Рахул Санкритьяян - В забытой стране

• Название: В забытой стране
• Автор: Рахул Санкритьяян
• Издательство: Государственное Издательство Детской Литературы Министерства Просвещения РСФСР
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1959

Эту книгу написал известный индийский писатель, ученый, общественный деятель и путешественник.

Рахул Санкритьяян — псевдоним писателя; настоящее его имя — Кедарнатх Пандэй. Санкритьяян — человек огромной эрудиции и разносторонних интересов. Он получил известность не только благодаря научным трудам по истории древнего мира, истории Индии и других стран, по философии и политике, но и благодаря своим интересным романам, написанным в самых различных жанрах.

Санкритьяян — неутомимый путешественник; он побывал во многих странах мира, в том числе трижды в Советском Союзе.

Истинный патриот своей страны, Рахул Санкритьяян принимал активное участие в борьбе за независимость Индии. С 1939 года он член Коммунистической партии Индии. Не раз он сидел за политическую деятельность в тюрьме.

Многие книги Р. Санкритьяяна написаны в тюремной камере, в том числе и роман «В забытой стране», первый приключенческий роман автора. В этой книге устами индийского профессора-египтолога рассказывается о его путешествии в «забытую страну», расположенную где-то в верховьях Нила, — преемницу древнеегипетской культуры.

Санкритьяян написал свой роман в надежде пробудить в юном читателе любознательность, стремление к научным открытиям и любовь к путешествиям.

---

 — Боги не гневаются ни на царицу, ни на кого-либо из ее подданных, — ответил я Яхмосу.

Я разговаривал со жрецом, а сам думал о том, как разрешить неожиданно возникший вопрос. Эту огромную лодку я не смогу вести один, и, кроме того, надо что-то придумать, чтобы незаметно перенести в нее вещи из нашей лодки. Конечно, ружья и патронташи ни о чем не скажут серафийцам, но, увидев их, они проявят законное любопытство: зачем могучим и всесильным богам понадобились эти вещи?

Я не мог ничего придумать. Необходимо было посоветоваться с Дхирендрой и Чаном, но я не мог разговаривать с ними в присутствии Яхмоса. Пришлось выходить из положения.

 — Боги хотят говорить со мной, оставьте нас ненадолго одних.

Яхмос тотчас же повиновался. Я обратился к своим товарищам за советом. Господин Чан сразу же разрешил этот вопрос.

 — Совершенно ясно, что нам, богам, не подобает что-либо делать самим, так как мы можем этим подорвать веру в себя. Люди не станут поклоняться Тоту, если увидят, что он трудится, как простой грузчик, — сказал Чан. — Кроме того, вы правы, профессор, — нам не следует показывать свои вещи: чем меньше они будут знать о нас, тем лучше. Взгляните на лодку, которую они привели. Она раз в пять больше нашей, и в середине ее выстроена каюта, закрытая с трех сторон, причем четвертую сторону тоже можно будет закрыть без особого труда.

Дхирендра не выдержал и прервал его:

 — О, если бы мы пересели в нее, то смогли бы спокойно снять маски, а мне, глядишь, далось бы к тому же выкурить сигару. Это было бы великолепно, Чан!.. Простите, что я перебил вас. Говорите, что вы надумали.

 — Вы видите, — продолжал Чан, — к мачте привязано два каната. С их помощью тянут лодку. Если канаты подсунуть под эту нашу лодку, то несколько человек легко смогут поднять и поставить ее на большую.

 — Чудесно! — воскликнул Дхандас. — Это отнимет всего несколько минут, и мы без всякого труда незаметно перетащим вещи в каюту.

Я подозвал Яхмоса и передал ему волю богов, а сами боги тем временем перешли в большую лодку. Люди, прибывшие с Яхмосом, конечно, испытывали страх перед богами, но выполнили все, что от них требовалось.

 — Боги хотят, чтобы вы прислали гребцов, — опять обратился я к жрецу. — Но сейчас они нам не нужны: боги будут отдыхать всю ночь и только утром двинутся в путь.

По знаку Яхмоса вся флотилия быстро покинула нас. Мы перетащили вещи в каюту, сделали из них несколько узлов, обернули соломой и, крепко связав веревкой, аккуратно сложили вниз, под палубу. Мы утомились за день и только улеглись на полу каюты, как раздался дружный храп.

Древнеегипетские боги, подобно греческим и римским богам, обладали многочисленными человеческими свойствами. Как и все смертные, они не были совершенны, и поэтому даже таким богам, как Тот или Осирис, приходилось есть и спать, будто были они не боги, а простые крестьяне.

Проснулись мы довольно поздно, умылись у себя в каюте и с наслаждением отведали пищи, которую принесли нам в качестве подношения. Позавтракав, боги вышли из каюты и уселись на три красивых сиденья, сделанных в носовой части лодки. Наконец-то исполнилось то, о чем они не раз мечтали в душе, — им теперь не придется весь день стоять на ногах, как раньше.

Если первая часть пути далась нам без особого труда, то последняя прошла еще легче. Мы торжественно плыли в Митни-Хапи под приветственные крики населения. Слева от нас по-прежнему вилась дорога Сидящих Писцов, но гора, видневшаяся справа, постепенно становилась все ближе и ближе.

Вскоре мы обогнули гору и очутились в еще более красивой местности. Холмы, леса, поселки, деревни, храмы… Нам казалось, что это сон. Тысячи людей шли за нами по берегу. Впереди нас плыла лодка верховного жреца Яхмоса, а за нами тянулась целая флотилия лодок с певцами и музыкантами, и на протяжении всего пути они пели и играли для нас.

Корма нашей лодки была сделана в форме лотоса и слегка приподнята, нос представлял собой огромную баранью голову с длинными рогами, отогнутыми назад и закрученными вокруг возвышения, на котором стояли сиденья богов.

По-моему, лучше всех играл свою роль Дхандас. Он делал все значительно более серьезно, чем Дхирендра и Чан, и в том, как он поднимал руку, благословляя серафийцев, чувствовалось сознание своей силы и величия. Что же касается Дхирендры, то он постоянно жаловался, что его маска в виде шакальей головы очень тесна и ему тяжело дышать.

Боги сказали, что не могут больше сидеть на такой жаре. Я сообщил об этом Яхмосу, и он тут же прислал нам здоровенного негра с опахалом. Как мы узнали от жреца, этот негр принадлежал к племени, которое серафийцы держали в рабстве.

Пробыв в пути еще день, мы наконец прибыли в Митни-Хапи. Как только я увидел этот необыкновенный город, я сразу же вспомнил Фивы. Дома из глины и необожженного кирпича, крытые пальмовыми листьями и соломой, сменились высокими каменными домами, между которыми были разбиты небольшие скверы с зеленой травой и низенькими деревцами. В центре города нас окружили храмы, дворцы и сады. Вокруг дворцов были возведены высокие стены с деревянными воротами, украшенными искусной резьбой. Из ворот торчали наружу бронзовые крючья и шипы.

То ли от всего увиденного, то ли от солнца и жары, но я вдруг почувствовал страшную усталость и пожалел о том, что нельзя отдохнуть.

Нашу лодку подвели к красивой каменной лестнице, ведущей от реки к дворцу. По обеим сторонам лестницы стояли стройные шеренги воинов, облаченных в ослепительно сверкавшие доспехи и вооруженных боевыми топорами и копьями; в левой руке воины держали заостренные кверху и обтянутые кожей щиты.

Из дворцовых ворот послышался барабанный бой.

Первым сошел на берег Яхмос, за ним я. Ворота раскрылись, и мы увидели чудесный сад. В нем росли низкие деревца и вились виноградные лозы.

По садовой дорожке медленно двигалась небольшая группа людей. Они не спеша стали спускаться по лестнице, чтобы, по-видимому, встретить и приветствовать нас в своем городе. По правде говоря, лишь двое из них привлекли к себе мое внимание.

Одним из этих двоих был высокий, широкоплечий мужчина в золотых доспехах. Мне сразу бросилось в глаза гордое и властное выражение его лица.

Другим человеком, привлекшим мое внимание, была женщина, которая шла впереди процессии. Расшитая золотом и украшенная драгоценными камнями одежда красиво облегала ее тело. На шее у женщины висели ожерелья, а на руках были надеты браслеты и кольца. Длинные вьющиеся черные волосы спускались на спину. Лоб был перевязан золотой ленточкой, а чуть повыше подняла свою голову из драгоценных камней змея, обвившаяся вокруг лба и предостерегающе раздувшая капюшон, посреди которого сверкал огромный бриллиант.

Глядя на нее, я вспомнил правдивые слова одного поэта:

Красоту не украсишь ничем:
Она ведь сама украшает!

Украшения меркли по сравнению с дивной, бесподобной красотой этой женщины. Она казалось живой Рамбхой или Шачи[26]. Взглянув на нее, я понял, что передо мной преемница фараонов, царица серафийцев Серисис.

Глава XV ПОЛКОВОДЕЦ НОХРИ

Спустившись по лестнице, правительница Митни-Хапи Серисис почтительно поклонилась тем, кого принимала за богов, и я почувствовал сильные угрызения совести. «Как можем мы совершать такое кощунство по отношению к их богам и к их вере?» — спрашивал я сам себя. Эта древняя и бесхитростная религия вызывала у меня чувство уважения. То же переживали и мои товарищи, кроме Дхандаса, конечно, который из-за своей алчности не остановился бы ни перед чем. Дхирендре и Чану было очень стыдно, хотя они и пытались успокоить себя тем, что мы не собираемся глумиться над чьей-либо религией или религиозными чувствами. Нас привела сюда жажда знаний, и обстоятельства сложились так, что у нас не оставалось иного пути удовлетворить свою любознательность и живыми выбраться отсюда.

Царица попросила своих приближенных оставить ее ненадолго одну, и, повинуясь ее приказу, отданному нежным, приятным голосом, все отошли немного назад, и только мужчина в золотых доспехах не сдвинулся с места. Сложив молитвенно руки, царица обратилась ко мне:

 — Неужели мы можем надеяться на то, что великие боги, которым поклонялись еще наши предки, остановятся у нас в городе, в Митни-Хапи, ничем не заслужившем такой большой чести?

Я легко, без всяких усилий понимал все, что говорила мне красавица царица, — даже произношение у нее было такое же, как и у меня. Это подтвердило мое предположение о том, что она является потомком фиванских фараонов. Греческий историк Геродот писал в свое время о египетских племенах, живших в пустыне, и вполне возможно, что предки серафийцев и были тем народом, который вначале обитал в сердце Ливии и уж потом переселился сюда.