Евгений Кукаркин - Пределы выживания (Полигон - I)

• Название: Пределы выживания (Полигон - I)
• Автор: Евгений Кукаркин
• Жанр: История

---

- Полковник, там есть раковые больные, больные с циррозом печени...

- Этих сюда, выявляй и сюда. Мы их возьмем. Часть больных, заболевших в результате воздействия на них местных условий, обязаны лечиться у нас

- Но есть еще и другие...

- Слушайте, доктор. Мы с вами на полигоне должны быть как одна команда. Только каждый должен заниматься своим делом. Наш госпиталь лечит военных и тех гражданских, которые пострадали на полигоне, вы лечите, на своем уровне, местное население.

- Но больные, которых вы называете вашими, не хотят идти к вам лечиться.

- Вот тут вы и должны помочь нам доктор. Надо убедить их, чтобы они шли.

- Это трудно, полковник. Те кто к вам приходят, обычно назад не возвращаются.

Наступила тишина. Командир части начал наливаться кровью.

- Доктор, я бы не стал упрекать в некомпетентности персонал госпиталя. У нас в основном лежат конченные люди и выходить их трудно.

Мне совсем не хотелось с ним ссорится.

- Извините, полковник. Я не хотел обидеть ваших людей. Когда были раненые, я помогал вашему хирургу и могу сказать, что это действительно классные специалисты.

- То, то. Ладно, доктор. Бутылка с меня, будем считать, что выиграл, лекарства тоже дам, они ваши. Список лекарств отдайте старшему лейтенанту Павлову, он сейчас замещает Молчанова и вам поможет.

В это время зазвонил телефон. Полковник взял трубку.

- Але... Привет... Здесь он... Тебе нужен? Сейчас пошлю... Хорошо...,он кладет трубку на место. - Тебя хочет видеть полковник Семененко. Просил зайти.

- Тогда пошел.

- До свидания, доктор.

Семененко чуть привстал и вежливо показал рукой на стул.

- Садитесь, Борис Дмитриевич.

- Мне командир части сказал. что вы хотели бы меня видеть?

- Да. Знаете, у нас очень неспокойная жизнь, то одно, то другое и все надо совместить с безопасностью нашей страны.

- Что вы этим хотите сказать, Владимир Дмитриевич?

- Ничего. Мне просто интересно как вы в Камышевке осмелились изувечить офицера исполнявшего свои служебные обязанности.

- Это тоже связано с безопасностью нашей родины?

- Естественно. Майор Молчанов не отходил от инструкций военного министерства и как честный офицер выполнял все его требования.

- Я все никак не могу понять, поселки Глушково, Комарово, исчезнувшая Камышевка, не представляют территорию Советского Союза?

- Представляют.

- Значит, они подчиняются законам нашего государства?

- Естественно.

- Значит и майор Молчанов, как медик, должен нести ответственность и бороться за жизнь граждан своей страны?

- Должен.

- Тогда мы с вами нашли общий язык, я ему и врезал, за то, что он нарушил это право.

Полковник смеется.

- Подвел базу, ха..., ха... - смех резко кончился и перешел в сухой шепот. - Ну нет, я не нашел с вами общий язык. Майор тоже защищал интересы граждан и, в отличии от вас, соблюдал все меры предосторожности. Его задача также была ясна, не допустить эпидемию на Комарово, Глушклово и военный городок. Это и есть основное правило инструкции.

- Майор должен лечить людей...

- Все, инцидент исчерпан. На первое время, я не предъявлю вам никаких обвинений.

- Вы считаете, что я виновен?

- Не будем опять углубляться в теорию права. То что вы избили офицера при исполнении служебных обязанности, не позволяет мне в этом сомневаться. Можете быть свободны.

- Владимир Дмитриевич, у меня к вам вопрос, не касающийся предыдущей темы...

- Говорите.

- Мне бы хотелось съездит в Барнаул...

Наступила пауза, полковник размышлял.

- Нет, я не могу вас отпустить. За последние пол года возрос поток больных и нам просто нельзя ослабить медицинское обслуживание населения.

- Но меня же здесь не было почти полтора года и никто не замечал отсутствие врача...

- Ну и что? Свои по срочным вызовам были. Район то все равно оказался совсем запущен, а с вашим приходом мы убедились, что надо расчищать все завалы. Вы необходимы здесь, Борис Дмитриевич.

Все встало на свои места.

- До свидания, Владимир Дмитриевич

Меня душила ярость.

Павлов встретил как закадычного знакомого.

- Доктор, мать твою, я вас так рад видеть. После того вечера, когда мы чуть не трахнули Машку, я часто вспоминал вас. А Машка то, до сих пор, только и говорит о вас.

- Я к тебе по делу.

- Да брось ты все о делах.

- Рад бы, да вот командир части послал меня опять к тебе. Похоже он очень обиделся. Только что, я отыграл у него бутылку водки.

- Да ты что? Его расколоть, все равно что пытаться ключом открыть пещеру Али Бабы.

- Я еще добился и немного лекарств для своего мед пункта. Он прислал меня к тебе, чтобы помог отоварить.

- По моему у шефа крыша поехала. Для своих он не очень то раскошелится, а для тебя выложился. Что там у тебя, покажи.

Я передаю ему несколько бумажек с перечнем лекарств.

- Ух ты, сколько. Я бы конечно мог сейчас покопаться по складам, но это такая возня и половины того что вы просите здесь нет. Есть другой вариант. Я завтра по служебным делам еду в Барнаул. Там смогу заказать на армейских складах все, что угодно. Вы согласны, доктор.

- В Барнаул?

- Да, а что?

- Ваша машина не будет очень загружена? Мне бы картины и другие вещи перевезти туда.

- В чем дело. Конечно перевезу у меня машина пустая. В шесть утра буду у вашего дома, так что пакуйте вещи.

- Спасибо, старлей.

У меня бедлам. Надежда, Вера, Рита и, откуда то взявшаяся сумасшедшая Клавка, упаковывают картины и другие, художественные изделия.

- И куда это? - рябая Клавка с вытянутым лицом смотрит на связанные полотна.

- В Барнаул.

- Далече наверно. Я так дальше монастыря и не ездила. А что там с ними делать будут?

- Сделаю выставку.

- Ишь ты как. Значит люди будут ходить и мои картины смотреть. А там город то большой?

- Очень. Но там еще и приезжих много.

- Значит много будут смотреть.

Клавка безобразным жестом скребет подбородок.

- А чего, доктор, если я все свои вещи вам отдам, там их покажите?

- Покажу.

- Я тогда побежала домой.

Она косолапо пошла в дверь.

- Доктор, как же вы будете делать выставки? - удивляется Верка. - Вас же от сюда не выпустят.

- Я должен отсюда уйти. Если выберусь, буду писать об этом месте, показывать выставки, рассказывать людям обо всем.

- А как же мы?

- Кто то за вас должен биться. Я и хочу, чтобы вы были как все, все там живущие за проволокой.

- Это не реально, доктор, - говорит Рита. - Во первых никто от сюда еще не уходил просто так. Во вторых, даже если вы выйдете, вам заткнут рот и не дадут рассказывать об этих местах.

- Может ты и права. Но если только молчать, и смотреть как издеваются, уничтожают людей, расправляются с тобой, на кой хрен тогда жить. Да я понимаю, что постараются заткнуть рот, может посадят, но не все же люди идиоты, если капля сомнения или правды проникнет в их души, то у меня уже будут помощники и соратники. Ты представляешь, выставка жителей полигона, где люди живут в ужасных условиях, гниют, умирают и пишут такие вещи. Это уже агитация за нас.

Рита смотрит с сомнением. Верка и Надежда с одобрением в глазах.

- Я тоже принесу свои самые лучшие вещи, - кивает головой Верка.

Она тоже исчезает.

- Не забил ли ты им головы несбывшимися надеждами?

- Нет.

- А куда ты все отвезешь?

- Там у меня в больнице работает один знакомый, теперь тоже доктор. Мы с ним учились вместе. Вот хочу ему подбросить.

- Не надо ему. Вот возьми письмо, вот адрес моей мамы, пусть привезут все к ней, она сможет пока у себя все сохранить.

- Спасибо, Риточка.

В шесть утра у моего дома останавливается машина и тут же словно из под земли появились люди из поселка, они столпились у двери.

- Что там у тебя, давай грузи, - кричит мне старлей.

- Сейчас.

- Доктор, мы тебе поможем, - это дед Тимофей. - Пойдем, - командует он окружившим его людям и рукой зовет их в дом.

За пол часа машина загружена и мне показалось, что картин и вещей увеличилось, чуть ли не в двое. Я отдаю письмо Риты и адрес ее мамы старлею.

- Вот отвезешь сюда.

- Ну ты даешь, старина, надо же как прибарахлился, а всего то живешь, несколько месяцев. Будь спокоен, довезу.

Днем у меня сидят несколько пациентов и завсегдатаев. Неожиданно приехала развалюха-машина из монастыря. Монахиня робко вошла в кабинет и встала передо мной.

- Игуменья Аграфена просит вас срочно приехать.

- Что произошло?

- Ракета... разорвалась над нами...

- Шариковая, с пластинами, химическая?

- Нет..., с огнем... Несколько монахинь пожгло. С пожаром, слава богу, справились...

- Сволочи, мать их в стенку, что же они делают.

Монахиня испуганно крестится. У медсестры Надежды от изумления выпал из рук карандаш. Я иду собираю свой чемоданчик.

Опять машина, противно скрипя изношенными конструкциями, вывозит меня из села.

В огромном дворе монастыря еще дымится бревенчатое строение. Сам монастырь не пострадал, камень и черепица, спасли его от небесного подарка. Игуменья Аграфена, с испачканным сажей белым воротничком, встретила меня на ступенях.