Олег Федоров - Дневник Тринадцатого императора-2

• Название: Дневник Тринадцатого императора-2
• Автор: Олег Федоров
• Жанр: Альтернативная история

---

Олег Федоров Дневник Тринадцатого императора (начало 1865 года)

(часть вторая) Дневник тринадцатого императора Всероссийского Николая второго. (второй год на посту ЕИВ) ТЕТРАДЬ ВОСЬМАЯ

Историческая справка

Мария Александровна, жена Александра II. 27 июля (8 августа) 1824

Maximiliane Wilhelmine Auguste Sophie Marie von Hessen und bei Rhein.

Максимилиана Вильгельмина Августа София Мария Гессенская.

Мария была внебрачной дочерью Вильгельмины Баденской, великой герцогини Гессенской и её камергера барона фон Сенарклен де Гранси. Муж Вильгельмины, великий герцог Людвиг II Гессенский, чтобы избежать скандала и благодаря вмешательству брата и сестёр Вильгельмины (Великого Герцога Баденского, Императрицы России Елизаветы Алексеевны, Королев Баварии, Швеции и Герцогини Брауншвейгской), официально признал Марию и её брата Александра своими детьми (двое других внебрачных детей умерли в младенчестве). Несмотря на признание, они продолжали жить отдельно в Хайлигенберге, в то время как Людвиг II -- в Дармштадте.

В 1838 году будущий император Александр II, путешествуя по Европе, влюбился в 14-летнюю Марию Гессенскую и женился на ней 16 апреля 1841, хотя и прекрасно знал о тайне её происхождения (некоторое время против брака возражали его родители).

По инициативе Марии Александровны в России были открыты всесословные женские гимназии и епархиальные училища, и учреждён Красный Крест.

"Из всей императорской фамилии, без сомнения, наиболее симпатичной была императрица Мария Александровна. Она отличалась искренностью, и когда говорила что-либо приятное кому, то чувствовала так. Она, без сомнения, не была счастлива в семейной жизни. Не любили её также и придворные дамы, находившие её слишком строгой: они не могли понять отчего это Мария Александровна так близко принимает к сердцу "шалости" мужа. Императрица принимала далеко не последнее участие в освобождении крестьян. Учрежденные ею женские гимназии, были хорошо поставлены с широкой программой в демократическом духе. Её дружба с Ушинским спасла этого замечательного педагога от участи многих талантливых людей того времени, то есть от ссылки."

- - П. А. Кропоткин

Великий князь Владимир Александрович (10 (22) апреля 1847, Санкт-Петербург -- 4 (17) февраля 1909, Санкт-Петербург) -- 3-й сын императора Александра II и императрицы Марии Александровны; сенатор, член Государственного совета (с 16 апреля 1872 года); генерал-адъютант, генерал от инфантерии (30 ноября 1880).

В день своего рождения, 10 апреля 1847 года, был назначен шефом лейб-гвардейского Драгунского полка, состоять в лейб-гвардейском Преображенском полку и лейб-гвардейском Сапёрном батальоне.

2 марта 1881 года был назначен командующим войск гвардии и Санкт-Петербургского военного округа. Манифестом императора Александра III от 14 марта 1881 года[1] был назначен регентом ("Правителем Государства") на случай кончины императора -- до совершеннолетия наследника престола Николая Александровича (или в случае кончины последнего).

Генерал А. А. Мосолов, бывший в течение ряда лет в близком окружении императора Николая II, писал в начале 1930-х о личности великого князя, а также его отношениях с императором: "Красивый, хорошо сложённый, хотя ростом немного ниже своих братьев, с голосом, доносившимся до самых отдалённых комнат клубов, которые он посещал, большой любитель охоты, исключительный знаток еды (он владел редкими коллекциями меню с собственноручными заметками, сделанными непосредственно после трапезы), Владимир Александрович обладал неоспоримым авторитетом. ‹…›

Государь Николай II испытывал перед Владимиром Александровичем чувство исключительной робости, граничащей с боязнью. Великий князь, вероятно, заметив впечатление, производимое им на императора, стал держаться в стороне от государственных вопросов."[2]

Николай Дмитриевич Киселёв (24 апреля 1802, по другим данным 1800[1] -- 1869) -- русский дипломат, младший брат графа П. Д. Киселева.

С 1832 года -- второй секретарь русского посольства в Париже. С 1844 по 1854 годы был сначала посланником, а затем полномочным послом в Париже. Натянутые отношения перед Восточной войной заставили его выехать из Франции. В 1856--1864 годах он был послом при папском дворе, а с 1864 года до самой смерти -- при короле Италии.

Сорок четвёртая запись в дневнике ЕИВ Николая второго.

Эти Новогодние празднования по поводу встречи 1865 года и Рождества Христова, для меня прошли существенно легче, чем праздники по встрече года предыдущего. Возможно, организм уже привыкать начал, хотя почему привыкать, он к этому с рождения привычен. Это я привыкать начинаю! Тогда кто же я по настоящему? Чего во мне больше? Опять эта дурацкая философия ни к чему не ведущая. Пора с ней заканчивать!

Я, император Всероссийский Николай II, 13-й по счёту! Вот и вся философия! Нет не вся! У нормальных императоров, свои, нормальные задачи! А у тебя?

Интересно, как шизофрения начинается? Когда сам себе задачи ставишь или когда сам с собой говорить начинаешь? Ну вот, опять понесло. Хватит. Пора за дело браться, что ты (я) на сегодня планировал?

Все-таки, наверное, Я. От того другого, остались только знания, они как книги на полке. Пока в руки не возьмёшь и не прочтёшь, информации не получишь. Тогда и буду писать теперь, только от первого лица! Всё с этим вопросом решено! Итак, сейчас конец Января, что Я на сегодня планировал?

Поговорить с маман!

Это конечно проще запланировать, чем исполнить. По моим оценкам, это весьма проницательная женщина, строгого воспитания, не очень счастливая в браке. Безумно, как все матери любящая своих детей, знающая их плюсы и минусы, значит и меня в том числе. Вообще говоря странно так о матери писать.

Ладно, пойду на "женскую" половину, не в кабинет же собственную мать приглашать для беседы? Вот это да! Через не прикрытую дверь я слышу её шаги уже в приёмной. Что это? Материнская чувствительность или моё пресловутое СЧВ? Потом разберусь. Сейчас нет времени.

Подбежав к двери, я широко её распахнул, поцеловал маму в щёку и предложил войти в кабинет.

- Володя, меня ни для кого нет.

Мама села в огромное кресло у окна, так что скудное зимнее освещение, почти скрыло её лицо, я примостился рядом, не зная с чего начать разговор. Немного помолчали. Потом мать сказала.

- Никса, мне показалось, ты хотел поговорить со мной. Я права?

- Да маман.

- Так о чём ты хотел говорить?

- О Владимире! Ему через несколько месяцев 18 исполниться. Хватит в игрушки играть. Мне надёжные, верные помощники нужны. Единомышленники, кому, как не брату доверять можно?

- Хорошо, что ты так думаешь. За последний год, ты неузнаваемо изменился. Порой мне кажется, что передо мной не сын, а совсем чужой человек, в обличии сына. Я даже немножечко тебя бояться стала.

Не готов я был к такому откровенному разговору, потому свернул его тему на Владимира.

- Считаю полезным обучить брата новым военным дисциплинам, с тем, чтобы потом он мог специальными войсками с успехом командовать.

- А что ты от меня хочешь?

- Хочу, что бы ты его к этой мысли подвигла. Здоровый, образованный, хорошо сложенный и командирским гласом обладающий. В Зимнем он только плесневеть будет, без дела.

- Никса, ни хитри. Что ты с братом сделать хочешь?

- Я же сказал, учится отправить. Новые знания, умения и навыки получать.

Ввернул я заготовленную для другого разговора фразу.

- Зачем же его куда-то отправлять? Чай и в Зимнем дворце места достаточно. А нет, так в Гатчине ещё два дворца есть. Не понимаю, зачем отправлять ребёнка куда-то учится, когда проще учителя сюда прислать.

Железная логика всех мам! Обычной формальной логикой её не побить! Попробую всё-таки.

- Мамочка, ему скоро дивизией командовать надо будет! ВСЮ Дивизию, тоже сюда пригласим? Или может быть в Гатчину?

- А нельзя дивизию поменьше сделать, человек так на 20-30. Ты же сможешь?……………..

Почувствовав, что я начинаю закипать, мать упавшим голосом спросила.

- Когда ему ехать-то надо?

- В аккурат на Трёх Святителей.

- Так скоро.

Упавшим голосом сказала маман.

- А по позже нельзя?

И видимо сама, поняв, что я всё уже решил и распланировал, сказала:

- Хорошо, я поговорю с ним.

Ещё через час Володя Барятинский доложил, что пришли химики. Действительно, уже несколько раз Менделеев, Бутлеров и Зинин испрашивали, аудиенцию, а я никак не мог выбрать время, что бы с ними встретиться. Пришлось принимать их в Зимнем, что было не очень удобно. Нет, не мне. Просто в Гатчине там уже было, более обжитое место для встреч нужных и приятных людей.

Рассадив всех в кабинете, я ещё раз извинился за задержку с аудиенцией, поздравил всех в прошедшим Рождеством и приготовился слушать прибывших.