Жорж Ле Фор - Вокруг Солнца

• Название: Вокруг Солнца
• Автор: Жорж Ле Фор
• Жанр: Космическая фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-4224-0120-8

Роман драматурга Жоржа Ле Фора и талантливого инженера Анри де Графиньи переносит нас в космические дали, где отважные русские ученые путешествуют по планетам Солнечной системы, то и дело попадая в самые невероятные приключения. В свое время этот роман по популярности превзошел знаменитую лунную дилогию Жюля Верна.

---

Глубокий вздох раздался в углу залы.

— Это что такое? Тут кто-то есть? — обеспокоился Осипов.

— Фаренгейт! Мы и забыли совсем о нем.

Сломка и Гонтран бросились к Фаренгейту, лежавшему на полу. Американец пришел в себя, но, видимо, ничего не сознавал. Он смотрел тупым, бессмысленным взглядом перед собой.

— Что с ним? Что-то больно он тих и спокоен, не кончается ли взаправду? — говорил Сломка.

— Он оглушен взрывом, немножко спокойствия, дня два полежит в кровати и придет в себя, — утешал Осипов.

Друзья устроили Фаренгейта поудобнее в кровати, положили ему на голову холодный компресс и принялись под руководством Осипова за работу по добыванию пищевых продуктов.

Глава IV ХИМИЧЕСКАЯ ПИЩА

— Я не могу больше, Вячеслав!

— Ну, еще немножко бодрости!

— Эх, бодрости у меня сколько угодно. Да голодный желудок настойчиво заявляет свои права.

Гонтран произнес эти слова таким плачевным тоном, что его приятель почувствовал сострадание. Он бросил свою работу — сгущение азота и кислорода с помощью нагнетательного насоса — и принялся утешать Фламмариона.

— Как, ты не можешь пропоститься два дня! Стыдись!.. Какой из тебя выйдет исследователь!

Фламмарион горестно воскликнул.

— Я готов отрезать себе руку, чтобы приготовить котлетку или бифштекс.

— Какая фантазия, — улыбнулся инженер.

— И право, я готов привести ее в исполнение. Моя голова идет кругом, мысли путаются. О, как я голоден! — вздохнул Гонтран.

— А есть нечего, бедный мой Гонтран, — проговорил Сломка, пытаясь шуткой развеселить друга. — Но погоди немного, Михаил Васильевич добьется успеха. Ты сам видишь, как это трудно.

— Если этот успех будет достигнут еще через несколько часов, то боюсь, что он застанет меня уже мертвым, — печально сказал Гонтран.

Он не успел договорить, как старый ученый, возившийся в другом углу зала над своими аппаратами, торжествующе воскликнул:

— Гонтран! Сломка!

Молодые люди поспешно кинулись к профессору и прибежали как раз вовремя, чтобы поддержать его: до сих пор энергично боровшийся с голодом старый ученый не выдержал и зашатался. Он указал рукой на кристаллизатор с каким-то черным клейким веществом и прошептал:

— Здесь!.. Ешьте!..

Голова старика бессильно повисла, глаза сомкнулись, колени подкосились.

Оба приятеля в ужасе переглянулись.

— Он умер! — вскричал Гонтран.

— Нет, это просто обморок, — успокоил его инженер. — Помоги-ка мне перенести его на постель, а потом посмотрим, что у него получилось.

Уложив бесчувственного профессора в постель, молодые люди вернулись к аппаратам и стали рассматривать добытое Михаилом Васильевичем пищевое вещество.

— Б-р-р!.. — проговорил Гонтран с гримасой отвращения. — Значит, придется питаться этой дрянью?

— Я думаю, что да.

— Ну, делать нечего, черт возьми! Есть-то очень хочется. Уф, словно солодковая паста!

Сломка открыл кристаллизатор и вынул из него при помощи ножа кусок вещества, пожевал и проглотил.

— Ну что, вкусно? — спросил Гонтран.

— Ничего себе. Немножко приторно, но это пустяки. Впрочем, попробуй сам!

Сломка добыл из кристаллизатора новую порцию вещества, и Гонтран проглотил ее зажмурившись, с отчаянной гримасой.

— Б-р-р!.. И ты думаешь, что этого будет достаточно для нас, чтобы не умереть с голоду?

— В теории — да, — отвечал инженер. — Впрочем, мы скоро сами узнаем, что с нами будет.

Сломка зацепил новый кусок драгоценного вещества и, отправившись к постели профессора, вложил пищу в его рот. Что касается его приятеля, то он принялся наблюдать, какое действие произведет на его организм прием странного кушанья.

— Удивительно! — пробормотал он наконец. — Моя голова приходит в порядок, мысли становятся яснее, вой желудка замолк. А как ты себя чувствуешь, Вячеслав?

— Я? Я чувствую себя так же, как если бы сейчас вышел из-за стола после самого изысканного обеда.

— В самом деле? Жаль только, что наше питание получится несколько однообразным, — с печальной миной заметил Гонтран.

— Ну, пошел!.. — махнул на него рукой Сломка. — Неужели ты только и живешь для того, что бы есть? Я, наоборот, ем, чтобы жить.

В эту минуту Михаил Васильевич открыл глаза и с удивлением осмотрелся кругом.

— Что это? — проговорил он слабым голосом. — Я, кажется, спал?

— Нет, профессор, вы умирали с голоду, — отвечал инженер.

Старый ученый приложил руку ко лбу.

— Ах, в самом деле!.. Я припоминаю!.. — прошептал он.

Затем, вдруг вскочив с постели, Михаил Васильевич бросился к своим спутникам и обнял их, восклицая:

— Мы спасены! Мы спасены!

— Гм… — проворчал Гонтран. — Так-то так, а все же я бы с большим удовольствием съел одну или две котлеты.

Старик пожал плечами.

— Будьте довольны и тем, что теперь в состоянии изыскать средства, чтобы преследовать Шарпа.

— Я предлагаю, — поспешил заявить Фламмарион, услыхав о Шарпе, — отправиться в горы Вечного Света!

— Это еще зачем? — спросил его приятель.

— Чтобы отыскать вагон, в котором приехал похититель, приспособить его, с помощью светочувствительного вещества, к путешествию на Венеру, и затем, не теряя времени, пуститься в погоню.

Инженер покачал головой.

— Бедный мой друг, — заметил он, — ты забываешь, что такой аппарат понесется прямо к Солнцу, а чтобы попасть на Венеру, нам нужно, чтобы планета находилась как раз на нашем пути. Но Михаил Васильевич уже вычислил, что на путешествие до Венеры при помощи светочувствительного вещества потребуется, в крайнем случае, двадцать пять суток.

— Ну, так что же?

— Как что?! Но ведь до соединения Венеры с Солнцем, то есть до того времени, когда она станет на прямой линии между центральным светилом и Луной, остается всего-то двадцать пять дней. Отними отсюда время, необходимое для отыскания вагона, для переделки его и так далее. Когда же мы будем в состоянии пуститься в путь? Дней за десять до соединения Венеры, в самом благоприятном случае. Следовательно, мы уже не захватим эту планету на нашем пути, она отойдет далеко в сторону, а мы понесемся к Солнцу и погибнем в его раскаленной фотосфере.

— Тогда поедемте иначе! — запальчиво вскрикнул Гонтран. — Как бы там ни было, мы должны догнать этого мерзавца!

Сказав это, молодой человек горестно склонил голову.

— О, — прибавил он убитым голосом, — вид но, наука и знание — лишь пустые слова!

Сломка и старый ученый хотели ободрить его, но за дверями зала послышались чьи-то шаги.

— Кто это там? — пробормотал Михаил Васильевич. — Наверное, Телинга.

Догадка старого ученого была совершенно справедлива: скоро на полуосвещенной стене и на полу зала обрисовалась гигантская тень селенита.

— Привет вам, друзья, — металлическим голосом произнес Телинга.

— Привет и вам, — отвечал профессор. — Каким образом вы бодрствуете, когда все ваши соплеменники погружены в глубокий сон?

— Я иду из Вандунга и несу вам вести.

— Вести? — в один голос спросили путешественники. — О чем?

— О том земном жителе, который похитил ваш аппарат и молодую девушку.

Старый ученый от изумления не мог выговорить ни слова. Гонтран кинулся к Телинге и задыхающимся голосом спросил:

— Итак, этот негодяй упал обратно на Луну? О, если бы мне удалось встретиться с ним!

— Упал обратно?.. Но… это немыслимо. Шарп должен достичь Венеры! — воскликнул ученый.

Велика была любовь старика к дочери и ненависть к ее похитителю, но страсть к науке была еще сильнее, оттого он предпочитал, чтобы Шарп при помощи изобретенного им способа передвижения добрался до Венеры, чем чтобы его вычисления оказались ошибочными.

Селенит покачал головой.

— Тот, кого вы называете Шарпом, — произнес он, — и не думал падать обратно. Напротив, он с быстротою молнии продолжает нестись на Тихи, но достигнет ее, однако, не раньше, чем Солнце позолотит вершину Вандунга.

— Это невероятно! — отозвался старый ученый. — Шарп делает по 75000 километров в час и находится в пути уже шестые сутки, следовательно, уже около 2,5 миллионов миль отделяют его от Луны. На подобном расстоянии даже сильнейший телескоп не в состоянии различить тела столь ничтожных размеров, как наш вагон.

— Однако из слов Телинги ясно, что за полетом Шарпа кто-то следит, — возразил профессору Сломка, и обратился к селениту с вопросом на языке обитателей Луны.

— Неправда ли, ведь астрономы обсерватории Вандунга наблюдают за движением беглеца?

— За его полетом действительно следят, — отвечал селенит, — но не мы.

— Так кто же?

— Обитатели Тихи, планеты, называемой вами Венерой.

Михаил Васильевич и оба его спутника были в полном недоумении.