Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – курфюрст

• Название: Ричард Длинные Руки – курфюрст
• Автор: Гай Орловский
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-50128-1

Блестящий рыцарь-одиночка, победитель драконов, троллей, огров, кентавров и даже Морских Всадников, он впервые сталкивается с жизнью королей, где запутанные интриги и провокации — привычная обыденность. И с ужасом понимает, что на их уровне он наивен, беспомощен и слаб, он все еще на уровне простых людей и простых рыцарей…

Но что-то же спасло лягушку, попавшую в кувшин с молоком?

---

Между Варт Генцем и Гиксией тоже нет четкой границы, как вообще между многими королевствами. Все потому, что все мы селимся в благополучных землях, развиваем их, укрепляем и украшаем, и никто не желает брать себе опасные территории, где живут большими племенами тролли, огры, кентавры или другие опасные твари. Тем более те, за которыми закрепилась слава зачарованных.

Похожая ситуация на стыке королевства Турнедо и Шателлен, тут Орочий Лес, а углубляться в него и терять людей в бесполезной войне с чудовищными троллями не желает ни Гиллеберд, ни тем более мирный Найтингейл…

Между Варт Генцем и Гиксией, как я запомнил из прошлой поездки через эти земли, кроме всякой нечисти существуют и вполне благополучные деревни. Правда, огородившиеся частоколом, амулетами и заговорами, они живут как в осаде, зато никаких властей, никаких налогов, поборов, повинностей, а от нечисти и нежити отбиться удается довольно легко, если не зевать…

В прошлый раз мы проехали земли графа фон Кастелинга и остановились, выбирая дорогу мимо урочища Плачущего Младенца, там кое-кто ухитрялся проскочить и остаться живым, но раз уж такие смельчаки находились, мы тогда рискнули…

Бобик радостно гавкнул и ринулся вперед огромными прыжками, я заорал вслед «Рядом!», он обиженно скульнул и побежал слева от арбогастра, поглядывая на него с вызовом: дескать, не будь этого приказа, давно бы обогнал тебя, ленивое и неповоротливое копытное…

Впереди на широкой и хорошо пробитой в земле дороге, хотя и довольно заброшенной, показалась кучка людей. Пес подпрыгивает, хоть и рядом, всячески обращает на себя внимание, это же он первым заметил, ну хоть погладьте же, черствые…

Группа приблизилась, там четверо мужчин с удовольствием лупят пятого. Тот уже на земле, его пинают ногами в растоптанных сапогах, еще двое заломили руки за спину женщине средних лет, а третий неспешно разрывает ей на груди платье. Все трое довольно похохатывают, две большие корзины лежат на дороге, вывалив нехитрое добро простолюдина.

Женщина кричит и плачет, дура, это только распаляет мерзавцев. Просто изнасиловать — не так интересно, а вот поглумиться — это как бы сожрать хорошо прожаренное мясо с соусом и подливкой. Тем более, поизгаляться на виду беспомощного избитого мужа или просто спутника, который должен защищать женщину, но не смог…

— Эй, — рявкнул я люто, — что здесь, ага?

На меня оглянулись с удивлением, я выгляжу как здоровенный крепкий парень в простой одежде, у меня хороший конь и крупный пес, лук за плечами и меч у седла, но не вельможа с кучей телохранителей и даже не закованный в железо рыцарь, всегда готовый к драке и даже выискивающий, с кем бы.

Тот, что разорвал женщине платье, ухватил в обе ладони ее спелые груди, а мне бросил через плечо:

— Убирайся, дурак!

Я не поверил своим ушам:

— Ты это сказал мне?

— Тебе, дурак, — повторил он благодушно, — пока у нас… ха-ха… совсем другое настроение…

Говорил медленно, тягуче и не успел закончить, как я выдернул меч, быстро секанул справа налево и, разворачивая коня, крикнул бешено:

— На колени!

Двое, что заламывали женщине руки, выхватили короткие мечи. На колени рухнула только женщина, перед нею тяжело опустилось обезглавленное тело, из обрубка шеи со свистом выходит воздух и сильными толчками бьет кровь, а голова откатилась далеко на обочину.

Я сразил еще одного, парировал удар второго и рассек ему голову до нижней челюсти.

Те четверо, что пинают поверженного, схватились за оружие, кто за меч, кто за короткое копье, у одного вообще плотницкий топор, но увидели мое перекошенное дикой яростью лицо, разом повернулись и бросились бежать. Двое помчались рядом локоть в локоть, а двое резко пошли в стороны.

Я бросил меч на землю, не совать же в ножны с кровью на лезвии, сорвал с плеча лук и торопливо наложил стрелу. Тот хитрый прием, когда все в стороны, спасает только от тех, кто гонится с мечом…

Стрела исчезла бесшумно, только тетива больно щелкнула по пальцу. Самый быстроногий вскинул руки и на полном бегу рухнул. Вторая стрела сразила соседа, этот еще и закувыркался, третьей я догнал самого кровожадного, он старался бить лежачего ногами в лицо, а четвертого чуть было не пожалел: тяжелый, грузный, бежит с хрипами, в руках топор плотника… еще не успел стать разбойником по-настоящему, вкусить запретных сладостей убивать и грабить, насиловать и оставаться безнаказанным…

Стрела сорвалась с тетивы и, нагнав, ударила в основание шеи. Он рухнул, раскинув руки, и так застыл.

Женщина с плачем уже поднимает мужчину, тот весь в лохмотьях, кровь хлещет из перебитого носа и расквашенных губ, сам хрипит и с перекошенным лицом хватается обеими руками за грудь.

Я спрыгнул с коня, подобрал меч и старательно вытер запачканное лезвие об одежду убитых.

Женщина взглянула с ужасом на лице.

— Спасибо… ваша милость!

Но в ее глазах оставался страх, я могу оказаться зверем и похуже, чем эти оборванцы, что и разбойники-то липовые.

Я отмахнулся.

— Пустяки…

— Ваша милость, наши жизни в ваших руках!

Я подошел к мужчине, опустил ему на плечо руку и чуть подержал. Его искаженное болью лицо на глазах изменилось, он посмотрел на меня с испугом.

— Ваша милость…

— Отдохни чуть, — сказал я, — и можете ехать. Кости целы, а мясо заживет.

Пес наконец поднял зад от земли, подошел к ним и обнюхал. Они закрыли глаза в ужасе и даже приподнялись на цыпочках, будто старались оторваться от земли и взлететь повыше.

Я вскочил в седло.

— Бобик!.. Рядом!

Арбогастр сразу пошел карьером, ветер засвистел в ушах. Женщина и ее мужчина сейчас соберут вещички, обойдут убитых и снимут с них все ценное, начиная с сапог и башмаков, порадуются удаче, а я вот, дурак, сразу повеселел, будто чего-то в самом деле стою. Спас двух оборванцев от других оборванцев, это вроде бы перевешивает то, что про… в общем, продул с треском, будто после касторки, огромную страну.

От земли пошел редкий неопрятный туман, ветер иногда разгонял его, однако не рассеивал, а комья сбивались в кучу и катились, пока не застревали в кустах. Холодный и отвратительно сырой ветер все время дул навстречу, даже когда Зайчик шел шагом.

Мне показалось, что мгла начинает сгущаться, как при солнечном затмении, но это всего лишь черные тучи укрыли небо в несколько слоев.

Впереди показались крыши домов, мы выметнулись на околицу, я придержал арбогастра, на земле в лужах крови несколько свирепо растерзанных трупов, над ними громко рыдают женщины. Дети ревут и прячутся в их подолы, мужчины угрюмо сжимают кулаки и грозно хмурятся.

За спиной послышались окрики, там нестройная толпа, вооруженная кольями, топорами, вилами и косами, волнуется и потрясает своим грозным оружием, перед ними размахивает руками приземистый и грузный мужик с черной разбойничьей бородой.

— Доколе будем только прятаться? — орал он. — Мы что, овцы?.. Доколе, я спрашиваю?

Кто-то возразил несмело:

— Дядя Джон, мы ж не прячемся уже…

— Отбиваемся! — крикнул мужик, которого назвали Джоном. — А нас уже сколько?.. Вон старгатцы влились в нашу деревню, мы теперь село, а не деревня!.. Почему трусим?

Я пустил коня к ним ближе, мужик замолчал и посмотрел на меня с надеждой.

— Тролли? — спросил я.

Он выкрикнул в ярости:

— Зеленомордые опять напали ночью и выкрали скот!.. А еще и убили двоих, вот с краю мой свояк лежит с разорванным горлом!

— За свояка надо мстить, — согласился я.

— А как же, ваша милость!

— И что надумали?

Он прокричал:

— Надо наконец-то самим пойти на них!

— Ого, — сказал я. — А что, их там кучка?

Он фыркнул.

— Не кучка, но они не живут большими племенами. Их там не больше десятка самцов и три-четыре десятка самок с детенышами. Раньше жили охотой, а теперь повадились нас грабить!.. Это легче, мы же хуже овец!

Парень, что пугливо держится в сторонке от толпы, возразил:

— Но мы все равно богатеем, дядя Джон!

Он зыркнул на него злобно и с отвращением:

— Умолкни, трусливая тля!.. Мы, люди, должны смести их с лица Земли! Чтобы наши внуки жили спокойно!

Я поинтересовался:

— А где зеленые?

Он протянул руку в сторону леса.

— Вон там! Даже не прячутся. Сразу же за первыми деревьями. Солнца не очень любят, жабы проклятые!

— Высыхают быстро, — объяснил я.

— Вот-вот, а в дождь так и вообще ходят у нас между домами, скот забирают!.. А наши сидят за дверьми и дрожат, на все крючки и запоры закрываются.

Я сказал:

— Тогда действуйте! Я здесь проездом, но мне как раз в ту сторону. Помогу.

Мужик посмотрел на меня недоверчиво.

— Хорошо, если так. Спасибо на добром слове! И один такой… с мечом и луком — помощь… Эй, парни, двинулись! Не расходиться, держаться вместе, прикрывать друг друга!..