Лев Куклин - Год лошади

• Название: Год лошади
• Автор: Лев Куклин
• Жанр: Научная Фантастика

---

- тоже. Но по чистой случайности красные широко расставленные рога уперлись в металлическую пластину створок, и тело девушки, как в капкане, оказалось зажатым чуть выше колен между их разведенными концами.

Зрители повскакивали с мест и завопили от восторга, размахивая руками и азартно хлопая друг друга по спинам.

Несколько мгновений бык и Эгина оставались неподвижными. Она чувствовала первобытную мощь его черепа, невольно замечала мокрые от пота завитки шерсти на его загривке, слышала его шумное дыхание из низко склоненных ноздрей, а воздух, вырывавшийся из них, словно из компрессора, буквально обжигал ее голые ноги...

Эгина училась на историческом факультете Афинского университета и считалась перспективной студенткой. Она читала, конечно, о древнеминойских играх со священными быками, но никогда не могла бы предположить, что нынче, в середине XXI века, может оказаться их невольной участницей. Ее похитили ночью из комнатки, которую она снимала в тихом зеленом пригороде близ Пирея. И как она оказалась здесь, на этой арене, она совершенно не помнила и не понимала.

Зато она прекрасно помнила из древних хроник, что положение, в котором она очутилась, предусматривалось жрецами и называлось "знаком Зевса". И случай, когда бык не мог убить, а жертва не могла освободиться, по спортивной терминологии древнего мира считался ничейным результатом, и жертва - в знак несомненной милости богов - освобождалась при общем одобрении зрителей.

Но ее не освободили... Ассистенты в доспехах древнегреческих гоплитов, видимо, получили какой-то тайный знак,

- и ее безвольное тело вытянули из-под бычьих рогов вверх, ободрав кожу, а потом швырнули на арену уже с противоположной от ворот стороны. Бык повел ноздрями и кинулся к ней. Тогда девушка, уже почти ничего не соображая, кинулась бежать вдоль решетки. Она почти завершила круг, когда бык нагнал ее и ударил в спину. Раздался хруст ломающихся костей, и красный конец чудовищного рога высунулся наружу между грудей девушки, пропоров белую тунику...

Бык несколько раз мотнул головой, пытаясь стряхнуть безжизненное тело с рога. Наконец, ему это удалось. Теперь не только рога, но и бычья голова отливала ярким алым цветом. Трагедия закончилась.

Гоплиты открыли створки стальных ворот, и быка загнали сквозь них в большой автофургон на низких колесах.

Труп девушки подхватил подмышки третий служитель, уже снявший шлем с прорезями для глаз, и поволок по арене, оставляя за собой узкую алую дорожку. Мужчины и женщины не торопились расходиться, весело переговариваясь и обсуждая подробности сыгранной пьесы. Женщинам-зрительницам на этот раз смерть не угрожала...

- Великолепный сценарий, Кидд! - одобрительно произнес крупный мужчина в строгом костюме и горошиной мощного радиотелефона в правом ухе, обращаясь к невысокому человеку с бородкой. - Поздравляю!

- Спасибо, босс! - почтительно отозвался тот. - Я почти буквально следовал древним критоминойским источникам. Согласно им...

- Ну, ну! Не увлекайся... - почти добродушно прервал его тот, кого назвали боссом, и даже шутливо потрепал бородатого по плечу. На его крепкой волосатой руке тускло блеснули массивные золотые часы с крупными бриллиантами вместо цифр. - Мне плевать на твои изъеденные молью источники. Надеюсь, я хорошо плачу своему научному консультанту! - он коротко хохотнул и спросил с любопытством: - А чем ты опоил быка, хитрожопый?

- Ну, босс... - залепетал научный консультант, выставив вперед ладошку, словно защищаясь.

- Пусть это будет, так сказать, моей коммерческой тайной...

- Ладно, ладно... - миролюбиво согласился тот и без малейшего нажима в голосе поинтересовался: - Куда вы денете труп этой красотки?

- Все предусмотрено, босс! В самых лучших традициях древности... Вы же видели этот пифос? - и он показал рукой немного вбок.

- Что-что? - удивленно переспросил мужчина с золотыми часами. - Пифос? А... Этот огромный кувшин с двумя ручками и весь в каких-то ракушках?

- Это - балянусы... - поправил человек с бородкой. - Они нарастают на всех предметах, долгое время находящихся в морской воде. Их еще называют "морскими желудями".

- Короче!

- Между прочим, этот пифос - подлинная музейная реликвия. Ему около двух с половиной тысяч лет...

- Да причем тут этот... как его... пифос?!

- Мы поместим тело девушки в этот сосуд. И зальем оливковым маслом. В смеси с медом. И запечатаем воском...

- И бросите в море в хорошем месте... - догадался хозяин. - Забавно. Его занесет песком и илом, - и пусть потом ученые очкарики вроде тебя разгадывают новые загадки! Ха-ха-ха!

- А ваши... гм... гости? - осторожно спросил "научный консультант", - не расколются?

- Мои гости? - босс сделал сильное смысловое ударение на первом слове, - нет, вряд ли. Настоящие развлечения нынче стоят дорого, очень дорого! Мои гости не расколются. Это было бы для них слишком большой ошибкой!

И он, по-прежнему довольно похохатывая, прошел к кучке дожидавшихся его у своих вертолетов и флаеров зрителей. Под его туфлями, сшитыми на заказ из хорошо выделанной бычьей кожи, тяжело похрустывал белый прибрежный песок. В петлице его пиджака алела некрупная местная роза.

Цвета крови...

ГРАНИЦА

I

Странный случай, о котором я хочу вам рассказать, произошел в маленьком селении одной небольшой страны. Какой именно, спрашиваете? В общем - шибко суверенной, замысловато независимой, очень гордой и очень, очень бедной. Я бы даже добавил - гордой не по средствам и независимой не по разуму...

Да не приставайте ко мне с вопросами, где она, эта самая страна находится: ткните пальцем наугад в большую карту - и ежели вашему пальцу станет горячо, можете быть уверенными, что попали. Я думаю - вряд ли промахнетесь: много их нынче, таких горячих точек на нашем глобусе. Разве что молятся и ругаются там на различных языках, а в остальном - все похоже! Селение, о котором идет речь, отличалось от других таких же селений тем только, что находилось на самой-самой границе с другой страной, точно такой же - суверенной, бедной и гордой.

Стало быть, село, расположенное в плодородной межгорной долине, по всем правилам межгосударственных отношений следовало называть приграничным. То ли в результате некоего божественного умысла, то ли в силу исторической обусловленности, а скорее всего - просто из-за игры слепой случайности, но так или иначе государственная граница между двумя соседними независимыми державами проходила по околице села. И многие его огороды всей своей кукурузной мощью упирались в ничейную зону. А бессловесные культуры (их еще, в отличие от культур человечества, называют бахчевыми), а именно - кабачки и тыквы - ухитрялись даже протягивать свои хитроумные растительные щупальца (о, я совсем не имею в виду шпионских намерений!) на святая святых пограничной зоны

- на КСП, что в расшифровке следует понимать как Контрольно-Следовая Полоса. Конечно, что скрывать, - такая полоса в развитых странах - это вчерашний и даже позавчерашний день, культурно выражаясь - глубокий плюсквамперфектум, но я уже имел честь сказать, что данная страна был суверенной, но бедной. И не располагала эффективными, но весьма дорогими средствами электронного слежения и прочими достижениями современной науки. У нее (у страны, а не у науки!) не хватало денег даже на колючую проволоку, поскольку вся она уходила на собственные... гм... как бы это помягче, поделикатней выразиться, чтобы не вызвать крайне нежелательных дипломатических осложнений? ...скажем так: на внутренние нужды. Поэтому за контрольно-следовой полосой (а она еще будет играть важную роль в нашем рассказе) наблюдал и ухаживал пограничный пост из трех солдат под началом бравого, но ленивого сержанта. Или капрала. Или даже - синьора комманданте. В общем, как ни кинь командира.

Начальник трех солдат неукоснительно носил приличествующий его рангу мундир, перетянутый скрипучим ремнем (только, разумеется, не в жаркий полдень!), а пряжка этого пресловутого ремня висела под обширным брюхом уже почти на других частях тела, а на шеях всех трех солдат висели автоматы непременного заграничного образца. Но гораздо чаще, чем автоматами, эти три солдата работали граблями, тщательно ровняя и разглаживая мягкую серую землю вверенной их заботам и попечениям полосы, которая тянулась вдоль сельских огородов по берегу реки до скалистых отрогов горной гряды. Горы начинали круто вздыбливаться к небу примерно в двух верстах (а может, и милях) от села. Местные контрабандисты, естественно, пользовались именно горными тропами, на которых не оставалось следов, ну, а ежели и оставались... но за это они ежемесячно выплачивали пограничникам соответствующую мзду, - просто так, для душевного спокойствия. Зато контрольно-следовая полоса, эта охраняемая Богом и тремя солдатами полоска земли, хранила девственную неприкосновенность, и на ней был заметен даже след трясогузки, гоняющейся за мошкой, даже следок зеленой гусеницы, в поисках пропитания измеряющей собственным телом, словно складным сантиметром, свой нелегкий крестный путь... Я говорю об этой полосе так подробно, ибо полоса эта будет еще играть важную роль в моем повествовании.