Инна Кублицкая - Карми

• Название: Карми
• Автор: Инна Кублицкая
• Издательство: Азбука, Терра — Книжный клуб
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1997
• ISBN: 5-7684-0404-Х

После трагической гибели единственно близкого ей человека, мужа и наставника, юная принцесса Ур-Руттул становится владычицей страны Сургари. Но ни власть, ни богатство не радуют ее сердце. Она пускается в рискованное путешествие, чтобы с помощью могучих союзников передать знак власти — драгоценный Оланти — законному наследнику.

---

— Что-то вроде, — усмехнулась Тануми.

Смирол был одним из главных действующих лиц того действа, что творилось на Огненном поле. Он измерял расстояния жердиной и глубокомысленно вычислял что-то на вощеной дощечке. Увидев Карми, он сунул дощечку в руки гэнкару Стэрру и заспешил к девушкам. Едва поздоровавшись, Смирол бесцеремонно запустил руку в корзину, нашарил пирог и моментально сжевал. Тануми тут же дала ему другой. Этот пирог Смирол съел уже медленнее.

— Хорошо, — сказал он. — Ты не скучаешь, Карми?

— Нет, — качнула она головой.

— Погоди, вот разберусь со всем этим хозяйством… — Он повел рукой вокруг, показывая изрытое поле. Коттари приготовили его заранее, отведя в эту котловину воду из горячих ручьев; сейчас дамбу, удерживающую воду, разобрали, и коттари возились теперь в мягкой, теплой земле, еще не схваченной морозцем.

— А что вы делаете? — спросила Карми.

— Увидишь ночью.

Тануми подозвала двух коттари, и они поволокли корзину по полю, подзывая к себе за пирогами друзей.

Смирол снял очки и ткнулся холодным носом в щеку Карми.

— Поищи себе развлечений до вечера, — шепнул он. — Извини, мне сейчас некогда. — Он обнял ее на прощание и пошел по полю, зорко поглядывая вокруг. Отойдя на десяток шагов, он гаркнул на неумелого мальчишку и заставил что-то переделывать.

Карми показалось, что он забыл о ее существовании, но он, проследив за исправлениями, оглянулся и улыбнулся ей.

Возвращаться к стряпне не хотелось. Карми пошла вокруг замка и столкнулась с двумя коттарин, которые тащили на головах корзины.

— Вы куда?

— Мы идем стирать, госпожа, — хором ответили девочки. — Пойдешь с нами?

Карми забрала у одной из девочек горшок с мыльным раствором и пошла за ними к Стиральному Камню.

Зимний Стиральный Камень — это плоский валун, прогретый в любую стужу. Девочки разделись догола и взялись за стирку. В этом месте приходилось быть осторожными — вода почти кипела, иногда источник брызгал обжигающим фонтаном, но девочки уже приноровились к капризам своей прачечной: периодичность гейзера учитывалась девочками, они на это время отходили к другому краю валуна, и капли фонтана, уже остывшие на излете, падали на них теплым дождем.

Карми принимала выстиранное белье, прополаскивала в чуть теплой воде немного подальше по берегу, отжимала и относила сушиться на Сухой Камень. Досуха белье высохнуть здесь не могло бы — слишком велика влажность воздуха.

Закончив стирку, девочки собрали белье и поволокли потяжелевшие корзины на горку, где были натянуты на шестах веревки, а Карми вернулась на Огненное поле.

Здесь продолжалась работа. Смирол стоял над копошащимися мальчишками и горделиво командовал своими помощниками. Карми хотела подойти к нему, но один из коттари метнулся к ней и учтиво попросил погулять где-нибудь в другом месте.

Тогда Карми направилась к Неламе, но и там работы для нее не осталось. Нелама протянула ей миску с горячим бульоном и пирожок. Карми покорно сжевала, а после, разморенная не то сытостью, не то недавним купанием в озере, задремала у костра.

Смирол объявился незадолго до заката, жадно набросился на еду, одновременно болтая какую-то чепуху. От его громкого голоса Карми проснулась.

— Любовь моя! — заорал Смирол, заметив, что она открыла глаза. — Просыпайся, сейчас солнце сядет.

— Что? Неужели уже вечер? — удивилась Карми.

— Сегодня был самый короткий в году день, а сейчас начнется самая длинная ночь… Пошли!

Он повел ее на Огненное поле, где уже собрались в круг почти все обитатели и гости замка. Мальчишки пели, старые хокарэмы беседовали, поглядывая на площадку в центре, где двое гэнкаров не то дрались, не то танцевали, а скорее всего просто грелись, потому что были обнажены по пояс.

Плотно утрамбованную площадку окружали двенадцать огромных закопченных котлов с водой, настолько глубоких, что в них мог бы окунуться с головой взрослый мужчина. Студеная вода в котлах уже покрывалась ледком.

Все поглядывали на запад — ожидали, когда солнце полностью уйдет за горизонт.

К тому времени когда солнечный диск коснулся гор, на поле собрались все. По краям поля с факелами наготове стояли гэнкары, они должны были по сигналу зажечь огни в двенадцати жертвенниках (хотя Карми, вспомнив о вольномыслии хокарэмов, сильно сомневалась, что это действительно жертвенники; если же учесть, что устройством поля для праздника занимался Смирол, да еще делая при этом какие-то расчеты, вряд ли можно было ожидать, что возжиганием жертвенников все ограничится).

Последний солнечный луч угас, и вопль из сотни хокарэмских глоток послужил сигналом для факельщиков. Карми оглянулась на жертвенники, но ничего особенного не произошло, просто в медных тарелках жертвенников затеплились огоньки.

Громкий крик вернул ее внимание к центру площадки. В середину круга выскочил полуобнаженный рослый райи и закричал на языке, которого Карми никогда еще в жизни не слышала.

Откликнулся другой парень, сбросил с себя куртку и тоже выскочил в круг.

— Первый сказал: «Я самый лучший боец», — прокомментировал Смирол на ухо Карми. Они сидели в обнимку, и Смирол угощал Карми изюмом и орехами.

— А второй?

— Второй сказал, что лучший боец он, — ответил Смирол. — Но ты им не верь, это неправда. Самый лучший — я.

Двое в круге затеяли бой. Он был бы похож на настоящий, но проходил под задаваемый толпой ритм, так что Карми решила все же называть это зрелище танцем.

— Что же ты не вышел в круг?

— Мне рано, — ответил он, набивая рот орехами. — Я подожду.

«Танец», — окончательно решила Карми, наблюдая за красивыми отточенными движениями соперников. Похоже, что они долго репетировали, иначе откуда бы взялась эта слаженность.

— Нет, — качнул головой Смирол. — Каждый из них тренировался сам по себе.

Он объяснил, что каждый танцующий в этом своеобразном поединке может прикасаться к противнику только ладонью. Если же он допустит прикосновение чем-то еще, он проиграл.

Зрители вмешивались в поединок ритмом хлопающих ладоней и громкими воплями; этот нарастающий ритм захватил и Карми, она подключилась, хлопая, но вдруг поединок завершился. Один из танцоров издал гортанный возглас и высоко подпрыгнул. Другой машинально потер живот, которого коснулась рука противника.

— «Я выпустил ему кишки», — равнодушно перевел Смирол слова победителя.

— Теперь ты?

— Нет, — ответил Смирол.

Зрители тем временем пропели в один голос:

— Ге ира!

— «Это правда», — перевел Смирол.

— Какой это язык? — спросила Карми.

— Это язык древнего племени тэрайнов, — ответил Смирол.

— Я слышала о тэрайнах, но…

— Я расскажу тебе потом, — перебил Смирол. — А пока смотри и слушай.

Танец не возобновлялся. В кольцо зрителей выскочил коттари лет десяти и, уставив в Логри указательный палец, в лицо ему закричал, что мастер Логри — убийца: в этом году умерло коттари больше, чем в прошлом, и виноват в этом Логри, суровость которого переходит всякие границы.

— Ге ира! — заорали коттари, поддерживая обвинение. Логри, вскочив как молодой, прокричал в ответ, что его обвинитель трус, испугался взять в руки паука-ануури, и мальчишка отступил, подстегиваемый хором хокарэмов: «Ге ира!»

На смену ему выскочил гэнкар Стэрр, крикнул, что Авар, которого обвиняют в трусости, вовсе не трус, а просто не любит брать в руки пауков.

— Ге ира! — подтвердили мальчишки.

— Он не трус! — повторил Стэрр.

— Ге ира!

— А ты воровал лепешки у Неламы, — бросил обвинение Логри.

— Ге ира! Это правда! — подхватил хор.

— Но меня никто не поймал за руку, — ничуть не растерялся Стэрр.

— Ге ира! Ге-э и-ира! — пели вокруг.

И Карми почувствовала, что она с интересом следит за этой игрой.

Мальчишки нападали на Логри, а тот отбивался, напоминая своим ученикам большие и мелкие их прегрешения. И все, все подхватывали завораживающее восклицание «Ге ира!», потому что только в ночь Тэлани и может мальчишка-коттари упрекнуть в чем-то мастера замка Ралло.

Однако одним только Логри не ограничивалось, и не одни только коттари высказывали свои обиды, о которых молчали целый год. И взрослые, уважаемые всеми хокарэмы не упустили своей очереди облегчить душу. Никто не обижался и не оскорблялся, какие бы тяжкие обвинения ни произносились. Не нашедший слов для ответа с позором изгонялся из круга.

Нашлись обвинения и против Карми. Седой хокарэм, которого, видимо, волновали сословные предрассудки, проговорил, уставив палец в Карми:

— Ты принцесса, госпожа, а в любовники взяла раба.

— Ге ира! — грянул хор.

Карми бросила взгляд на Смирола. Смирол улыбался.

— Он самый красивый, — ответила она. И хор подтвердил:

— Это правда!

— Он самый рыжий!

— Ге ира!

— Он самый хитрый!