Иван Тургенев - Том 1. Стихотворения, статьи, наброски 1834-1849

• Название: Том 1. Стихотворения, статьи, наброски 1834-1849
• Автор: Иван Тургенев
• Издательство: Наука
• Жанр: Русская классическая проза
• Год: 1978

В первый том вошли стихотворения, поэмы, статьи и рецензии, прозаические наброски написанные И.С. Тургеневым в 1834–1849 гг.

---

Старик

    Ты прав.
Твой беспокойный, странный нрав
Мне непонятен. Создал бог
Нас разно… Ты в любви не мог
Найти покоя… но любовь
Не благо высшее людей;
Нетерпеливо пышет кровь
В сердцах немыслящих детей…
Они лишь для себя живут;
Когда ж минует та пора,
Приличен мужу долгий труд
На славном поприще Добра.
Ты жил, скиталец молодой;
Ты жил; так стань же предо мной —
На сердце руку положи
И, не лукавствуя, скажи:
Какой ты подвиг совершил?
Какому богу ты служил?

Молодой человек

Когда бы кто-нибудь другой
Вопрос превыспренний такой
Мне предложил — ему в ответ
Я засмеялся бы… но нет!
Перед тобой раскрыта вся
Душа печальная моя.
Бывало, полный гордых дум,
Руководимый божеством
Каким-то, жизни вечный шум
Внимал я с тайным торжеством…
Я думал: там, в толпе людей,
Я волю дам душе моей;
Среди друзей, среди врагов,
Узнаю сам, кто я таков…
И за тобой, о мой народ,
Пойду я радостно вперед —
И загорится в сердце вновь
Святая, братская любовь.
Но что же! вдруг увидел я,
Что в целом мире для меня
Нет места; что я людям чужд;
Что нет у нас ни тех же нужд,
Ни тех же радостей; что мне
Они то страшны, то вполне
Непостижимы, то смешны…
И, потрясен до глубины
Души, взывал я к ним… но сам
Не верил собственным словам.
Я с ними сблизиться не мог…
И вновь один, среди тревог
Пустых, живу я с давних пор…

Старик

Ты произнес свой приговор.
Ты, как дитя, самолюбив,
Как женщина, нетерпелив,
И добродушно лишь собой
Ты занят; нет любви прямой
И нет возвышенных страстей
В душе мечтательной твоей.
Но вспомни: «там, в толпе людей»,
Встречал ты юношей живых,
Неговорливых и простых?
Встречал ты старцев и мужей,
Достойных, опытных вождей?
И, примиренный, наконец,
С судьбой, ты видел в них залог
Того, что ревностных сердец
Не покидает правый бог?

Молодой человек

Встречал я «старцев молодых»,
Людей прекрасных — и пустых;
Встречал я слабых добряков
И вздорных умников — толпой;
Встречал любезных остряков,
Довольных службой и судьбой,
И государственных людей,
Довольных важностью своей.
А вечный раб нужды, забот,
Спешил бессмысленный народ
На шумный, на постыдный торг…
Мечтал неопытный в тиши;
Но глупенький его восторг
Не веселил моей души;
Разочарованного стон
И бесполезен и смешон;
Но вдохновенный взгляд детей
И ненавистней и смешней.
И вот сограждане мои!
Старик, — вот юноши твои!
II всех пугает новизна,
Им недоступна красота…
И даже доблестным страшна
Насмешка праздного шута.
Нет! юношей не видел я…
Нет! нет! ты знаешь: жизнь моя
Прошла, как безотрадный сон…

Старик

Когда бы не был ты влюблен
В игру бесплодную мечты,
Когда бы в бога верил ты
И страстной, пламенной душой,
Неутомимой до конца.
Искал бы, как воды живой,
Блаженной близости творца,—
Тогда, быть может, на тебя,
Твою настойчивую страсть,
Твой дух ревнивый возлюбя,
Сошла б таинственная власть.
Внезапным ужасом гоним
И гневом праведным томим,
Ты стал бы, сумрачный, немой,
Пред легкомысленной толпой…
И первый крик души твоей
Смутил бы суетных детей…
Толпа не смеет не признать
Великой силы благодать,
И негодующий пророк
Карал бы слабость и порок —
Гремели б страстные слова,
И, как иссохшая трава,
Пылали б от твоих речей
Сердца холодные людей.
Но малодушный ты! Судьбе
Ты покорился без стыда…
Так что ж, скажи, могло тебе
Дать право гордого суда
Над миром? — Нет! не верю я;
Нет! оклеветана толпа
Тобой… но если речь твоя
Не ложь, достойная раба, —
Тогда — господь отцов моих!
Всесильный! посети же вновь
Детей забывчивых твоих…
Напрасна кроткая любовь —
Так посели ты в их сердцах
И трепет и великий страх —
Промчись живительной грозой
Над грешной, суетной землей!

Молодой человек

Не поминай его, старик…
Он так далек… Он так велик —
А мы так малы… Да притом
Он нас забыл давно… О нем
Твердили миру чудеса —
Теперь безмолвны небеса…
О, если бы пророк святой
Сказал мне: встань! иди за мной!
Клянусь, пошел бы я, томим
Великой радостью, за ним —
За ним — на гибель, на позор…
И пусть надменный приговор
Толпы рабов, толпы слепой
Гремит над ним и надо мной!
Но где пророки? О старик!
Тебе противен слабый крик
Души печальной и больной…
Ты презираешь глубоко
Мою тоску… Но, боже мой!
Ты думаешь, что так легко
С надеждами расстался я?
Что равнодушно сам себе
Сказал я: гибнет жизнь моя!
Что грудь усталая — к борьбе
Упрямо, долго не рвалась?
Что за соломинки сто раз
Я не хватался?.. Ах, о чем
Хлопочем мы? Взгляни кругом:
Спокойно, кротко спит земля;
Леса, широкие поля
Озарены — обагрены
Лучами влажными луны…
И вот — мне чудится: ко мне,
Подобно медленной волне,
Торжественно, как дальний звон
Колоколов, со всех сторон,
С недостижимых облаков
И с гор, живущих сотый век,
Несется плавно звучный зов:
Смирись, безумный человек!

Старик

И я тот голос неземной
Не раз — пред утренней зарей
Слыхал и тронутой душой
Стремился трепетно к нему,
К живому богу моему.
Но в тишине других ночей
Звучал, бывало, громкий зов
В груди встревоженной моей…
И тех простых и гордых слов
Я не забыл: «Не унывай,
Трудись и бога призывай;
И людям верь, и верь уму —
Не покоряйся никому,
Живи для всех и знай: крепка
Твоя непраздная рука».

Молодой человек

А между тем не ты ли сам
Покинул «бренный» мир?

Старик

    Страстям
Я предал молодость… оне
Меня сгубили… но клянусь,
Того, что прежде было мне
Святыней, — нет! я не стыжусь!

Молодой человек

Ты всех моложе нас, старик;
Мне непонятен твой язык.

Старик

Так будь же проклят ты навек,
Больной, бессильный человек, —
За то, что нагло, без стыда
Ты погубил — и навсегда —
Всё, чем жила душа моя
В часы мучительной тоски, —
Мои надежды, всё, что я
Любил, как любят старики!
Зачем пришел ты? Без тебя,
Надежды робкие тая
В груди разбитой, но живой,
Я, грешник, здесь, один, в лесах
Мечтал о жизни молодой,
О новых, сильных племенах —
Желал блаженных, ясных дней
Земле возлюбленной своей;
Дерзал молиться в тихий миг
Не за себя — но за других…
Теперь же — страшной темнотой
Весь мир покрылся; надо мной
Гремит уныло близкий гром…
Один, в пыли перед лицом
Твоим, карающий творец,
Я каюсь, каюсь, наконец, —
Измучен я… обманут я…
Но сжалься — пощади меня —
Мне смерть страшна — я не готов
Идти на твой могучий зов…
А жить…нет! жить еще страшней
В такой невыносимой мгле —
И места нет душе моей
Ни в небесах, ни на земле!

Молодой человек

Старик, ты прав, но ты жесток.
Послушай: каждый твой упрек
Неотразим… душа моя
Томится гневом и тоской
И замирает, как змея
Под торжествующей пятой…
И стыдно мне: мои глаза
Сжигает едкая слеза…
Но всё ж ты прав: я шут, я раб —
Я, как ребенок, вял и слаб;
Мои мечты еще глупей
Моих младенческих затей…
И не далась мне тайна слов
Живых — властительных речей;
Не долетает слабый зов
До невнимающих ушей…
Вокруг меня толпа шумит,
Толпа не чувствует тоски —
И недоверчиво глядит
На слезы глупые мои…
Нет! полно! нет — перед тобой
Клянусь я в этот страшный миг,
Клянусь я небом и землей,
Клянусь позором слез моих —
Я не снесу моих цепей,
Родимый край, тебя, друзей.
Без сожаленья, навсегда
Покину… и пойду тогда,
И безнадежен и суров,
Искать неведомых богов,
Скитаться с жадностью немой
Среди чужих, в земле чужой,
Где никому не дорог я,
Но где вольна душа моя,
Где я бестрепетно могу
Ответить вызовом врагу —
И, наконец, назло судьбе,
Погибнуть в радостной борьбе!

Старик