Екатерина Риз - Параллельно любви

• Название: Параллельно любви
• Автор: Екатерина Риз
• Жанр: Современные любовные романы

Марина и Алексей Асадовы — бывшие муж и жена, развелись несколько лет назад из-за невозможности иметь детей, по инициативе Марины. Спустя два года у Алексея новая семья, ребёнок, Марина тоже пытается устроить свою личную жизнь, но оба слишком часто вспоминают о прошлом. Стараются избегать друг друга, но в кризисной ситуации Марине ничего не остаётся, как обратиться за помощью именно к бывшему мужу, а ему приходится решать, что же для него важнее — любимая женщина или любимый и долгожданный сын.

---

— Зачем? Чтобы ты тут же обо мне забыла? Тебе ведь не до меня будет. У тебя новая идея фикс. Ребёнок!

— Но это же мой ребёнок! Мой, понимаешь? — Она с трудом перевела дыхание и постаралась продолжить спокойнее. — Они отдадут её другим людям.

— На усыновление?

— Да.

— Тогда я вообще проблемы не вижу. По-моему, всё замечательно складывается.

— Это по-твоему!

Он просто не слышал её, отказывался понимать. Они проспорили до поздней ночи, но ничего так и не решили. Марина даже хотела выпроводить Исаева домой, но тот уже улёгся в постель и показательно повернулся к ней спиной. Всем своим видом демонстрировал обиду. Марина спорить не стала, выключила свет и легла. Но в темноте переживала вовсе не их с Аркашей ссору, самую серьёзную из всех, что у них были, а вспоминала глаза ребёнка полные надежды и слова:

— Ты меня заберёшь?

Заберу. Конечно, заберу, моя хорошая. По-другому и быть не может.

Утром Аркаша попытался с ней помириться. Пока Марина раздумывала, стоя у окна, он подошёл и обнял её. Примирительно поцеловал в щёку.

— Прости меня, я вчера погорячился, кажется.

Марина кивнула.

— Да, я тоже.

Он обнял крепче.

— Я всё понимаю, Мариш. Но ты просто расстроена была в последнее время. Ты успокоишься, и всё забудется, поверь мне.

Марина чуть отстранилась.

— Значит, ты своё решение не поменял?

— Марин, ну какое решение?.. Что ты и себе, и мне душу травишь?

— Я не травлю, Аркаш, но я приняла решение. За своего ребёнка я буду бороться.

Исаев фыркнул и выразительно закатил глаза. Открыл шкаф, собираясь выбрать рубашку, а Марина, внимательно наблюдавшая за ним, сказала:

— Я тоже своего решения не поменяла. Поэтому… я думаю, тебе лучше собрать вещи и уйти.

Он обернулся.

— Что?

— Ты слышал. Я просто не представляю, как мы с тобой дальше будем жить. Когда я заберу Юлю — а я её заберу! — я не хочу, чтобы она жила среди скандалов.

— Очнись, наконец! Что ты себе в голову вбила? — Исаев в сердцах швырнул чистую рубашку на пол.

— Я тебе сказала — собирай вещи и уходи! — тоже повысила голос Марина. — Всё равно уйдёшь. Не сейчас, так через месяц, через два. Так какой смысл всё это затягивать?

Он смотрел на неё со жгучей обидой.

— Ты просто никогда меня не любила.

Она отвернулась, чтобы он не видел её глаз и дрожащих губ.

— Ты прав, Аркаша, я никогда тебя не любила. Как и ты меня впрочем, — добавила Марина, когда Исаев хлопнул дверью спальни.

Непривычно тихой Калерии она сообщила, что Аркаша здесь больше не живёт.

— Калерия Львовна, пожалуйста, соберите его вещи. Он позже за ними заедет.

Жизнь снова менялась, происходило что-то важное и судьбоносное, но Марина даже оценить происходящее по достоинству не могла. Из-за нежелания Аркаши понять её, не было ни больно, ни обидно. Просто очередная неудача постигла, Марина оттолкнулась от препятствия и поспешила дальше, туда, где был свет и улыбался ребёнок. Именно ей улыбался. И нужно было сделать всё, чтобы эта улыбка не угасла.

Она не плакала из-за ухода Исаева, даже когда он явился за своими вещами на следующий день, и был холоден и нетерпим. Изо всех сил пытался показать, что это она во всём виновата, она всё испортила. Марина не спорила и не позволила себе разреветься после его ухода, хотя очень хотелось. А вот после очередного разговора с Галиной Николаевной, при котором присутствовали представители органов опеки, прорыдала полночи.

— Они мне её не отдадут, так прямо и сказали. Даже видеться запретили. Говорят, что всё решено! А что решено, если она меня ждёт?

Антонина Михайловна погладила её по руке.

— Успокойся.

— Не могу я успокоиться, мама! Я её уже неделю не видела. Я даже не знаю, что там происходит!

— Я сам туда пойду, — бушевал Анатолий Петрович. — Пойду и поговорю с ними! Что значит, не разрешают видеться? Это тюрьма, что ли?

— Толя, не надо! Ты всё испортишь.

— Почему это я испорчу? — обиделся Анатолий Петрович.

— Потому что я тебя знаю!

Калерия Львовна, всё это время молча стоявшая у окна, вдруг подошла к дивану и схватила Марину за руку.

— Вставай. Вставай, одевайся и иди.

— Куда?

— К Алексею. Он всегда знает, как поступить.

С этим утверждением Марина могла бы поспорить, но прежде чем ей это в голову пришло, Антонина Михайловна закивала.

— Правильно. Иди к Лёше, он всё решит.

Марина взглянула на отца, но и он спорить не стал.

Уже в такси опомнилась и подумала, что, наверное, зря она едет к нему в офис. Нужно было позвонить, дождаться вечера, встретиться, всё спокойно Асадову рассказать, а вместо этого она мчится к нему зарёванная и трясущаяся. Она снова бежит к нему решать свои проблемы.

Прошла в кабинет, даже не взглянув в сторону секретарши, которая открыла рот от удивления при виде неё, и сразу дверь за собой закрыла. Алексей поднял глаза от бумаг, в первый момент опешил, увидев её, но потом поднялся и вышел из-за стола ей навстречу.

— Что, Марин?

Она стояла, смотрела на него и вдруг поняла, что не может ничего сказать. Рот откроет и тут же слёзы хлынут. Хотя, они так и так потекли. Алексей подошёл, а она сама качнулась ему навстречу, а когда он обнял, уткнулась лицом в его грудь.

— Помоги мне…

= 9 =

— Вон она.

— Где?

— Да вон же. В розовой курточке. Видишь?

Алексей всматривался в резвящихся на детской площадке детей, наконец, высмотрел девочку небольшого роста, в розовой куртяшке и синей шапке с помпоном.

— Вижу. — И посмотрел на бывшую жену. Та не спускала с девочки глаз и улыбалась. Так, как не улыбалась уже давно, а он эту улыбку очень хорошо помнил. От неё всегда на сердце у него теплело.

— Юля! — Марина замахала девочке рукой. Та остановилась, уставилась на них вроде бы удивлённо, а затем заулыбалась и побежала к Марине. Налетела на неё с размаху и обняла руками.

— Ты пришла!

— Я же говорила, что сегодня приду. — Марина отдала Алексею свою сумку, а сама присела перед девочкой на корточки. Юля с любопытством косилась на Асадова, выглядела немного смущённой, а Алексей ребёнку улыбнулся.

— Привет.

— Здравствуйте, — очень обстоятельно ответила Юля и этим взрослых немного насмешила. Марина с Асадовым переглянулись, и он важно кивнул.

— Меня Алексей зовут. А тебя?

Ребёнок в нерешительности взглянул на Марину, а когда та ободряюще ей улыбнулась, ответил:

— А меня Юля. — После этого любопытство победило, и она выпалила: — Ты тоже ко мне в гости пришёл?

— Конечно, к тебе.

— Юль, вы опять по сугробам лазили? Ноги все сырые, наверное. Тамара Ивановна куда смотрит?

— Туда, — беспечно ответил ребёнок и махнул рукой в другую сторону. — Там мальчишки с горки катаются.

— А вы этим пользуетесь, да?

— Ноги совсем не замёрзли, правда!

Марина невольно улыбнулась и притянула девочку к себе, поцеловала.

— А ты почему с горки не катаешься? — Асадову молча за всем наблюдать надоело, он закинул Маринину сумку себе на плечо, а потом подхватил ребёнка под мышки и приподнял. Юля взвизгнула, а когда её поставили на лавку, рассмеялась.

— Так почему ты с горки не катаешься?

— Страшно. Она очень высокая и ледяная.

— А мальчишки не боятся?

— Они ничего не боятся.

Алексей ухмыльнулся.

— Это точно.

Марина тихонько толкнула его в плечо.

— Не хвастайся.

— Марина Анатольевна.

Она обернулась и коротко кивнула подошедшей Тамаре Ивановне. Та улыбнулась слегка сконфужено, а на Асадова посмотрела и вовсе насторожено. Марина знала, что все в детском доме, вплоть до последней нянечки, её обсуждают, после того, как она всё-таки смогла добиться своего и ребёнка отвоевать, если так можно сказать. Но воевать ведь на самом деле пришлось, хоть и недолго, но проявить твёрдость было необходимо, что она и сделала, не задумываясь. Это было неприятно, в какие-то моменты даже неправильно и противно, но разве можно поступить иначе, когда ребёнок цепляется за тебя и не отпускает, боясь, что ты больше не придёшь. Представители органов опеки смотрели осуждающе, недовольно, но после нескольких звонков сверху сдались, и мнение своё "изменили". Даже документы на усыновление теперь оформлялись довольно резво. Но это никого не радовало — ни органы опеки, ни директора детского дома Галину Николаевну, ни ту семейную пару, которой теперь придётся начинать всё сначала, ни саму Марину. Нет, она была счастлива, понимая, что до того момента, как Юлю можно будет забрать домой, остаётся всё меньше времени, но сам факт того, что пришлось прибегнуть к не совсем честным методам, счастье омрачал. А ведь нужно было всего лишь спросить мнение ребёнка, выслушать девочку, но для взрослых формальности оказались куда важнее.