Гейл Каллен - В погоне за красавицей

• Название: В погоне за красавицей
• Автор: Гейл Каллен
• Издательство: АСТ, Астрель, ВКТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-072827-5, 978-5-271-34927-0, 978-5-226-03951-5

Портрет таинственной обнаженной красавицы потряс всех мужчин лондонского света. Кто она? И правда ли, что женщина, дерзнувшая позировать без одежды, принадлежит к лучшему столичному обществу?

Только Джулиан Делейни, граф Паркхерст, знает ее имя. Он тоже хочет разыскать прекрасную Ребекку Лиланд, но у него совсем иные цели, нежели у прочих джентльменов. Джулиан уверен: ей известны ответы на многие вопросы, от которых зависит будущее его семьи. Конечно, найти ее будет нелегко, и доверять не стоит… Но очень скоро его поиски превращаются в истинную одержимость Ребеккой, а недоверие — в пылкую страсть.

---

— Сдержанность?

— Как, по-твоему, станут относиться к тебе мужчины, когда ты полностью изменишь свою жизнь? Чего ты можешь ждать от них?

— Я…

— Я решил показать тебе, чего следует ждать, чтобы ты поняла, как далеко можешь зайти с мужчиной и где благоразумнее будет остановиться.

У нее внутри все как-то сжалось от растерянности. Она совершенно не могла представить, что будет так же вести себя с другими мужчинами, но сейчас речь шла не об этом.

— Ты решил? За меня? Что ты знаешь о моих выборах?

— Только то, что вижу, — спокойно ответил он, — и то, что ты мне объяснила.

Ее растерянность сменилась яростным гневом и болезненным стыдом, которого, впрочем, она не желала чувствовать.

— Не тебе решать, что мне нужно. Ты даже не знаешь, со сколькими мужчинами я уже была!

— Если бы это было правдой, ты не стремилась бы так нетерпеливо испытать то, чего раньше не испытывала.

— Но не с тобой! Я ночь за ночью спала рядом с твоим телом. Не у всех есть твоя сверхъестественная сдержанность.

— Я вряд ли обладаю сверхъестественными качествами. От меня потребовались все запасы моей выдержки, чтобы не дотронуться до тебя. Я и представить себе не мог, что это будет так трудно.

Он говорил это беззаботным тоном, но она почувствовала наигранность этой беззаботности. Она даже не могла торжествовать, что его планы на нее пошли не так, как он ожидал.

— Ты — человек, который не может жить моментом, — продолжала она. — Тебе на все нужен план. Как это я не догадалась, что и для меня у тебя готов план? Ты не позволишь мне быть равной тебе и иметь свою точку зрения на то, что касается моей жизни.

— Не позволить тебе иметь свою точку зрения на твою жизнь? — потрясенно вырвалось у него. — Я тот дурак, который позволил тебе продолжать это опасное путешествие только потому, что ты этого захотела. Какой еще независимости ты хочешь?

Конечно. Он был прав, но только в том, что касалось их путешествия.

— Ты распространяешь свой контроль на все, что можешь. В том числе считаешь, что опытнее меня. И думаешь, что не стоит со мной обращаться, как с реальной женщиной. Так, может, это ты боишься нарушить правила и границы, которые поставил себе, как человеку светскому? Тебе не нравится, что тогда ты станешь уязвимым. Ты всю жизнь держишь под контролем все… в том числе собственную семью. Неудивительно, что твои братья бунтуют!

Он напрягся.

— Что же, мной ты командовать не можешь! Я хочу заняться с тобой любовью. Что в этом плохого или неправильного?

— Ты — девственница, а я не лишаю девственности невинных девиц.

— Лишать девственности? Какие высокопарные выражения ты используешь. Может быть, они помогают тебе уходить от правды? Ты прячешься от реальности: от двух людей, которые хотят отдать себя друг другу… от возможности выдать свою уязвимость. Хотя не уверена, что у тебя она есть.

Он поднялся, такой высокий и внушительный. Вода стекала с него, очерчивая контуры его тела отраженным светом заходящего солнца. Мокрые кальсоны непристойно облепили ту часть его тела, которую она хотела вобрать в себя. Он выглядел более чем готовым к этому. Даже их жаркий спор, казалось, лишь сильнее возбудил его. Ребекка почувствовала сильнейший прилив вожделения, такой мощный, что все мышцы внутри судорожно сжались. Почему он отвергал то, чего они оба явно хотели? Все ради какого-то самоконтроля, которым он всю жизнь окружал себя?

Он наклонился к ней и погрозил ей пальцем.

— Возможно, это ты недостаточно честна с собой или со мной.

— Насколько честнее я могу быть? — возмутилась она и встала на ноги, не пропустив жаркого взгляда, скользнувшего по ее телу, прежде чем он вернул свой хваленый самоконтроль.

Сощурив глаза, он сказал:

— В твоем мире секс означает брак. Ты говоришь, что станешь жить по-другому, но, может быть, ты просто хочешь замуж за меня.

— Ты что, совсем меня не слушаешь? — вскричала Ребекка.

— Почему же иначе ты продолжаешь настаивать, чтобы я переспал с тобой?

— Это нелепо. Это ты пристально наблюдал за мной, когда я купалась, ты мыл мои волосы и смотрел на меня так, словно готов съесть сию же минуту!

Ноздри Джулиана зримо расширились.

— Я всего лишь мужчина, — прорычал он, — и я тебя хочу! Рядом с тобой моя выдержка держится на волоске.

Это вызвало у нее довольный торжествующий смешок.

— Ты просто никак не можешь признаться, что способен ошибаться, как и все остальные на свете.

Игнорируя ее замечание, он продолжал:

— Но я знаю, как бывает, когда репутация женщины погублена… Когда погублена репутация семьи. Что ты почувствуешь, когда окажется, что после исполнения глупой причуды назад дороги нет? Что ты почувствуешь, когда окажется, что пренебрежение к последствиям твоей бесшабашности означает, что ты никогда не сможешь выйти замуж?

Кажется, из его груди вырвался настоящий рык, с которым он и зашагал прочь от нее к берегу. Это было примитивно и… до ужаса волнующе. Она хотела, чтобы он бросил ее на землю и тут же овладел ею.

— Я не хочу замуж! — воскликнула она. — Неужели, по-твоему, я когда-нибудь соглашусь на что-то такое сковывающее?! — Ее родители много лет страдали от недоверия друг к другу. И пусть сейчас они были счастливы, сколько же лет они потратили зря. Ей не хотелось подобной жизни.

Но вдруг перед ее мысленным взором промелькнуло видение, поразившее ее: ежедневное возвращение в его постель. Это было так тепло и уютно… надежно…

Как могла она мечтать о надежности?

— Ты так и не выкупался! — крикнула она ему вслед дерзко и вызывающе.

Он остановился на мелководье, и она видела, что он хочет бежать от нее. Но они уже много дней терпели грязное состояние, поэтому он круто развернулся и направился обратно к ней. Она ожидала увидеть на его лице злость, смятение, но его лицо было непроницаемым. На нем красовалась лишь легкая насмешка. И это ее просто взбесило. Впрочем, ей тоже хватало выдержки. Она не стала выдавать свои переживания. Он подошел и протянул к ней руку за мылом.

— Я еще не закончила, — промолвила она, энергично намыливая обе ладони. Затем она погрузилась в воду, чтобы промыть интимные места.

Было очевидно, что он знает, что именно она делает. И, намыливая свой торс, он не сводил с нее глаз, наблюдая за каждым ее движением. Пронзительная дрожь заставила кровь жарче и яростнее бежать по жилам.

А когда он, не выпуская мыла из рук, окунулся в реку, она тоже сразу поняла, что он делает, и страстно захотела, чтобы его руки снова намыливали ее.

Но только если он не собирался предоставить ей одной поддаться двойной опасности страсти и уязвимости.

На берегу они молча занимались необходимыми делами. Джулиан собрал как можно больше хвороста, зная, что ночь будет холодной, а Ребекка тем временем постирала в реке их одежду. Наступала темнота, и насекомые завели ночные песни. Проснулась сова, сообщив об этом миру своим уханьем, но Джулиан не получал от этого ни малейшего удовольствия: он был слишком раздражен.

Он привык сам манипулировать чувствами и поступками других. Он всегда сохранял холодную голову. Мог вести переговоры логично и выдержанно, в то время как другие поддавались буйству эмоций.

Почему он не мог так же относиться к Ребекке? Она была просто женщиной, хотевшей того, что ей повредит. И он полагал, что нашел способ помочь ей уберечься от тяжких последствий.

Но может быть, ему стоило оберегать ее от себя? Когда она там, в реке, одарила его свирепым взглядом, он чуть не набросился на нее. Даже сейчас, когда она стирала, сидя на корточках, он по-прежнему был полон отчаянной похоти, словно они были какими-то дикарями и в мире не было никого, кроме них. Непривычные яростные ощущения захлестывали его.

Он твердил себе, что абсолютно прав, что им не стоит потакать их взаимному стремлению. Их необычные отношения… Ну как она не понимала этого?

Она развесила выстиранную одежду на кустах и камнях возле огня. Джулиан подложил в костер последние сучья и опустился перед ним на колени. Она подошла, но села не рядом с ним, а напротив. Он чуть не улыбнулся, но сдержался, потому что еще не был готов ее простить.

Он, не говоря ни слова, развернул пирожки с мясом, которые купил днем, и передал ей.

— Благодарю вас, — холодно произнесла она.

Они ели в молчании, молча передавая туда-сюда бутылку сидра.

— Ты когда-нибудь раньше спала не под крышей? — наконец поинтересовался Джулиан, почти уверенный, что она проигнорирует вопрос.

— Нет.

— А я спал, когда был моложе. Несколько раз я отправлялся с пастухами, когда они перегоняли овец на другие пастбища. Когда рождаются ягнята, пастухи должны все время быть рядом, чтобы не потерять ни одного.

— Хм, — буркнула Ребекка, не поднимая на него глаз.

Он улегся на траву и укрылся сухой рубашкой.