Оливер Боуден - Assassin’s Creed: Renaissance

• Название: Assassin’s Creed: Renaissance
• Автор: Оливер Боуден
• Жанр: Исторические приключения

Assassin's Creed: Renaissance — это роман, основанный на цикле Assassin's Creed, написанном Оливером Боуденом (Oliver Bowden) и опубликованный Penguin Books. Это печатная версия игры Assassin's Creed II; вместо того чтобы обхватить огромный промежуток времени, действия происходят только в XV веке без упоминаний современных событий игры.

---

Но это было личное письмо Альберти к его жене. И лишь прочитав его, Эцио начал понимать, какие силы могли заставить человека переступить через порядочность.

«Любимая!».

Я доверяю эти мысли бумаге в надежде, что когда-нибудь смогу без страха поведать их тебе. Однажды ты, без сомнения, узнаешь, что я предал Джованни Аудиторе, заклеймив его как предателя и приговорив к смерти. Потомки будут думать, что главные роли в этом деле сыграли политика и жадность. Но ты должна понять, что мной управляла не ненависть, а страх.

Когда Медичи отняли у нас все, я испугался. За тебя. За нашего сына. За будущее. На что в этом мире может рассчитывать человек без средств? Кое-кто предложил мне деньги, землю и титул в обмен на мое сотрудничество.

И это заставило меня предать лучшего друга.

Но каким бы отвратительным не был этот поступок, в то время он казался мне необходимым. И даже сейчас, оглядываясь назад, я считаю, что выбора у меня не было

Эцио бережно свернул письмо и спрятал в сумку. Он решил запечатать его и проследить, чтобы оно было доставлено по назначению.

Глава 6

— Все кончено, — просто сообщил он Паоле.

Она коротко его обняла, и отошла назад.

— Я знаю. И я рада, что ты цел.

— Думаю, пришло время покинуть Флоренцию.

— Куда ты поедешь?

— У моего дяди Марио поместье близ Монтериджони. Туда мы и отправимся.

— На тебя готовятся открыть большую охоту, Эцио. Они повсюду развесили плакаты с твоим изображением и надписью «Разыскивается». И глашатаи всем рассказывают о тебе. — Она замолчала, задумавшись. — Я послала своих людей сорвать столько плакатов, сколько они смогут. И подкупить глашатаев, чтобы они болтали о чем-нибудь другом. — И тут другая мысль пришла ей в голову. — И лучше уж я подготовлю для вас троих дорожные бумаги.

Эцио тряхнул головой, думая об Альберти.

— Что ж это за мир, в котором можно так легко манипулировать правдой?

— Альберти считал, что попал в безвыходное положение, ему просто не хватило твердости духа. — Она вздохнула. — Правда продается каждый день. Тебе нужно принять это, Эцио.

Он взял ее ладони в свои.

— Спасибо тебе!

— Флоренция станет куда лучше, если Герцог Лоренцо поставит на место Гонфалоньера кого-то из своих людей. Но не будем терять время. Твои мать и сестра здесь.

Она отвернулась и хлопнула в ладоши.

— Аннетта!

Аннетта появилась из задней части дома, ведя за собой Марию и Клаудию. Воссоединение семьи было эмоциональным. Эцио заметил, что мать так и не оправилась от потрясения, и все еще сжимала в руках коробку с перьями Петруччо. Она рассеянно обняла Эцио в ответ, Паола взирала на них с грустной улыбкой.

Клаудиа вцепилась в другую руку Эцио.

— Эцио! Где ты был? Паола и Аннетта были добры к нам, но не позволяли покидать дом. И мама не произнесла с тех пор ни слова! — Она замолчала, борясь со слезами. — Ну, — произнесла она, наконец, — папа сумеет все уладить. Должно быть, все это было ужасной ошибкой?

Паола посмотрела на Эцио.

— Время пришло, — мягко сказала она. — Рано или поздно они узнают правду.

Клаудиа перевела взгляд с Эцио на Паолу и обратно. Мария села рядом с Аннеттой, которая ее обняла. Мария смотрела в пространство, слабо улыбаясь, все так же сжимая ящик из грушевого дерева.

— Что это значит, Эцио? — спросила со страхом в голосе Клаудиа.

— Кое-что произошло…

— О чем ты?

Эцио замолчал, не в силах произнести ни слова, но выражение его лица рассказало Клаудии все.

— О Боже, нет…

— Клаудиа…

— Скажи, что это неправда!

Эцио повесил голову.

— Нет, нет, нет, нет, нет! — заплакала Клаудиа.

— Шшшш, — он попытался успокоить сестру. — Я сделал все, что мог, малышка.

Клаудиа уткнулась в его грудь и расплакалась, судорожно всхлипывая, пока Эцио не обнял ее. Он посмотрел через ее плечо на мать, которая ничем не показала, что слышала его слова. Возможно, в какой то мере она уже знала правду. После всего, что перевернуло жизнь Эцио, необходимость видеть сестру и мать, брошенными в пучину отчаяния, почти сломала его самого. Он стоял, обнимая сестру целую, как показалось, вечность, и ощущал, что тяжесть всего мира легла ему на плечи. Теперь защитить семью и имя Аудиторе — было его долгом. Мальчика Эцио больше нет. Он собрался с мыслями.

— Послушай, — шепнул он Клаудии, как только она немного успокоилась. — Нам необходимо уехать отсюда. В какое-нибудь безопасное место, туда, где ты и мама сможете спокойно жить. И если мы уедем, я попрошу тебя быть сильной. Ради меня, ты должна позаботиться о маме. Понимаешь?

Она замолчала, вытерла лицо, отодвинулась от него и кивнула.

— Да.

— Тогда нам нужно приготовиться. Собери и упакуй все, что понадобится, но я думаю, мы должны уйти пешком — нанимать экипаж будет слишком опасно. Наденем самую простую одежду, чтобы не привлекать внимания. И поторопись!

Клаудиа ушла вместе с матерью и Аннеттой.

— Тебе нужно искупаться и переодеться, — посоветовала Паола. — И тебе станет намного лучше.

Два часа спустя дорожные бумаги были готовы, и они смогли отправиться в путь. Эцио в последний раз проверил сохранность содержимого в сумке. Возможно, его дядя сможет найти применение документам, которые Эцио забрал у Альберти, и которые были жизненно важны для последнего. Новый кинжал он надежно закрепил на правом запястье, спрятав под одеждой. Он затянул пояс. Клаудиа вывела Марию в сад и теперь стояла у двери в стене, через которую они планировали отбыть, с Аннеттой, которая пыталась не расплакаться.

Эцио повернулся к Паоле.

— Прощай. Еще раз спасибо, за все.

Она обняла его и поцеловала в губы.

— Береги себя, Эцио, и будь начеку. Мне кажется, что тебя ждет долгий путь. Он поклонился, накинул капюшон и пошел к матери и сестре, подхватив сумку, которую они собрали. Они поцеловали на прощанье Аннетту, и, мгновение спустя, оказались на улице, по пути на север. Клаудиа вела под руку мать. Всю дорогу они молчали, и Эцио размышлял об огромной ответственности, что легла на его плечи. Он просил, чтобы господь дал ему сил, но все равно было трудно. Ради Клаудии и их бедной матери, которая полностью погрузилась в себя, он должен оставаться сильным.

Они добрались до центра города, когда Клаудиа начала разговор. Она была полна вопросов. Эцио с радостью отметил, что ее голос был твердым.

— Как такое могло случиться с нами? — проговорила она.

— Я не знаю.

— Ты думаешь, мы сможем вернуться назад?

— Я не знаю, Клаудиа!

— А что будет с нашим домом?

Он опустил голову. Времени на то, чтобы пускаться в объяснения, не было, но даже если б оно и было, что он мог ответить? Возможно, Герцог Лоренцо смог бы уладить это дело, со всеми предосторожностями, но надежда на это была призрачной.

— Они… Их похоронили с честью?

— Да. Я сам все устроил.

Они перешли Арно по мосту, и Эцио бросил взгляд на реку.

В конце концов, они дошли до южных городских врат. Эцио радовался, что им удалось пройти незамеченными так далеко. Но сейчас был самый опасный момент — врата серьезно охранялись. Благодаря документам на фальшивые имена, которые достала им Паола, они прошли проверку. Стража искала отчаявшегося одинокого молодого человека, а не небогато одетую семью.

Они шли на юг весь день, остановившись, только когда город скрылся из виду, чтобы купить хлеба, сыра и вина на ферме, и отдохнуть с часок в тени дуба на краю кукурузного поля. Эцио сдерживал свою нетерпеливость. До Монтериджони оставалось 30 миль, и они шли, подстраиваясь под шаг матери. В свои годы она была сильной женщиной, но сильный шок преждевременно состарил ее. Он молился, чтобы они сумели добраться до дяди Марио, где мать смогла бы прийти в себя, хотя он и понимал, что это может занять много времени. Он надеялся, что если ничего не случится, они доберутся до поместья Марио к полудню завтрашнего дня.

Ночь они провели в пустом амбаре, где, по крайней мере, лежало чистое, свежее сено. Они поужинали остатками обеда, и устроили Марию так удобно, как только смогли. Она не жаловалась, более того, казалась совершенно равнодушной ко всему ее окружающему. Но когда Клаудиа, перед тем как лечь спать, попыталась забрать у нее ящик Петруччо, она яростно воспротивилась и оттолкнула дочь, обозвав ее грубиянкой. Брат и сестра были поражены этим.

Но спала Мария мирно, а на утро казалась отдохнувшей. Они умылись в ручье, напились воды вместо завтрака и продолжили путь. День был теплым, солнечным, дул прохладный ветерок. Они прошли довольно далеко, мимо дюжины телег на дороге и фруктовых садов, и не встретили никого, кроме небольшой группы рабочих в полях. Эцио купил фруктов для Клаудии и матери, но сам есть не смог — слишком нервничал.