Николай Непомнящий - 100 великих рекордов живой природы

• Название: 100 великих рекордов живой природы
• Автор: Николай Непомнящий
• Издательство: Вече
• Жанр: Природа и животные
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-3111-1

Новая книга из серии «100 великих» рассказывает о рекордах в мире живой природы. Значительная часть явлений живой природы, особенности жизнедеятельности и поведения обитателей суши и Мирового океана, простых и сложных организмов давно уже изучены и описаны учеными. И тем не менее нас не перестают удивлять и восхищать своими свойствами растения, беспозвоночные животные, рыбы, земноводные и пресмыкающиеся, птицы и звери. А если попытаться выстроить своеобразный рейтинг их рекордов и достижений, то порой даже привычные представители флоры и фауны начинают выглядеть уникальными созданиями Творца. Самая длинная водоросль и самое высокое дерево, самый крупный и редкий жук и самая большая рыба, самая «закаленная» птица и самое редкое млекопитающее на Земле — эти и многие другие «рекордсмены» проходят по страницам сборника.

---

Все эти небылицы развеялись как дым, когда в 1742 году на Пралене (одном из Сейшельских островов) были открыты пальмы, на которых росли эти орехи, и какой-то предприимчивый купец выбросил на индийский рынок разом несколько тысяч штук. Цена на них сразу упала. В наши дни эти орехи можно свободно купить в Сингапуре, Бомбее, Карачи и в других портах.

Сейшельские пальмы начинают плодоносить в сто лет и позже. Никто не знает возраста самых больших пальм на Пралене, и неизвестно, какого возраста они могут достичь.

Чтобы семя проросло, люди очищают орехи от скорлупы, сушат их несколько месяцев, а потом кладут на землю в каком-нибудь влажном месте. Через четыре месяца, после того как семя тронется в рост, из наиболее мягкой точки у стыка долей появляется росток-«бурильщик», 15 см в длину и около 3 см в толщину. Зародыш дерева находится не в орехе, а в кончике «бурильщика». Росток, если не встречает никакого препятствия, уходит в землю. Если же он натыкается на камень или на какой-нибудь другой твердый предмет, то некоторое время удлиняется в горизонтальном направлении, а потом снова пробует углубиться в землю. К этому времени он одевается в оболочку с твердым кончиком. Через девять месяцев появляется первый лист, растущий под углом 45° к корню. Он плотно сложен, гладок и тверд и завершается длинным острием. Поднявшись на полметра над землей, он раскрывается. Через девять месяцев из главной бороздки первого листа вырастает еще один лист. Этот процесс продолжается с интервалами в девять месяцев, и каждый новый лист бывает больше своего предшественника. Все эти листья тесно собраны и поддерживают друг друга, в то время как стебель остается под землей. В возрасте от пятнадцати до двадцати пяти лет дерево наиболее красиво, и его листья в этот период значительно больше, чем в предыдущие.

Листья у этой пальмы огромные: черешок длиной от 2,5 до 6 м, а веерообразные пластинки длиной от 3 до 5 м и шириной от 1,5 до 2,5 м. Трех-четырех таких листьев хватает на кровлю небольшой хижины. Число листьев на одном дереве колеблется от двадцати до тридцати, но больше тридцати их не бывает никогда даже у сорокалетних экземпляров.

Бейли так описывает любопытное строение этой пальмы: «В отличие от кокосовой пальмы, которая клонится при каждом ветре и никогда не выпрямляется вполне, деревья „коко-де-мер“ стоят вертикально, как чугунные колонны, и выдерживают самые сильные штормы и ураганы, столь частые в тропиках.

Расположение корней очень своеобразно — ни у какого другого дерева не встречается ничего похожего. Основание ствола имеет форму луковицы, и эта луковица сидит в естественной чаше около метра в диаметре и полметра глубиной. Эта сужающаяся книзу чаша пронизана множеством овальных дырочек размером с наперсток, которые снаружи заканчиваются трубочками. Через них корни со всех сторон проникают в землю, при этом никогда не прикрепляясь к чаше. Их эластичность обеспечивает небольшую, почти неуловимую „слабину“, благодаря которой ствол может противостоять натиску бури».

Очень интересным образом сейшельская пальма сбрасывает дождевую воду. Дюроше-Ивон пишет: «Потоки воды во время ливня скатываются по листьям и глубоким желобкам черешков на ствол дерева. Эта вода предохраняет почку роста в центре кроны от высыхания, а также снабжает влагой корни у основания пальмы. Во время дождя под пальмой, если исключить неширокое кольцо возле самого ее основания, большой участок земли с окружностью до пяти и более метров остается совсем сухим. За его границей падают капли, стекающие с опущенных концов листьев».

САМЫЙ ТЯЖЕЛЫЙ КАКТУС — САГУАРО

Гигантские кактусы сагуаро (Carnegiea gigantea) достигают высоты 15 м и живут свыше 200 лет. Это гордость обеих Америк. Склоны Кордильер и равнины Аризоны, горы Южной Калифорнии и кубинское побережье украшены этими огромными цветущими канделябрами, которые некогда потрясли первых католических монахов-иезуитов.

Это растение-суккулент, приспособленное к жизни в засушливых климатических условиях и в сухой почве. Сагуаро имеет зеленый ствол, который часто бывает разветвленным. Цветет он белыми восковыми цветами, а его плоды карминового цвета употребляют в пищу. Его огрубевший продолговатый стебель обладает способностью удерживать воду в тканях (до 2000 л). Внешний восковой слой препятствует испарению воды. Функции листьев выполняет огрубевший стебель, покрытый колючками. До 75 лет они обычно не дают ветвей.

Вес крупных экземпляров сагуаро вдвое больше веса слона.

Цветок этого кактуса является эмблемой штата Аризона и примечателен тем, что в нем 3500 тычинок, которые настолько велики, что мелкие птицы вьют иногда там гнезда.

ДРУГИЕ КАКТУСЫ-РЕКОРДСМЕНЫ

«Лилипуты» среди кактусов, такие как блоссфельдия, вполне помещаются в чайной ложечке. А самый высокий кактус — калифорнийский цереус гигантский, похожий, как все цереусы, на канделябр. Один из кактусов этого вида имел в высоту 24 м и был свален бурей в 1978 году, дожив до 150 лет.

САМОЕ ЯДОВИТОЕ РАСТЕНИЕ — АКОНИТ ДЖУНГАРСКИЙ, ИЛИ ЦАРЬ-ТРАВА

Парацельс считал, что название «аконит» происходит от имени города Акони, окрестности которого считались родиной одного из видов этого растения.

Древние галлы и германцы натирали экстрактом этого растения наконечники стрел и копий, предназначенных для охоты на волков, пантер, барсов и других хищников. Это в какой-то мере подтверждают сохранившиеся в народе прозвища аконита — волчий корень, волкобой, у славян — песья смерть, песье зелье, черное зелье и др.

В Древнем Риме из-за ярко окрашенных цветков аконит пользовался успехом как декоративное растение и широко культивировался в садах. Однако римский император Траян в 117 году запретил выращивать ако-пит, так как были частыми случаи подозрительных смертей от отравлений. Плутарх рассказывает об отравлении этим растением воинов Марка Антония. Воины, в пищу которых попадал аконит, теряли память и были заняты тем, что переворачивали каждый камень на своем пути, будто искали что-то очень важное, пока их не начинало рвать желчью. Существует предание, что знаменитый хан Тимур был отравлен именно ядом аконита — соком этого растения была пропитана его тюбетейка.

В Древней Греции и Риме аконитом отравляли приговоренных к смерти.

В античные времена свойства аконита использовали в лекарственных целях, однако римский писатель и ученый Плиний Старший в своей «Естественной истории» предупреждал, что с ним надо быть весьма осторожным, и окрестил его «растительным мышьяком».

Существует несколько легенд о происхождении аконита. Одна из них связана с мифологическим героем Древней Эллады — Гераклом.

Находясь на службе у царя Еврисфея, Геракл, чтобы заслужить себе бессмертие, должен был совершить двенадцать подвигов; двенадцатый — усмирение свирепого стража преисподней Цербера, громадной трехголовой собаки, вокруг каждой из голов которой извивалась грива из ядовитых змей. Этот страшный пес пропускал всех в Аид, но обратно не выпускал никого. Чтобы выйти из подземного царства, Гераклу требовалось усмирить зверя. Увидев его, герой не испугался, схватил пса за горло и душил его до тех пор, пока тот ему не покорился. Геракл заковал его в алмазные цепи и вытащил на поверхность. Цербер, ослепленный ярким солнечным светом, стал бешено вырываться, дико рычать и лаять. Из трех его пастей потекла ядовитая слюна, залившая вокруг травы и землю. И там, куда попадала слюна, поднимались высокие стройные растения с удивительными, похожими на шлемы воинов синими цветками, собранными в верхушечные кисти. А поскольку произошло все это якобы вблизи города Акони, в честь его и назвали необычный многолетник аконитумом.

В индийской мифологии бытует легенда о девушке-красавице, которая приучила себя потреблять только корни аконита и постепенно так пропиталась ядом, что до нее нельзя было дотронуться, да и любоваться се внешностью было смертельно опасно.

Об аконите упоминалось в «Домострое» — своде правил устройства семьи на Руси. В научной медицине сведения об аконитах появляются в XVII веке, когда их стали помещать в официальные каталоги немецких аптек. В те времена аконит использовался внутрь в качестве болеутоляющего средства и наружно при подагре, ревматизме и радикулите. В индийской и восточной медицине аконит применялся как обезболивающее, при лихорадочных заболеваниях, наружно в качестве раздражающего и отвлекающего средства. Аконит входил в ряд русских фармакопей.

Все виды аконита (а их 300) распространены в Европе, Азии, Северной Америке.

На территории России произрастает свыше 50 видов аконита. Чаще других встречаются акониты бородатый, вьющийся, джунгарский, каракольский, противоядный, северный (высокий), белоустый, байкальский, бело-фиолетовый, амурский, дубравный, дуговидный, корейский, теневой, Фишера, Кузнецова, Щукина, Чекановского.