Ле Галле - Капитан Сатана или приключения Сирано де Бержерака

• Название: Капитан Сатана или приключения Сирано де Бержерака
• Автор: Ле Галле
• Издательство: КЛФ «Сталкер»
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1992
• ISBN: 5-8462-0011-7

Герой романа Л. Галле — Сирано де Бержерак — знаменитый французский романист, поэт и драматург, жизнь которого была полна романтических приключений. Имея благородный и прямодушный характер, Сирано часто попадает в исключительные ситуации, из которых благодаря своему незаурядному уму, ловкости и храбрости выходит победителем.

Предназначается для детей среднего и старшего школьного возраста.

Перевод с французского

---

— Уверен ли ты, что он пройдет именно здесь? — спросил граф Бен-Жоеля, когда приготовления были окончены.

— Конечно, здесь! Не беспокойтесь, на этот раз Капитан Сатана не уйдет от нас. Я первый встречу его должным образом! — отвечал цыган.

— Но надо все это устроить скорее, так как если мы не найдем того, что мне надо, при нем, тогда пойдем искать у него на дому!

— Но, может быть, это будет уж слишком неосторожно?

— Я так хочу! Если дверь будет заперта, мы подожжем дом, но надо найти это во что бы то ни стало!

Цыган, ничего не отвечая, приник ухом к земле. Небо светлело, звезды потухали одна за другой, день начинался над сонным городом.

— Там вдали едет какой-то всадник! — поспешно подбегая, проговорил один из бродяг.

— Один?

— Да!

— Ты не узнал его? — спросил Роланд.

— Нет, еще слишком темно!

— Это, вероятно, он! — проговорил Бен-Жоэль, забегая вперед. — Да, это он!

— Вперед! — крикнул он, бросаясь к Сирано и хватая его лошадь под уздцы.

— Прочь с дороги, мерзавец! — ответил Сирано, протягивая руку к пистолету.

— Ребята, вперед! — повторил Бен-Жоэль, и вся банда разом бросилась к Бержераку.

— А, облава! Граф не терял времени даром! Прочь, канальи! — крикнул Бержерак, стреляя.

Один из бродяг с раздробленной головой свалился к ногам испуганной лошади.

— Так вот же тебе! — крикнул Бен-Жоэль, нанося удар ножом.

Сирано ловко отпарировал удар и быстро соскочил с лошади, надеясь лучше защищаться стоя на земле, затем, схватив шпагу, с яростью бросился на нападающих. Несколько пуль свистнуло мимо уха поэта.

— Нет, сам дьявол воплотился в него! — пробормотал Роланд, издали любуясь свалкой.

Вдруг Бен-Жоэль, воспользовавшись удобной минутой, подкрался и всадил нож в правую лопатку поэта.

— Попало! — крикнул он злорадно.

— Ничего, другая рука действует! — ответил Сирано, перебрасывая шпагу в другую руку и быстро замахиваясь на цыгана. Момент — и Бен-Жоэль с проколотой грудью лежал уже у ног раненого поэта.

— Братцы, спасайся, кто в Бога верует! — крикнула испуганная орава.

Видя убегающих наемников, Роланд схватил в обе руки пистолеты и подбежал к Сирано. Раздались одновременно два выстрела. Но Сирано, думая, что это стрелял один из убегающих, и не видя Роланда, со шпагой в руке бросился за ними вдогонку.

Бандиты улепетывали, словно на крыльях. Минут десять спустя Сирано остановился.

— Убежали… верно, мало заплатил! — пробормотал он, возвращаясь назад, и, свистнув своей прирученной лошади, остановился в ожидании умного животного.

— Он убежит еще, чего доброго! — пробормотал Роланд, все время следовавший за своим врагом.

Не замечая больше противников, Сирано занялся перевязкой своей раны.

Роланд, притаившись за углом, с досадой бранил себя за свою оплошность, что не захватил с собой шпаги, и, не зная, чем сразить своего врага, с угрюмой досадой следил за Сирано, старавшимся унять кровь. Наконец, отойдя несколько шагов и найдя большой камень, граф притаился за мусорной кучей в надежде, что Сирано пройдет как раз мимо него.

Между тем Сирано, справившись с перевязкой, наклонился к земле, чтобы поднять волочившийся повод лошади. В одну минуту Роланд очутился близ него и, высоко взмахнув рукой, изо всей силы ударил камнем в затылок Бержерака.

Сирано, страшно вскрикнув, со стоном свалился на землю.

— Мертв! Наконец-то мертв! — радостно крикнул Роланд, бросаясь к трупу и дрожащей рукой расстегивая его платье. После довольно коротких поисков необходимые ему документы были найдены; тут была и книга Бен-Жоеля, и собственная записка графа, и, наконец, завещание Раймонда де Лембра.

Схватив труп поэта, Роланд кое-как дотащил его до реки и столкнул в волны Сены.

Кончив эту довольно тяжелую работу, граф быстро пошел домой. На пустой площади остались лишь труп цыгана и его товарища. Лошадь же Сирано при ужасном крике, вырвавшемся из груди Бержерака, как безумная, шарахнулась в сторону и помчалась в свою конюшню.

Постепенно город ожил. На площади собралась целая толпа зевак, привлеченная видом трупов. Вдруг в конце улицы показался Кастильян под руку с улыбавшейся, но немного грустной Марот. Присоединившись к толпе, собравшейся около трупов, он сразу узнал Бен-Жоеля.

— Что тут случилось? — спросил молодой человек.

— А Бог их знает, вот сегодня ночью убиты неизвестно кем! — ответили из толпы.

— Марот, слышишь, Бен-Жоэль убит сегодня ночью!

— Что бы это значило? Видно, что тут дрался не один человек… Сегодня утром Сирано должен был выйти со двора. Не случилось ли с ним чего-нибудь? Может быть, и он тут дрался? Может быть… — он не договорил, так как вдали показался содержатель гостиницы, в которой жил Сирано.

— Господин Кастильян, господин Кастильян! — кричал он еще издали, подбегая к молодому человеку. — Что случилось?.. Я вхожу в конюшню, она была не заперта, и вижу лошадь господина Бержерака… дрожит… в поту… в крови!.. Я побежал наверх к господину Бержераку и вижу, что его нет дома. Его нет, лошадь прибежала одна!

— О Боже! Он убит! — крикнул Сюльпис с отчаянием.

XX

В то время как Сюльпис, Марот и Гонеи причитали о смерти поэта, Роланд, уже успевший вернуться домой, торжествовал победу.

Прочитав раза два ужасную для него исповедь отца, он собрал все эти с таким трудом добытые им документы и дрожащей рукой бросил их в пылающий огонь камина.

— Теперь мне уже нечего бояться, — проговорил он, с облегчением вздыхая. — Никто не отнимет у меня ни Жильберты, ни моего состояния!

Убедившись в том, что бумаги совершенно сгорели, он переоделся и отправился к своему будущему тестю.

Спокойно войдя в комнату, он непринужденно поздоровался со своими будущими родственниками, ни одним движением своего красивого лица не обнаруживая своего волнения.

— Ну что, как спали, хорошо? — спросил маркиз.

— Отлично!

— Кончились ваши споры с Бержераком?

— Да, дорогой маркиз.

— А, признаться, я боялся крупной ссоры. Савиньян был вчера так раздражен, так едок!

— Нет, все ограничилось одними глупостями, я в двух словах убедил его. Дело в том, что в Перигоре он нашел какие-то доказательства невиновности Мануэля, но я, конечно, опроверг их, и в конце концов Сирано согласился со мной.

— Не знаете ли, придет ли он сегодня?

— Этого уж не могу сказать, не знаю.

— Увидитесь ли вы с ним сегодня?

— Очень возможно. Теперь, когда между нами нет более причины к раздору, мне пет оснований сторониться его, так как хотя у него и есть маленькие странности, но в общем он славный малый.

— Да, вы правы. Это взбалмошный, но славный человек! На него нельзя долго сердиться. Мне кажется, что его непременно надо пригласить на свадьбу. А вы как находите?

— Вполне согласен с вами.

Почти в то же время Мануэль в сопровождении стражи был отведен в зал допроса, или, проще говоря, в застенок. Это был низкий, мрачный зал, стены которого были увешаны различными орудиями пыток. Всюду виднелись темные пятна запекшейся или уже совсем высохшей крови. Тут были и обоюдоострые шпаги, употребляемые иногда для обезглавливания преступников, кнуты со свинцовыми наконечниками, различные клещи, жаровни, клейма, жбаны для пыток водой, деревянные и железные сапоги с клиньями, блоки для вздергивания на дыбу и масса других самых замысловатых и жестоких предметов для вызывания «правдивого признания» у несчастных подсудимых.

Один вид этого мрачного зала, переполненного запахом разлагающейся крови, наводил ужас на несчастных осужденных. В углу зала возвышалось нечто вроде трибуны с большим черным распятием. Это было место судьи и его секретаря. Дальше внизу стоял палач со своими, на этот раз тремя, помощниками.

Войдя в этот зал, Мануэль невольно вздрогнул и побледнел. Стража подвела его к трибуне и посадила на особой скамье. Судья приступил к допросу; Мануэль отвечал уверенно и довольно спокойно; лишь когда судья коснулся доказательств его проступка, молодой человек заволновался и проговорил слегка вздрагивающим голосом:

— Господин судья, уже перед господином прево я утверждал свою невиновность. Я сказал, что граф Роланд де Лембра клевещет на меня, и повторяю это обвинение.

— Вы приведены сюда не для обвинения кого-либо, а для защиты себя самого.

— Моя защита основана на этом обвинении. Граф Роланд де Лембра хотел отравить меня во время моего заточения.

— Он с ума сошел! — проговорил судья на ухо своему секретарю.

— Подобный поступок вполне ясно доказывает его боязнь моих признаний, — продолжал между тем Мануэль. — Человек, уверенный в своей правоте, будет спокойно ждать окончания следствия и суда, а не спешит предупредить палача и не берется за его работу.