честно, впрочемъ навѣдывался бы онъ сего намѣреніяхъ." И такъ ожидали сперьва Везиря водою, но какъ услышали, что онъ поѣхалъ сухимъ путемъ, то послалъ господинъ Соймоновъ Мичмана Прончищева въ матросское платье одѣтаго, и съ матрозами на шлюпкѣ, къ проливу, подъ видомъ, яко бы тамъ ловить рыбу. Прончищеву приказано примѣчать всѣ Везирьскія предпріятія. Онъ пробывъ тамъ три дни, по возвращеніи своемъ репортовалъ, что съ Везиремъ было великое число войска коннаго; что Везирь прилѣжно осматривалъ устье пролива въ Каспійское море; и что казалось яко бы онъ избиралъ мѣста, на которыхъ бы здѣлать батареи, или крѣпостцы, чтобъ пресѣчь входъ Россійскимъ судамъ въ Зинзилинское озеро. Господинъ Соймоновъ еще напередъ догадывался, что такое есть Везирское намѣреніе, какъ то и по вѣроятности въ томъ сумнѣваться не можно однакожъ оное не произведено въ дѣйствіе.

Въ началѣ Марта мѣсяца начали изготовлять суда, на которыхъ господину Соймонову итти въ море. Оныхъ было восемь. Ибо по данной Полковнику Шилову инструкціи надлежало нѣсколько судовъ оставить для защищенія гавани. Такимъ образомъ подъ командою Капитана-Лейтенанта Золотарева остались въ проливѣ Гукеръ, большой корабельной ботъ и эверсъ, изъ коихъ два перьвые снабдѣны были артиллеріею. Марта 17 числа пошелъ господинъ Соймоновъ въ море.