Луи Бардо - Элен и ребята

• Название: Элен и ребята
• Автор: Луи Бардо
• Издательство: Литература
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 985-437-036-4, 985-437-034-8

В сериале книг об Элен и ее друзьях читатели встретятся с любимыми героями и узнают о их новых приключениях.

---

— Ты чего? — сначала не понял Стивен. Потом посмотрел в том направлении, куда недавно глядела Элен, и обо всем догадался.

Сказал сразу:

— Ну ее к черту, эту рыбину. Она мне весь кайф испортила. Пойдем погуляем.

Элен послушно кивнула.

Стив взял ее под руку.

Они вышли из рыбного магазина.

Только тут, на свежем воздухе, Элен позволила себе вдохнуть полной грудью. Воздух был чистым и вкусным. Не то, что в рыбном магазине. Там, как ни чистили-мыли магазин, все равно пахло мертвечиной. Устоявшийся рыбный запах. Устоявшийся запах рыбных трупов.

Что поделать, если Элен воспринимала этот магазин именно так, а не иначе?

— Чтобы отвлечь тебя от дурных мыслей, — сказал Стивен и мило улыбнулся Элен, — я прочту одно стихотворение. А ты попробуй угадать, кто его написал, идет?

— Идет, — кивнула Элен. — Только одно скажи: его написал поэт-француз или поэт-американец?

— Поэт-француз, — формулировкой Элен с серьезным видом отвечал Стивен Корнуэлл. — Потому что прекрасная француженка вовсе не обязана хорошо знать американскую поэзию. По крайней мере, на данном этапе нашего знакомства. Ну, а что касается родной, французской, то тут, как говорится, сам Бог велел…

— Я вся — внимание, — сказала Элен.

И тогда Стивен начал читать — с выражением, тщательно выговаривая слова, нараспев:

Цветок трехфазный, мгла общественных уборных.

Змееподобная семья Аспазий вздорных,
На деревце греха срывающая плод,
Ошибки, женщины — какой ужасный счет!
Довольно! Пусть любовь махровой станет розой,
Размером с пальму. Пусть не ноет впредь занозой.
Коснись меня, но знай: я мертв душой давно.
Целуй меня…
О, как во рту твоем темно!

— Я знаю, знаю, кто написал это стихотворение! — Элен радостно посмотрела в глаза Стивенсу.

— Кто же? — деланно-строго глянул на свою подругу Стивен Корнуэлл.

— Леон Поль Фарг, — воскликнула Элен.

— Правильно! — рассмеялся Стивен.

— А стихотворение это называется — «Гальки», — добавила Элен. — Вообще-то я отношу его к направлению сюрреализма. Хотя сам поэт не принадлежал ни к одной из авангардистских групп…

— Иногда, чтобы принадлежать к какой-то группе, вовсе не обязательно числиться ее официальным членом, — назидательно поднял указательный палец Стивен Корнуэлл. — Ты согласна, моя милая, моя дорогая, моя единственная?

— Стивен! Мой ненаглядный! — снова воскликнула Элен. — Я не могу быть с тобой несогласной. Я всегда согласна с тобой. Всегда и во всем. Я хочу полностью раствориться в тебе. Я хочу навеки принадлежать только тебе, тебе одному, и никому больше в этом мире. Я хочу, чтобы вся моя жизнь отныне принадлежала только тебе, навеки и безраздельно!

— Да будет так, — важно произнес Стивен и крепко-крепко прижал к себе Элен.

Она чуть не задохнулась в его объятиях. Приятный запах «Олд Спайс» щекотал ноздри. Прикосновение его губ чуть ли не повергало Элен в состояние приятного шока. Аромат мужчины пропитывал ее и с легкостью проходил сквозь ее тело, словно она одновременно была и девушкой, и сказочным привидением женского пола…

Когда после поцелуя Стивен слегка отстранился от Элен, ее всю качало. Словно корабль на морской волне. У нее кружилась голова, перед глазами плыли приятные разноцветные шары. Словно в детстве, когда папа покупал ей сразу несколько разноцветных воздушных шариков.

— Тебе нехорошо? — поинтересовался Стивен, увидев, как Элен водит из стороны в сторону.

— Что ты, любимый! — ответила Элен. — Мне хорошо. Мне очень хорошо с тобой. Никогда еще я не была так счастлива.

— Ты счастлива со мной? — переспросил Стивен.

— Да, дорогой. Я очень, очень счастлива.

— А твоя голова?

— Что — голова?

— Она кружится?

— Кружится.

— От чего она кружится?

— От счастья… От чего же еще?.. Твоя любовь пьянит меня… Я пьянею рядом с тобой… Я хочу тебя обласкать.

— Сейчас?

— Да. Сейчас. Сию минуту.

— Здесь?

— Хочешь — здесь. Хочешь — там. Где тебе угодно. Хоть посреди улицы.

— Посреди улицы пока не будем. Там будет видно, — серьезно отвечал Стив Корнуэлл. — Пойдем лучше под мост. Там нам будет хорошо.

— Под мостом? — игриво переспросила Элен.

— Да, любимая. Под мостом. Среди окурков, рваных газет, консервных банок.

— Я согласна, — сказала Элен. — Лишь бы ты был рядом.

— Я буду рядом. Не сомневайся, — сказал Стив.

Они спустились под мост. Тут было совсем темно. Ну, может, и не совсем, но Элен так показалось. Ей почудилось, будто бы она в одно мгновение перенеслась изо дня в ночь. Пахло кошками, мышами, плесенью и почему-то прокисшим пивом. Элен отчего-то нравился этот запах. И вообще, ей нравилось здесь. Ей безумно нравилось быть вместе со Стивеном под этим мостом. Под этим грязным мостом. Вот уж поистине унылое место!

Как хорошо, что унылое! Здесь никто не помешает их любви. Необычной любви: дикой, страстной и необузданной. К черту все приличия!

— Ты мой любимый, — шептала она. — Сделай мне хорошо… Или нет… Сделай мне больно… Делай, что хочешь… Я твоя… Я безраздельно твоя… Я принадлежу тебе отныне и навсегда… Слышишь, Стивен?

— Слышу, — отвечал Стивен.

От Стивена теперь резко пахло жареным луком, селедкой и душистым перцем. Но все эти запахи безумно нравились Элен.

Возможно, она и выдумала все эти запахи. Возможно, ей просто хотелось, чтобы от Стивена пахло именно так, и не иначе. Возможно, это просто была работа ее подсознания. Но всего этого Элен не хотела знать.

Ей было хорошо со Стивеном. Безумно хорошо. Он поцеловал ее плечо, прильнул щекой к щеке и отдался сводящему с ума отчаянному порыву.

— Уфф! — Стивен глубоко и прерывисто дышал. — Ты просто молодчина! Ты даже не представляешь, как сильно я люблю тебя! Никогда раньше у меня не было такой девушки! Ты просто мечта!

Элен ничего не отвечала ему. Только глупо и счастливо улыбалась во тьме.

2

Элен и Стивен шагали по улице, взявшись за руки.

— Тебе нравится гулять со мной? — спросила Элен.

— Да.

— Почему?

— Я и сам не знаю.

— Наверное, потому, что ты еще никогда не прогуливался по Парижу с такой счастливой девушкой.

— Наверное.

— Ты любишь меня?

— Люблю, конечно, — ответил Стив. — Разве можно тебя не любить? Ты — сама прелесть…

— Я это знаю.

— Но я-то этого раньше не знал. Для меня — это целое открытие.

— Открытие — это хорошо, — сказала Элен. — Я обожаю делать открытия.

— Ты каждый день их делаешь?

— Да, — произнесла Элен. Потом поправилась: — Почти.

— А сегодня? — поинтересовался Стивен. — Сегодня ты сделала какое-нибудь открытие?

— Конечно, — кивнула Элен. — И очень важное.

— Какое же, если не секрет?

— Не секрет, — сказала Элен. — Я открыла твое мастерство в любви.

— Умение, — поправил Стив.

— Пускай — умение.

— Совершенно с тобой согласен, — сказал Стив.

— Хочешь, я тоже прочитаю тебе стихотворение? — Элен вполне по-женски, стремительно сменила тему разговора. Привстала на цыпочки, заглянула Стивенсу в глаза.

— Хочу, — тотчас ответил Стивен.

— Я ведь тоже не лыком шита, не думай, — хитро прищурилась Элен.

— Да я и не думаю, — ответил Стив.

— Я прочту тебе стихотворение моего любимого американского поэта… Правда, читать буду по-французски, а не по-английски… В оригинале я его никогда не читала. К сожалению, — сказала Элен. — Но ты-то должен догадаться, кто его написал, угадаешь автора?

— Постараюсь, — сказал Стивен.

— Тогда слушай, — Элен начала декламировать красивым грудным голосом:

В детстве я слышал три красных слова:

Тысячи французов умирали на улицах
За Свободу Равенство, Братство, — и я спросил.
Почему за слова умирают люди.
Я подрос, и почтенные люди с усами
Говорили, что три заветных слова —
Это Мать, Семья и Небо, а другие, постарше,
С орденами на груди, говорили:
Бог, Долг и Бессмертие. —
Говорили нараспев и с глубоким вздохом.
Годы отстукивали свое тик-так на больших часах
Судеб человеческих, и вдруг метеорами
Сверкнули из огромной России три Суровых слова,
и рабочие с оружием пошли умирать За Хлеб, Мир и Землю.
А раз я видал моряка американского флота,
Портовая девчонка сидела у него на коленях,
 И он говорил: «Нужно уметь сказать три слова,
Только и всего: дайте мне ветчину и яичницу, —
Что еще? — и немножко любви, Моя крошка!»

— Это — Харл Сэндберг, — сразу же сказал Стивен. — Отличный американский поэт. Правда, я не помню названия стихотворения.