Владимир Кунин - Чокнутые

• Название: Чокнутые
• Автор: Владимир Кунин
• Жанр: Современная проза

---

- То, что он добился приема у Бенкендорфа - полбеды. Беда, если Александр Христофорович представит его государю, - сказал Меншиков.

- А что, если… - и Потоцкий осекся.

- Говори, говори. Ум хорошо, а полтора лучше.

- А что, если преподнести Бенкендорфу ту шкатулочку…

Светлейший едва не утонул. Отплевался и заорал на Потоцкого:

- В Сибирь захотел?!.. В рудники? И нас всех в кандалы!.. Кому «шкатулочку»?! Второму человеку после царя?!.. Неподкупному Бенкендорфу?!.. Надо же додуматься!!!

Шеф корпуса жандармов граф Бенкендорф принимал у себя господина Герстнера и светски болтал с ним по-немецки:

- Я слышал, что за короткое время пребывания в России вы сумели даже создать круг единомышленников?

- Это прекрасные люди, ваше сиятельство! Истинные патриоты своего отечества. Моя благодарность им просто не знает границ! И мне очень хотелось бы…

Лучезарно улыбаясь, Бенкендорф встал. Вскочил и Герстнер.

- Превосходно! - вежливо перебил его Бенкендорф. - Всегда приятно услышать о соотечественниках добрые слова. Благоволите оставить мне вашу записку о выгодах построения железных дорог в России, и коль скоро я сочту это дело полезным - сразу же представлю его на высочайшее рассмотрение.

- Ваше сиятельство, я пребываю в неведении еще многих законов государства Российского и поэтому позволю себе спросить: почему сугубо гражданский инженерный проект вызывает такой интерес именно вашего ведомства?

Бенкендорф широко и светски улыбнулся:

- Ах, господин Герстнер! Кому еще, как не корпусу жандармов, помочь осуществлению ваших грандиозных замыслов? Ведь тайная полиция всегда была, есть и будет самым прогрессивным институтом в России!

У дверей в царские покои Бенкендорф ждал выхода государя. Из покоев доносились страстные вздохи и стоны, сопровождаемые маршевой мелодией музыкальной шкатулки.

Бенкендорф посмотрел на часы. И в ту же секунду оборвались все звуки, замолкла музыкальная шкатулка, дверь распахнулась и в приемную вышел самодержец всея Руси Николай Первый.

- Доброе утро, ваше величество, - поклонился Бенкендорф.

- Доброе утро, Александр Христофорович. Я очень занят. Уйма дел… Потрудитесь изложить все кратчайшим образом.

- Слушаюсь, ваше величество. Австрийский инженер Герстнер предлагает соединить железными дорогами на паровой силе ряд городов Российской империи…

- Но он же сумасшедший!.. Ну почему ко мне?!.. Направьте его во врачебную управу!

- Осмелюсь заметить, ваше величество, Герстнер представил вполне убедительные резоны для полезности введения железных дорог на благо процветания России…

- Россия и так процветает! - нетерпеливо перебил царь.

В эту секунду из-за двери послышался нежный женский голос:

- Ну, где же вы, Николя?..

Оглядываясь на дверь, Николай торопливо проговорил:

- Александр Христофорович, голубчик… Обсудите проекты этого… Ну, как его?!..

- Герстнера, - подсказал Бенкендорф.

- …проекты этого Герстнера в соответствующих инстанциях, создайте необходимые комиссии, сделайте организационные выводы - и только потом ко мне! И не в такое раннее время, Александр Христофорович!

- Николя!.. - послышалось из-за двери.

Николай ринулся в покои, на ходу расстегивая мундир. Когда он распахнул двери, Бенкендорф увидел кровать под балдахином, в которой томилась обнаженная фрейлина…

На Крестовском острове, в тщательно сокрытой от посторонних глаз беседке, собрались акционеры русского извоза.

- Мы для него - инкогнито! Мы оплачиваем его работу, а остальное его не касается. Кто мы, что мы - он никогда не узнает, - жестко проговорил князь Меншиков.

- Неужели нельзя было найти специалиста из своих? - пожал плечами граф Татищев.

- Нет! Как выяснилось - нельзя! Потому что у нас все делается тяп-ляп! А он - ювелир!.. Послужной список его интриг превосходит всякое воображение: дворцовый переворот в Абиссинии, беспорядки в Ирландии, расстройство военного союза Люксембурга с Китаем против Англии, загадочная гибель короля Саудовской Аравии…

- Ну, хорошо, хорошо… Достаточно. Когда он будет здесь?

- Я здесь уже. - В дверном проеме появился маленький, худенький человечек с ангельским лицом, белокурыми волосиками и широко распахнутыми доверчивыми голубыми глазами. За ним волочилась непомерно длинная шпага.

- Ага… - несколько растерялся князь Меншиков. - Господа! Позвольте представить вам… э-э-э…

- Иван Иванович, - помог ему вооруженный ангел. - В России я натурализовался как Иван Иванович Иванов.

- Дорогой Иван Иванович, мне не хотелось бы называть имен…

- И не надо, - мило улыбнулся Иван Иванович. - Вы - князь Меншиков, вы - князь Воронцов-Дашков, вы - графы Бутурлин, Татищев и Потоцкий. Ваш негласный доход от извозного промысла - более ста миллионов рублей в год. И железные дороги Герстнера могут лишить вас этих денег. Так?

Ошеломленное молчание было ему ответом.

- А вот вам и последняя информация: ваш государь благосклонно разрешил создание комиссий по обсуждению проекта Герстнера.

- Кошмар!.. - Все схватились за головы.

- Итак - цареубийство? - деловито спросил вооруженный ангел.

- Нет! Нет!.. Только не это!.. - испуганно закричали все.

- Жаль… - сразу погрустнел Иван Иванович. - Время политических свобод… Император гуляет без охраны… Ах, как эффектно можно было бы обставить эту акцию!.. И недорого.

- Ни в коем случае! - категорично прервал его Воронцов-Дашков. - Россия достаточно натерпелась от смены правителей!

- Очень, очень жаль, - мягко и печально повторил ангел со шпагой. - А ведь скоро даже ничтожные государственные деятели, болтая о равенстве и демократии, начнут окружать себя такой толпой телохранителей, что исполнение самого примитивного политического убийства станет буквально непосильной задачей. Естественно, и цена… - Ангел присвистнул и ввинтил палец куда-то вверх.

Вошел здоровенный молодой лакей - принес самовар, чашки, блюдца, сахар. Иван Иванович тут же стал прихорашиваться, не отводя от лакея томного взора. Лакей перехватил его взгляд, смутился…

- Может быть… Герстнера? - осторожно спросил граф Потоцкий.

Иван Иванович обиделся, как виртуоз-скрипач, которому предложили сыграть на балалайке «Светит месяц».

- Ну, пожалуйста… Хотя это не та фигура, господа, ради которой стоило приглашать меня! Тем более что сегодня в России уже немало сторонников железных дорог…

Ангел со шпагой помолчал и с надеждой спросил:

- А может быть, вообще террор?

- Что-о-о?.. - Все впервые услышали это слово.

- Террор. Новая, очень прогрессивная форма насильственного убеждения, при которой клиент сам отказывается от ранее намеченных планов. Мы, профессионалы, считаем, что за этой формой большое и светлое 6удущее, - пояснил Иван Иванович.

Князь Меншиков сразу оценил преимущества прогресса:

- Прекрасно! Мы примем самое живое участие в работе всех комиссий по обсуждению проекта Герстнера, а господин Иванов параллельно с нами займется осуществлением своего прогрессивного метода. Пусть расцветают все цветы! Итак террор!!!

Герстнер, Родик, Пиранделло с козой, Зайцев и Маша торопливо сбегали вниз по лестнице отеля «Кулон» к выходу на улицу, где их ожидала карета.

- Скорей, скорей! - торопил всех Герстнер. - Мы уже десять минут назад должны были уехать…

- Антон Францыч! Не волнуйтесь… В России вы никуда не опоздаете, - успокаивает его Родик. - Назначено заседание комиссий в десять, хорошо, если к двенадцати соберутся…

- Я не хочу этого слышать!!! Это разгильдяйство!

Герстнер рывком открыл дверь на улицу, и тут же перед его носом раздался страшный взрыв. Стоявшая у отеля карета взлетела в воздух…

Когда дым рассеялся и обломки кареты вернулись из поднебесья, выяснилось, что от всего экипажа невредимыми остались только кучер на облучке и две запряженные непонятно во что лошади.

- Ну вот, - удовлетворенно сказала Маша. - А если бы мы вышли на десять минут раньше?..

По коридорам Сената сновали чиновники с папками. Один из них проскользнул в дверь с табличкой: «Специальная междуведомственная комиссия», где с трибуны князь Воронцов-Дашков говорил:

- Устроение железных дорог в России совершенно невозможно, бесполезно и крайне невыгодно. А если кому-то приходит в голову, что две полосы железа смогу оживить наши русские равнины, - тот глубоко и опасно заблуждается!

Все это выглядело как суд над Герстнером. Он сидел в стороне ото всех, и его лицо выражало искреннее недоумение.

Чиновник положил перед князем бумагу, зашептал:

- Записка графа Бобринского и военного инженера по ведомству путей сообщения Мельникова в защиту проекта господина Герстнера.