Александр Дюков - Операция «Зимнее волшебство»: Нацистская истребительная политика и латвийский коллаборационизм

• Название: Операция «Зимнее волшебство»: Нацистская истребительная политика и латвийский коллаборационизм
• Автор: Александр Дюков
• Издательство: Фонд «Историческая память»
• Жанр: История
• Год: 2011

Во время нацистской оккупации Белоруссии на территории этой республике было проведено более 130 крупных карательных операций[1]. Официальной целью этих операций была борьба с оказывавшими сопротивление оккупантам советскими партизанами; результатом их становилось массовое уничтожение местных «расово неполноценных» жителей. Операция «Зимнее волшебство», проводившаяся в феврале — марте 1943 года в белорусско-латвийском пограничье, была одной из многих нацистских карательных операций. Однако имела место и специфика: основной ударной силой здесь были не немецкие подразделения, а латышские полицейские батальоны. Сама же операция, по наблюдению израильского историка А. Шнеера, приобрела для латвийских коллаборационистов характер своеобразного «похода за рабами»[2]. Не менее интересным является тот факт, что по времени эта карательная операция четко совпадает с началом формирования Латышского добровольческого легиона СС.

---

Латвийская специфика

Операция «Зимнее волшебство» была спланирована и подготовлена немецкими оккупационными властями и должна рассматриваться как один из примеров реализации нацистской истребительной политики на оккупированных советских землях. Вместе с тем, нельзя закрывать глаза на то, что эта операция имела весьма четкую латвийскую специфику.

Операция проводилась на латвийско-белорусской границе с целью обезопасить латвийскую территорию от действий советских партизан, изолировав немногочисленные на тот период отряды и группы латышских, латгальских и местных русских партизан от «подпитки» со стороны более мощных белорусских партизанских подразделений; подавляющее большинство участвовавших в операции карателей были латышами. Как раз во время операции было принято и широко распропагандировано решение о создании Латышского добровольческого легиона СС, в который впоследствии

были включены все латышские полицейские батальоны — в том числе участвовавшие в проведении операции «Зимнее волшебство».

Документы советских партизан свидетельствуют, что участвовавшие в операции латышские полицейские батальоны в бою проявляли хорошую устойчивость — что было нехарактерно для коллаборационистских формирований и свидетельствовало о наличии серьезной мотивации сражаться. Отличались латвийские коллаборационисты также и исключительной жестокостью по отношению к своим жертвам. По свидетельству генерального комиссара Риги Дрекслера, украинская полицейская рота, принимавшая участие в «Зимнем волшебстве», «с ужасом наблюдала акцию — мужчины рыдали как дети», тогда как латвийские полицейские, напротив, похвалялись своими «славными делами»[40].

Латвийские полицейские во время проведения карательной операции в Белоруссии

Объяснить это можно сложным переплетением мотиваций. С одной стороны, латышские коллаборационисты в своей деятельности руководствовались русофобскими и антисемитскими мотивами[41]; оккупационные власти охотно поддерживали эти воззрения. Объявление о создании Латышского добровольческого легиона СС спекулировало на образе врага: «Немецкие солдаты по приказу Адольфа Гитлера освободили вашу родину от большевизма, спасли ваш народ от уничтожения... Большевизм угрожает уничтожением Европы... Вступайте в легион своей родины, чтобы бороться с оружием против большевизма»[42]. Скорее всего, эти призывы способствовали ужесточению действий «боровшихся с большевиками» карателей из латышских полицейских батальонов. Не исключено, что некоторые из них действительно верили, что таким способом защищают Латвию.

Военнослужащие латышского полицейского батальона на учебных стрельбах

Не менее важна была и материальная мотивация. Латвийские полицейские получали вполне конкретную выгоду от своих действий. Во время карательных операций они имели возможность грабить деревни и сжигать их еще до прихода немецких хозяйственных команд; об этом с возмущением писал Дрекслер[43]. По его словам, в результате латышские полицейские возвращались домой «с богатой добычей»[44].

Выгодным для латвийских полицейских и зажиточных латышских крестьян оказался и угон мирного населения. Уже в начале марта, чуть более чем через три недели после начала операции «Зимнее волшебство», в латвийских газетах появилась информация о раздаче «подсобных рабочих» из числа угнанных из района операции детей[45]. Латышские крестьяне покупали малолетних батраков за 9 — 15 марок в месяц. Полгода спустя детский регистрационный пункт в Риге сообщал: «Малолетние дети русских беженцев... без отдыха, с раннего утра до поздней ночи в лохмотьях, без обуви, при очень скудном питании, часто по нескольку дней без еды, больные, без врачебной помощи, работают у хозяев на несоответствующих их возрасту работах. Своей безжалостностью их хозяева ушли так далеко, что бьют несчастных, которые от голода теряют трудоспособность... их обирают, отбирая последние остатки вещей... когда они по болезни не могут работать, им совершенно не дают еды, они спят в кухнях на грязных полах»[46]. Разумеется, как справедливо отмечает А. Шнеер, далеко не все латышские хозяева так вели себя с пригнанными в Латвию детьми[47], однако не приходится сомневаться, что было достаточно много жителей Латвии, получавших прямую выгоду от оборачивавшихся охотой за рабами карательных операций с участием латвийских полицейских[48].

Еще один важный материальный момент заключался в том, что латвийские полицейские за свою «работу» получали значительно больше, чем занимавшие аналогичные должности русские, украинцы или белорусы. Так, например, рядовой латышский служащий полиции получал в день 3 рейхсмарки 80 пфенингов, а белорусский или украинский — всего 80 пфенингов. В случае гибели латвийского полицейского его семья получала ежемесячную пенсию в сумме от 43 до 144 рейхсмарок, тогда как семья украинца или белоруса — от 17 до 60 рейхсмарок[49]. Учитывая это, трудно не согласитьсяс наблюдением латышского историка К.Кангериса, отметившего, что «члены латышских полицейских батальонов стали наемниками, которым платят за проведенную работу»[50].

Заключение

История карательной операции «Зимнее волшебство» по- настоящему страшна. Мы не стали давать в этой статье подробные описания престулений, совершенных карателями, несмотря на то, что таких свидетельств сохранилось довольно много. Для историка в данном случае важнее понять, что произошло — хотя и почувствовать масштаб человеческих трагедий тоже необходимо. Исследованная нами операция была одним из практических воплощений нацистской истребительной политики. Политики, основанной на презрении к населявшим советские земли «низшим расам», на стремлении избавиться от одной их части и поработить другую. Однако практическое воплощение этих планов не могло произойти без помощи коллаборационистов. Некоторые из них просто стремились выжить в условиях нацистской оккупации, но были и те, кто пытался воспроизвести нацистские догматы и стать «господами» над презираемыми и одновременно страшащими их иноплеменниками. Коллаборационисты из латышских полицейских батальонов и, впоследствии, Латышского легиона СС, являют собой уменьшенные, порой карикатурные, но от этого не менее опасные копии германских нацистов. Изучение их деятельности требует от ученого немалой выдержки.

1

Нацистская политика геноцида и «выжженной земли» в Белоруссии, 1941 — 1944. Минск, 1984. С. 241 — 258.

2

Шнеер А. Они стали латышами? Или ... немцами? (Социальные аспекты судеб детей из России и Белоруссии, депортированных в Латвию в 1942-1944 гг.). Доклад прочитан на международной научной конференции «Разделенная Восточная Европа: трансфер границ и населения, 1938 — 1947 гг.» (2 — 3 сентября 2010 года, Львов).

3

Наиболее полная подборка документов опубликована в сборнике: «Уничтожить как можно больше» Латвийские коллаборационистские формирования на территории Белоруссии, 1941 — 1944 гг.: Сборник документов / Сост. А.Р. Дюков, В.В. Симиндей и др. М., 2009.

4

Доклад Абвера о силах партизан и их деятельности в районе Освея с 01.01.1943 по 21.01.1943 // Антинацистские партизаны в Латвии, 1942 — 1945. Рига, 2008. С. 319 — 321.

5

См.: «Уничтожить как можно больше...» С. 151 — 153; НАРБ. Ф. 1336. Оп. 1. Д. 52. Л. 23; ЦАМО РФ. Ф. 23. Оп. 24227. Д. 2. Л. 98.

6

Иоффе Э.Г. Командир Россонской бригады // Рэспублiка. 2007. 2 июня.

7

Нацистская политика геноцида и «выжженной земли»... С. 251.

8

Трагедия белорусских деревень, 1941 — 1944: Документы и материалы / Сост. Н.В. Кириллова, В.Д. Селеменев и др. М., 2011. С. 132; НАРБ. Ф. 1450. Оп. 2. Д. 8. Л. 10.

9

Литвин А.М. Латвийские полицейские («шутцманшфт») батальоны в Белоруссии (1942 — 1944 гг.) // «Уничтожить как можно больше....» С. 40.

10

«Уничтожить как можно больше....» С. 157; НАРБ. Ф. 1450. Оп. 1. Д. 857. Л. 37.

11

Там же. С. 124 — 125; НАРБ. Ф. 1440. Оп. 3. Д. 1020. Л. 12 — 13.

12

Там же.

13

Silgailis A. Latviesu legions. Riga, 2006. 290. — 293. lpp.

14

«Уничтожить как можно больше....» С. 158 — 161, 202 — 204; НАРБ. Ф. 1440. Оп. 3. Д. 1020. Л. 49 — 52; Д. 1022. Л. 102 — 104.

15

«Уничтожить как можно больше....» С. 149; НАРБ. Ф. 4п. Оп. 33а. Д. 250. Л. 64.

16

Антинацистские партизаны в Латвии. С. 95.