Александр Лермин - Сын графа Монте-Кристо

• Название: Сын графа Монте-Кристо
• Автор: Александр Лермин
• Издательство: АО «Сибирский центр СП Интербук»
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1993
• ISBN: 5-7664-0940-0

Автор изобретательно продолжает повествование широко известного романа А. Дюма «Граф Монте-Кристо», прослеживает дальнейшую судьбу персонажей романа.

---

Хотя госпожа Караман была особа весьма почтенная, но она, прежде всего, была женщина, и слова сержанта ей понравились. Конечно, он ей льстил, но был при этом очень любезен.

— Послушайте, уважаемый,— сказала она с улыбкой,— мне сорок два года (она, конечно сбросила себе лет пять), и ваше счастье, что я снисхожу к вашейхшутке.

— К моей шутке? Клянусь вам…

— Не клянитесь,— перебила его гувернантка, погрозив пальцем,— и дайте мне договорить. Знайте прежде всего, что я всегда была порядочной женщиной и любила только (при этом она утерла слезу) своего мужа. Затем, я занимаю известное положение в доме прекрасной и всеми уважаемой молодой девушки, которую вы своим вторжением глубоко оскорбили. Я все сказала. В следующий раз будьте осторожны.

При этих словах гувернантки Кукушка охотно провалился бы сквозь землю: он покраснел как рак и пробормотал:

— Прошу прощения… я ничего дурного не имел в виду.

Гувернантка сжалилась над беднягой.

— Да вы не очень сокрушайтесь — я не кусаюсь! Вы — солдат а, исполняя свой долг, нельзя быть всегда деликатным. Так часто говорил мой покойный муж: утешьтесь и выслушайте меня. Я прощу вас, но с одним условием…

— Приказывайте… что я должен сделать?,

— Откровенно сказать мне, для чего вы сюда явились в столь поздний час!

— Единственно для того, чтобы видеть вас!

— В самом деле? Вот мило! Итак, вы влюбились в меня, как студент в гризетку, и пришли объявить об этом, прокравшись ночью в чужой дом! Знаете ли вы, как называют таких молодцов?

Кукушка понурил голову и молчал.

— Не проще было бы, если бы вы пришли сюда завтра утром?

— Да, легко вам говорить,— с отчаянием вскричал сержант,— завтра будет поздно.

— Опять чепуха,— возразила госпожа Караман,— будет ли этому конец?

Кукушка гордо выпрямился.

— Сударыня,— сказал он,— сознаю, что мое самовольное вторжение в ваш дом было по меньшей мере неуместным, но оскорблением для себя вы его считать не можете.

— Надеюсь и жду от вас подтверждения ваших слов.

— Мне пришло в голову,— робко продолжал зуав,— вдруг вы немного пожалеете меня…

— Час от часу не легче… вы просто дерзки!

— О нет, сударыня… дайте мне договорить. Извольте видеть… я солдат, моя родина — это мой полк. Я сирота, и обо мне некому заботиться. Да, впрочем, я об этом и не плачу, сражаюсь с кабилами, и если меня убьют, то это никого не огорчит. Но у вас такое доброе лицо, вы внушаете доверие, и так как, вероятно, я вас больше никогда не увижу, то черт меня дернул…

— Что такое?

— Прийти к вам проститься… Завтра меня здесь не будет.

— Не печальтесь раньше времени,— стараясь скрыть свое волнение, сказала гувернантка.— Объясните, в чем дело, вы, кажется, молодец хоть куда! Что же такое вам предстоит завтра?

— Благодарю вас. Вы слишком добры. Извольте видеть, когда, быть может, навсегда покидаешь свою родину, то желательно было бы с кем-нибудь проститься, а если хорошенькая женщина пожмет тебе руку и скажет: «будь счастлив, голубчик!», так это, наверное, принесет счастье!

— Я вас не понимаю, объяснитесь, наконец, яснее. Куда вы отправляетесь, смею спросить?

— В Алжир, в пустыню, и так далее.

— Вы возвращаетесь в свой полк?

— Боже меня сохрани! Я получил бессрочный отпуск.

— Так в чем же дело? С вами, право, всякое терпение лопнет!

— Извольте видеть, вам известно о том, что сын госпожи де Морсер, капитан Жолиетт, пропал. Я же душой и телом привязан к капитану, и вот…

— Да говорите же!

— Приходит сегодня господин, брюнет с большой бородой, бледным лицом, темными сверкающими глазами, и объявляет мне, что он едет завтра на розыски капитана и берет меня с собой.

Внизу под верандой раздался слабый возглас — зуав и г-жа Караман его не услыхали, и гувернантка спросила, в волнении:

— Так ли я поняла? Граф Монте-Кристо. хочет отыскать капитана в пустыне?

— Так точно, и я еду с ним. Такие экспедиции по плечу лишь людям храбрым. Я не трус, й потому граф берет меня с собой. Теперь вы знаете, зачем я пришел сюда. Но обидеть вас я не хотел и сейчас ухожу… Прощайте, сударыня!

Зуав махнул рукой, повернулся налево кругом и направился к выходу.

Гувернантка посмотрела ему вслед: она как будто была тронута, и бравый зуав ей понравился. У нее никогда не было детей, но будь у нее сын, он должен был, по ее мнению, походить на этого солдата. То обстоятельство, что сержант пришел к ней проститься, тронуло ее, и она сказала:

— Вернитесь, зуав! Подите сюда!

Кукушка остановился.

— Не бойтесь, я не укушу вас! Дайте мне вашу руку. Кукушка покраснел, как девушка.

— Как же я подам вам свою лапищу, — сказал он смущенно, — прошу прощения.— Ему показалось, что он снова оказался невежлив и он начал извиняться.— Я, значит, только насчет своей лапищи.

— Да полноте, пожалуйста, дайте мне вашу руку и думайте, что я — ваша мать!

— Вы… моя мать? — всхлипнув от радости, пробормотал сержант. — Боже мой, тогда надо совсем на другой манер. Когда я расставался с моей бедной матушкой, она взяла меня за голову и крепко поцеловала. И ее поцелуй сохранил мне жизнь!

Г-жа Караман прослезилась и исполнила просьбу зуава.

— Ура! — вскричал с восторгом Кукушка.— Вы славная женщина. Будьте счастливы и, быть может, до свидания!

— До свидания, голубчик,— дрожащим голосом произнесла гувернантка,— да сохранит вас Бог и да поможет Он вам найти вашего капитана!

— Иначе и быть не может. Прощайте!

Зуав сбежал с лестницы и взобрался на ограду сада. Оттуда он помахал рукой, крикнул «прощайте» и исчез.

— Славный юноша,— тихо сказала гувернантка,— пылкая голова и золотое сердце. Я, право, пожалею, если больше не увижу его.

В эту минуту кто-то тронул ее за плечо, она обернулась: перед ней, улыбаясь, стояла Клари.

— Это вы? — вскричала, то бледнея, то краснея, смущенная гувернантка.— Неужели…

— Да, я видела зуава и слышала весь ваш разговор,— ответила девушка.

— Но, уверяю вас… он пришел… то есть перелез через стену…

— Знаю, все знаю,— перебила ее Клари,— и нимало не упрекаю вас. Итак, Кукушка отправляется в Алжир?

— Да, на розыски капитана Жолиетта, сам граф…

— Знаю, они едут наудачу…

— Да, подумайте только! Самум, пески… кабилы, дикие звери…

— Нет ли у вас под рукой карты Африки?

— Есть, вот она.

Клари долго изучала карту, затем вдруг спросила:

— А как путешествуют в Африке?

— На верблюдах, в сопровождении арабов. Путешествие вообще крайне утомительное…

— Послушайте,— перебила Клари,— сколько у нас есть наличных денег?

Гувернантка взглянула в свою записную книжку:

— Около шести тысяч франков наличными и, кроме того, перевод на марсельский банк на сто тысяч франков.

— Который теперь час?

— Десять часов.

— Прекрасно. Прикажите оседлать лошадей.

— В такую пору? Что с вами, помилуйте?

— Ничего, одевайтесь, я тоже буду готова сейчас, и мы поедем.

— Что вам взбрело в голову?

— Пока сама еще не знаю, дорогой я все вам объясню. Кстати, захватите с собой все наши наличные деньги.

— Неужели вы истратите их сегодня?

— Может быть. На всякий случай захватите и другие ценные бумаги, да поторопитесь!

Клари убежала. Гувернантке оставалось одно — исполнить желание избалованной девушки. Четверть часа спустя Клари и г-жа Караман отбыли в сопровождении грума.

25. В паутине

В Марселе, в конце Тюремной улицы, со стороны площади Вайль-Новь, стоял прежде ветхий грязный домишко. В нем помещался кабачок под вывеской «Большой паук», где собирались матросы и всякие темные личности, столкновение с которыми не всегда обходилось благополучно. В кабачке шло беспрерывное пьянство. Здесь шулеры с помощью женщин легкого поведения обыгрывали доверчивых простаков. Тут ежедневно происходили скандалы и кровопролитные драки, на которые полиция смотрела сквозь пальцы, не желая иметь дело с обитателями «Паутинного квартала». Теперь, впрочем, нет и следа знаменитого в свое время кабачка.

В тот самый вечер, когда зуав Кукушка прощался с г-жой Караман, в кабачке собралась обычная публика. Матросы со всех концов света пьянствовали за столиками, нарумяненные и набеленные красотки толпились вокруг гадальщицы, в углу сидела бродячая арфистка, ожидавшая приглашения спеть. За другими столами шла игра в карты и кости — слышались крики радости и проклятья; густой табачный дым наполнял комнаты, и без того слабо освещенные коптящими лампами.

Около полуночи в кабачок вошел матрос, по виду — англичанин. Сильно развитые мускулы выдавали в нем недюжинную силу. С едва заметным иностранным акцентом матрос потребовал грогу. Хозяин, наружность которого не внушала особого доверия, подал ему жестяную кружку с горячим грогом и тотчас же протянул руку за деньгами — в кабачке «Большой паук» не верили в долг.