Игорь Федорцов - Камень, брошенный богом

• Название: Камень, брошенный богом
• Автор: Игорь Федорцов
• Жанр: Фэнтези

По мотивам прочитанной макулатуры и просмотренных киноподелок…

---

Единолично осушив кувшин идальго, порадовал сообщением.

— Мы идем в мыльню.

В последнее слово он умудрился уложить тройной, если не больше, смысл. Будь я любителем разгадывать шарады, непременно докопался до каждого. Но предпочитаю в таких вещах полагаться на чувства, а они, чувства, вызывали лишь греховную сладость во рту.

— Надеюсь, достойное заведение? — скорее для проформы, нежели от чрезмерной щепетильности поинтересовался я у Маршалси.

— Все относительно. Если ваша рука не дрогнет и выложит пяток золотых, жалеть не придется. Простыни, вино, фрукты и прочие по высшему классу. Ну, а за медяк, вам предложат конскую поилку.

— Хорошо, — удовлетворился я исчерпывающей информацией.

Заказали еще вина. Вскоре к нам присоединился и Амадеус. Собиратель легенд безбожно проспал генеральное побоище при "Голубке и горлице"

— Что произошло? — озираясь вокруг, недоумевал бард. Разгром и в самом деле был замечательный.

— Друг мой, — отсалютовал я ему кувшином. — Ты прозевал события, которые могли лечь в основу целого цикла баллад.

Маршалси самодовольно ухмыльнулся. Он выглядел помолодевшим и посвежевшим. Будто прошел не через драку, а совершил омовение в купели с живой водой.

— И не просто баллад, а фундаментального героического эпоса, — зудил я юного поэта.

Амадеус поочередно смотрел то на меня, то на Маршалси. Взгляд начинающего сказителя выдавал зарождавшийся ураган вопросов.

В ближайшем соборе ударили в колокол, пробуждая честной люд к молитве.

— Впредь не опаздывайте, — посоветовал я Амадеусу, поднимаясь сам и подталкивая в бок Маршалси.

— В таком виде нас не подпустят даже к нищим на паперть, — заметил идальго, оглядывая себя и меня.

— Самое время нанести необходимые визиты, — поторопил я приятеля.

— Ссудите ему немного денег на случай нашей задержки, — предусмотрительно попросил Маршалси.

Я сунул барду пару монет.

Оставив Амадеуса помогать хозяину, расставить по местам мебель, не за спасибо естественно, а за бесплатный обед, мы для начала отправились подновить гардероб. В пыльной и пропахшей лавандой лавке по продаже готового платья, Маршалси купил новую шляпу с крашеным плюмажем из цапли, симпатичное панчотто24 и фаху25, в котором он напоминал мне коверного в цирке. Себе я приобрел новую рубашку из малагарского шелка. От старой, в пылу боя оторвали кружева, а ходит в чиненом князю — уронить свое достоинство. Обмыв, по моей инициативе, в ближайшем кабаке обновки, я наведался к лекарю. Мумиеподобный врачеватель телесных недугов, высказав недовольства по поводу топорной работы своего коллеги, объявил о моем выздоровлении. Радостный избавиться от головной боли общаться со служителями клизм и катетеров, я одарил лекаришку дополнительным золотым и вернулся к поджидавшему меня Маршалси. Мы чудесно посидели под мадеру и апельсины в меду, после чего отправились принимать ванны и париться.

Мыльня, старое приветливое здание, находилась в стороне от городского шума, прячась от повседневной суеты за кипарисовыми аллеями. Промявшись пешком, мы с удовольствием вошли под прохладные высокие своды звеневшие эхом. Нас встретили завернутые в юбки из простыней, оплывшие жиром банщики. Задали вопросы, получив от нас за грядущую помывку десятку, звякнули дважды в колокольчик и проводили в просторный холл с мозаичным полом и расписным потолком. Двое слуг, под бдительным оком провожавших толстяков, расторопно оголили наши тоскующие по купели тела, и заботливо завернув в простыни, провели в предбанник. Млея во влажном тепле и распаривая ноги в дубовых шайках, мы позволили цирюльнику привести в порядок наши лохмы, а брадобрею побрить и умастить наши рожи пахучими цветочными втираниями. За тем последовал сеанс маникюра и педикюра. Нам остригли ногти на руках и ногах, отскоблили натоптыши и удалили мозоли. Потом под белы ручки проводили в бассейн с зеленой приятной водой, отдохнуть и поплескаться в компании с другими охочими до помывки кабальеро. Желающих ублажить плоть парком и водичкой было не так и много, человек шесть. Все солидные люди, по поведению и манерам… и скучные как бородатый анекдот. Разговоры про политику нас не вдохновляли. По мне пускать мыльные пузыри и то продуктивней, а уж экономические и хозяйственные прогнозы и вовсе с родни жеванию мочалки. Потому мы с Маршалси в бассейне не задержались и скорехонько отправились в парную. Жар был отменным: не злой и ровный. Пар с эвкалиптовой отдушкой. Вытерпев сколько можно, размякшие и истомленные мы перебрались в массажную, где нас только в узел не завязывали, разминая хондрозные суставы и позвонки. После массажа, вторичного посещения парилки и обливания прохладной водой, мы уединились в кабине, подобии вагонного купе, с фруктами и ботельей шипучего брюта на откидном столике.

— Как самочувствие, — поинтересовался Маршалси у меня.

— Замечательно, — блаженно вытянулся я на лавке.

— Будет еще лучше, — определенно заверил идальго.

Шипучее приятно кружило голову. Общее состояние души и тела на грани нирваны. Для перехода незримой границы требовалось самую малость… Покоя.

Маршалси трижды звякнул в бронзовый колокольчик, варварски нарушив хрупкую гармонию.

Все свершилось одновременно с моей догадкой. Две чудные девицы в батистовых, прозрачных от влаги распашонках, беспрепятственно проскользнули к нам в келью. Рыжая выбрала Маршалси. Полногрудая блондинка предпочла меня.

— Должен же кто-то прибрать на столе, — весело оправдался мой приятель, шаря под одежкой у Рыжей.

Я согласился с ним и приветливо улыбнулся Блондинке. Она ответила мне. Мило и искренне. Без тени фальши. Будто её занятие ни есть гнетущая профессиональная обязанность, а прекрасная возможность близости, наполненная чувствами взаимности.

Перекинув ногу (какой открылся обзор!) блондинка уселась на мой живот. Я ощутил горячесть ее упругой задницы и всего того что сидело на мне. О! Она умела обращаться с мужчинами. Умела чувствовать настроение момента. Её поглаживание, пощипывание, покусывание, поцелуи и ерзанье… На острие наития!

Поддавшись внутреннему порыву, я провел руками по ее бедрам, бокам, коснулся груди. Мой обглоданный "гренадер" вздыбился, что "Тополь-М" на родной границе…

К оргиям я отношусь хорошо. Просто отлично. В оргиях проявляется истинная сущность человека и сущность эта животная охочесть до случки. Многократная. До полной остановки сердца и дыхания. Ваш покорный слуга не исключение. И хотя в добром деле спаривания больше хочешь, чем можешь, я проявил скромность. С банной подружкой я не был столь щедрым, как со жрицей и мастерство арабского траха приберег. Она же наоборот испробовала на мне весь арсенал своих трюков, довольно скоро исчерпав выделенный лимит. На раз-два-три "гренадер" обмяк и никаким её ухищрениям не отвечал, мягкотело болтаясь туда-сюда. Какое то время Маршалси управлялся с двоими, но и он капитулировал и запросил у подружек пощады. Те, скорчив обиженные рожицы, принялись возиться друг дружкой.

Нам с Маршалси ничего не оставалось, как пригубить шипучего.

— Это лучшее применение ваших денег за последнее время, — расслабляясь, вздохнул идальго.

— Спорить не буду, но не уверен, — отвечал я, мысленно представая финансовый отчет. Работодатель опрометчиво не заложил в графу "расходы" ни соблазны, встречающиеся на пути, ни масштабы моих пороков.

— Спорить? Спорить не о чем, Вирхофф! Траты должны приносить удовольствие, а не скопидомские колики, — Маршалси потянуло на философию. Плеснув из кувшина на наших любвеобильных сеньорит, он продолжал. — Если не раскошелишься на самого себя, то кто тогда? Кто снизойдет до твоих желаний?

Знакомый до икоты взгляд на суть происходящих вещей. Не нужно меня жалеть, дайте денег я сам себя пожалею. Захотелось сказать что-нибудь правильное. Или, по крайней мере, путное. Но разве придет в голову мудрая мысль, когда ты разморенный лежишь в банной кабинке, потягиваешь отличное винцо, а две барышни крутят возле твоего носа голыми задницами. И не только ими. Ясно-понятно ты будешь дальше от правильности, чем Иуда от рая.

Я взял из вазы яблоко, примеряясь куснуть красно-желтый бок. Все-таки жизнь штука хорошая, раз в ней можно предаться многообразию грехов и размышлениям над ними.

Успей отпить от жизни ровно столько,

Что б жажду утолить!

И что б напиться!