Уильям Мак Нил - В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках

• Название: В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках
• Автор: Уильям Мак Нил
• Издательство: Издательский дом «Территория будущего»
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 5-91129-004-9

---

Как и в случае со стрелковым оружием, решающим толчком к новым развитиям в артиллерийском деле стала Крымская война. Благодаря газетам затруднения британских и французских войск в Крыму стали известны беспрецедентно широкой аудитории. Подробные описания боевых действий, отсылаемые корреспондентами в Париж и Лондон, помимо всего прочего, вызвали вспышку изобретательства в связанных с войной областях[319]. Лишь немногим из предложенных идей удалось сойти с чертежной доски, а воплощенные в жизнь зачастую оказывались мертворожденными. Таковыми, например, были чересчур массивные и запоздавшие с появлением сорокадвухтонные мортиры, производство которых было завершено через год после окончания Крымской войны, и впоследствии обращенные в геральдическую стражу главных ворот Вулвичского арсенала. Они стали весьма удачным символом роли арсенала в разработке и производстве артиллерии[320].

Однако некоторые из новых идей имели долгосрочные последствия. Наиболее значимым, вероятно, было открытие бессемеровского процесса выплавки стали, названного по имени одного из самых настойчивых британских изобретателей Генри Бессемера. Его эксперименты с новыми образцами артиллерии привели к открытию способа получения стали путем продувки воздуха через расплавленное сырье — и сделали возможным крупномасштабное производство стали, а также более точное, нежели прежде, следование заданным химической формуле и структуре. Соответственно, выданные Бессемеру в 1857 г. патенты ознаменовали наступление новой эры в металлургии. За 20 лет старые методы производства артиллерийских орудий безнадежно устарели, хотя безуспешные попытки чиновников из арсеналов вернуться к «традиционным» орудийным металлам не прекращались до 1890 г[321].

Недостаточный уровень знаний по молекулярной структуре стали лишал возможности отливки отвечающих единому стандарту и бездефектных орудий. Первым предпринявший попытки в этом направлении германский сталелитейный промышленник Альфред Крупп Эссенский прошел через множество препятствий и разочарований, прежде чем Франко-прусская война 1870–1871 гг. доказала качество его орудий. До этого крупнейшим производителем артиллерийских орудий в Европе был Уильям Армстронг. До Крымской войны он владел производством по выпуску гидравлического оборудования в Ньюкасле и был вовлечен в оружейное производство таким же случайным образом, каким Бессемер открыл способ выплавки стали.

В одном из лондонских клубов Армстронг прочитал о том, как британским войскам удалось благодаря двум пушкам одержать победу в Инкерманском бою, и то, с какими трудностями эти громоздкие орудия были доставлены на огневую позицию. По словам свидетелей, Армстронг заметил, что «пришло время поднять военное конструирование на уровень современной инженерной практики»[322]. Он набросал конструкцию казнозарядного орудия и изготовил опытный образец, испытания которого показали превосходство в точности над гладкоствольными дульнозарядными пушками[323].

К этому времени Крымская война уже закончилась, однако Индийское восстание 1857–1858 гг. стало предметом пристального внимания британского общества и способствовало поддержанию ощущения необходимости дальнейшего технологического совершенствования вооружений. Соответственно, пушка Армстронга была принята на вооружение. По условиям заключенной в 1859 г. сделки, он передавал патент государству в обмен на должность «Конструктора по нарезным орудиям» с жалованьем 2 тыс. фунтов стерлингов в год и пожалование в рыцари. Уже находясь на государственной службе, Армстронг организовал Элсуикскую орудийную компанию близ Ньюкасла. Эта частная компания заключила с Военным департаментом контракт, согласно которому обязывалась поставлять только что сконструированную Армстронгом пушку исключительно британским вооруженным силам. К 1861 г. количество изготовленных в Элсуике орудий разного калибра достигло 1600. Однако затвор часто заедало, а на крупнокалиберных орудиях обслуживание замков требовало приложения усилий, превосходивших возможности обычного человека.

По утверждению критиков, сэр Уильям использовал свое официальное положение для передачи контрактов Элсуикской орудийной компании и предотвращения возможности проведения объективных испытаний других конструкций — довод крайне неудобный. Промышленник из Манчестера и личный соперник Армстронга Джозеф Уитуорт выставил дульнозарядные орудия, которые, согласно его утверждению и приводимым доказательствам, превосходили пушки Армстронга как по точности, так и по бронепробиваемости[324]. Еще полдюжины других изобретателей громогласно расхваливали свои конструкции, однако лишь Армстронг и Уитуорт обладали возможностями изготовления и испытания опытных образцов без поддержки государства.

Неприязнь флота к пушкам Армстронга вскоре придала вес критике со стороны частных лиц. В 1859 г. на вооружение французского флота поступил «Ла Глуар», броня которого обеспечивала защиту от всех снарядов, которые мог выпустить британский флот. Таким образом, от британских оружейников срочно требовалось новое оружие, способное пробивать броню «Ла Глуар». Самые большие казнозарядные пушки Армстронга оказались бессильны, а результаты проведенных в 1863–1864 гг. тщательных испытаний убедили комитет в том, что дульнозарядные пушки были проще, надежнее и действеннее против брони, нежели казнозарядные. Орудия Уитуорта были признаны слишком сложными, поскольку требовали более плотного прилегания снаряда к стволу орудия, нежели могли предложить существующие методы производства[325]. Не доверяя правдивости движимых наживательским интересом частных производителей оружия, и в условиях развернутой ими шумной кампании рекламы своих достижений, комитет рекомендовал расторгнуть контракт с Элсуиком и вновь (как до 1859 г.) разместить заказ исключительно в Вулвичском арсенале. Арсеналу было поручено разработать новые образцы орудий, используя все лучшее от участвовавших в испытаниях дюжины пушек[326].

Вулвичские специалисты высказались за применение французской конструкции, предполагавшей одновременное применение преимуществ нарезного и казнозарядного орудий. Простое добавление приливов на корпус снаряда обеспечивало придание последнему вращения при движении в канале ствола. Для обращения старых гладкоствольных пушек в новые нарезные требовалось лишь высверливание соответствующих приливам снаряда нарезов в орудийном канале. В итоге французская и британская армии еще целое десятилетие после перехода прусских войск на стальные казнозарядные пушки полагались на дульнозарядные орудия. Взамен Лондон и Париж предприняли самые энергичные усилия по производству еще более крупных и мощных корабельных орудий. Государственная монополия на производство в интересах вооруженных сил во Франции и Великобритании не привела к стабильности в тяжелых вооружениях, что подтверждается их соперничеством на море и неустанным спором между снарядом и броней боевых кораблей.

Тогда как во Франции частное производство артиллерийских орудий на экспорт было запрещено до 1885 г.[327] в Великобритании Армстронг, после своего ухода с государственной должности в 1863 г. был (как и Уитуорт) совершенно свободен в предложении продукции Элсуикской компании всем платежеспособным покупателям. С этими британскими производителями соперничал Крупп, представивший восхищенной публике на Великой Выставке 1851 г. в Лондоне стальную казнозарядную конструкцию орудий. Первые пушки Крупп продал Египту (1855 г.), за этим в 1858 г. последовал заказ Военного министерства Пруссии на 300 пушек; однако настоящие прибыли пришли после получения крупных заказов из России в 1863 г. В свою очередь, Армстронг и Уитуорт изрядно разбогатели на поставках оружия американцам в ходе Гражданской войны. Победа Севера не слишком отразилась на их благосостоянии — малые государства в Европе и других уголках света, включая Японию и Китай, Чили и Аргентину, обладали и способностью, и желанием закупать произведенные частными фирмами большие пушки. Вскоре эти страны начали приобретать и боевые корабли.

Таким образом, в 1860-х возникло глобальное, индустриализованное оружейное предпринимательство. Оно затмило нацеленное на международный рынок кустарное производство вооружения, центром которого с XV в. являлись Нидерланды. Даже состоятельные в техническом плане государственные арсеналы Франции, Великобритании и Пруссии находились в состоянии жесткого соперничества с частными предпринимателями, не упускавшими малейшей возможности продемонстрировать преимущества своей продукции над изготовленным на государственных предприятиях оружием. Коммерческая конкуренция сообщила новую энергию в конструировании артиллерийских орудий в этих странах.

В первую очередь и самым радикальным образом результаты стали ощущаться в корабельной артиллерии. Гигантские пушки, необходимые для поражения броневой защиты, утолщавшейся с каждым новым броненосцем, лишали смысла прежний способ размещения рядов орудий вдоль бортов судна. Новые пушки были столь громоздки, что обеспечение устойчивости судна требовало их размещения в центральной части. В свою очередь, необходимость в беспрепятственном ведении огня в разных направлениях установленных на палубе орудий предполагала отсутствие мачт и такелажа. Радикальное совершенствование в 1880-х мощности и коэффициента полезного действия паровых двигателей сделало осуществимым вышеперечисленное. Защита от огня противника потребовала создания бронированных башен для размещения крупнокалиберных орудий; излишне говорить, что башни должны были быть вращающимися, чтобы наводить пушки. Тяжелые гидравлические механизмы поворота башен требовали дополнительной мощности парового двигателя — а в 1868 г., как будто этих усложнений было недостаточно, был внедрен способ электрического зажигания. Искусство наводки корабельных орудий и ведения огня стало еще более взыскательным. В то же время, в ходе единственного на европейских морях боя, артогонь как итальянских, так и австрийских кораблей (1866 г., Адриатическое море) не смог решить исход сражения, а единственное потопленное судно погибло вследствие тарана. Для целого последующего поколения флотских офицеров таран оспаривал у артогня роль ключа к достижению победы. Все сходились во мнении, что морские сражения будут вестись как в эпоху Нельсона— на параллельных курсах и малой дистанции. Конструкторы кораблей ставили целью достижение максимально возможной огневой мощи для поражения броневой защиты на дистанции выстрела в упор.[328]