Лэрри Макмуртри - Дороги на Ларедо

• Название: Дороги на Ларедо
• Автор: Лэрри Макмуртри
• Издательство: АО «Издательство «Новости»
• Жанр: Вестерн
• Год: 1998
• ISBN: 5-7020-0924-Х

Читателю предстоит увлекательная встреча с героями книги — мужественными рейнджерами и ковбоями, пионерами освоения Дикого Запада. Они определились в жизни, осели на местах, обзавелись семьями, но дух авантюризма, страсть к приключениям продолжают жить в их сердцах.

---

К счастью, люди капитана Калла не стали задерживаться в салуне. Долговязый вернулся в него и вывел их. Это были двое белых и Знаменитый Ботинок. Белые едва держались на ногах. Один из них был таким пьяным, что с трудом сел на лошадь. Но в конце концов они все же двинулись в путь. Знаменитый Ботинок переправил их через реку и повел на север. Очевидно, капитан Калл послал их схватить его, когда он окажется дома. Ничего глупее не придумаешь. Он не собирается идти домой, а если и пойдет, то белым, которые из-за пьянства не могут сесть на коней, никогда не поймать его. Он может приехать и выкрасть брата с сестрой, пока они будут опять пьянствовать в кантине. Они не только не увидят его, но даже не узнают, что он был там.

Знаменитый Ботинок, конечно, может обнаружить его следы и добраться до него, поэтому его лучше прикончить. Старик был последним из следопытов, способных найти его пещеру. Джо было известно, что среди гринго о ней ходят легенды, и скоро за ней начнется охота. Но пещера находилась далеко в горах, на отвесной стене каньона, куда не проехать на лошади. Без Знаменитого Ботинка сокровища долгие годы будут в безопасности.

Когда после отъезда капитана Калла и его людей прошло несколько часов, Джо достал винтовку и посмотрел через прицел на судью Роя Бина. Старый Бин сходил в салун и принес себе бутылку виски. Он сидел спиной к зданию и держал на коленях пистолет. Бутылка с виски стояла на маленьком камне рядом с ним. К стене салуна был прислонен дробовик, а из-под шубы выглядывал ствол винтовки. Старик прихватил с собой какую-то газету и читал ее в лучах заходящего солнца. Газета была большой и, когда судья держал ее перед собой, видны были только его ноги.

Джо навел винтовку и выстрелил в судью через газету, целясь пониже, туда, где должен был находиться его живот. Судья вскочил и стал бешено палить из своей винтовки в воздух. Джо выстрелил ему в плечо, чтобы тому не так удобно было стрелять, а затем в ногу, чтобы повалить его на землю. Старику удалось подползти к дробовику, прислоненному к стене, но когда он потянулся за ним, Джо выстрелил ему в руку, удивляясь тому, как долго старик сопротивляется, несмотря на попадание в живот. Судья был крепким орешком. Тем хуже для него. Джо сел на пятнистого пони своей матери и подъехал к салуну. Винтовка с дробовиком находились на виду, а вот пистолета он не видел. Джо подумал, что пистолет, наверное, был закрыт газетой, которую судья читал в тот момент, когда он выстрелил ему в живот. Сейчас газету уносило ветром. Несколько ее страниц зацепились за кактусы, росшие между салуном и рекой.

Рою Бину удалось привалиться к стене салуна. Пистолет оказался у него в руке, но когда он наставил его на Джо и попытался выстрелить, у него ничего не вышло. Старик тяжело дышал — он сделал еще одну попытку, но пистолет заглох. Курок не нажимался. Джо достал свой пистолет и был готов к выстрелу, но ему не хотелось убивать Роя Бина пулей. У него были другие планы.

Рой Бин так разозлился на свой пистолет, что стал колотить им по стене. Он понял, что судьба сыграла с ним злую шутку. Он слишком долго держал пистолет взведенным, и курок заржавел. Ему казалось, что пистолет у него был взведенным лет десять или больше — иначе как глупостью такое поведение не назовешь. И вот молодой мексиканец настиг его. Смертельно раненный в живот, с простреленным плечом, покалеченной ногой и разнесенной рукой, он не мог даже забраться в дом, где у него была спрятана острая финка. Молодой мексиканец подъехал к нему вплотную и сделал петлю из сыромятной веревки.

— Ты что, наглый щенок, собираешься повесить меня? Проваливай отсюда, — заявил Рой Бин. — Здесь вешаю я. К западу от Пекоса закон — это я, или ты не слышал об этом, ты, дубиноголовый?

В следующее мгновение его горло оказалось сжатым так, что он не смог больше произнести ни слова. Прежде чем судья успел сообразить, Джо Гарза соскользнул с коня, накинул сыромятную петлю ему на шею и дернул так, что чуть не сломал ему адамово яблоко. Рой Бин почувствовал жгучую обиду на Вудроу Калла, который мог бы остаться со своими людьми на несколько дней и дождаться, пока Джо Гарза уйдет из этих мест. Мальчишка перехитрил капитана Калла, и вот что из этого вышло!

Но дикая боль в горле оборвала дыхание и заставила забыть обиду. Джо вскочил на своего пони, и Рой Бин почувствовал, что его затягивают на крышу собственного салуна. Мальчишка захлестнул веревку за печную трубу и заставлял своего коня пятиться назад, медленно поднимая судью вверх. Когда ноги судьи оторвались от земли, он попытался сунуть руку под веревку, но та не поддалась, и он почувствован, как обжигающая желчь переполнила его горло.

Рой Бин корчился и извивался. Ему казалось, что, если бы сделать хоть один вдох, он еще мог бы освободиться от петли и остаться живым. Но лошадь под Джо медленно пятилась назад, затаскивая Роя Вина все выше и все сильнее затягивая петлю на его шее. Веревка была, как стальной обруч. Рой Бин дернулся еще раз. Мелькнула мысль о том, что на крыше он сможет обрести опору, но тут же пришла другая — о простреленной руке, и надежда исчезла. Легкие вот-вот должны были разорваться. Окружающий воздух казался черней водой. Человек Калла был прав в отношении пистолета — не надо было держать его взведенным все эти годы. Мексиканец подал лошадь еще на один шаг назад, голова судьи стукнулась о балку крыши и черная вода затопила для него весь мир.

Когда старик стал затихать, Джо спрыгнул с коня и подобрал разбросанные листы газеты. Ветер разнес их по сторонам, но Джо не пожалел времени и собрал их все до единого. Газета была пробита пулей и порвана шипами кактуса, но Джо аккуратно сложил ее и спрятал в переметную суму. В газете была фотография леди, увешанной драгоценностями. Может быть, он однажды остановит поезд и в нем окажется эта леди с драгоценностями, которые пополнят его пещеру.

Затем он вошел в салун и огляделся в поисках чего-нибудь стоящего. Старик все еще дергался и извивался. Слышно было, как он бился снаружи о стену. В салуне, впрочем, ничего особенного не нашлось. Единственное, что он посчитал стоящим, была серебряная рамка, которую он решил прихватить с собой.

Рамка стояла на ящике из-под виски возле кровати старика. Женщина на фотографии, вставленной в рамку, показалась Джо той же самой особой, чей портрет красовался в газете и чьи украшения он собирался рассмотреть на досуге. Но при тусклом свете каморки установить сходство было трудно, и он взял фотографию с собой.

Кроме ящиков с виски, в салуне ничего не было. На гвозде, вбитом в дверь, висел старый нож. От множества затачиваний его лезвие стало похожим на серп луны.

Джо воспользовался им, чтобы вспороть на судье одежду. Рой Бин был мертв и висел рядом с собственной дверью. Джо хотелось посмотреть, попала ли в него его первая пуля. Отверстие от нее находилось чуть ниже пупка. Джо решил, что старик был здоров, как бык, если так долго продолжал жить с подобным ранением.

Прежде чем уехать, Джо встал на седло, вскарабкался на крышу и как следует привязал веревку к трубе. Ему хотелось быть уверенным в том, что судья Рой Бин будет висеть у своей собственной двери, когда в салун «Джерси Лили» заглянет следующий посетитель, чтобы опрокинуть стаканчик виски.

12

Чарлз Гуднайт сидел после полуночи на кухне и смотрел на огонь в камине. Зима в прериях всегда была суровой, но эта выдалась особенно холодной. То и дело шел мокрый снег, а затем наступили морозы. Еще до Рождества прошли три обильных снегопада. Такое случалось редко. Ковбои все дни проводили в седлах, стараясь не дать скоту уйти далеко от ранчо. Сам Гуднайт находился в седле по пятнадцать часов в сутки.

Его жена Мэри гостила у своей сестры. Иначе бы ему не избежать упреков в том, что он работает слишком много.

В отсутствие жены кухня переставала быть кухней. Кроме камина здесь была плита для приготовления пищи, на которой он лишь изредка поджаривал себе бифштекс и съедал его с крепким кофе. Мули, работавший поваром на его ранчо, готовил на кухне в большой ночлежке, где жили и питались ковбои, и, подобно большинству полевых поваров, терпеть не мог подсказок и ограничений. Гуднайт, время от времени обедавший со своими ковбоями, имел обыкновение высказывать все, что он думает о поваре. Но одновременно он понимал, что если у него войдет в привычку высказывать свое мнение относительно качества приготовления пищи, то в один прекрасный момент ему придется встать из-за стола и уволить Мули. А это стало бы совершенно нежелательным поворотом событий, ибо повар в Панхандле был редкостью и Гуднайту пришлось бы ехать в Амарилло, если не дальше, чтобы найти ему замену.

Ветер, завывавший в трубе, рвал языки пламени в маленьком кухонном камине. Северный ветер дул почти весь последний месяц, день за днем покрывая прерию тонкой ледяной коркой, в которую превращался сыпавшийся с неба мокрый снег.