Попова Александровна - Пастырь добрый

• Название: Пастырь добрый
• Автор: Попова Александровна
• Жанр: Альтернативная история

Европа XIV века. История пошла другим путем. Одиозный «Молот ведьм» был создан на полтора века раньше, Инквизиция - раньше на сотню лет. Раньше появились и ее противники, возмущенные методами и действиями насквозь коррумпированной и безжалостной системы. Однако существование людей, обладающих сверхъестественными способностями, является не вымыслом, а злободневным фактом, и наличие организации, препятствующей им использовать свои умения во зло, все-таки необходимо.

Германия, Кёльн, 1390 a.D. В городе происходят жестокие убийства детей. Показания немногочисленных свидетелей говорят о том, что подоплека этих преступлений выходит за рамки обычного криминала, и расследование берет в свои руки кельнское отделение Инквизиции. Следователь Конгрегации, ведущий дознание, сталкивается с персонажем полузабытой легенды.

Страница автора на СИ: http://samlib.ru/p/popowa_nadezhda_aleksandrowna/

Размещено на http://www.flibusta.net и http://lib.rus.ec c согласия автора

---

-  Я так вижу, - заговорил Курт снова, обратясь к хозяину, - от него толку сейчас никакого... Когда-то я был с Финком. Бекер; но, как я говорил, ты наверняка не помнишь меня.

-  Бекер... - повторил тот, глядя на него пристально и теперь уже серьезно. - Припоминаю, пекарский племянник, верно? однако ж, это было... сколько же? Лет десять тому, а?

-  Вот это память, - искренне восхитился Курт. - Честно сказать, был уверен, что ты забыл напрочь.

-  Так, эй, а ну, стойте-ка там! - Голос главного делегата от двери прозвучал зло и растерянно вместе; тот прошагал на середину крохотного зальчика, озираясь вокруг и не зная, к кому обратить взгляд - к незваному гостю, к хозяину заведения или молчаливому толстяку за столом. - Бюшель, какого черта? Тут, кстати, люди сидят, и люди хотят знать, что за херь здесь творится. Ты этого... знаешь? И что значит «был с Финком»? Он кто - инквизитор или нет?

-  Голоса на меня не поднимай, сопляк, - почти нежно посоветовал старик за стойкой, и тот отступил чуть назад, неловко хмыкнув. - А что тут и к чему - пусть тебе наш гость сам растолкует. Давайте-ка... - он усмехнулся, приглашающе кивнув, - майстер инквизитор. Говори уж, зачем пришел и чего ради кинулся былые дни припоминать. В городе ты, насколько я знаю, уж год; чего ж теперь приперло?

«Линия поведения», над которой Курт ломал голову по пути в «Кревинкель», избралась, похоже, сама собою; наилучшим выходом было сейчас говорить прямо, и вместо одного лишь бывшего сообщника призывать в свидетели каждого здесь. Собственно, все та же работа, что и прежде, всего лишь несколько иное окружение и чуть другие способы разговорить и заинтересовать...

-  О том, что Финка взяли магистратские, знаете? - спросил он негромко, но слышно всем, и лица вокруг, и без того не сияющие приветливостью, осунулись и словно бы посерели, сравнявшись по цвету со стенами тесной комнаты.

-  Так ты потому тут?

-  Да, - кивнул он серьезно, - потому. Хочу в этом деле разобраться.

-  И с каких это пор Друденхаус у Хальтера на побегушках? - с нескрываемым презрением уточнил кто-то; он покривился.

-  Слушать надо ухом, а не брюхом, - отозвался Курт, не глядя в его сторону. - Я сказал, что хочу разобраться в деле, а не завалить Финка - ему и без того завтра же была бы хана. А благодаря мне он сейчас не в светской каталажке, а в Друденхаусе; не Бог весть что, однако там его хотя бы не мутузят от нечего делать, как только охрана соскучится. Там вообще без моего приказа в его сторону даже не обернутся. И следствие теперь веду я. Если здесь кто-то чего-то все еще не понял, поясняю для особо умных: хочу помочь Финку не отправиться на тот свет.

-  Это просто зашибись, - одобрил предводитель делегации, - только вот в чем штука: чего ради ты ринулся ему помогать, если те слухи, что нам птички на хвостах принесли, правда?

-  Как звать? - уточнил Курт, осознав, что именно эта личность на данный момент и станет направителем беседы и настроений окружающих его людей; тот издевательски поклонился.

-  Кранц.

-  Ясно, - кивнул он, не интересуясь тем, прозвище ли это или же редкий случай именования здешнего обитателя по фамилии[27]. - Так вот, Кранц, дело всего лишь в том, что я не верю в виновность Финка. Довольно такой причины?

-  Нам-то, может, и довольно, только странно что-то, когда вот так вот, через десяток лет, начинают поминать старую дружбу; не к добру это. С какого перепугу ты вдруг в это дело полез? Мало ли невиновных магистратские переловили...

Итак, мысленно подвел первый итог Курт, «майстер инквизитор», пускай и в тоне нахально-издевательском, остался в стороне; следует ли столь простое, на «ты», обращение к нему воспринимать как знак недобрый либо же как обозначение того, что его давнее пребывание в их мире осознано и в некотором роде официально принято? Если его хоть однажды поименуют старым прозвищем - значит, справедливо второе...

-  И всякий раз Друденхаус вмешивался, когда успевал, - напомнил он. - Про студента пару лет назад слышали?.. Вот то-то, Кранц. А что до старой дружбы, которую я припомнил - у меня на то причины есть. Именно Финк много лет назад привел меня сюда, и если б не он - так и оставался бы я у своих милых родственничков, которые, в конце концов, или голодом меня уморили б, или б заколотили до смерти в один прекрасный день. Не ахти какая, конечно, жизнь тут была, а все же была. И только один Финк прикрывал новичка от тех, кто желал поразвлечься, подсчитывая мои выбитые зубы. Если бы не он когда-то - я бы окочурился на улице, под теткиной скалкой или - уже вот тут, под кулаком какого-нибудь жирного борова, которому повезло, что он старше, выше и больше.

Несколько взглядов сместились в сторону Шерца, и тот выпрямился, отчего внушительное брюшко его уперлось в стол, едва его не отодвинув.

-  Так что, - докончил Курт, вновь обернувшись к Кранцу, - вот тебе причина: когда-то он не дал мне сдохнуть. Такое обыкновенно не забывают. Или за десять лет законы здесь изменились?

-  Не гоношись, Бекер, - снисходительно и почти миролюбиво откликнулся Бюшель из-за стойки. - По нашим законам мы и говорить-то с тобой не должны бы.

Однако же, старая кличка все-таки произнесена, отметил Курт, усаживаясь поудобнее и несколько расслабляясь. Дальнейшую беседу можно предвидеть с небольшими вариациями, однако почти стопроцентной вероятностью. Для начала присутствующие захотят выговориться, осознавая вслух и в самом деле неслыханную мысль о том, что местный инквизитор в то же время является одним из них; и время этого факта не меняет, ибо не нарушено главное правило - попавшись, Курт не сдал никого, ни одного даже из самых страшных своих обидчиков, и при случае хозяин «Кревинкеля» и толстяк Шерц, сколь бы ни был он неприязненно настроен, это подтвердят.

-  А вот это верно, - подхватил Бюшеля неугомонный предводитель делегатов. - Это просто-напросто небывало - мне в морду нашими правилами будет тыкать тот, кто вообще до нас не касается!

-  Потому что на дело с тобой не хожу каждый вечер? - уточнил Курт, и тот кивнул на Знак на его груди:

-  Вот поэтому.

-  Ах вот оно что, - улыбнулся он с подчеркнутым дружелюбием, и Кранц поморщился. - А скажи-ка мне, хранитель законов, если б тебе посчастливилось накрыть повозку, груженую золотом - ты что б делал? Тысяч, скажем, на пятьдесят. Здесь бы все спустил? Я думаю - домик бы себе прикупил в хорошем квартале и в дорогом трактире лещей во кляре жрал бы.

-  Ты это к чему? - насупился тот.

-  К тому, что вот это, - Курт чуть приподнял медальон за цепочку, - мне привалило не по моему желанию. Сложилось так. Я не выбирал, куда мне идти и чем заниматься, ясно?

-  Однако жопу рвешь на своей службе.

-  Рву, - кивнул он невозмутимо, покачивая Знак на пальце, и заметил, что сидящая рядом с Шерцем потрепанная девица соблазняюще закусила губу, отчего внутри что-то похолодело и обозначилось нечто вроде тошноты - зубки у девицы были далеки как от пристойного качества, так и от положеного количества. - Вылавливаю всякую дрянь.

-  И чем ты тогда от магистратских отличаешься? Та же псина.

-  Тем отличаюсь, Кранц, что мои враги - и твои тоже, как и любого в этом городе, во всей Германии и на всем белом свете, потому как что ты, что я - все мы для них так, мясо. Хочешь кое-что по секрету? Если б не такие, как я, ты сейчас, может, на какой-нибудь шахте втыкал, на добыче камней для скучающего малефика, и это в лучшем случае. Я свою нынешнюю жизнь не выбирал, однако же оправдываться за нее не намерен. Перед законом, на который ты так напираешь, я чист: магистратские от меня десять лет назад ни одного имени не услышали. И до сих пор я рта не раскрыл, хотя кое о чем кое-что знаю.

-  И решил, что тебя тут за это обнимать кинутся?

-  Угомонись, Кранц, - тихо попросил хозяин подвальчика, и тот умолк тотчас же, захлопнув рот послушно, словно ребенок. - Потрендел - и будет. Ты что-то больно много воли сегодня взял... Ну, пускай оно так, - обратясь уже к гостю, кивнул Бюшель со вздохом. - Но тут-то ты чего забыл, Бекер? Если тебе и впрямь приперло отмазать Финка, тут тебе ничем не помогут. Знаем не больше твоего, а то и, я так мыслю, меньше. За что замели - и то так, слухами да толками. Девицу он какую-то, говорят, прирезал, молоденькую, и оприходовал ее на полную. Так с чего ты взял, что он тут не при делах? Все может быть, он вчера нажрался до синих чертей...

-  Девочку, - поправил Курт, отвернувшись от насупленного Кранца. - Одиннадцати лет. Изнасилована раза четыре, после чего изрезана вдоль и поперек и почти выпотрошена. Неужто только я уверен, что Финк такого бы не сделал?

-  Мамочки! - шепотом пискнула какая-то девица за столиком у двери, приподнявшись и тут же усевшись обратно; Бюшель нахмурился.

-  Да, это уж что-то для Финка слишком. По морде залепить мог бы, да и попользоваться, разрешения не спросив, но вот так вот... А все же - что ты здесь найти думаешь? Говорю же - никто тут ничего не знает, сам видишь.