Дженнифер Крузи - Солги мне

• Название: Солги мне
• Автор: Дженнифер Крузи
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01468-2

Налаженный брак очаровательной Мэдди Фарадей разваливается с угрожающим треском. Обнаруженный в машине мужа эффектный предмет дамского белья указывает на то, что благоверный — гнусный изменник. Но не это самое страшное — похоже, он еще и преступник! Жизнь превращается в калейдоскоп опасных приключений. И тут в родной городок возвращается отважный Кей Эл Старджес, первая любовь Мэдди — любовь, вдруг вспыхнувшая вновь.

---

— Мэдди?

— Я думаю, — ответила она и вошла в дом.

— Дурной знак. — Кей Эл вошел следом, захлопнув за собой дверь. — В свое время твоя задумчивость разрушила наши взаимоотношения.

Мэдди шагнула к буфету, где стояло вино. Хотя Мэдди и Брент никогда его не пили, вино им каждую неделю привозили родители Брента.

— Два часа на заднем сиденье «шевроле» шестьдесят седьмого года — это еще не отношения, — заметила она. Кей Эл оперся о холодильник.

— Ошибаешься. Два часа, проведенных на заднем сиденье «шевроле» девяносто седьмого года, — это действительно пустяк, но «шевроле» шестьдесят седьмого — это совсем другое дело. На его заднем сиденье можно вырастить потомство. Господи, какая была машина! Интересно, что с ней сталось.

— Ты расколошматил ее об ограждение на Тридцать третьем шоссе, — ответила Мэдди, доставая из буфета вино.

— Я имею в виду, что сталось с ней впоследствии, — чопорно произнес Кей Эл. — Может быть, кто-то ее отремонтировал.

Мэдди фыркнула и сунула ему в руки бутылку.

— После аварии твоя машина годилась разве что на пепельницы. На том месте еще долгие годы находили обломки и осколки. — Мэдди принялась рыться в ящике в поисках штопора. — В сущности, тот случай превратил тебя в народного кумира. Всякий раз, поднимая с земли кусок железа, люди говорят: «Должно быть, это от „шевроле“ старого доброго Кей Эла…» — Она отыскала штопор и протянула его Старджесу.

Кей Эл взял штопор и вонзил его в пробку.

— Приятно слышать. Славная история.

— …а потом они хихикают, — закончила Мэдди. Кей Эл перестал ввинчивать штопор и улыбнулся ей.

— Ты крутая женщина, Мэдди Мартиндейл. Именно такие женщины мне нравятся больше всего.

Мэдди облокотилась о стойку и, сузив глаза, вперила в Кей Эла пристальный взгляд. Неужели он по прошествии стольких лет все еще имеет на нее виды? Не может же он рассчитывать, что она ляжет с ним в постель. Конечно, нет.

И все же…

Он стоял перед ней, высокий и широкоплечий, а Мэдди всегда питала слабость к высоким широкоплечим мужчинам. Кей Эл не был таким громадным, как Брент, но это не беда. Если Брент был похож на заносчивого юнца с мотоциклом, то Кей Эл куда больше напоминал… взрослого мужчину. Черт побери, его внешность навевала мысли о блаженстве, которого Мэдди даже не могла себе представить. Она подумала, что хоть раз в жизни должна сделать что-то для себя. И заодно наставить рога Бренту.

— Ладно, — сказала Мэдди. — Поехали.

Кей Эл вытянул пробку из бутылки и застыл на месте, держа в одной руке бутылку, а в другой — штопор с насаженной на него пробкой.

— Куда? — спросил он.

— В Пойнт. Как в школьные времена. — Мэдди улыбнулась, воодушевленная своим замыслом. Это был великолепный план, и она почувствовала прилив сил. Поступок. Отмщение. Она поедет в Пойнт вдвоем с Кей Элом, потом Бейли разболтает об этом всем и каждому, и Мэдди уже никогда больше не будет доброй верной женушкой, которую обманывает муж. С таким же успехом можно было пройтись голышом по Центральной улице. Мэдди смотрела на Кей Эла, лучась улыбкой.

Вместо радости на лице Кей Эла появилось беспокойство. Он поставил бутылку на стойку и сказал:

— Мэдди, дорогая, тебе больше нельзя пить.

Улыбка Мэдди увяла:

— Итак, ты отвергаешь меня.

— Нет, нет… — Кей Эл пригладил рукой свои темные волосы. Мэдди впервые видела его таким расстроенным. — Впрочем, можно сказать, что так, — продолжал он. — Ты замужем. Я понимаю, замужество — это ерунда, и все же… Мэдди, прищурившись, посмотрела на него.

— Так ты едешь со мной? — спросила она.

— В Пойнт… — пробормотал Кей Эл. Мэдди ясно видела, что сама мысль о таком приключении не укладывается у него в голове.

— Ага, — сказала она. — Скинем двадцать лет, снова будем молодыми. — Мэдди взяла в руки бутылку и попыталась соблазнительно улыбнуться, но улыбка не получилась. Кей Эл лишь покачал головой и отнял у нее вино.

— Все не так просто, Мэдди. Я был много моложе, машины были куда просторнее, а ты была вольной пташкой.

— Хочешь уйти — уходи. — Его занудство начало ее раздражать.

— Подожди минутку. — Кей Эл поставил бутылку на стойку. — Давай обсудим все это.

Мэдди скрестила руки на груди и нахмурилась.

— Измены не обсуждают. Их совершают, — сказала она.

— Ах какое красноречие. — Кей Эл по примеру Мэдди сложил руки на груди. — Мне трудно поверить в то, что ты бросаешься в мои объятия, движимая одной лишь страстью. Видишь ли, я малость подзабыл здешние нравы, и это сбивает меня с толку. Что здесь происходит?

Мэдди вновь посмотрела на него, на сей раз — с должным вниманием. Кей Эл улыбался ей, прислонясь к стене. На его лице, будто составленном из острых углов, сияли темные глаза, и Мэдди впервые за последние сорок восемь часов позабыла о Бренте и своей ярости.

— Ты изменился, — сказала она. — Ты…

— Постарел? — Кей Эл выпрямился во весь рост и взял со стойки бутылку. — Прошло двадцать лет; немалый срок. У тебя найдутся стаканы?

— Еще бы, — отозвалась Мэдди, доставая стаканы из буфета. — Но дело не только в возрасте. Ты похорошел — да, да, правда… Ты выглядишь таким… уравновешенным, уверенным в себе.

— Я и правда наконец перестал быть мальчишкой из средней школы. И слава Богу. — Он посмотрел на стаканы. — Кого ты любишь больше, «Очкарика» или «Бам-бама»?

— Извини. — Мэдди потянулась за стаканами. — Это посуда Эм.

Кей Эл отодвинул стаканы подальше от ее пальцев.

— Если ты не возражаешь, я возьму «Бам-бама». Мы, разухабистые пацаны, должны держаться вместе. — Он наполнил стаканы до половины и подал один Мэдди. — Выпьем за Эм, — предложил он, поднимая свой стакан, и Мэдди чокнулась с ним.

Отпив половину, она повернулась, вышла в прихожую, держа в руке стакан, и посмотрелась в зеркало.

— Я и забыла, как я тогда выглядела, — сказала она, обращаясь к Кей Элу, который подошел и остановился рядом. Он был лишь на пять дюймов выше Мэдди и смотрел в зеркало сбоку, поверх ее плеча. Громадный Брент всегда нависал над ней, и, когда их фотографировали, любил вставать сзади и класть свой подбородок на голову Мэдди. Она терпеть не могла этой его привычки.

— Так же, как сейчас, — отозвался Кей Эл. — Только тогда ты была похожа на мраморное изваяние.

Мэдди скорчила зеркалу рожу.

— Намекаешь на то, что у меня появились морщины?

— Нет. — Кей Эл покачал головой. — Не в том дело. Ты держалась отчужденно, как будто твои мысли витали где-то далеко. Ты не лезла за словом в карман и была вспыльчива, но в твоей красоте было что-то от Снежной королевы или от манекенщицы; а теперь ты превратилась в земную женщину.

Мэдди пригубила вино и задумалась. Какие мысли занимали ее в школьные годы? Какие страсти терзали ее душу? Она вдруг с ужасом осознала, что не может восстановить ни того, ни другого, а память хранит только желания и поступки окружавших ее людей. Желания Брента. И не только в школьные годы — всю жизнь. Если кто-нибудь спрашивал ее, кто она такая, Мэдди отвечала: «Дочь Марты Мартиндейл», или «супруга Брента Фарадея», либо «мать Эмили Фарадей». И никогда никому она не могла просто сказать: «Я — Мэдди». Даже ее профессия — и тут ей приходилось отдавать себя другим. Всю ее жизнь определяли отношения с внешним миром.

— Какой кошмар, — сказала она.

— Кроме одной ночи. — Кей Эл приблизился к Мэдди. — В ту ночь ты была моей, и ты была настоящая.

Мэдди вздохнула.

— Мне кажется, та ночь существует лишь в нашем воображении. А вообще-то ты прав. До сих пор я не жила по-настоящему.

— До сих пор?

— За минувшую неделю я сильно повзрослела, — ответила Мэдди и допила вино. Кей Эл стоял вплотную к ней, и Мэдди это очень нравилось. — Хочешь повторить? — спросила она, оглядываясь через плечо.

Казалось, Кей Эл глубоко задумался.

— Не знаю, — сказал он наконец. — А что, алкоголь все еще оказывает на тебя прежнее воздействие?

— Какое именно?

— Насколько я помню, на первом этапе ты стала упрямой, как ослица, на втором тебя вывернуло наизнанку…

— Какой позор, — Мэдди прикрыла глаза. — Да, припоминаю.

— А потом наступила третья.

— Что же случилось на третьей стадии?

Кей Эл попытался сделать равнодушное лицо, но его глаза продолжали улыбаться.

— Ты меня изнасиловала.

— Ну нет! — воскликнула Мэдди, поворачиваясь к зеркалу и наблюдая за Кей Элом, который, в свою очередь, наблюдал за ней. — Нынче вечером ты уже отверг мои домогательства, и я больше не желаю унижений.

— Я вовсе не отвергал тебя, — возразил Кей Эл. — Я лишь сказал, что я слишком стар, чтобы заниматься упражнениями на заднем сиденье автомобиля.

— Если у тебя появилось настоящее желание, ты должен был согласиться.

Кей Эл посмотрел на нее в зеркало, и Мэдди почувствовала, как внутри ее поднимается жаркая истома. Кей Эл протянул ей стакан.