АЛЕКСАНДР АБЕРДИН - ХРОНОСПЕЦНАЗ-1

• Название: ХРОНОСПЕЦНАЗ-1
• Автор: АЛЕКСАНДР АБЕРДИН
• Жанр: Боевая фантастика

Главный герой романа "ХРОНОСПЕЦНАЗ", книга первая "КОРРЕКЦИЯ ИСТОРИИ" - часть первая - "ХРОНОДИВЕРСАНТ", мастер-лейтенант космодесанта Пётр Ларионов по прозвищу Питбуль, живёт в в двадцать пятом веке, две тысячи четыреста девятом году. Он даже и не подозревает, что путешествия во времени возможны. Питбуль точно такой первый помощник командира взвода, как и тысячи других, но именно на него пал выбор Хранителей Хроноса стать первым в нашей Вселенной Хронокорректором, а попросту Хронодиверсантом. Естественно, что корректировать нужно не само время, а Историю, направляя её в нужное Хранителям Хроноса русло. Оказывается, для этого вовсе не нужно давать людям прошлого знания будущего. Наоборот, нужно устранять из прошлого тех людей и уничтожать их научные и не только достижения и даже сами лаборатории, которые совершают преждевременные открытия, способные привести к Хроновзрыву. Поэтому Хронокорректор это попросту Хронодиверсант и от него требуется служить не своему народу, планете, Звёздной Федерации и даже своей галактике, а Хроносу, ведь став на путь служения ему, он начинает жить вне времени.

---

Всех разведчиков одели в новенькую форму и выдали им всё необходимое. Трофеев, имеющихся в вещмешках никто не отбирал, но трофейное оружие, за исключением семи "МП-40" и двух новых "МГ-42", которые уложили в ящик для оружия, перед посадкой на самолёт все сдали. Самолёты облетали линию фронта в большим запасом, чтобы не нарваться на немецкие истребители. Из-за этого пришлось сделать посадку в Саратове, чтобы на следующий день, семнадцатого августа, вылететь в Москву. В пятнадцать часов двадцать минут мой предок был в Москве, а в половине пятого уже на ближней даче Сталина, в Кунцево, где оно провёл почти всю войну. Всех завели в Большой зал. На столе разложили на одной половине карту Клухорского ущелья, на неё рисунки Джапая, а на второй положили два альпенштока, беби-слинг, осьмушку чурека, кусок всё ещё ароматной жареной оленины, солдатскую фляжку с сотней граммов высококалорийного детского питания и варёное яйцо неизвестной мне птицы. Через несколько минут в зал вошли Сталин с Берией и Абакумовым.

Первым подробно пересказал рассказ Галины Муравей о встрече со мной майор Свиридов, после чего положил отпечатанный на пишущей машинке текст записанного им рассказа молодой женщины. Потом дед Коля рассказал о своих впечатлениях и о том, как трудно ему было уходить на перевал, зная, что капитан Славин со своими бойцами остаётся прикрывать их отход. Самым подробным и эмоциональным был рассказ Джапая Байсарова. Пастух не только показывал Сталину, как я стрелял по немцам из "ДШК", но и "озвучивал" выстрелы своими громкими возгласами "Та-та-та, та-та", показывал руками, как разлетелась голова эсэсовца, и какими испуганными были альпийские стрелки, чем не раз вызывал смех громкий, весёлый Сталина и сдержанные смешки Берии и Абакумова. Он даже пару раз похлопал ему в ладоши. Когда молодой пастух закончил свой рассказ, Иосиф Виссарионович пристально посмотрел на него и спросил:

- Джапай, ты можешь нарисовать одну только беретку капитана Славина? Она мне очень нужна.

- Да, товарищ Сталин, могу, - ответил художник-пастух, - тот гестаповец долго вертел берет в руках и я его хорошо разглядел.

- Не может быть, - выразил сомнение Берия, - расстояние очень уж большое. Даже в бинокль трудно всё разглядеть.

Сталин, сжимая в руке дымящуюся трубку, погрозил пальцем:

- Лаврентий, плохо ты знаешь горцев. У них орлиный взгляд и они очень наблюдательные. Нелёгкое это дело, пасти овец высоко в горах. Пастух за всем приглядывать должен.

Джапаю подали принадлежности для рисования и он очень точно изобразил мой голубой берет во всех подробностях с разных сторон, нарисовав кожаную окантовку, дырочки сбоку и рассказав о всех его приметах. Указав трубкой на рисунки, Сталин сказал:

- Лаврентий, прикажи пошить такой берет и показать его нашему герою. - после чего спросил - Что собираешься делать дальше, Джапай? Твои горы сейчас захвачены немцами и их нам нужно оттуда выбивать. Где собираешься служить?

Карачаевец, одетый в чёрный костюм с белой рубахой, воротник которой лежал поверх костюма, решительно сказал:

- Товарищ Сталин, я хочу воевать в отряде майора Свиридова.

Верховный главнокомандующий удивлённо вскинул брови и пристально посмотрел на майора госбезопасности, а тот кивнул:

- Беру парня к себе, Иосиф Виссарионович. Из него выйдет толковый контрразведчик.

Кивнув, Сталин сказал, протягивая деду Коле портрет:

- Майор Ларионов, этот рисунок возьмите себе, а остальные я велю уничтожить. Нам нужно сохранить всё в тайне. Посланник из будущего прибыл сюда не только для того, чтобы помочь вам спасти детей. Вы правильно сказали, он не в плен сдался, а реализовал операцию по проникновению в логово врага.

После этого Сталин тепло и непринуждённо попрощался с пастухом и двумя майорами, после чего направился в свой кабинет. Майор Свиридов указал Джапаю и моему предку глазами на дверь. Они вышли и их сразу же повезли в ту учебную часть, куда прямо с аэродрома повезли остальных разведчиков. Сталин же, войдя в кабинет сел за круглый столик, предложил Берии и Абакумову присаживаться, пыхнул трубкой и задумчиво сказал:

- Вот увидите, товарищи, скоро в Германии что-то произойдёт и мы об этом обязательно узнаем.

- Вы думаете капитан Славин уничтожит Гитлера? - осторожно спросил Абакумов - Было бы неплохо, тем более, что вторым фронтом пока что даже и не пахнет.

Сталин лукаво улыбнулся и погладил свои прокуренные усы. В его глазах плясали весёлые чёртики. Покрутив головой он возразил:

- Нет, Гитлер для диверсанта из будущего слишком мелкая фигура. С Гитлером мы и сами справимся. В Германии имеются люди, которые будут намного опаснее, чем Гитлер, вот их-то он и уничтожит. Зато у нас, среди тех людей, который прошли через Клухор начиная с второго августа, есть такие люди, которые имеют огромную важность для будущего всего Человечества.

Берия сразу же напрягся и тихо сказал:

- Товарищ Сталин, я уже отдал приказ оказывать беженцам из Карачаево-Черкесии посильную помощь и приказал уделить сиротам, которых на днях перевезут в Тбилиси, особое внимание. Мне нужно сделать для них нечто большее?

- Нет, Лаврентий, больше чем сделал капитан Славин, ты не сможешь для них сделать. Пусть живут, как и все советские люди, а мы, как только в Германии произойдёт что-то экстраординарное, покажем Гитлеру свой второй фронт, пошлём ему в подарок через третьи руки голубой берет. Пусть после этого думает всё, что угодно.

Берия вздохнул и с сожалением в голосе сказал:

- Жалко, Иосиф Виссарионович, что мы не можем ни о чём попросить капитана Славина, но мне радостно знать, что наши потомки направили его к нам на Северный Кавказ в такое трудное время.

- Лаврентий, нам не надо ни о чём просить нашего потомка. Мы сами должны всё сделать, а он сделает то, о чём мы даже не можем догадываться и всё это будет сделано ради нашего общего будущего. В том числе и будущего немецкого народа. Из всего этого я советую вам сделать только один вывод, мы всё делаем сегодня правильно и всё же нанесли Германии поражение и одержали над Гитлером победу, а иначе наши потомки никогда не послали бы к нам капитана Славина. Всё, забудем об этом происшествии. Эту победу предстоит добыть в бою нам, а не нашим потомкам.

Позиция Сталина лично мне понравилась. Он отнёсся ко всему спокойно, но что самое главное, обрёл ещё большую уверенность в своей правоте, хотя его ещё ждали впереди трудные времена. Сталин не стал возлагать на меня каких-то надежд, как не стали этого делать Берия, Абакумов и майор Свиридов. Последний так и вовсе предложил моему предку и Джапаю забыть обо всём и сосредоточиться только на грядущей учёбе и тренировках. Зато Вернер фон-Клозе вынашивал относительно меня грандиозные планы. Чтобы склонить меня на свою сторону, он сначала решил продемонстрировать мне, что я могу того, загнуться в своей камере. Мне специально готовили такую баланду, которую не стал бы есть даже умирающий с голода человек, но я к ней даже не притрагивался. Через восемь дней "голодовки" я выглядел куда лучше, чем в тот день, когда меня привезли в Берлин. На девятый день я решил больше не отлёживаться и начал от нечего дела заниматься физзарядкой, причём делал это двенадцать часов подряд, потрясая тюремщиков своей силой и гибкостью. Не думаю, что кто-нибудь из них смог бы сделать стойку на кончиках пальцев и при этом ещё и энергично отжиматься, сохраняя равновесие.

Зато Хельга восхищалась мной и её глаза горели от восторга. На десятый день после того, как я снова отказался от вонючей баланды, сразу после того, как миску с ней и два куска хлеба, похожего на глину, убрали, эту немку направили в смежное с моей камерой помещение. Держа в руках докторский саквояж, она вошла с печальным видом, вздохнула и села напротив узкого стального стола. Прекратив отжиматься от пола, я вскочил на ноги, надел лагерную куртку, подошел к ней и поздоровался:

- Доброе утро, фройляйн. Давно вас не видел. Вы сегодня такая грустная, Хельга. Чем вы расстроены?

Наш разговор мало того, что прослушивался, так ещё и записывался эсэсовцами. Хельга ещё раз вздохнула и призналась:

- Пётр, я расстроена потому, что вам дают вместе еды эту ужасную вонючую баланду. Вам нужно есть, иначе вы слабнете.

Подсев к столу, я широко заулыбался:

- Успокойтесь, со мной ничего не произойдёт. Поверьте, я совсем не голоден и вид у меня, как вы видите, вполне цветущий. Позвольте задать вам вопрос, фройляйн Хельга. Полагаю, что хозяин этого подземного концлагеря, в котором помимо явно находятся в заточении люди, на которых это животное ставит опыты, послал вас сюда для того, чтобы вы взяли у меня кровь для анализа?

Девушка удивлённо посмотрела на меня и растеряно кивнула:

- Да, так и есть, Пётр. Честно говоря мне и самой интересно знать, кто вы такой на самом деле, человек или какое-то высшее существо, обладающее невероятными способностями.