Анджей Ваевский - Сноходец

• Название: Сноходец
• Автор: Анджей Ваевский
• Жанр: Ужасы и Мистика

"Ощущение, словно меня ночью бросили в полынью. И я хватаюсь руками за кромку льда, пытаясь выбраться, но он обламывается, крошится. Меня вот-вот утянет в эту вымораживающую черноту. И все же я настолько хочу жить, что даже не замерзаю, и верю, что придет рассвет, выкрасит небо цветом васильков, и я увижу путь, по которому смогу пойти, оставив за спиной эти темные воды".

Наш мир, наше время. Наши люди, которые не всегда люди, хоть мы и видим их такими. И иногда среди нас встречаются те, кто охраняет наши сны.

---

Они не познакомились. Они просто поехали вчетвером на флет, поскольку холодно и надо греться.

— Чего сидишь? Поехали, — вот и все знакомство. И зависть в глазах новых приятелей, надо же, сам Рустам пригласил.

Два парня и две девушки орали песни до утра, чем снискали ненависть соседей, но мало этим обеспокоились. В историю знакомство с Рустамом вошло под кодовым названием "Квартет". Ничем не объяснимое взаимное притяжение. И она влюбилась в этот голос, сильный настолько, что способен перепеть скандирующую толпу, не перекричать, а именно перепеть, голос, вынимающий сердце наружу. Голос, который сам по себе магия, из которого можно бесконечно черпать невероятную животворящую силу. Рустам закономерно был звездой Майдана, хотя с такими данными мог быть и звездой сцены и экрана. Шестнадцатилетний мальчик, купающийся в славе местного разлива. Как оказалось позже, наркоман и суицидник. И все же на долгие годы — лучший друг.

— Ты у нас чейная будешь?

— Ничейная.

— Шампанское будешь?

— Буду.

— Ок, пойдем.

— Куда?

— В Зеркальный. Пить шампанское за твои прекрасные глаза.

— Саш, не заливай, не выгорит, — Яринка рассмеялась. Местный валютный "кидала" был ей уже знаком. В принципе, безобидный, если не считать того, что мошенник.

— Не заливаю, реально хочется шампанского, а не с кем, все не выезде, — он пожал плечами.

— Черт с тобой, золотая рыбка, оплатишь мне такси домой.

— Как скажете, сударыня.

Он был фигляр и шут. И бывший спортсмен-разрядник. Акробат. Так его и называли. Ужимочки, картинные раскланивания, лексикон серебряного века. Женский пол его обожал, мужской побаивался, поскольку все же Сашка-Акробат являлся авторитетным бандюганом, снискавшим уважение всего Майдана, учитывая то, что это "кощеева земля" и никому из бандитских группировок не принадлежит.

— Саш, а ты чего такой? — поинтересовалась Яринка, наблюдая, как сыпет мелким бисером Акробат.

— А меня жена бросила. Поэтому напиваюсь вот с тобой.

— А почему шампанским?

— Обожаю женщин, Мадам Клико — одна из любимейших.

— Саш, это "Советское", а не "Клико".

— А без разницы.

Спустя несколько дней Акробат снова подошел к Яринке и заговорщицким тоном сообщил:

— Сегодня ты будешь мое девушкой.

— С дуба рухнул?

— Нет, реально, спасай. Друг "откинулся", квартирку организовали, не могу не ехать. Так ведь повесят на меня какую-нибудь шлюху. А я не хочу, — как-то слишком обреченно прозвучало. Яринка согласилась. А потом истерично хихикала весь вечер, когда Акробат кормил ее с рук и был сама предупредительность. Никто бы и не догадался, что она вовсе не его девушка, а просто так — знакомая. Было пьяно и шумно, были шлюхи, одну из которых "востребовали" прямо на полу, рядом с диваном, на котором расположились для просмотра видика Сашка с Яринкой. "Галантный кавалер" целомудренно уткнул "свою" девушку носом в подушку, сказав, что она еще маленькая, и на такое ей смотреть не надо. А еще запомнился "откинувшийся друг" Лелик: шкафообразное нечто под два метра ростом.

И снова Майдан, и голос Рустама, заставляющий не сдаваться, даже когда выселили из квартиры. Не пугало. К этому времени уже было достаточно знакомств, чтобы "смутное время" перекочевать по впискам, пока не обозначатся другие перспективы. Они и обозначились, но гораздо позже, нежели Яринка попала домой к Яше.

— Ты куда? — спросил Ванька-гитарист, поднимаясь на эскалаторе.

— Еще не знаю, — ответила Яринка, спускаясь в метро.

— Давай со мной к Яше, там иногда бывает весело.

— А давай.

Яша оказался семнадцатилетним парнем, валютным "кидалой" и начинающим бандитом. Проживал он вместе с девушкой (и кучей приживал) в однокомнатной квартире, оставшейся от матери, вышедшей замуж и оставившей сына на "своих хлебах". Девушку Яши звали Вероника. Пятнадцатилетнее чудо ростом в полтора метра с огромными глазами. Очередной флет, очередные новые знакомства.

Выползти утром из-под пледа в кресле, окинуть взглядом обстановку, брезгливо поморщиться. Поднять всех на ноги и устроить генеральную уборку, взяв на себя командную роль. Пошарить по карманам, не только своим, собрать все найденные деньги и отправить одного из приживал на рынок, всунув в зубы список продуктов и внушительно пообещав оторвать "наследство", если купит не по списку. В кои веки на флету появилась нормальная еда. А еще оказалось, что квартира вполне приличная, если вынести все бутылки и помыть полы, что и было сделано под руководством Яринки.

— Оставайся! — возопил Яша, когда Яринка собралась уезжать.

— Я не терплю бардак на кухне, если там готовлю. Будете убирать — останусь.

— Будем! — хор голосов.

— А вот и наша птичка певчая, — Яша расплылся в довольной улыбке, впуская в квартиру новоприбывшего. — Ир, познакомься…

— А чего мне с ним знакомиться? Привет, Рустик, — поприветствовала Яринка Рустама.

— Так вы знакомы?

— Ну да, — внес свою лепту Рустам, усиленно тиская девушку.

— Чего?

— Деньги есть? Его ломает, причем ломает круто, — Яша с виноватым видом кивнул на Рустама, которого трясло последние пару часов.

— Перебьется, — рыкнула девушка.

— Ир, я же "белой", я не нарик, — заныл Рустам.

— Ага, агнец божий. Яша, марш за водкой. И квартира на карантине, не дай боже, кто принесет для раскумарки. Своими руками задушу!

Две недели зуботычин, связывания, истерик и скандалов. Решив стащить друга с иглы, Яринка запугала всех, пару раз для острастки спустив по лестнице тех, кто пришел хотя бы с "травой", роняла со стульев тех, кто предлагал снять ломку дозой, насылала диарею или же просто давала в зубы с кулака. Она почти насильно вливала водку в Рустама, убивая ломку запоем и тяжелыми похмельями. И победила.

— Ну ты злая, — поежился Рустам, когда окончательно очухался.

— Еще раз прикоснешься к этой дряни — тебе эти дни медом покажутся. Шкуру сдеру. Понял?

— Понял, как тут не понять.

Начинающая карьера наркомана закончилась бесславной капитуляцией, столкнувшись с каменной решимостью Яринки. Это был первый раз, когда Рустам прочувствовал на себе характер друга, поняв, что девочка с наивными глазами умеет настоять на своем. И удержать над пропастью. Оставшийся в памяти обоих двухнедельный карантин будет долго воскрешаться в разговорах, приправляясь закономерным:

— Ну ты злая.

Падать некуда, если и так на дне

Натаскав денег, Яринка решилась съездить на разведку домой. Риск, говорят, благородное дело. Надежда уладить отношения с Марией не мелькала, но могло статься так, что удастся забрать документы. Тогда бы появилась возможность найти работу. Однако по приезде ждали такие новости, от которых Яринка взвыла: Мария уехала в Россию и Маргариту забрала с собой. Границы не закрыты, только без паспорта никак. И хоть стреляйся, хоть волком вой. Не так сильна Яринка, чтобы стать невидимой на таможне: одно дело отвести взгляд в толпе, другое — прятаться от тех, кто смотрит каждого.

— Ир, так не пойдет. Куда ты скатишься, если будешь так пить? — Рустам смотрел на вернувшуюся Яринку, пытающуюся тщетно утопить все свои беды в водке.

— А куда мне скатываться? Есть куда? Считаешь, может быть хуже? Я бомж, никто, зовут меня никак, у меня нет дома и нет документов, и восстановить их я не могу! Ты понимаешь, что нет такого человека, как я?! Меня нет! — Яринка сорвалась в истерику, расшвыривая все, что под руку попалось. Ее не останавливали, не пытались успокоить, дав возможность выкричаться.

— Наоралась? И хватит, — незнакомый гость спокойно сидел в кресле, перебирая в пальцах карты, пока остальные прятались по углам, чтобы случайно не попасть под летящую табуретку.

— Тебе-то что? — ощерилась дебоширка, но успокоилась. Выдохлась просто.

— Говоришь, падать некуда? Что ж, ангелочек наш, пора научить тебя плохому, — незнакомца звали Александром, но все называли Нюма.

— С чего это я ангелочек?

— Да так, по ассоциациям. Чистенькая ты у нас, нигде ничем не запачкалась.

— Ну-ну. И что дальше? На панель предложишь пойти?

— Зачем так грубо и неэффективно? Нет, я тебя в помощницы возьму.

— И чего делать?

— Учиться выживать. Увы, придется крылышки запачкать, нимб сдать в химчистку. Будешь людей обманывать.

— Да мне уже все равно, хоть в ад на сковородку, и так сгораю в собственном аду.

— И хватит патетики на этом. Максимализм свой детский засунь в задницу. Меня летающими табуреткам не испугаешь.

— Урок первый: никому не верь. Даже мне, — Нюма продолжил на кухне, вытолкав всех взашей. Он был намного старше обычных обитателей яшиной квартиры, взрослый мужчина, лет тридцати пяти. Жил в доме по соседству, зачем захаживал — неясно. Яринка давно оккупировала кухню, так что никто не возмущался. Она все равно никому не позволяла спать на диване, стоявшему в углу, противоположном от плиты. Восемнадцать квадратных метров "сталинки" позволяли запихнуть не только кухонную мебель.