Сергей Ясный - Музыка мрачных квартир

• Название: Музыка мрачных квартир
• Автор: Сергей Ясный
• Жанр: Ужасы и Мистика

---

— Ну да, — улыбнулась Юля. — Ну тогда и меня тоже, чтоб всё честно.

— Договорились.

— По имени-отчеству, — тихо повторила медсестра, о чём-то явно задумавшись, так как взгляд её был направлен куда-то в пустоту. Артём заметил это, но не успел ничего спросить. — Тот пожилой мужчина с мопсом, который назвал меня по имени-отчеству. Всё-таки интересно… И пока не встречала его во дворе, хотя теперь уже специально присматриваюсь там у нас к прохожим.

— Ну может ещё встретитесь. Я думаю, что эта парочка хоть и странная в самом деле, но вовсе не опасная.

— Хотелось бы в это верить.

— Может он старый волшебник какой-то, — выражение лица Артёма сделалось картинно-заговорщицким. — У него ведь даже мопс улыбался. Ну не как чеширский кот, а едва заметно, но всё же.

Юлия сначала взглянула на него вполне серьёзным озадаченным взглядом, но увидев явную иронию на лице Артёма и вспомнив тот забавный эпизод, когда им обоим показалось что мопс улыбнулся, звонко рассмеялась.

— Ладно, — сказала она. — Поверю вам на слово, Артём Степанович, и с вашего разрешения отправлюсь я тогда за дочкой в школу.

— Всего вам доброго, Юлия Сергеевна, — изобразил важный вид Артём. — Снова по имени-отчеству? Ну да ладно. — Он снова улыбнулся. — Передавайте привет, Полине.

Полина училась в специальной коррекционной школе для особых детей. В городе их было всего две да и те существовали на голом энтузиазме, так как ни город, ни министерство образования не выделяли никаких средств ни на поддержку, ни тем более на развитие таких школ. Как мотивировала свой отказ одна женщина из руководства министерства на очередную коллективную просьбу родителей особых детей хоть как-то помочь этим двум школам: "А зачем тратить впустую деньги? Ведь эти дети всё равно что овощи и обучать их бесполезно."

Сложно себе представить насколько циничной и злобной тварью надо быть, чтобы сказать такое матерям этих детей. Тем более это сказано устами женщины…

Впрочем, как уже говорилось ранее, начало XXI века было именно таким — циничным и злобным.

Полина, как и подавляющее большинство особых детей, ничем не отличалась внешне от любого другого ребёнка своего возраста. Многие, почти все, кто с ней впервые знакомился не сразу понимали что к чему. Очаровательная русоволосая девочка с ясными голубыми глазами, всегда приветливая и улыбчивая, смышлёная и доброжелательная, но пребывала она исключительно только в своём мире, в который никого не впускала. Хотя может она была бы и рада, да вот только для того, чтобы стать его гостем, помимо обязательного в этом случае желания, необходимо обладать такой же чистотой души и помыслов как и у Полины. В противном случае, за неимением оного, возникал прочный непреодолимый барьер, пробиться через который так до сих пор не могут ни врачи, ни многочисленные научные специалисты и учёные. Под термин "аутизм" они подводят абсолютно все, порой даже совершенно непохожие друг на друга, состояния детей. И всё необъяснимое для себя самих они направляют в эту общую папку — "аутизм".

А между тем ребятишек с таким диагнозом сейчас было всё больше и больше. Полина полностью обслуживала саму себя и вовсе не была никаким "овощем", как выразилась та стерва из министерства. Более того, она с удовольствием всегда помогала маме по дому. Конечно, ей нужно было всё показать, постараться всё объяснить, а для этого надо вначале найти тот самый контакт, ту незримую нить, которая наладит двустороннюю связь с таким ребёнком. Всё неизвестное и непонятное пугало Полину и тогда она включала свой защитный механизм — капризничала, плакала, иногда доходило буквально до истерики. Юлии такой контакт с дочкой удалось найти не сразу, но она не сдавалась даже когда муж не выдержал и, проявив слабость и трусость, ушёл из семьи. Особенно тяжело оказалось влиться в социум, так как большинство людей были уже изрядно глупы и невоспитанны — косые взгляды, шушуканья и хихиканья, тыканья пальцем и откровенные оскорбления на словах — в нынешнем обществе это было в порядке вещей. И потому многие родители таких детишек не выдерживали и, защищая своих детей да и себя самих, запирались в четырёх стенах, старались поменьше бывать в людных местах. В какой-то период Юлия вела себя также, но потом набралась сил и крепости духа, решв что ей нечего стесняться и тем более бояться. Пусть стыдно будет тем глупцам и невеждам, что позволяли себе такое хамство. И Бог им судья. А ей и тем более Полине, нет причин скрываться от людских глаз.

Так вскоре Полина пошла в коррекционную школу. Они стали довольно часто выбираться на детские мероприятия, в театр, в цирк. Юля старалась теперь не ограждать свою дочь от реального мира. Ей в любом случае надо было в нём жить сейчас. И надо будет жить потом. Но всё-таки полного взаимодействия мира реального и мира Полины не получалось. Видимо они слишком отличались друг от друга, что собственно неудивительно. И потому, находясь дома, Полина часто уединялась в своей комнате, плотно закрывая за собой дверь. Юлия старалась её в такие часы не беспокоить и без стука в комнату не входить. Полина же любила как заниматься творчеством — рисовать, раскрашивать картинки, собирать мозаику, так и просто смотреть мультфильмы, слушать аудиосказки.

А иногда она очень долго могла сидеть у окна на диване и разговаривать сама с собой. Надо также отметить, что основной трудностью Полины было то, что она не могла общаться как большинство детей. Это был какой-то свой язык, набор определённых фраз, либо слова принимали искажённую форму, угадать истинную суть которых редко когда удавалось. Даже Юлии порой это было сложно, что уж говорить о посторонних людях.

И время от времени получалось такое нечленораздельное мычание или звуки, от которых подавляющее число слушателей старались сразу отстраниться. По причине своей глупости и серости, то уж там говорить. Полину же такая их реакция казалось и вовсе не волновала, а Юлия уже давно привыкла и она не обращала на это внимания.

Девочке порой проще было написать, что ей было нужно, чем сказать словами. Отдельные слова и короткие фразы давались легко, а вот с длинными получалось намного сложнее. Буквы и цифры вообще очень нравились Полине. Часами она могла сидеть за столом в своей комнате и вырисовывать какие-то наборы чисел или слова. Параллельно с этим Полина вслух произносила или какие-то фразы, или отдельные слова, или просто какую-то абракадабру. Но юлю это нисколько не удивляло, ведь когда она была маленькая, то и сама любила возиться со своими куклами или конструкторами, создавая различные сценарии и озвучивая их вслух. Были целые диалоги между куклами или человечками из конструктора и со стороны казалось что ребёнок разговаривает сам с собой.

— Ну как прошёл день, доча? — ласково спросила Юлия у Полины, когда они вышли из школы. — Как училась сегодня?

— Хорошо… — нараспев ответила девочка. Для неё это было довольно характерно — говорить нараспев, растягивая гласные. — Идём домой…

— Да, домой, Полюшка, — согласилась с ней Юля. — Сейчас сядем на автобус и поедем домой.

Когда они вошли во двор, то Юлия сразу заметила этого человека. Он сидел на скамейке у детской площадке — вернее у того, что осталось от некогда детской площадки. Возможно потому что уже заранее ожидала его там увидеть. Сбывшееся ожидание не напугало её, а скорее даже обрадовало, так как ей очень уж хотелось прояснить для себя одну загадочную деталь. А точнее — две детали. Два момента.

— Поля, не хочешь покататься немного на качелях? — загодя спросила у дочки Юля.

— Хочешь! — моментально среагировала та.

— Как правильно говорить? Не хочешь, а хочу.

— Хо-чу.

— Умничка, — улыбнулась Юлия. — Ну пошли тогда покачаешься.

И они направились к детской площадке, где стояли одинокие старые качели и рядом на скамеечке сидел пожилой седовласый мужчина в длинном чёрном пальто.

Он тоже заметил их сразу, ещё когда они только вошли во двор, однако виду не показывал и повернул голову в их сторону лишь когда они уже были на расстоянии шагов десяти.

— Здравствуйте, Юлия Сергеевна, — улыбнувшись, поздоровался он, опередив тем самым Юлю, которая в глубине души надеялась произвести эффект неожиданности и застать его врасплох.

— Здравствуйте… — ответила было она, но тут же запнулась, поймав себя на мысли, что забыла не только необычное отчество пожилого мужчины, но и его имя. — Э-э-э…

— Михаил Ракинович, — ответил тот и не смог сдержать свой смех. — Да, действительно, это моё имя сложно запоминается.

— А у вас есть и другое имя? — насторожилась Юля.

— И даже не одно, — он вновь рассмеялся. — Каждого из нас разные люди могут и называть по-разному, верно? В школе — прозвища, дома — ласково и так далее.