С Крылатова - Да не оскудеет рука дающего

• Название: Да не оскудеет рука дающего
• Автор: С Крылатова
• Жанр: Русская классическая проза

---

Крылатова С Да не оскудеет рука дающего

С. Крылатова

ДА НЕ ОСКУДЕЕТ РУКА ДАЮЩЕГО

Мы любим людей за то добро,

что им делаем, и ненавидим

за то зло, что им причиняем.

Л. Н. Толстой

По восточному календарю я - Крыса, поскольку родилась в 1936 году, и уходящий 1996 год, год Крысы, - это и мой год, провожая его сейчас, в декабре, я испытываю к пролетевшим с невиданной быстротой благодатным дням и месяцам глубокую душевную благодарность. Ощущение благодатности и благотворности для себя проносящегося в этом году пребывало со мной постоянно - весной довольно быстро был написан рассказ "Говорить с Президентом" и подготовлена к летнему сезону подмосковная дача, летом проведена большая работа по очистке и облагораживающей планировке дачного участка, осенью, в сказочном сентябре, завершен давно задуманный рассказ "Откровения мгновений". Мне никуда не хотелось ехать, в мои планы на осень входило доработать и отпечатать рассказ "Говорить с Президентом" и закончить ещё два рассказа - начатые десять лет назад наброски к ним залежались в моей тумбочке. Но однажды утром я как-то сразу, отчетливо и безоговорочно поняла, что надо отложить все творческие планы и поехать в Симферополь, мой родной город, где с 19 по 26 ноября должен был состояться 1 - й Международный фортепианный конкурс юных пианистов имени моего брата Алемдара Караманова.

Если можно было отложить творческие планы, то никак нельзя было отложить накопившиеся в московской квартире после моего длительного пребывания на даче хозяйственны дела. Неожиданно время ускорило свой и без того стремительный бег, и осенняя тщательная генеральная уборка квартиры, мытье окон, стирки, закупки продуктов питания, ремонт газовой колонки и ремонт отопительной системы образовали непрерывную утомляющую круговерть, от которой я опомнилась только в вагоне скорого поезда "Москва-Симферополь".

Москва и её пригороды остались позади, и вскоре за окнами поезда с ужасающей периодичностью замелькали загрязненные, замусоренные участки земли вдоль железнодорожных путей. На высоких откосах свалки начинались от стоящих где-то наверху домов и нависали над землей вспученными, омерзительными полосами отходов, удручающе размеренно прочерчивая склоны книзу, а временами создавая впечатление почти сплошной навесной стены из нечистот. С чувством душевной боли за изуродованную землю думалось о том, что сейчас, когда ухоженная, вычищенная и вылизанная до последней пылинки наша соседка Европа сияет чистотой и красотой, мы почему-то демонстрируем отходы жизнедеятельности человека на таких видных местах. Мысль о том, что причина возникновения мусорных свалок заключалась вовсе не в нечистоплотности русского народа, а в самом обычном, укоренившемся за годы строительства социализма разгильдяйстве и нежелании работать тех, кому положено следить за чистотой и порядком, послужила слабым утешением для меня, ещё не отошедшей и не отдохнувшей после многомесячной уборки на даче и на участке. С надеждой думалось, что подобная мерзость не может быть долговечной, и что строгая система штрафов за загрязнение окружающей среды смогла бы быстро очистить многострадальную землю.

В купе со мной ехали молодой парень с гитарой и молодая семья - муж, жена и девочка 3-4 лет. Выяснилось. что мы все по разным причинам очень уставшие, поэтому, как только стемнело, попив чаю и перекусив, мы дружно улеглись отдыхать на своих полках.

Женщина была очень расстроена, она никак не могла успокоиться и долго бранила мужа, т. к. уже в купе выясняла, что он взял билеты не на тот поезд, наш скорый поезд не останавливался на нужной им станции Прохоровка где-то под Белгородом, и теперь семье предстояло сойти в 3 часа ночи в Белгороде и неведомыми путями добираться до Прохоровки. И прошлое, и настоящее, и будущее недомыслие явственно проступало в глазах мужчины, прочитывалось на его лице и во всем несобранном облике, и я с грустью подумала, что бедной женщине ради сохранения отца ребенку ещё предстоит не раз смиряться о просчетами своего недотепы мужа и в будущем взвалить на себя многие мелкие заботы повседневной жизни. Какая-то интуиция подняла женщину задолго до трех часов ночи, она оделась, сложила вещи, и когда поезд, подъезжая к Прохоровке, стал притормаживать, почти останавливаясь, она быстро натянула, что успела, на сонного ребенка, схватила девочку на руки и побежала к выходу, в карман её куртки на ходу я запихнула ботиночки девочки и какие-то носки, валявшиеся на полу рядом с ботиночками. Еще на ступеньках вагона женщина передала девочку в объятия встречавшей их родственницы, соскочила сама, следом ей я выкинула тяжелую кожаную куртку её мужа, сам он шел к выходу с тяжелыми сумками, проводник ещё на минуту задержал поезд стоп-краном, и семья благополучно, со всеми вещами оказалась на перроне Прохоровки, Поезд уже набрал скорость, когда проводник заглянул в наше купе и ещё долго обсуждал эту не - запланированную высадку пассажиров, то радуясь своей сообразительности насчет стоп-крана, то печалясь насчет возможной ответственности за его использование. Утром обнаружилось, что носки, которые я сунула в карман куртки нашей попутчицы, были не её мужа, а молодого парня с гитарой. Посетовав на свою оплошность и извинившись, я сказала, что возмещу ему понесенный убыток деньгами, на которые он купит себе новую пару носков, и положила на столик 10-ти тысячную купюру. Парень порылся в сумке, нашел другую пару носков, обрадовался и уверенно ответил мне, что деньги не возьмет. Он не был бы так уверен, если бы знал, какой неизгладимый из памяти поучительный урок я получила однажды двадцать лет назад в доме творчества композиторов в Рузе, когда на моих глазах очень известный и очень не бедный поэт-песенник предложил уборщице 3 рубля за какую-то услугу по уборке, она застенчиво отказалась, тогда он цепкими холеными пальцами схватил со стола положенную им жалкую трешку и вместо того, чтобы сунуть её в карман халата уборщицы, снова спрятал в свой бумажник. С того момента я установила для себя твердое правило - если ты предлагаешь за что-то деньги, то надо сделать так, чтобы человек их взял, понимая, что его щепетильность никоим образом не ущемляется. Вскоре я уже знала, что Дима (так звали молодого парня) едет в родной Мелитополь на 60-ти летний юбилей отца, что в Москве он работал два дня в концертном зале "Россия" со звездой эстрады Виктором Чайкой, что покупал билеты на поезд второпях, что у него с собой ничего нет - ни еды, ни денег, ни подарка отцу, только волнующие воспоминания об участии в великолепных концертах, о шумном успехе, о цветах и поклонницах, в его возбужденно блестящих больших темно-карих глазах ещё плясали, качались и мерцали отблески и всполохи отгремевшего эстрадного шоу.

Я приготовила чай с протертой смородиной, поделилась с Димой оставшимися яичками и бутербродами с сыром и во время совместного завтрака, задавая самые различные вопросы, случайно выяснила, что он собирается идти домой пешком, неся свою тяжелую, в деревянном ящике-чехле гитару, так как у него нет денег на автобус. Дима был на несколько лет моложе моего сына и неорганизованность молодости отчетливо проступала в его мыслях и намерениях. Во время разговора я не напоминала о предложенных ему деньгах, купюра, отодвинутая им, продолжала лежать на столике. Перед Мелитополем Дима оделся, взял в руки гитару и сумку и стал со мной прощаться, и в этот момент я положила деньги в карман его куртки со словами:

- Дима, если вы когда-нибудь прочитаете Библию, то найдете там пророческие слова: "Да не оскудеет рука дающего". Мои руки не оскудеют от того, что я даю вам эти деньги, вы спокойно доберетесь домой на автобусе, не устанете, хорошо сыграете на юбилее отца. Ваши руки - руки дающие, руки музыканта, они дарят людям радость музыки, если же когда-либо вам случиться дать деньги нуждающемуся в них человеку, то таким образом вы вернете то, что сейчас возьмете у меня, вот так все и вернется на круги своя.

Моя слова убедили Диму, у него не было возражений, мы распрощались и расстались добрыми друзьями.

Тогда, в вагоне поезда, ссылаясь на слова из Священного Писания, я не могла предвидеть, что они станут ключевыми по смыслу на время моего пребывания в Симферополе, ещё не раз будут мною повторяться и с новой силой прозвучат уже после моего возвращения в Москву.

Родительский дом, начало всех начал... Как бесконечно дорог дом, где ты родился и вырос, и где бы ты ни был, куда бы ни забросила тебя жизнь, в душе никогда не умолкают нежная любовь и почтительная привязанность к нему. Невзрачный, неприметный, построенный в тридцатых годах из желтого ракушечника, снаружи покрытого толстой шершавой шубой серой штукатурки, наш дом внешне не изменился за несколько десятилетий так быстро пролетевшей жизни. В небольшой двухкомнатной квартире на первом этаже когда-то жили наши бабушка и дедушка, отец и мать, здесь родились и выросли мы, трое детей, и здесь прожил всю свою жизнь Алемдар. Перед моим приездом Алемдаром вместе с другойм детства Мишей Буйкиным была произведена генеральная уборка квартиры - сметена паутина, свисавшая с потолка прямо на голову, выброшено на улину несметное количество расплодившихся пауков, вытряхнуты половики и покрывала, вымыты полы, вынесены пустые банки и бутылки, перестирано в прачечной белье.