Eldar Morgot - Тень на Солнце

• Название: Тень на Солнце
• Автор: Eldar Morgot
• Жанр: Фэнтези

---

— Ах, ты, коготь Кудиана, — донеслось до Зезвы удивленное бормотание Сайрака. — Барады тут, да еще и с оружием?

Зезва повернулся к Касперу и отцу Кондрату.

— Пожалуй, нам пора. Эй, Сайрак!

Солнечник неохотно кивнул.

— Действительно, едем.

Сайрак двинулся вперед, свернув на довольно широкую улицу. Шум и гомон толпы стали постепенно утихать.

— Расслабьтесь, судари мои, — не оборачиваясь, проговорил Сайрак. — мы в мзумском квартале.

Услышав это, посланники Ламиры перестали пялиться на окна, хотя Каспер так и не убрал лук, чем вызвал молчаливое одобрение Зезвы и грустную улыбку отца Кондрата. Монах, казалось, о чем-то мучительно размышлял, опустив голову. Зезва оглянулся на Площадь Брехунов.

— Сайрак?

— Да?

— Это правда, что рассказывает Антан из Даугрема?

Офицер скривился, словно проглотил сгнившее яблоко.

— Совершеннейшая правда, господа-посланники! Душевники уже давно мутят воду, всё мечтают о независимой Душе!

— Душа? — встрепенулся брат Кондрат, словно очнувшись.

— Ну, да, — Сайрак смерил его взглядом. — Они ж душевники, да поглотит их Кудиан! Представьте только, страна с названием 'Душа'! Вот дурни.

Мимо промчалась стайка ребятишек. Завидев всадников, они разразились приветственными криками.

— Слава Мзуму, слава королеве Ламире!

— Слава! — Сайрак милостиво осклабился и даже поднял руку в перчатке. Восхищенная детвора застыла с раскрытыми ртами. Отец Кондрат принялся благословлять их, осеняя знаком Дейлы.

— Любите людей, — тихо говорил монах, — почитайте родителей, не делите ближних на своих и чужих, помните, все люди — дети Ормаза и Дейлы.

— И душевники? — спросил один чумазый мальчуган. — А вот папа говорит, что они все — бродяги и разбойники!

— Твой отец неправ, — строго сказал брат Кондрат. — Светлоокая Дейла любит своих детей, и душевники такие-же её чада, как и все остальные люди. Ясно?

— Да, отче, — послушно закивали маленькие цумцы, восторженно косясь на доспехи Сайрака.

— Ну, идите себе, с Ормазом!

Брат Кондрат проводил детей взглядом и повернулся.

— Дурные дела творятся в этом городе, — печально прогудел он. — Зараза проникла даже в сердца ангелов — наших детей! А тот брат, что не захотел даже поговорить со мной, я не могу до сих пор придти в себя… Не могу! Что ты смотришь на меня, Зезва Ныряльщик? Давно не видел, а?

Сайрак подпрыгнул в седле и воззрился на Зезву округлившимися от изумления глазами. Зезва нахмурился. Ну, кто тянул за язык этого монаха?

— Ныряльщик Зезва? — наконец обрел дар речи Сайрак. — Вот это да! Уж теперь душевная банда у нас попляшет, дуб им всем в зад, охо-хо!

Ожидавший совсем другой реакции Зезва сердито пришпорил Толстика, который с самым недовольным видом прибавил шагу. Сайрак еще пару раз восхищенно цокнул языком, затем подбоченился еще горделивее и двинулся следом. Теперь его взгляды на Зезву были преисполнены уважения.

— Горемыка! Горемыка, где ты?

Тишина.

— Горемыка!! Долго я должна ждать тебя?

Молодая красавица — эрка всплеснула руками и негодующе нахмурилась. Ну, куда он запропастился опять, этот душевник? Даром, что муж, а ведет себя, словно дитя неразумное. Девушка оправила складки платья с мзумскими узорами, смахнула с длинной черной косы паутинку и присела на скамеечку под виноградником, на котором уже созревали золотые гроздья винной ягоды. Эрка улыбнулась. Скоро, совсем скоро начнется винный месяц, и они с мужем и всей многочисленной родней будут убирать виноград. А потом, когда драгоценные плоды окажутся в больших плетеных корзинах, настанет пора давить сок. Вместе с девушками и женщинами она будет весело давить сочные ягоды босыми ногами. Улыбка девушки стала еще шире. Шорох заставил ее обернуться. Она не успела вскочить, так как очутилась в могучих объятиях мужа.

— Атери, радость моя! — великан-душевник радостно засмеялся и поднял запротестовавшую жену в воздух.

— Осторожнее, ты, душевник неотесанный! Где ты был, Горемыка? Неужели кузница важнее семьи? И в чем это ты вымазался опять?

Атери вырвалась из объятий мужа и, отступив на шаг, придирчиво осмотрела его с головы до ног. Тот смущенно потупился, неловко пряча за спиной огромные ручищи. Затем шмыгнул носом, провел рукой по всколоченным рыжим волосам. Атери ждала ответа, уперев руки в бока.

— Я муку принес, — сообщил Горемыка, улыбаясь.

— Ах, вот в чем ты вымазался! — Атери покачала головой. — Весь белый, как Снежный Дед!

— Да, клянусь Священной Рощей! — засмеялся Горемыка.

— Голодный, наверное? — сменила гнев на милость Атери.

— Быка бы съел, клянусь дубом!

— Недаром тебя прозвали Горемыка, обжора! Ладно, пошли в дом, душевник.

— Иду, солнечница.

— Умойся сначала.

— Уже бегу…

После обеда Горемыка пошел возиться с деревьями и виноградом. Атери прибралась в доме, накормила собаку и кошек, отнесла мужу свежего яблочного сока. Приставив ладонь ко лбу, молча наблюдала, как Горемыка пьет маленькими глотками терпкий пахучий напиток.

— Ух, аж зубы сводит, — заулыбался Горемыка. — Но жажду утоляет хорошо! Яблоки кислые попались?

— Нет, не так чтобы очень… Горемыка?

— Да?

— Я ходила к соседке.

— Ты каждый день к ней ходишь, Атери! И не только к ней, клянусь Рощей!

Атери нахмурилась. Пару раз стукнула ножкой по выложенному камнем настилу двора. Вечернее солнце проглядывало сквозь виноград. Подул прохладный ветерок, и девушка накинула на голову платок.

— С некоторых пор я редко бываю у Наи. В последний раз еще в начале лета.

Горемыка уставился на жену.

— Вы с Наи поссорились? Не верю.

— Мы не ссорились. Просто она не хочет больше меня видеть.

— Да ты что?

Атери вздохнула и взяла мужа за руку.

— Сегодня она высказала мне все, о чем думает. Объяснила, почему больше не хочет дружить со мной.

Потому что я — 'проклятая солнечница'.

Горемыка потрясенно смотрел на жену. Атери грустно улыбнулась.

— Забыл, как твоя родня противилась нашей свадьбе? Как не разговаривали с тобой долгое время?

— Все это в прошлом, Атери! — Горемыка взглянул жене в глаза. — Мои родичи давно смирились и любят тебя! Взгляни вокруг: сколько смешанных семей. А Наи…Не беспокойся, я поговорю с Кином, уж он-то живо ее успокоит! Послал же ему Ормаз женушку, ничего не скажешь!

— Я волнуюсь, Горемыка, — Атери прикусила губу. — Чувствую что-то… Нет, не смейся, ты всегда смеешься надо мной. Мы уже несколько месяцев, как муж и жена, но я… Слышал, что творится в городе? Пожалуйста, не улыбайся! Молчи! Наи сказала, что скоро всех солнечников погонят метлой назад в 'поганый Мзум', а в Цуме собирается народ и шумит на площадях. Толкуют про Священную Рощу и то, что старцы душевников объявили Мзуму неповиновение…Рассказывают про отделение от королевства и провозглашение Души, как независимого королевства! Мне страшно, Горемыка…

Горемыка обнял жену, ласково провел ладонью по черным как смоль волосам.

— Атери… девочка моя, не волнуйся. Все успокоится, вот увидишь. Дейла не допустит… Испокон веков душевники и солнечники жили вместе и…

— Вместе, — перебила его Атери. — А не ты ли недавно кричал, что Душа может быть отдельным государством?

— Кричал, — смутился Горемыка. — Но, не войной же, в конце концов. Ормаз свидетель, мы, душевники, можем потребовать расширения своих прав, и мы…

— Вы, Горемыка? — тихо спросила Атери. — Вы?

Муж опустил глаза.

— Прости, родная…

— Муж мой, — покачала головой Атери, — не забывай: ты — душевник, а я — солнечница.

— Ты моя жена, Атери! Я не…

Но Атери уже шла к дому, опустив голову. Возле дверей она остановилась, чтобы погладить большого черного пса, что прыгал перед ней, радостно виляя хвостом. Оглянулась. Горемыка стоял на том же месте, и, не отрываясь, смотрел на жену. Девушка вздохнула и зашла в дом. Черный пес вильнул хвостом еще пару раз, затем помчался к хозяину. Тот рассеянно потрепал собаку по лохматому загривку.

— Что, Черныш, уж тебе-то нечего волноваться…

Пес внимательно смотрел на хозяина, и что-то в карих глазах Черныша заставило Горемыку вздрогнуть. Собака вильнула хвостом и побежала к дверям дома, возле которых и устроилась, не сводя с Горемыки внимательных глаз. Душевник покачал головой. Странный пес. Когда Атери пришла в его дом, то привела с собой Черныша. А, ладно, пес как пес, верный, да и дом хорошо охраняет.

Вечером, когда муж и жена собирались ложиться спать, предварительно помолившись Ормазу, Атери по-мзумски, а Горемыка — на душевном языке, в ворота громко и требовательно забарабанили.

— Кто там еще? — удивился Горемыка, снимая со стены меч. Атери накинула платок и хотела было подойти к окну, чтобы выглянуть, но Горемыка остановил ее.