Сергей Арсеньев - Если бы юность умела…

• Название: Если бы юность умела…
• Автор: Сергей Арсеньев
• Жанр: Юмористическая фантастика

Выживший из ума старый сумасшедший маг, утративший разум, но не потерявший могущества. И юная пустоголовая блондинка. А что будет, если их объединить? Да, а блондинка ещё и живёт в загадочном и неизведанном мире, где, к тому же, нет магии. Ну, то есть не было, пока там не появился наш попаданец…

Ахтунг! Часть эротических сцен имеет заметный крен в розовую сторону. Кого это напрягает — не читайте, пожалуйста.

http://samlib.ru/a/arsenxew_s_w/

---

Ну, а теперь можно и подремать немножко. А что? Кресло мягкое, удобное. Шум не отвлекает. В зале почти полная темнота. Ой! Неожиданно Лена протянула свою руку и положила её мне на ногу вблизи колена.

Раньше она себе такого не позволяла. И как мне реагировать? Ааа… А никак! В конце концов, это же не Крыс. Это Лена. Против неё я не возражаю.

Я закрыл глаза, поудобнее устроился в кресле и приготовился слегка вздремнуть. При этом делая вид, будто бы совсем-совсем не замечаю того, как Ленина рука потихонечку, медленно-медленно, начала своё путешествие вверх вдоль моей ноги…

Глава 21

— Алиса, а зомби ты можешь сделать? Ну, то есть живого мертвеца.

— Могу.

— А говорить он будет уметь?

— Сделать говорливого можно, но сложно. Большой церемония.

— Церемония? В смысле?

— Торжество, процесс, работа.

— Быть может, ритуал?

— Да, спасибо. Нужен большой ритуал. И до начала этого ритуал человек должен быть ещё жив. И здоров. А то не выдерживает пытку.

— Пытку? Пытать обязательно?

— Чтобы сделать говорливого зомби — обязательно. Если убить без пытки или найти труп, то будет низкий зомби.

— Низкий?

— Эээ… низший, вот.

— Понятно. А если такой зомби укусит человека, человек тоже станет зомби?

— Сложно сделать. Но можно. Я могу. Эпидемия. Страшное оружие. Очень трудно лечить.

— Алис, а знаешь, что мне вчера Алла сказала вечером?

— Что?

— Борька Журавлёв влюбился. И знаешь, в кого?

— Мне наплевать.

— В тебя! Наплевать, да? Наплевать?

— Наплевать. Откуда информация?

— Алла же с Борькиной сестрой за одним столом сидит. Та и рассказала.

— Понятно.

— На свидания теперь, небось, бегать будешь?

— Зачем?

— Ну, если Борька пригласит.

— Он мне не интересно.

— Да? А вроде симпатичный. Он у нас всем девчонкам нравится.

— Кроме меня.

— А тебе вообще кто-нибудь у нас в классе нравится?

— Да.

— И кто же?

— Есть один человек…

— И как его зовут?

— Не скажу. Но намекну. Первая буква его имени — буква «Л», а последняя — буква «А».

— «Л», «А»… «Л», «А»… Слушай, Алис, а ты ничего не путаешь? У нас в классе нет парня с таким именем.

— А я разве говорила, что это парень? Не помню такого…

Вот и зима наступила. Снег выпал. А я получил свою первую двойку по физкультуре. Не умею я кататься на лыжах. Совсем не умею. Когда я был Исидором, то всю жизнь провёл в местности, где снега почти не было. Он у нас если и выпадал, то очень немного. И быстро таял. Так что впервые встал на лыжи я уже тут, будучи Алисой.

И не смог угнаться за классом. Мой обычный приём — нажать или ударить посильнее — в случае езды на лыжах не срабатывал. Единственное, чего я смог добиться — это сломал обе свои лыжные палки.

Этот эпизод ещё больше убедил меня в том, что пока ещё рановато в открытую заявлять о себе миру. Я не готов. Силой можно решить далеко не всё. Тем более что я с некоторых пор стал сомневаться, хватит ли у меня вообще сил на серьёзную попытку завоевать Землю. Оружия земляне напридумывали много. И есть достаточно впечатляющие экземпляры.

Оказывается, если за меня возьмутся действительно всерьёз, то меня смогут атаковать достаточно мощными системами с очень большого расстояния. Наиболее продвинутые разновидности земного оружия вообще могут ударить по мне даже с другого континента. И попасть! И ещё у них есть самолёты и вертолёты.

Конечно, атаку местного оружия я выдержу. Мой щит им не пробить. Разве что насчёт ядерного оружия у меня есть небольшое сомнение. Видел по телевизору фильм. Впечатляет. Но, думаю, удержусь и против него. И со своей стороны ударить могу не намного слабее. А то и посильнее. Но… недалеко. Крайне желательно, чтобы моя цель находилась в пределах видимости. Если цель за горизонтом, то спектр моих атакующих заклятий резко снижается. А если цель ещё и небольшая да манёвренная, то… я в неё просто не попаду.

Поднять армию зомби? Несерьёзно. Их передавят танками. Сделать зомби заразными, как Лена спрашивала? Укушенный человек умирает и вскоре сам встаёт как зомби. Если бы я хотел уничтожить этот мир, то вариант вполне реальный. При моей поддержке заразные зомби уничтожат всех. Только зачем мне это? Что я сам буду тут делать в одиночестве, окружённый одними мертвецами?

Вот если бы у меня был союзник, который умеет самостоятельно управлять самолётом! Тогда всё резко упрощается. Сделать самолёт неуязвимым мне по силам. Летал бы тогда в нём и по очереди уничтожал бы враждебные мне силы по собственному выбору.

Попросить Лену научиться? А женщин вообще учат такому? А если учат, то насколько долго нужно учиться? И где? Вопросы, вопросы. Опять вопросы. Нет, однозначно, рано мне вылезать из скорлупы. Побудем ещё школьницей. Опять же, у меня начинает получаться. За вторую четверть двоек будет только две — по литературе и по физике. Да и по физике я уже ухитряюсь иногда получать тройки. Так что есть надежда на то, что на второй год я, всё же, не останусь.

Ладно, раз, как выяснилось, завоёвывать Землю я пока ещё не готов, пойду-ка я попробую подготовиться хотя бы к завтрашнему уроку по литературе. Хотя, откровенно говоря, мне кажется, что завоевать Землю не намного сложнее, чем получить «пять» по литературе. На мой взгляд, эти две задачи вполне сопоставимы друг с другом по своей сложности…

Глава 22

— Тебе понравился сегодняшний вечер?

— Нет.

— Почему? По-моему, здорово. А стол какой нам накрыли!

— Еда хороший, согласна. Потом всё плохо.

— Что плохо?

— Шумно, душно. Зачем огоньки ползают по стенам и потолок? Глаза больно смотрят.

— Это для красоты. Так часто на танцах включают.

— Журавлёв!!

— Что?

— Тебе совсем не нужна твой правый рука? Чем будешь ковырять нос?

— А что такое?

— Верни свой рука на место!

— Алиса, я…

— Немедленно!!

— Извини. Я думал, тебе понравится.

— Не понравилось. Ещё раз твой рука туда опустится, и я её сразу сломать. Обещаю.

— Понял. Алис, а давай как-нибудь в кино с тобой сходим? Вдвоём, а?

— Нет.

— А на концерт? Я билеты достану хорошие.

— Нет.

— В театр тогда. Или на балет можно.

— Нет.

— Хочешь, я помогу тебе научиться кататься на лыжах? Вместе кататься будем.

— Нет.

— А чего хочешь? Алис, с тобой я хоть куда готов.

— Нет. Никуда.

— Можно я хотя бы на каникулах буду в гости к тебе приходить?

— Журавлёв, не надо. Я сказала тебе: «Нет». И другого ответа не будет. Никогда.

— А зачем тогда согласилась танцевать со мной?

— Алла просила танцевать в тебя. Один раз. Я обещала.

— Понятно. Ну, передай ей от меня спасибо. Это был лучший танец за вечер.

— Журавлёв, танец закончен. Отпусти меня.

— Извини, я не заметил, что уже закончился. Если передумаешь, звони! У Аллы есть мой номер. Или Светке звони, она мне передаст.

— Не передумаю. Мне нужно идти. Тут душно и шумно. Пока, Журавлёв!

— Пока…

Сегодня мы второй раз Новый Год встречаем. Вчера в школе было организовано нечто вроде бала, а сегодня то же самое, но уже у нас, в детдоме. Собственно, сам следующий год по местному календарю начинается как раз этой ночью. И тут это большой праздник, по пышности и размаху вполне сопоставимый с коронацией императора. И празднуют наступление Нового Года русские чуть ли не две недели. Сильно подозреваю, что после такого праздника они ещё две недели всей страной приходят в себя и пытаются протрезветь.

Народу в нашем детдоме осталось совсем немного — около трети обычного количества. Остальные разъехались на каникулы по разным дальним родственникам. А некоторые и друзей с собой взяли. Так, наша Вика уехала к своей троюродной бабушке и взяла с собой Аллу. А мы с Леной остались. Нам некуда уезжать. Я узнавал уже, у меня на Земле нет совершенно никаких родственников. Вернее, они наверняка есть, но я про них не знаю. Я подкидыш.

А вот у Вовки Нефёдова (я его раньше Тусняком называл) есть отец. Только он сейчас в тюрьме сидит, чем Вовка, по-моему, даже гордится. Хотя чем тут можно гордиться, я не понимаю.

Телевизор показывает стоящего под падающим с ночного неба снегом невысокого человека с непокрытой головой. Я его знаю. Это очередной исполняющий обязанности русского императора. Они его каждые несколько лет меняют на нового. Глупость, конечно, несусветная, но тут так принято. Временный император рассказывает с экрана, как хорошо вся страна жила под его мудрым руководством в уходящем году, и как в следующем году все станут жить ещё лучше. Впрочем, кроме меня его никто не слушает. Все явно слышали подобные речи не один раз.

Наконец, этот полуимператор решил, что наобещал достаточно много и ушёл. Телевизор передал звук двенадцати ударов колокола и запел длинную торжественную песню. А у нас в общем зале началось бурное веселье. Ещё сильнее народ тут радуется только тогда, когда телевизор показывает гол. Хотя, что тут радостного? Начался новый год. Ну и что? Мне как-то наплевать на это. Но у каждого народа свои обычаи. Этот ещё не из самых глупых.