Сергей Иванов - Случай на станции Скалба

• Название: Случай на станции Скалба
• Автор: Сергей Иванов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Детская проза
• Год: 1987

---

Наверное много в нашем генном коде есть родственного с генным кодом того кролика, который восторженно прыгает в пасть к удаву. Нам бы этого Змея Горыныча по зубам а мы ему «Здрасте! Спасибо вам большое! Конечно! Обязательно!»

Свинцов ждал их в обычном своем шикарном обличье. Рядом сиял его знаменитый мопед.

- Так Юдин? Взял?.. Молоток!.. Удочки сюда - и поставил их у двери мастерской. Опять подозрение царапнуло Юдина.

- Ты Крыса пока выведи машину - шлепнул мопед по кожаному сиденью. - Да все обнюхай, обслушай! - повернулся к Юдину.

- Пойдем! - Вошли в пустую мастерскую. - Давай показывай! - Взял револьвер секунду рассматривал угадывая все его тайные собачки и механизмы. Солдат-Юдин протянул руку, что то там показать.

- Да не лапай ты! - И быстро сам во всем разобрался словно знал этот револьвер тысячу лет. Сунул его себе за пояс.

- Чего ты испугался-то? Со мной едешь!

Они вышли на улицу Крыса держал под уздцы уже раскочегаренный мопед - черный блестящий. Не оттого ли Солдат-Юдин мечтал о мопеде? И не он один.

- Приедешь туда же, - сказал Крысе Свинцов. - Инструкция будет на столе. Все привет! - И Юдину - Падай на хвост.

Юдин сел сзади и сразу почувствовал как легко мопед несет их обоих - вниз к речке. И дальше - через мостик в горку. И дальше - в лес по лесной дороге. И ведь почти такой ждал Солдата-Юдина в том сарае на пустыре.

- А ты деньги когда отдашь?

- За ними едем! - крикнул Свинцов не оборачиваясь.

Где они сейчас пробираются, Юдин не знал Эх, а не тот ли это самый вариант про который говорится: «Несет меня лиса за дальние леса…» Тропки действительно становились все глуше. Конечно не совсем уж дикие, но такие редкохоженые. А еще реже - езженые какой-то вроде тележный след тянулся, но старый глухой. Земля под ним оплыла.

А! Солдат-Юдин наконец понял куда они едут. Эта дорога ведет на хутор заброшенный. Он как-то здесь оказался за грибами с покойным дедом который между прочим и был настоящий Юдин - единственный в их семье. А мама фамилию сменила на отцову стала Сомова. Он ведь и сам тоже был Сомов. А только по кличке Юдин - очень деда любил.

Скоро мопед действительно выкатил на скошенный лужок перед тремя домиками Свинцов открыл довольно тяжелую дверь - это оказалась старая банька.

- Иди сюда, Юдин, - и закрыл дверь.

Стало довольно мрачно. Только из описанного несколько страниц назад окна-бойницы шел некоторый свет.

- Будешь здесь сидеть! - сказал Свинцов и голос его даже не очень изменился не стал каким-то там особенно суровым или особенно жестоким. - Начнешь орать велю бить по зубам. Будешь сидеть тихо через три дня отпущу. Понял?

Юдин ничего не мог понять. Он растерялся.

- Будешь орать?

Юдин молчал ничего не соображая.

- Ну крикни разок. Да крикни-крикни не бойся.

- А-а! - закричал Солдат-Юдин и в голосе его оказалось страха значительно больше чем он ожидал

Но Свинцов не дал ему поразмыслить над этим. Он быстро выхватил из-за пояса пистоль и ткнул дулом Юдину прямо поддых. Крик в Солдате-Юдине сразу прекратился он почувствовал боль застрявшую где-то в желудке икоту невозможность вздохнуть как будто в баньку накачали безвоздушное пространство если только так можно выразиться.

Солдат-Юдин согнулся, сел на лавку. А Свинцов стоял над ним и ждал. Наконец Юдин вздохнул вернее всхлипнул. И сразу слезы потекли у него из глаз.

- Плачешь? - сказал Свинцов. - Правильно! Сейчас будешь отвечать на мои вопросы не ответишь - заплачешь сильнее. Первое. Где ты взял этот револьвер? Ты же бандюга понял? Я же тебя здесь вообще имею право сгноить! Ты знаешь, что положено за хранение оружия?! - И вдруг рявкнул: - Где взял?!

Отчего-то Солдат-Юдин не стал говорить про Славку, про сорок рублей. Может быть ему стыдно было признаться, что он своровал у своего же соседа. А может побоялся кары Свинцова мол, почему сразу не понес мне, а сперва какому-то Славке?

Солдат-Юдин закончил свое полуправдивое повествование и наступила тишина.

Свинцов стоял размышляя Юдин теперь был при нем - так себе информация к размышлению. Казалось Свинцова заинтересовал рассказ. Но как поступить он все же до конца не знал.

- Зачем ты его вообще воровал?

Опять у Юдина готов был правдивый мопедный ответ. И как-то так он еще верноподданнически намекнул, что вот мол хочется гонять по дорогам как Виталий Иванович.

- Ну, что ж молодец умный парень, - Свинцов прищурился.

- Это знаешь сколько стоит? - Он потряс пистолем около юдинской физиономии. - Да ты когда из колонии выйдешь сразу пойдешь на пенсию! - И вдруг совершенно изменил тон. - Что же ты мне без патронов подсовываешь? Чего я им буду делать? Гвозди заколачивать?

Неожиданно Юдина осенило со страху.

- Да сюда же от мелкашки небось подойдут. В школе у нас в тире.

Свинцов быстро отщелкнул собачку стал рассматривать гнезда в барабане куда вставлялись патроны.

- Подойдут они, не подойдут ты пиявка мне советы давать не смей. Но в принципе мысль не слабая. - Он сунул пистоль за пояс. - Все. Сиди здесь! Я же должен проверить эту твою байку. Может ты все наврал может тебя сразу в милицию с родителями?

Потом Солдат-Юдин услышал как Свинцов задвинул тяжелую щеколду походил еще повозился чего-то. Завел мопед и поехал

- звук отдалялся, сперва звонко, а потом глухо слышимый. А потом пропал насовсем.

И ничего теперь Солдат-Юдин не мог понять в своей глупой жизни!

Виталий Свинцов гнал мопед все время чувствуя как скользкая дорога норовит убежать из-под колес. Но Свинцов был слишком умелым водителем, чтобы допустить это: «Существуют такие ситуации когда человек не имеет права даже ногу сломать» - так сказал кто-то умный. И Свинцов это запомнил.

Ему вообще нравились жесткие выражения и нравились поступки исключающие двойное толкование. Он любил приказы в смысле отдавать конечно. В ситуациях когда приказы надо выполнять ему практически быть не приходилось.

Такой вот человек мчал сейчас по лесной дороге километрах в пяти-шести от поселка Скалба. И невольно подумаешь ведь, что-то же было вначале, кто-то ему все это вдолбил, прежде чем его душа сама научилась вырабатывать жестокость.

Виталий Петрович Истратов - может быть он? Мелькнул в жизни Свинцова такой «тезка». Свинцов его не любил вспоминать. А если вспоминал то почти всегда в одной и той же мечте, как вместе с надежным коллективом он, Свинцов бьет морду этому не очень сильному на вид человеку почти человечку!

В классе так четвертом, что-то заставило Свинцова пойти в боксерскую секцию. На соседней со Скалбой подмосковной станции была база ДСО «Урожаи». Туда и записался Свинцов. Вернее всего, что он просто хотел уметь драться.

И там тренером был Истратов Виталий Петрович всегда немного заведенный веселый и злой человек явно среднего роста. В секции он запрещал дружить: «У вас есть тренер и есть противники, конкуренты, понятно, слово? Вот так и действуйте… Спортивная злость! И рядом с ней - спортивная зависть! Ничего-ничего не стесняйтесь Привыкайте! Слово «противник» не должно исчезать у вас из поля зрения!»

Всех его заповедей Свинцов не запомнил.

- Вы зачем пришли сюда? Учиться искусству ведения боя или искусству объяснения в любви? Если вам нужны «Ромео и Джульетта» тогда ступайте в драмкружок! Жестче! Короче удар!

Другие тренеры обычно запрещают и даже специально сто раз скажут нельзя на улице демонстрировать свои умения. Виталий Петрович не запрещал.

Он говорил:

- На ринге ты должен находиться в естественном состоянии злобы и страха Ощущать себя в драке. Но когда ты его отлупил его можно и обнять. Он же тебе больше не противник понимаете?

Свинцов всегда слушал его с одним и тем же внимательнейшим выражением. Часто Виталий Петрович останавливал взгляд на этом лице и усмехался. Он был доволен. А в голове у Свинцова проносилась одна и та же мысль «Чего же они мне врали-то раньше?!» Так он думал обо всех людях которые до тренера объясняли ему, что такое жизнь.

Однажды после занятия Виталий Петрович остановил его.

- Ты зарядку дома делаешь? И специальные упражнения? Все, что я приказывал? - И вдруг крикнул: - Только не врать!

Свинцов… тогда еще лишь «начинающий Свинцов» поклялся, что он…

- Плохо, - сказал тренер, - тогда плохо. Ты старайся, а то можешь вылететь! - Это последнее он произнес с почти дружеской интонацией и даже дал Свинцову - опять же почти дружеский - подзатыльник. Поэтому Свинцов его предупреждении не испугался.

Но прошло две недели, и как-то в начале занятия когда они уже построились ожидая команды начать разминку, тренер вдруг сказал:

- Кузин, шаг вперед, Свинцов, шаг вперед. Надеть перчатки. Спарринг перед строем. Бокс!

Они начали молотить друг друга. Всем было понятно зачем-то эти двое должны показаться перед тренером, а может, и перед «толпой». Шеренга «болела» выкрикивая разные насмешки и подковырки. А команды «Стоп!» все не было. И Свинцов начал задыхаться. Он схлопотал чистый удар, потом еще один, потом нарвался на серию.