Журнал «Если» - «Если», 1991 № 01

• Название: «Если», 1991 № 01
• Автор: Журнал «Если»
• Жанр: Научная Фантастика

Пол Андерсон. Нет мира с королями.

Андраник Мигранян. Россия против России.

Роберт Хайнлайн. Кукловоды.

Виктор Белицкий. Искусство оболванивания, или Синдром навязанного счастья.

Роджер Желязны. Снова и снова.

Дмитрий Радышевский. Бахаизм — религия будущего?

Джеймс Д. Хьюстон. Противогаз

Николай Реймерс. Романтика жизни на свалке.

Альфред Бестер. Время — предатель.

Роберт Шекли. Джоэнис в Москве.

Владимир Константинов. 500 дней до Конца Света.

Владимир Баканов. Критика, библиография, архив. Великий пиротехник.

---

Оглядев меня с ног до головы, Старик приказал поднять с пола пистолет.

— Прикроешь меня. И следи за дверью. Теперь ты, Дотти!

Дотти работала в канцелярии. Оружия у нее, разумеется, не было, но в тот день она пришла в длинном, до пола, платье. Дотти сделала шаг вперед, остановилась и замерла.

Старик повел лучеметом.

— Давай, раздевайся!

— Вы что, всерьез? — недоуменно спросила она.

— Быстро!

Дотти чуть не подпрыгнула на месте.

— Вовсе не обязательно на меня орать. — Она закусила губу, расстегнула пряжку на поясе и упрямым тоном добавила: — Я думаю, мне за это полагаются премиальные. — Затем швырнула платье в сторону.

— К стене! — Старик злился. — Теперь Ренфрю!

После испытания, выпавшего на мою долю, мужчины действовали быстро и деловито, хотя некоторые все же стеснялись. Что касается женщин, то кое-кто хихикал, кое-кто краснел, но никто особенно не возражал. Спустя двадцать минут почти все в зале разделись. Я в жизни не видел столько квадратных ярдов «гусиной кожи», а разложенного на полу оружия хватило бы на целый арсенал.

Когда дошла очередь до Мэри, она быстро, без ужимок разделась, но, даже оставшись в чем мать родила, держалась спокойно и с достоинством. Ее вклад в «арсенал» оказался гораздо больше, чем у любого из нас. Я решил, что она просто влюблена в оружие.

В конце концов все, кроме самого Старика и его старой девы-секретарши, разделись, но паразита ни на ком не было. Я думаю, Старик немного побаивался мисс Хайнс. С недовольным видом он потыкал тростью гору одежды, затем поднял взгляд на свою секретаршу.

— Теперь вы, мисс Хайнс, пожалуйста.

Ну, подумал я, здесь без применения силы не обойдешься.

Мисс Хайнс стояла неподвижно и глядела Старику прямо в глаза — этакая статуя, символизирующая оскорбленное достоинство.

Я шагнул ближе и процедил:

— А как насчет вас, босс? Раздевайтесь.

Он бросил на меня удивленный взгляд.

— Я серьезно, — добавил я. — Теперь вас только двое. Паразит у кого-то из вас. Скидывайте шмотки.

Когда надо, Старик способен подчиниться неизбежному.

— Разденьте ее, — буркнул он и с мрачным видом принялся разоблачаться.

И тут мисс Хайнс рванула к выходу.

Между нами стоял Старик, и я не мог стрелять из опасения попасть в него, а все остальные агенты в зале оказались без оружия. Видимо, это не случайно: Старик опасался, что кто-нибудь из них не сдержится и выстрелит, а слизняк нужен был ему живым.

Когда я бросился за мисс Хайнс, она уже выскочила за дверь и понеслась по коридору. Там я, конечно, мог бы в нее попасть, но не решился. Во-первых, эмоции: ведь это по-прежнему была старая добрая леди Хайнс, секретарша босса, та самая, что не раз отчитывала меня за грамматические ошибки в отчетах. А во-вторых, если у нее на спине сидел паразит, он нужен был нам живым, и я не хотел рисковать.

Она нырнула в какую-то дверь, и снова я промедлил — просто в силу привычки, поскольку дверь вела в женский туалет.

Впрочем, это задержало меня лишь на мгновение. Я рывком распахнул дверь, с оружием наизготовку влетел внутрь… И меня тут же двинули в висок чем-то тяжелым.

О следующих нескольких секундах у меня нет ясных воспоминаний. Видимо, я на какое-то время потерял сознание. Помню борьбу и крики: «Осторожней!», «Черт! Она меня укусила!», «Руки не суй!». Затем кто-то уже спокойно: «За ноги и за руки, только осторожно». Кто-то еще спросил: «А с ним что?», и в ответ послышалось: «Позже. Он просто потерял сознание».

Когда мисс Хайнс унесли, я еще не полностью пришел в себя, но уже чувствовал, как возвращаются силы. Затем, шатаясь, встал и направился к двери. Осторожно выглянул — там никого не было — и бросился бегом по коридору прочь от конференц-зала.

Очутившись во внешнем проходе, я вдруг понял, что не одет, и метнулся в мужскую палату. Схватил чью-то одежду и напялил не себя. Ботинки оказались малы, но в тот момент это не имело значения.

Я снова бросился к выходу, нашел выключатель, и дверь распахнулась.

Мне уже казалось, что моего побега никто не заметит, но, когда я был в дверях, кто-то крикнул мне вслед: «Сэм!». Я выскочил за порог и оказался перед шестью дверями, бросился в одну из них, за ней были еще три. К катакомбам, что мы называем базой, ведет целая сеть туннелей, похожих на переплетенные спагетти. В конце концов я вынырнул на одной из станций метро, в киоске, где торговали фруктами и дешевыми книжками, кивнул хозяину, вышел из-за прилавка и смешался с толпой.

Затем сел на реактивный экспресс, идущий на север, но на первой же остановке сошел. Перебрался на платформу, откуда отправлялся экспресс в обратном направлении, и встал у кассы, выбирая, у кого из этих раззяв будет бумажник потолще. Выбрал какого-то типа, сел на его поезд, потом сошел на одной с ним остановке и в первом же темном переулке двинул ему по затылку. Теперь у меня появились деньги, и я был готов действовать. Я не понимал, для чего мне деньги, но знал, что для следующего этапа они нужны.

7

В глазах у меня немного двоилось, словно я смотрел на мир сквозь подернутую рябью воду, но при этом я не испытывал ни удивления, ни любопытства. Просто двигался, как лунатик, без единой мысли о том, что собираюсь делать, хотя на самом деле не спал и понимал, кто я, где я и кем работал в Отделе. Но даже не зная дальнейших своих планов, я всегда осознавал, что делаю в данный момент, и нисколько не сомневался, что эти действия необходимы.

По большей части, я не испытывал никаких эмоций, разве что удовлетворение от работы, которую нужно сделать. Но это — на сознательном уровне. Где-то глубоко-глубоко в душе я мучительно переживал свою раздвоенность, мне было страшно, меня терзало чувство вины, однако все это глубоко, далеко, где-то в заваленном, запертом уголке души. Я едва осознавал, что во мне сохранились эти чувства, и на мое поведение они никак не влияли.

Я знал, что меня засекли, когда я уходил с базы. «Сэм!» — это кричали мне. Под таким именем меня знали только двое, но Старик воспользовался бы настоящим. Значит, меня видела Мэри. Хорошо, думал я, что она показала мне, где живет. Нужно будет подготовить там ловушку. А до того я должен делать свое дело и следить, чтобы меня не поймали.

Используя все свое умение скрываться от преследования, я двигался через район складов. Вскоре нашел подходящее здание. На табличке у входа значилось: «Сдается верхний этаж. Обращаться к агенту по аренде на первом этаже». Я осмотрел склад, запомнил адрес и быстро вернулся назад на два квартала, к почтовому отделению «Вестерн Юнион», оттуда с первого же свободного аппарата отправил сообщение: «Высылайте два контейнера малышей. Переговоры закончены. Скидка та же. Грузополучатель Джоел Фриман». Добавил адрес склада, и сообщение ушло в агентство «Роско и Диллард», Де-Мойн, штат Айова.

Светящаяся вывеска ресторана быстрого обслуживания на улице напомнила мне, что я голоден, но ощущение сразу же угасло, и больше я об этом не вспоминал. Вернувшись на склад, я выбрал в дальнем конце первого этажа угол потемнее и устроился здесь, ожидая, когда откроется контора.

Смутно помню, что до самого утра меня мучил повторяющийся кошмар, что-то давило на меня и сжимало со всех сторон.

В девять появился агент по аренде, и я снял верхний этаж. Затем поднялся, отпер склад и стал ждать.

Примерно в десять-тридцать прибыли мои контейнеры. Когда люди из службы доставки ушли, я вскрыл контейнер, достал одну ячейку, прогрел и подготовил. После этого снова отыскал агента.

— Мистер Гринберг, не могли бы вы подняться на минутку ко мне? Я хотел бы объяснить, как нужно изменить освещение.

Он поворчал, но согласился. Я закрыл за ним дверь и подвел к открытому контейнеру.

— Вот здесь. Вы наклонитесь и сразу увидите, что я имею в виду. Мне нужно…

Едва он наклонился, я взял его в крепкий захват, задрал пиджак и рубашку, свободной рукой перенес наездника из ячейки ему на спину и подержал еще немного, чтобы человек успокоился. Затем отпустил, заправил рубашку и отряхнул пыль с пиджака. Когда он пришел в себя, я спросил:

— Какие новости из Де-Мойна?

— Что тебя интересует? Ты долго был без контакта?

Я начал объяснять, но он меня перебил:

— Давайте не будем тратить время и переговорим напрямую.

Гринберг задрал рубашку, я сделал то же самое, и мы уселись на закрытом контейнере спиной к спине, чтобы наши хозяева могли соприкоснуться. В голове осталась пустота, и я даже не знаю, как долго продолжался их разговор. Помню только, я неотрывно смотрел на муху, вьющуюся у облепленной пылью паутины.

Следующей нашей добычей стал управляющий зданием. Им оказался здоровенный швед, и мы едва справились с ним вдвоем. После этого мистер Гринберг позвонил хозяину и настоял, чтобы тот приехал и сам осмотрел кое-какие дефекты складского помещения — я уж не знаю, что именно он ему говорил, потому что в это время мы с управляющим открывали и прогревали новые ячейки.