Наталья Яковкина - История русской культуры. XIX век

• Название: История русской культуры. XIX век
• Автор: Наталья Яковкина
• Издательство: Лань
• Жанр: Культурология
• Год: 2002
• ISBN: 5-8114-0243-0

Книга посвящена наиболее яркому и плодотворному периоду культурной жизни России — XIX веку, освещает развитие образования, литературы, изобразительного искусства, театра. Особое место в изложении уделяется Петербургу как крупнейшему культурному центру того времени. Книга ориентирована на всех читателей, интересующихся проблемами отечественной культуры.

* * *

Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования Российской федерации в качестве учебного пособия для студентов высших учебных, заведений, обучающихся по специальности «Культурология».

---

Огромное значение в развитии русского литературного реализма в 30-е годы имело творчество А. С. Пушкина.

Осень 1830 года — знаменитая Болдинская осень — была чрезвычайно плодотворной для Пушкина. За это время им были написаны такие шедевры, как «Повести Белкина» и «Маленькие трагедии», окончены последние главы «Евгения Онегина» и «История села Горюхина», а также ряд стихотворений и критических статей.

В Болдине, вдали от столичной суеты, неусыпного надзора Бенкендорфа, нападок реакционных журналистов, Пушкин не только вернулся к осуществлению давних замыслов, но и до конца продумал новую складывавшуюся в сознании художественную концепцию. Уже в середине 20-х годов наметился отход Пушкина от принципов романтизма, что проявилось в работе над первыми главами «Евгения Онегина». При завершении этого многолетнего труда, «подвига», как называл его сам поэт, стал явственен тот огромный поворот, который произошел в творчестве самого Пушкина, а вслед за ним и во всей русской литературе — поворот к реализму.

До создания «Евгения Онегина» в творчестве Пушкина мир поэтический противопоставлялся миру реальной жизни. В «Евгении Онегине» он слил воедино то и другое, открыл поэтическое в самой действительности, в обычной жизни людей. В своем стихотворном романе он развернул широчайшую картину жизни русского общества в 1819–1824 годах. Кроме того, Пушкин смог совершенно по-новому поставить вопрос о народности литературы. «Народность, по Пушкину, проявляется не просто в специфически русской теме или сближении языка литературы с языком народной песни… но в раскрытии народного духа, в постановке коренных для жизни страны и народа проблем».

Все произведения Пушкина, написанные после «Евгения Онегина», в той или иной степени воссоздают картину народной жизни. Гоголь первый понял и оценил национальное значение реализма Пушкина. В 1836 году вышли «Арабески» Гоголя, в которых он первый назвал Пушкина великим русским национальным поэтом. «При имени Пушкина, — писал Гоголь, — тотчас осеняет мысль о русском национальном поэте. В самом деле, никто из поэтов наших не выше его и не может более назваться национальным, это право решительно принадлежит ему. В нем, как будто в лексиконе, заключилось все богатство, сила и гибкость нашего языка. Он более всех, он далее всех показал все его пространство. Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского языка: это русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет. В нем русская природа, русская душа, русский язык, русский характер отразились в такой чистоте, такой очищенной красоте, в какой отражается ландшафт на выпуклой поверхности оптического стекла».[191]

В это же время во многом пересматривается идейная позиция поэта, по-новому решаются многие вопросы: например, деятельность Петра I, значение просвещенного абсолютизма, роль народа в истории России. Произведения Пушкина, написанные им во вторую Болдинскую осень и в последние годы жизни, обогатили реализм новыми художественными открытиями.

После смерти поэта Александр Карамзин, ознакомившись с еще неопубликованными сочинениями Пушкина, писал о его творчестве последних лет: «Вообще в его поэзии сделалась большая перемена; прежде главные достоинства его были удивительная легкость, воображение, роскошь выражений и бесконечное изящество, соединенное с чувством и жаром души; в последних же его произведениях поражает особенно могучая зрелость таланта, сила выражений и обилие великих глубоких мыслей, высказанных с прекрасной свойственной ему простотой; читая их, поневоле дрожь пробегает, и на каждом стихе задумываешься и чуешь гения… Плачь, мое бедное Отечество! Не скоро родишь ты такого сына».[192]

Особую направленность русскому литературному реализму придало творчество Н. В. Гоголя, оно способствовало дальнейшему развитию реализма, приданию ему критического, сатирического характера.

Если уже в сборниках «Миргород» и «Арабески» Гоголь выступал против пошлости как «главного своего врага», то к середине 30-х годов усилилось его критическое осуждение окружающей жизни, растущее возмущение произволом, социальной несправедливостью. По словам Анненкова, «в эту страстную необычайно деятельную эпоху своей жизни Гоголь постоянно оставался существом высокого нравственного характера, не переставая быть ни на минуту по мысли, по образу жизни и направлению благороднейшим человеком в строгом смысле слова».[193] Благородному же человеку невозможно было мириться с той общественной несправедливостью, свидетелем которой он становился ежедневно. Отсюда проистекает новая тенденция в его творчестве — стремление обличить все, что вызывает его протест, и прежде всего — бесчеловечное в человеке. Эти тенденции проявились и в драматургическом творчестве Гоголя, но наиболее полное и яркое выражение получили они в «Мертвых душах», замысел которых возник у Гоголя под непосредственным влиянием Пушкина. Впоследствии Гоголь писал, что сюжет «Мертвых душ» ему был «уступлен» Пушкиным. Работу над романом Гоголь продолжал за границей, уехав туда буквально затравленный реакционной печатью после постановки «Ревизора». В Париже он узнал о гибели Пушкина и был потрясен этим известием.

Пять лет работал Гоголь над романом. В 1840 году первый том «Мертвых душ» был окончен. Однако опубликование его встретило большие трудности. Вернувшись в Россию, Гоголь обратился за помощью к В. Г. Белинскому, П. А. Плетневу и В. Ф. Одоевскому. Под давлением литературных кругов цензурный комитет согласился, наконец, на печатание, однако сильно «поправив» рукопись и изменив название произведения на «Похождения Чичикова, или Мертвые души». Только во второй половине 1842 года «Мертвые души» увидели свет и, по словам Герцена, «потрясли всю Россию».

С удивительной глубиной изобразил Гоголь в своей поэме (ибо «Мертвые души» автор назвал поэмой) тоскливую картину провинциальной помещичьей России, нищету ее экономическую и духовную. Причем изображению его присущи историческая точность и временная конкретность— это не вообще Россия и не вообще русские помещики, а люди и российская действительность 30-х годов XIX века, со всеми признаками развивающегося кризиса крепостных отношений. Ибо только в такой обстановке мог появиться и успешно действовать Павел Иванович Чичиков. Воссоздавая дух эпохи. Гоголь выводит целую галерею типичных характеров поместных владетелей, начиная с либерального барина и пустого прожектера Манилова, проходимца Ноздрева и кончая скупердяем Плюшкиным. Как скуден духовный мир этих людей — пустословие, сплетни, скаредность или же пьяный разгул, как у Ноздрева — вот что заполняет их жизнь. Мирок провинциальных душе- и землевладельцев дополняют образы чиновников: губернатора-вышивальщика, полицмейстера, прокурора-моргуна и др. В их среде господствует взяточничество, чинопочитание и та же ограниченность чувств и интересов.

Миру «мертвых душ» в поэме противопоставлен обобщенный образ народной России, о которой Гоголь пишет с любовью и восхищением. Воодушевленно отзываясь о поэме, Белинский подчеркивал патриотичность произведения Гоголя, ибо только глубокая любовь к России, чувство тревоги за судьбы родного народа и страны питали замысел «Мертвых душ».

Впоследствии Некрасов в стихах, посвященных Гоголю, с большой силой и точностью охарактеризовал патриотическую и гуманную сущность разящей сатиры писателя:

Питая ненавистью грудь,
Уста вооружив сатирой,
Проходит он тернистый путь
С своей карающею лирой…
Его преследуют хулы:
Он ловит звуки одобренья
Не в сладком ропоте хвалы,
А в диких криках озлобленья,
И веря и не веря вновь
Мечте высокого призванья,
Он проповедует любовь
Враждебным словом отрицанья.[194]

§ 11. ОБРАЗОВАНИЕ «НАТУРАЛЬНОЙ ШКОЛЫ» В 40-х ГОДАХ XIX ВЕКА

Характеризуя эпоху 40-х годов XIX века, Герцен писал: «Около 40-х годов жизнь из-под туго придавленных клапанов стала сильнее прорываться».[195] Перемена, подмеченная внимательным взором писателя, выразилась в появлении новых направлений русской общественной мысли. Одно из них сформировалось на основе московского кружка А. В. Станкевича, возникшего в начале 30-х годов. Станкевич, его друзья Н. П. Клюшников и В. И. Красов, а также позднее присоединившиеся к ним В. Г. Белинский, В. П. Боткин, К. С. Аксаков, М. Н. Катков, М. А. Бакунин, увлеченные немецкой философией, совместно штудировали сочинения Шеллинга, Фихте, Канта, Гегеля, затем — Фейербаха. В этих философских и этических системах для них особое значение приобрели идеи диалектического развития общества, проблема духовной независимости человеческой личности и др. Эти идеи, обращенные к окружающей их действительности, рождали критическое отношение к русской жизни 30-х годов. По выражению Аксакова, в кружке Станкевича выработалось «новое воззрение на Россию, большей частью отрицательное». Одновременно с кружком Станкевича возник кружок А. И. Герцена и его университетских друзей Н. П. Огарева, Н. Х. Кетчера, В. В. Пассека, И. М. Сатина, бывших приверженцами идей французских социалистов-утопистов, главным образом Сен-Симона.