Виктор Хохлов - Тайна малиновой воды

• Название: Тайна малиновой воды
• Автор: Виктор Хохлов
• Издательство: Верхне-Волжское книжное издательство
• Жанр: Сказка
• Год: 1976

Мне всегда нравилась твоя дружба с игрушками. Ты отлично понимала их, а они понимали тебя. Помню, как ты скучала без своих игрушечных друзей, когда лежала в больнице, как просила меня рассказывать про них все-все. И я старался, даже ночевал иногда на диванчике рядом с ними. Вот только разговаривать по-игрушечному не успел научиться. Зато уж сказок да необыкновенных историй наслушался вдоволь. Я и не знал раньше, что по ночам, когда люди засыпают и в доме наступает тишина, игрушки с удовольствием рассказывают друг дружке о всевозможных приключениях. Однажды, когда я дремал на диване, друзья вдруг заговорили о тебе, и кто-то с беспокойством сказал: "Болезни ведь разные бывают, случаются такие, что и доктора не могут помочь. Однажды на старой даче..." Игрушки притихли, видимо, приготовились слушать. Я тоже уши навострил. Вот она, эта удивительная история.

---

Виктор Хохлов ТАЙНА МАЛИНОВОЙ ВОДЫ

Часть первая УДИВИТЕЛЬНЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТАНИ И ЕЕ БРАТЬЕВ

Что случилось до того, как я узнал и решил рассказать эту удивительную историю

Дочка моя Любаша заболела: воспаление легких. Увезли ее в больницу и остались мы дома втроем: Любашина мама, трехлетний Сережка да я.

Скучно без Любаши. Сережка вдруг раскапризничался без причины. Мама все спрашивала, какая его муха укусила.

Тогда я сказал:

— При чем тут муха? По-моему, он просто-напросто конфетами объелся и у него болит живот. Не надо было оставлять на столе конфеты.

Мама рассердилась.

— У тебя привычка заступаться за капризуль.

И вообще... у нормальных детей от конфет болят зубы, а не животы.

Короче говоря, в больницу я поехал один.

Когда вошел, в палату, Любаша, закутавшись в одеяло, сидела на койке возле тумбочки и пила чай. Вид у нее был грустный-грустный.

— Любаша! — позвал я.

Она повернула голову и просияла. Но тут же глаза ее наполнились слезами.

— А мама?

— Да понимаешь ли, — начал объяснять я, выкладывая на тумбочку гостинцы, — что-то Сереже сегодня нездоровится. Пришлось им обоим дома остаться.

— Ну вот, всегда у вас так, — сказала Любаша.

А потом мы болтали, наверное, целый час, Я рассказывал обо всем: о маме, о Сережке, о своей работе, о соседской собаке... И вдруг Любаша спросила:

— А как ведут себя мои игрушки?

— Молодцом! — бодро ответил я. — Сидят тихо, не капризничают...

— Тебя же серьезно спрашивают, — обиделась Любаша.

Вот так штука! Признаться, я не догадался поговорить с игрушками и потому не знал, о чем рассказывать. Игрушек у Любаши много. Одни в картонной коробке лежат вповалку, другие — любимчики — на детском столике чинно расставлены. Как их посадили, так и сидят.

— Ну, пап!—нетерпеливо напомнила дочь.— Про Мишука расскажи, про Бублика, про Клёпу, про Таню, про Врунчика, про всех...

Полгода назад мой старый товарищ, капитан дальнего плавания, привез из-за границы большую коробку. Когда мы ее открыли, Любаша так и запрыгала от радости. Там лежали игрушечные зверята: черный медвежонок с умными коричневыми глазами, рыжий вислоухий пес, забавный зайчишка и серый котенок с длинным хвостом. А кроме них была еще кукла в нарядном розовом платье.

У каждой игрушки на шее маленькая медаль с именем. Но имена такие мудреные, что Любаша тут же заменила их своими, и кукла стала Таней, медвежонок — Мишуком, собака — Бубликом, котенок — Врунчиком, а смешной, простоватый зайчишка — Клёпой.

Я попытался представить себе самочувствие плюшевой собаки и неуверенно сказал:

— Бублик без тебя совсем заленился, спит целыми сутками. Даже лаять не хочет. За все это время я ни разу его голоса не слыхал.

— У игрушечных собак голоса не бывает, — пояснила Любаша.

Я понял, что сплоховал, и окончательно запутался.

— Ты, папка, лучше напиши мне про них. Ладно? Узнай все как следует и напиши. Ну, пожалуйста!

— Хорошо. Обязательно напишу, — пообещал я. — Сегодня же вечером, как только разберусь с ними, так сразу и сяду писать.

— Ты мне каждый день пиши. Ладно, папочка? Когда я уходил, она улыбалась. Я тоже улыбался и совсем не предполагал, какие необыкновенные события меня ожидают. Такие, что, как говорится, ни в сказке сказать, ни пером описать.

Описывать все же пришлось. Во всех подробностях, как было обещано. И письмо получилось длинное-предлинное, с продолжениями. Наверное, таких длиннющих писем никто в жизни не писал. Я посылал его Любаше частями, и этих продолжений хватило на все время, пока она болела.

Чудеса в решете

Как только мама с Сережкой легли спать, я отправился в Любашину комнату. Вошел и сразу понял: в мое отсутствие там что-то произошло. Кукла Таня, которая всегда сидела за маленьким столиком, валялась на полу. Лицо ее было печально. Мне даже показалось — на щеке у нее сверкнула слеза.

Я поднял куклу, усадил на место и строго посмотрел на зверей. Молчат как ни в чем не бывало. Только Бублик шевельнул своими лопоухими ушами.

Ах, шельмец! Значит, не спит, притворяется. Ну, погоди! Так-то и мы умеем.

Лег я на диван, прикрыл глаза и для большей убедительности захрапел.

Сначала в комнате было тихо. Но вот что-то стукнуло. Глядь, это Бублик вскочил. На все четыре лапы. Я от удивления чуть с дивана не упал. А еще больше удивился, когда услышал голос Бублика., Верь — не верь, он говорил человеческие слова! Голос довольно приятный, только чуть грубоватый.

— Зачем он пришел сюда? — сказал Бублик.— Теперь все дело нам испортит. Ишь, развалился.

— Да, да, — поддакнул кто-то из угла пискливым голоском. — Может испортить. Надо его прогнать!

— А кто же возьмется прогнать? — спросил Врунчик. — Уж не ты ли, длинноухий ?

— Могу и я, — отвечал заяц. — Мне это раз плюхнуть.

— Ты? Как же ты это сделаешь?

— Очень просто. У нашей старшей хозяйки есть шприц. Возьму и сделаю ему укол. В нос. Он испугается и убежит.

Стало тихо. Потом что-то звякнуло, и я догадался: хвастунишка действительно достает шприц. «Фу ты, какая чепуха вышла! Может, кончить притворяться, пока не поздно, да натрепать уши этому нахальному зайцу? — соображал я. — Но тогда мы с Любашей так ничего и не узнаем. Нет уж, будь что будет!»

Я лежал, затаив дыхание, и мне страшно хотелось закрыть свой бедный нос.

Спасла меня маленькая куколка.

— Не надо, не надо делать укол! — закричала она. — Ведь ему будет больно.

А тут и Мишук вмешался.

— Конечно, не надо. Клёпа всегда одни глупости выдумывает.

—Почему же глупости? — обиделся Клёпа,— Я для всех стараюсь.Звери заспорили. Одни кричали, что надо делать укол, другие были против. Такой шум подняли, того и гляди раздерутся.

Порядок навел Мишук.

— Тише вы! — крикнул он.—Нашли кого слушать— Клёпу! Вчера случилось происшествие: брата хозяйки укусила муха, и он заболел. Надо ему помочь... Мы между собой, немного поспорили...

Маленькая куколка надула губы:

— Я ничего не понимаю. Как вы ему поможете? И почему именно вы? Что могут сделать игрушки?

— Хорошо, сейчас я расскажу вам одну печальную историю. Только не шумите.

Все притихли, и Мишук продолжал:

— Знаете ли вы, что нас привезли сюда из далекой страны? В той стране одни — богатые, другие — бедные, отчего происходит много всякого зла...

Мишук рассказывал долго. Говорил он так тихо, что некоторые фразы я разбирал с трудом или просто догадывался о смысле.

Старухин подарок

Далеко-далеко отсюда, в тихом городке жила дружная, счастливая семья.

А потом пришло горе: умерла мать.

На отца жалко было смотреть. Осунулся, поседел и стал совсем молчаливым. С утра до позднего вечера он пропадал на работе. Ребята сами готовили обед, прибирались в доме и во дворе, мыли полы, стирали белье.

Так прошло года полтора, а может быть, и все два.

И вот однажды...

На всю жизнь запомнили они этот холодный осенний вечер. В стекла хлестал дождь. В трубе кто-то плакал и выл.

Собрались ужинать. И сразу заметили: за столом нет сестры Тани. Поискали под кроватями, за печкой, в шкафу, выглянули в сени—-нигде нет.

Таня была самой младшей, все ее очень любили. И, конечно, страшно забеспокоились. Куда она могла уйти в такое время?

Об ужине теперь и думать никто не хотел. Надо было скорей отправляться на поиски. Братья оделись и вышли на улицу.

Измученные, грязные, расстроенные вернулись домой. Каково же было удивление братьев, когда они увидели Танечку сидящей на кровати! Как ни в чем не бывало она играла в куклы.

В первую минуту братья обрадовались. Но потом им стало обидно. Глаза у Тани веселые, счастливые, будто вовсе ничего не произошло. Посмотрела Таня на братьев и удивилась:

— Где это вы были?

— Гуляли, — хмуро ответил ей младший.

— Фу, какие вы мокрые. Я вот папе нажалуюсь. Они ничего не сказали на это, Только старший спросил:

— Ты лучше расскажи, где сама пропадала. Мы

весь город обегали. Думали, в речке утонула.

— А я в гостях была. Вот! — сообщила она. — И мне подарили куклу. Во какую! Таня размотала сверток, и братья рты раскрыли от удивления: в руках у нее — кукла невиданной красоты. Черные вьющиеся волосы, голубые глаза, ямочки на румяных щеках — ну, совсем как живая.

В этой семье детям никто никогда не покупал и не дарил игрушек. Ребята их делали сами: шили из тряпок, лепили из глины, вырезали из дерева. У Тани кукла была настоящая.

Один из братьев спросил:

— Кто же это тебе подарил? Ведь она, наверное, дороже нашей козы.

— А может, дороже дома, — сказал другой брат.