Журнал «Если» - «Если», 2011 № 07

• Название: «Если», 2011 № 07
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: Издательский дом «Любимая книга»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2011
• ISBN: ISSN 1680-645X

Евгений ЛУКИН. ПРИБЛУДНЫЕ

У кого не дрогнет сердце при виде дворовой кошки, шмыгающей в подвал… Однако все аналогии оставим на совести автора.

Николай ГОРНОВ. БРИЛЛИАНТОВЫЙ ЗЕЛЁНЫЙ

Вы боялись в детстве мазать царапины зеленкой? И правильно: антисептические свойства этого средства сомнительны.

Алексей МОЛОКИН. ДЕНЬ ЯЙЦА

Сегодня — праздник, завтра — национальная идея.

Анжела и Карлхайнц ШТАЙНМЮЛЛЕР. ПЕРЕД ПУТЕШЕСТВИЕМ

Это только репетиция, которую назначили устроители тура. И назначили не зря…

Оливье ПАКЕ. УМЕРЕТЬ СТО РАЗ, СТО РАЗ ПОДНЯТЬСЯ

Из роботов делают актеров. А жизнь лицедеев-людей превращена в подмостки.

Кейт ВИЛЬХЕЛЬМ. ТВОРЦЫ МУЗЫКИ

Рутинное задание сулило журналисту одну лишь скуку. О том, что в результате изменится его жизнь, он и помыслить не мог.

Генри СТРАТМАНН. КОГДА ЕЁ НЕ СТАЛО

Прилипчивый мотивчик, досаждавший герою Марка Твена, спустя столетие приобрел размах мирового бедствия.

Джейсон СЭНФОРД. МИЛЛИСЕНТ ИГРАЕТ В РЕАЛЬНОМ ВРЕМЕНИ

Здесь неоплатный долг перед Родиной выражается вполне конкретными цифрами.

Сергей НЕКРАСОВ. ГИНЗБУРГ И ПУСТОТА

Экранизация «главного романа конца 90-х» имела непростую съёмочную судьбу и получилась спорной. Однако критик твердо занял сторону режиссера.

Аркадий ШУШПАНОВ. НОВЫЕ РУССКИЕ СКАЗКИ

Современная российская детская кинофантастика — миф или реальность?

Тимофей ОЗЕРОВ. УРОКИ МИФОЛОГИИ

Поход в кино длиной в полугодие.

ВИДЕОРЕЦЕНЗИИ

Голливуд ни в чем не уступает российским чиновникам: способен потратить на пустые и нелепые проекты даже самые запредельные бюджеты.

Глеб ЕЛИСЕЕВ. МЕЛОДИИ СФЕР

А для того, чтобы их услышать, нужно… читать.

РЕЦЕНЗИИ

Наши рецензенты не отбирают книги по жанровой принадлежности. Для них важен лишь один принцип — литературного качества.

КУРСОР

Киберпанк имеет отличный шанс возродиться в новой экранной ипостаси: знаменитый режиссер «Куба» готовится снимать «Нейроманта».

Валерий ОКУЛОВ. ПЕРВОПРОХОДЕЦ, НЕ ИСКАВШИЙ ТИТУЛОВ

Он стал отцом-основателем жанра НФ-очеркистики и вернул читателям автора «Человека-амфибии».

Вл. ГАКОВ. РАЗНОЦВЕТНАЯ СУДЬБА

Писательница, славная не только книгами, но и тем, что придумала главную жанровую награду.

ПЕРСОНАЛИИ

Европа et Америка.

---

И во множестве других мест по всей стране и по всему миру почти каждый, кто включил телевизор, чтобы посмотреть в прямом эфире историческую пресс-конференцию, тут же подпадал под это заклятие, и его глаза уже не отрывались от смертельной трансляции, заменившей ту, что была объявлена в программе. Те счастливчики, которым повезло заниматься чем-то другим и не глядеть телевизор во время первого удара этой самой последней волны террористической нападения, очень скоро выучили новый термин, которым описали это оружие, мгновенно и одновременно парализовавшее миллионы менее удачливых сограждан.

Выжившие специалисты в области распознавания образов, изучающие, как мозг воспринимает и обрабатывает визуальные сигналы, окрестили его «глазным червем».

За миг до того как поток сюрреалистических образов с экрана, льющийся в мозг, уничтожил его здравый рассудок, заставив погрузиться в вечный кошмар сменяющихся гротескных форм и цветов, Стимэн успел проклясть Природу за ту последнюю злую шутку, которую она с ним сыграла. Он с кристальной ясностью понимал, что эти убийственно безумные картинки действуют на него гораздо сильнее, чем на любого другого человека в переполненном зале. Точно так же, как немузыканты были менее подвержены действию «ушных червей», чем специалисты, обладающие соответствующими талантами и подготовкой, люди с дефектами зрения не так быстро и не так сильно поддавались чарам «глазных червей». Большая часть его товарищей по несчастью в этом зале все же воспринимали парализующие изображения в несколько ослабленном и искаженном виде благодаря очкам либо контактным линзам или же потому, что обладали средненьким, ничем не примечательным визуальным восприятием.

А природа, хотя и безжалостно лишила Стимэна слуха, одарила его превосходным зрением, так что на приеме у окулиста он ясно различал все знаки в таблице, вплоть до самых мелких.

Перевел с английского Евгений ДРОЗД

© H.G.Stratmann. The Day the Music Died. 2010. Печатается с разрешения автора.

Рассказ впервые опубликован в журнале «Analog» в 2010 году.

Джейсон Сэнфорд Миллисент играет в реальном времени

Иллюстрация Владимира БОНДАРЯ

Таким будущее быть не должно. И все же — вот оно. А это — Миллисент Ка, рожденная любящими отцом и матерью в неофеодальном музыкальном владении, где их побитый цементной пылью дом так чудесно гармонирует с растрескавшимися асфальтовыми равнинами лос-анжелесской страны грез и замками богатеньких придурков в Тихих Палисадах[11].

Первое, что слышит Милли при выходе из материнского лона, — это музыка. Ее папа, музыкальный вассал, грезящий о карьере странствующего музыканта, играет на саксофоне, пока Милли заходится в своем первом крике. Ее мама, денно и нощно без всякого желания певшая госпел с самого его возрождения, шепотом просит мужа перестать валять дурака. Но он лишь улыбается да продолжает играть, в то время как акушерка вводит в сморщенное тельце Милли искусственные хромосомы. Придя к выводу, что роженице без небольшой помощи со стороны вытерпеть выходки ее муженька будет сложно, она нашлепывает несчастной женщине болеутоляющий пластырь.

Когда же Милли впервые берет материнскую грудь, ее мама уже светится счастьем — может, из-за музыки, хотя скорее всего благодаря медицинскому средству.

— Какой же ты идиот, — шепчет она мужу, — но, черт, такой милый.

Отец Милли смеется и распахивает окно жаркому ветру. Пока Милли довольно сосет, ее папаша импровизирует на тему «С мечтой о Калифорнии»[12], а жена его своим незабываемым меццо-сопрано мурлычет слова этой древней народной песни. Иногда мечты — это все, что осталось у людей.

* * *

На следующий день в ознаменование рождения Милли жена его светлости — великолепная и поразительная леди Аманза Коллинз — жалует бесплатное выступление. Указ ее прост: его светлость, правитель самого крупного в мире музыкального владения, отказывается на один час от всех прав на выступления своих вассалов. Они могут играть все, что хотят. Долг по желанию.

Вассалы потрясены. Да кто такая эта Миллисент Ка, вызвавшая столь беспрецедентную щедрость их сеньора? Однако музыканты не настолько глупы, чтобы подвергать сомнению официальное постановление, и быстренько подметают пыльный концертный зал да принимаются вовсю праздновать. Пианисты, гитаристы, барабанщики, флейтисты, саксофонисты и тенора — все играют только для самих себя.

Скачивания взрывают чарты. Критики заходятся в восхвалениях потрясающе радостной музыки. Показатели просмотров в реальном времени выше всякого понимания. И даже если несколько вассалов ворчат, когда выступления идут дольше положенного — принося его светлости кругленькую сумму в обменном долге, — то все эти пораженцы просто не удостаиваются внимания.

Однако родители Милли в эту радостную ночь участия в празднестве не принимают. Вместо этого они лежат поперек двуспальной кровати и обсуждают будущее девочки.

— Может, нам уехать отсюда? — говорит мама Милли, все еще изможденная после родов. — Музыкальная сцена Нью-Йорка еще не совсем погибла, хотя тоже превратилась в разменную монету.

— Но многие музыканты там голодают, — возражает папа Милли, баюкая дочь на своих изящных руках. — А здесь у нас есть пища и кров, старые друзья. И его светлость так любит музыку.

— Да уж, милейший человек. Только и заставляет меня петь этот чертов госпел. Что если он и с Милли так поступит?

Папа Милли вздыхает. Уж ему-то не знать, как его жена ненавидит этот старинный жанр. Но он хорошо помнит страшные сказки о мире старых денег, которые ему в детстве в Китае рассказывала бабушка. Кто-то мог заработать столько, чтобы купить само небо, в то время как сотням остальных не хватало на пропитание. По крайней мере, здесь есть работа для всех и каждого, кому она только нужна. Его друзья из тех немногих мест, где все еще поклоняются бесперспективной наличности, постоянно умоляют его помочь стать им вассалами сеньоров временного долга.

— Может, для Милли это и не лучшее, — изрекает он, — но определенно не худшее.

Мама Милли чертыхается, но не спорит с его заключением. Утром — тут уж ничего не поделаешь — дочь нужно представить его светлости.

* * *

Место действия — музыкальное владение, вершина Тихих Палисадов по бульвару Сансет. Родители Милли бредут через замок его светлости, оставляя за собой вульгарную эклектику из мрамора, бархатных портьер и шкур генетически модифицированных медведей, пока не оказываются в Тональном зале, где восседают его светлость и леди, окруженные египетской иллюзией — о подобной роскоши фараоны, пожалуй, только мечтали.

Родители Милли кланяются инкрустированным золотом сеньору и леди. Его светлость удаляет фараоновскую иллюзию, и взору открывается по-юношески стройное тело в итальянском костюме-тройке. Аватар взмывает над родителями Милли, и оттуда имитация сканирует их генетический долг.

— У вас задолженность по выступлениям, — провозглашает его светлость.

— Осложнения, — отвечает мама Милли, — с моей беременностью. Я слишком много пела госпел, а поэтому меня тошнило.

Его светлость исторгает стон, словно он слышал подобные оправдания неоднократно.

— Мы заключили соглашение. Может, вам не нравится быть моими вассалами? — Со взмахом его руки в воздухе появляются новые цифры задолженностей.

Но прежде чем его светлость продолжает, раздается смех леди Аманзы Коллинз: она рассекает проекции точеной рукой. Числа низвергаются по ее безупречным светлым волосам на пол, осыпаясь в драматичных показателях финансовой легкомысленности.

— Не надо этого, — заявляет она мужу. — Мы здесь для того, чтобы праздновать рождение Милли, а не осуждать.

Мама и папа Милли нервно переглядываются: особый интерес сеньора или леди к вассалу редко приводит к добру. И даже хуже: тогда как большинство сеньоров предпочитают лишь купаться во временном долге своих вассалов, эти двое совершенно иные. Вечно устремлены в заоблачные выси. Его светлость финансировал предварительное исследование долга, а леди и вовсе признанная специалистка в области генетики, способствовавшая созданию искусственных хромосом, в которых помимо личного генетического материала зашифрованы целые архивы информации. Многие мечтают об изменении мира. А вот его светлость и леди как раз среди тех немногих избранных, для кого это — явь.

Когда родители Милли стали вассалами его светлости, они даже и помыслить не могли, чтобы служить кому-либо другому. Но потом до них дошли тревожные слухи. О секретных экспериментах. О загадочных смертях младенцев. И вот безукоризненные генетически модифицированные глаза леди Аманзы Коллинз устремляются на Милли, а родители жалеют, что не сбежали, пока была возможность.