Роман Канушкин - Джандо

• Название: Джандо
• Автор: Роман Канушкин
• Издательство: София
• Жанр: Современная проза
• Год: 2003
• ISBN: 5-9550-0317-7

«Я не просто путешествую с полубезумным экзальтированным миллионером, со странным ребенком, московскими бандюганами или известным ученым, так похожим на Индиану Джонса… Не только вслед за люмпен-алкоголиком Дядей Витей преступаю черту, где уже снимается цензура мозга и зияет демонический свет всемогущества… Не просто вдыхаю аромат женщины, которую не забыть, и отправляюсь из Москвы за некоей тайной в тишину европейских библиотек, к африканским шаманам или в виртуальную реальность.

Я совершаю магическое путешествие, где грань очень тонка, безумие веселится, а Ищущие оказываются Искомым… Я на территории Мифа и, наверное, как в детстве, мог бы поиграть кубиками, из которых сотворена одна из версий Мира…»

---

Вы стояли как зачарованные и отдали бы все на свете, чтобы оказаться на месте старшеклассника. А потом бесшумно вышли. Прошли по молчаливому коридору, вышли на мороз. На крыльцо школы, без верхней одежды, где вас ждали новенькие. И начали смеяться. Ржать как сумасшедшие.

Боже, сколько же всего вы пережили в тот момент.

Так что же все-таки ты имеешь в виду? Почему ты стоишь здесь, у стойки бара, за тысячи километров от Москвы, по другую сторону экватора, и вспоминаешь о вещах столь давних? И какое отношение Оля Осминкина, прозванная Осмой, ее смех, терпкий ореховый аромат, необузданное лоно и щедрое тепло имеют ко всему этому? К наблюдающему за тобой темнокожему человеку, к блеснувшему острым лучом напоминания перстню? Напоминания о предстоящем? Профессор Ким этого не знал. Пока… Сталинский ампир и запах больницы, Оля Осминкина, Орден Белых Рыцарей, Спиральная Башня и старый Ральф… Мгновение назад он видел все это. И еще он видел какое-то яркое крыло, повисшее в небе.

Что-то было не так, очень сильно не так. Это не просто воспоминание. Мгновение назад он снова проваливался туда и брел по Спиральной Башне, где аллеи поворачивали, а впереди ждала лужа, большая и хлюпающая, где картинки имели обыкновение оживать, что так сильно пугало окружающих, и где он сумел сделать шаг, отделяющий его дар от безумия. В Мире до начала Колдовства… Но что-то ОТТУДА опять было здесь, и оно очень не хотело, чтобы барометр показывал «ясно», что-то пробудилось, почувствовав его, и готовилось к столкновению.

Поэтому что он может сказать? Что он может сказать, чтобы сероглазый охотник, с таким удовольствием пьющий свой ироничный коктейль, Йорген Маклавски и сэр Урсуэл, живая легенда, английский аристократ с ухоженными руками (перстень!) и рафинированный интеллектуал, не приняли его за сумасшедшего? Ведь вполне возможно, что странный темнокожий человек, наблюдавший за ним, просто забавляющийся курортный повеса. Вот он уже шутит со стайкой симпатичных туристов в ярких сверкающих нарядах; вполне возможно, что завтра он отобьет чью-то жену под лиловыми горами в вечереющем золоте закончившегося сафари. А пока они пьют виски, и перстень он просто купил в ближайшей лавке. Но вот версия номер два: перстень принадлежал миру Спиральной Башни, и это точно. Там он его видел уже давно (МЫ КАК-ТО ВСТРЕЧАЛИСЬ), а сейчас узнал, воспоминание прожгло его, ничего не сказав о том, что же все это значит Вот так. Есть из чего выбрать. Поэтому что он может сказать?

— Вполне возможно, завтра мы начнем искать что-то очень необычное. — Профессор Ким улыбнулся. Уже все прошло, он чувствовал себя великолепно. — Это всего лишь ощущение, но вполне возможно, что завтра мы столкнемся с чем-то, выходящим за рамки рационального объяснения. — Он сделал глоток коктейля — действительно неплохо, по крайней мере любопытно, и продолжил: — У нас есть все, что необходимо для экспедиции по Африке, а благодаря стараниям Йоргена мы сможем отразить нападение целого каравана кочевников. Но может быть, мы не учли какую-то мелочь и в определенный момент она окажется решающей… А может, ради этой мелочи мы сейчас находимся здесь.

Сэр Урсуэл Льюис смотрел на него совершенно серьезно, и тогда Йорген Маклавски, веселый авантюрист и модный охотник, сказал то, что поразило обоих его ученых спутников:

— Я предполагал что-то в подобном роде, вамзее[4]. Поэтому по пути на север мы заедем в одну глухую деревушку. Прямо у экватора, на склонах горы Кения, живут люди банту, а мгангой там подвизается один мой знакомый. Кажется, именно это имеет в виду ваш русский друг?!

Профессор Ким посмотрел на него в растерянности:

— Кем подвизается? Что это значит?

— «Мганга» значит «колдун»…

На следующее утро три «лендровера», с полосками под зебру, покинули Найроби и по шоссе, уходящему на север, двинулись к эфиопской границе, где посреди засушливых земель рифтовых долин находилось великое озеро Рудольф. И где их ждало нечто, чему в течение ближайших нескольких лет так и не будет дано имя.

22. По Африке

Как и столица Найроби, гористая Центральная Кения оказалась меньше всего похожей на традиционные представления о тропической Африке. Оживленное шоссе с прекрасными развязками было проложено по плодородным вулканическим землям, застроенным богатыми фермами, плантациями, ухоженно-самодовольными городками-курортами и чистенькими фабриками.

Воинственная дробь барабанов неслась на первых порах лишь из дорогих ресторанов и респектабельных туристских клубов, черные танцоры в венках из страусовых перьев, трясущие грозными копьями с длинными плоскими наконечниками, оказывались подрабатывающими актерами, а маску железа банту, ритуальную маску суахили или масаев проще всего было найти во множестве магазинчиков, торгующих местной экзотикой.

— Прямо фермерско-туристский рай, — проговорил Профессор Ким. — Я представлял себе все несколько по-другому.

— Еще будет «по-другому», — заверил Йорген, глядя на Профессора Кима из-под модных солнечных очков. Он сидел за рулем «лендровера», возглавлявшего маленькую колонну, и на голове его была повязана яркая бандана с черепами и перекрестьем костей. Следом на такой же «зебре» двигался сэр Джонатан Урсуэл Льюис, за рулем находился один из трех нанятых в Найроби аскари[5]; и замыкал движение восседающий на заднем сиденье мистер Моррис Александер в пробковом шлеме колониальных времен.

— А здесь похозяйничал Британский Лев, — продолжал Йорген, — мы проезжаем самое сердце недавней колонизации. Эти ребята умеют вовремя спускать пар…

— Что вы имеете в виду?

— Они почти всегда уходили элегантно и не ждали прощальных пинков. Видимо, я говорю о распаде Британской империи. Как это называлось…

— Хорошая мина при плохой игре?

— Да нет, не совсем так… Почти все бывшие английские колонии процветают, и, по-моему, в пятидесяти странах пьют во здравие Ее Величества. Вот и здесь они, уходя, помогли с конституцией и с выборами в парламент. А знаете, какой официальный лозунг появился в первые годы независимости? ХАРАМБЕ! Что на суахили значит «Потянем вместе!». Это касалось и африканцев, и европейцев, и азиатов. Как видите — результат налицо. Ладно, Бог с ним со всем… Вон смотрите— слева, с вашей стороны, начинается национальный парк Абердэр.

Профессор Ким поглядел, куда указывал Йорген. Великая Восточно-Африканская саванна, простирающаяся от границ Судана до предгорий Килиманджаро, была перед ними. Сочная зелено-оранжевая трава, густые острова-заросли буша, красная, почти терракотовая земля у дороги и далекие цепи лиловых гор. Профессор Ким никогда не видел в природе таких красок. Через некоторое время на закате разлитое солнечное золото превратит саванну в пылающий огненный океан. А потом на Африку обрушится такая же пылающая ночь. Но это случится позже. А сейчас Профессор Ким подумал, что находится в стране своих детских грез. Потому что совсем недалеко от дороги, за деревьями, угрожавшими планете Маленького Принца, он увидел семью жирафов, спокойно общипывающих зеленые листья высокого раскидистого кустарника.

— Смотрите, Йорген, — семь, нет, восемь жирафов! — Профессор Ким с трудом сдержался, чтобы не закричать от восторга.

— Одиннадцать, — усмехнулся Йорген.

— Как — одиннадцать?!

— Приглядитесь, они сливаются с почвой и кустарником. Видите, еще три… Всего— одиннадцать. Вон, где бегают страусы.

— Страусы?!

— Ну вон же, они гоняются друг за дружкой. Сейчас проедем зеленый островок, и вы тоже увидите.

— Вижу!

— А вон ориксы, смотрите, больше дюжины зебр… Ну вот, держите бинокль и смотрите.

— Черт, вижу… Точно!

— А эти маленькие, правее и дальше, — это антилопы дик-дик. А детенышей видите?!

— Совсем малышня… Вот еще «изысканный бродит жираф». Одиночка.

— А вы знаете, что молодые жирафы поют?

— Поют?

— Еще как… Ангельскими голосами. Нет-нет, не смейтесь — это вовсе не одна из множества охотничьих баек. Молодые жирафы, скажем, доподросткового возраста, поют. Услышать это удается не многим, но те, кто слышал, говорят, что были зачарованы волшебством этой песни… Я-то слышал. И вы знаете, у них в этот период потрясающие глаза. Понимаете — такой удивленный восторг… Кажется, что они влюблены во что-то восхитительное, открытое в этом мире только им… Местные говорят, что поющие жирафы видят ангелов. А потом их взгляд потухает, и они перестают петь. И тогда говорят, что жирафы «прозревают». Кстати, отличить прозревшего жирафа от поющего несложно. Но все равно на жирафа не охотятся. Именно из-за его человечьих глаз.

Вскоре дорога начала подниматься. Йорген сказал, что они въезжают в зону прохладных, по африканским меркам, конечно, горных лесов. Шоссе огибало горную страну, в центре которой возвышался белоголовый пик Кения — вторая после Килиманджаро крупнейшая вершина Африки.