Александр Бачило - Проклятье диавардов (сборник)

• Название: Проклятье диавардов (сборник)
• Автор: Александр Бачило
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1991
• ISBN: 5-235-01934-8

Сборник произведений молодого писателя, имя которого уже хорошо знакомо постоянным читателям сборников, подготовленных и изданных Всесоюзным творческим объединением молодых писателей-фантастов при ИПО “Молодая гвардия”.

СОДЕРЖАНИЕ:

Отель “Флогистон”

Инъекция счастья

Галатея

Волшебник

Удобная вещь

Простая тайна

Летучий голландец

Их шанс

Чувствуй себя, как дома

Элемент фантастичности

Ни в сказке сказать

Мыслефильм, или Записки графомана

Ждите событий

Помочь можно живым

Проклятье диавардов

На 1-й странице обложки: Андрей Самойлов. Свет

На 4-й странице обложки: Елена Кулинич. Гибель дракона

---

Вдруг, после очередного поклона, раздался чей-то крик:

— Смотрите! Смотрите!

На глазах у испуганных придворных корабль стал быстро уменьшаться. Дамы завизжали. Графы и бароны вскочили на ноги и рванули к выходу. За ними последовал архиепископ и вся его свита. Через минуту в зале не осталось никого, кроме Серели и Федора Мелентьевича. Корабль уменьшился до размеров спичечного коробка, участковый подошел, взял его осторожно двумя пальцами и сунул в карман.

— В чем дело? — спросил Сережа. — Это вы устроили?

— Виктор забрался внутрь, — ответил Земляника. — Ну, теперь мы с этим змеем по-другому поговорим, пошли!

Они покинули собор и, пройдя через пустынную анфиладу комнат, оказались в апартаментах Дракона. Двое гвардейцев преградили было им путь, но Сережа, блеснув красноречием, убедительно доказал, что ему немедленно нужно видеть диктатора.

Их ввели в большой сумрачный зал, где на троне сидел сам Дракон. Дежурный офицер доложил о маркизе Щекине и удалился. На некоторое время воцарилась тишина.

— А! Да-да! Припоминаю! — воскликнул Дракон. — Мы с вами, молодой человек, кажется, встречались на Пиливоне? Ну, как же! Замечательно провели время! А это с вами кто?

Федор Мелентьевич приблизился к Дракону и произнес:

— Участковый инспектор Земляника. Сообщаю вам, гражданин Дракон, что вы задержаны для препровождения в отделение. Только сначала придется исправить все, что вы натворили здесь и на Серпенте!

— Задержан? — усмехнулся Дракон. — Уж не тобой ли? — он захохотал и левой головой выпустил вверх струю пламени, закоптившую потолок.

Федор Мелентьевич рассердился:

— Если ты, змей, попробуешь оказать сопротивление, так я на тебя управу найду! — он выхватил крупнокалиберный бластер и пустил вверх струю пламени, пробившую крышу дворца насквозь.

Левая голова Дракона изменилась в лице и отодвинулась.

— И не пытайся бежать, — продолжал Земляника. — Корабля у тебя больше нет.

— Как нет? — вскричал Дракон. Он бросился к стоявшему в углу монитору и нажал кнопку с надписью “Архиепископ”. На экране появилось серое от страха лицо верховного священнослужителя.

— Что с “Реликвией?” — тихо спросила первая голова.

— Да чтоб я сдох, владыка! — залепетал архиепископ. — Все было в порядке. Но во время службы она вдруг стала уменьшаться, уменьшаться и исчезла! Вот провалиться мне на этом месте!

Правая голова застонала. Дракон включил связь с кораблем, даже поежился от сурового взгляда Виктора Лавуазье, появившегося на экране.

— Хорошо, — мрачно произнесла средняя голова Дракона. — вы выиграли эту игру. Что я должен делать?..

15.02.08. Сегодня в 10 утра мне на работу позвонила радостно-удивленная Катрин Закирова и принялась поздравлять. Сначала я даже не понял, о чем речь. Ведь работа над фильмом еще не окончена, да и как она могла узнать? И тут вдруг до меня дошло. “Робинзон” вышел на экран!!! Оказывается, он появился в списках еще вчера вечером, но я давно уже в них не заглядывал.

— Ну и как тебе? — спросил я Катрин, стараясь казаться равнодушным.

— Ты знаешь, оч-чень неплохо, — ответила она. — Особенно там, где они вдвоем…

— Спасибо.

— Ну а что-нибудь новенькое создаешь?

— Да наклевывается тут одна штучка… Но над ней еще нужно серьезно поработать…

Речь моя была плавной и размеренной, но едва погас экран монитора, я бросился к нему, словно тигр, и сейчас же запросил статистику по мыслефильму “Робинзон”.

Фильм заказали уже около трех тысяч человек, просмотреть успели пока только двести. По экрану побежали строки кратких зрительских отзывов: “Фильм неплохой. Снято не очень умело, но с душой. В. Померцалов”, “Основные тенденции неоколабризма схвачены автором в основном верно. Беспокоит серьезный уклон в отрицание амбивалентности полиэтичных структур. К. Мезозойский”, “Нормальное кино. Вырубонов маловато. Ученики 4-А”, “Очень понравилась звездная ночь на берегу океана. Т. Щепкина”, “Ну что к чему? Л. Тодср”.

Закончив читать отзывы, я обернулся и увидел столпившихся за моей спиной инженеров нашей лаборатории, товарищей по работе. Они пришли поздравить меня с премьерой.

ЖДИТЕ СОБЫТИЙ

Последний вопль Алика, я прошелся по барабанам и грохнул тарелками. В глаза ударил яркий свет, и ликующая толпа дружно зааплодировала, посвистывая от удовольствия.

Все, на сегодня хватит. Но праздник не окончен, мы лишь уступаем место многостаночникам — диск-жокеям.

— Дорогое друзья! Наш марафон продолжается! После Алика Черняева и его компании вас приветствует и поздравляет с праздником сеньор Челентано!

Обесточив аппаратуру, мы расположились у стойки бара.

— Вина труженикам микрофона! — закричал Вовка-бармен и принялся разливать по бокалам коктейль. Покончив с коктейлем, он наклонился ко мне и тихо спросил:

— Ты случайно не знаком вон с теми девочками?

Я взял бокал и немного отпил.

— Можно обернуться?

— Давай.

Я развернулся на табурете и сейчас же понял, о каких девочках он говорит. У окна стояли четыре ослепительные особы и, светски улыбаясь, говорили, казалось, о погоде и туберозах. Правда, было в них что-то неестественно-телевизионное: безукоризненные черты лица, гладкая кожа, великолепные волосы и идеальные фигуры, подчеркнутые туалетами, наверняка вызывающими черную зависть женской половины зала и возбуждение мужской.

— Голливуд, — пробормотал сзади Вовка, — и Кристалл Палас. Между прочим, они только что сидели здесь, и я случайно слышал, о чем они говорили. Прямо шпионки какие-то. Одна, значит, говорит: “Слушайте, что-то тут не так, все на нас глаза так и пялят… Вырядились!” А другая ей: “Ничего страшного, это их только привлекает”. А вон та, что сейчас слева, видишь? Тут и заявляет: “У меня что-то с глазами. Мне уже третий раз говорят: “Ах, у вас необыкновенные глаза!” А первая тогда: “Ну, не знаю. Как на фотографии было, так и сделали”. Представляешь?

Я как раз в холодильник полез, им меня не видно, слушаю и ничего понять не могу. О чем это они? Выглянул осторожно из-за дверцы. Вон та, в голубом, в это время говорит: “Ладно, как насчет результатов?” — “Нормально, — отвечают. — Завтра они уже почувствуют, а послезавтра… послезавтра почти с каждым что-нибудь произойдет”. А эта, глазастая, опять: “Мне, — говорит, — один попался, то ли хамло, то ли дурак совсем. Я даже не представляю, что с ним будет.” А они ей: “Ничего, от этого не умирают”. Чувствуешь?

Я снова повернулся к Вовке.

— Да-а. Самобытные девочки. По-моему, раньше я их не видел, ни здесь, ни в институте.

— Эх, был бы я сейчас посвободнее, я бы ими серьезно занялся, — вздохнул Вовка.

— Хм! Пожалуй это мысль.

Я огляделся. Алик с Полиной уже растворились в танцующей толпе, а Витька-басист по-прежнему потягивал свой коктейль. Я поднялся со своего места и свободным шагом направился к окну. Меня заинтересовал Вовкин рассказ. Не то чтобы я безоговорочно поверил ему, но какой-то таинственностью определенно веяло от этих девиц, словно сошедших с телеэкрана. Остановившись перед стройной черноокой красавицей, я очень непринужденно пригласил ее танцевать. Ах, черт побери! Она так улыбнулась, словно ей было чрезвычайно приятно. Дебют я избрал стандартный и узнал, что зовут Леной (“Редкое имя”, — сострил я), учится, но не у нас, а живет совсем рядом — на Цветочном бульваре. Я сказал, что тоже живу на Цветочном, и выразил сожаление, что мы никогда там не встречались.

— Знаете, Лена, вы меня извините, но у вас такой вид, будто вы готовите всем присутствующим жуткий сюрприз.

Она внимательно поглядела на меня и улыбнулась.

— А вы против?

— Нет, почему же? Наоборот. Жизнь наша так однообразна… Что-нибудь чудесное, даже сверхъестественное, совершенно Необходимо. Давайте. Если по улицам будут гулять бронтозавры и снежные люди, я первым готов кричать “ура!” с балкона.

— А вот этого не будет! — Лена усмехнулась. — Между прочим, нехорошо подслушивать чужие разговоры. Но раз у, вы так любите таинственные приключения — пожалуйста, сколько угодно. Но только имейте в виду, каждый получит то, чего заслуживает!

Последняя фраза прозвучала совершенно серьезно.

— Как это — получит? — удивился я. — Когда получит?

— Ну хватит! — сказала Лена. — Мы заболтались?

Музыка вдруг оборвалась, и вспыхнул яркий свет. Передо мной стоял Алик Черняев, он кричал, что давно пора за стол и все уже наверху. Я огляделся. Зал был почти пуст. На сцене, потрескивая, остывала аппаратура, а в дальнем углу меняли прожекторную лампу. Лены не было.

Черняеву наконец надоело смотреть на мою тупую физиономию, он Схватил меня за рукав и потащил в банкетный зал. В этот вечер я больше не видел Лену и ее подруг, но смутное предчувствие чего-то необычного тревожило душу. Это ощущение не покидало меня до следующего утра. Едва проснувшись, я вспомнил о Лене, но дать толковое объяснение вчерашним событиям мне так и не удалось. После длительных размышлений я решил позвонить Вовке. Может быть, первооткрыватель “голливудского феномена” знает что-нибудь новое? Ведь он — виртуоз в своем деле, быть барменом на праздниках ему нравится не меньше, чем заведовать своими машинами в будни. Он считает своим долгом быть лично знакомым с каждым.