Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 74

• Название: Цифровой журнал «Компьютерра» № 74
• Автор: Коллектив Авторов
• Жанр: Прочая околокомпьтерная литература

ОглавлениеСтатьи

Система строгого режима: Microsoft Singularity (часть 1) Автор: Евгений Лебеденко, Mobi.ru

Система строгого режима: Microsoft Singularity (часть 2) Автор: Евгений Лебеденко, Mobi.ru

Терралаб

Путеводитель по новым мобильным процессорам Автор: Олег Нечай

Новые мобильные процессоры. Часть 2 Автор: Олег Нечай

Наборы системной логики для процессоров Intel Автор: Олег Нечай

Системные платы для платформы Intel Sandy Bridge Автор: Олег Нечай

Колумнисты

Василий Щепетнёв: По следам Ляпкина-Тяпкина Автор: Василий Щепетнев

Кивино гнездо: Обратная сторона битмонеты Автор: Киви Берд

Кафедра Ваннаха: Вернём бионику? Автор: Ваннах Михаил

Василий Щепетнёв: Мерзость запустения Автор: Василий Щепетнев

Дмитрий Шабанов: Награда за красоту Автор: Дмитрий Шабанов

Кафедра Ваннаха: Семьдесят лет и один день Автор: Ваннах Михаил

Василий Щепетнёв: Обеднение урана Автор: Василий Щепетнев

Голубятня-Онлайн

Голубятня: Что еще? Автор: Сергей Голубицкий

---

Массовые СМИ любят попугать широкую аудиторию тайнами Третьего Рейха. НЛО там всякие, базы в Антарктиде... А настоящей, невыдуманной тайной Второй мировой является масштаб соучастия всего немецкого народа в организованном Гитлером грабеже соседей. Впервые проникнуть в неё решился историк Гётц Али, потомок переселившегося в семнадцатом столетии в Пруссию турка. Он с изумлением обнаружил, что документы о финансировании военных расходов Третьего Рейха уничтожались и в ФРГ, и в ГДР. Как объяснили ему, «и тут, и там это делалось в интересах всех немцев», то есть чтобы избежать исков о возврате награбленного. Они могли бы быть существенны. Если взыскать их с причитающимися процентами, как говорил Али в телеинтервью, то доходы бундесбюргеров на поколения вперёд сократились бы наполовину.

Вообще Али пришлось собирать данные по грабежу, организованному нацистами, очень занятными способами. Он опрашивал пожилых читателей газеты Die Zeit и получил забавнейшие результаты. Все немки с ностальгией припоминали посылки, приходившие от отцов, мужей, братьев... Но ни один немец ни разу ни одной посылки не отправлял. То есть хорошо помнит, несмотря на время, у кого он отнял отправленные домой вещицы.

А вот, например, писатель Генрих Бёлль, лауреат Нобелевской премии, в книгах которого, по мнению советских литературоведов, «лиризм сочетаются с резкой, порой язвительной социальной критикой, в том числе антифашистской и антивоенной». Только вот этот сын резчика по дереву, самый что ни на есть пролетарий, в бытность обер-ефрейтором охотно скупал награбленное. Старательно слал в родной Кёльн яйца, масло, лук, кофе, шоколад, половину поросёнка, мыло, косметику, чулки, жакеты... Просил выслать ему для барыжничества все свободные деньги.

Да как-то всё это не гармонирует и с книгами некогда популярного у нас Ремарка. У того немецкий народ страдал, а наживались одни гауляйтеры. Правда, войну он проводил консультантом в Голливуде. Хотя изданный у нас в 1950-е роман Леонарда Франка «Ученики Иисуса» о том, как после войны в чистеньком городке бундесбюргеры дружно травят жертв нацизма и даже американский офицер не в силах им помешать, с исследованиями Али коррелирует хорошо. Вновь популярный в массах товарищ Сталин говорил: «Гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское — остаётся». Да-да, именно так, дело прежде всего в народе, ефрейторы — существа легко заменяемые...

Так что сделаем выводы. Рыночная экономика для своего успешного функционирования требует непрерывного увеличения объёмов сбыта. Лишённый доступа на рынки, нацизм пытался восполнить их отсутствие сначала жизнью в долг, а потом грабежом. Даже высокотехнологичное производства без роста продаж обойтись не может. До какой-то поры роль новых исполняют рынки принципиально новых товаров, вроде планшетов, 3-D телевизоров и т.д. Но сколь долго это может продолжаться?

Даже дисциплинированный, культурный и образованный народ поразительно легко сделать соучастником самых чудовищных преступлений, причём безо всякого раскаяния. То, что у Достоевского Раскольников переживает за старушку-процентщицу, говорит о том, что Федору Михалычу лучше удавались болезненные и пограничные состояния души, нежели реальность. У граждан Германии, что Западной, что Восточной, с психическим здоровьем было всё в порядке — никаких душевных терзаний.

Большевизм обычно обвиняют в агрессивности. В чём он действительно виноват перед Россией, так это в абсолютно неверном понимании сущности человека, которая приводила к стремлению построить хорошую жизнь всем за счёт своих. Это же позволило немецкому населению Советской зоны оккупации уйти от ответственности за содеянное. Виноваты оказались капиталисты, помещики и неполная дюжина повешенных в Нюрнберге. Двенадцатого, Бормана, там вздёрнули заочно, положив начало традиции, когда за украденный мегабакс предприниматель получает три года условно. Мечты поэта Твардовского, высказанные им в стихотворении «Возмездие», — спросить по полной программе с тех, у кого девочка перед расстрелом «...спросила с детской простотой:/- Чулочки тоже, дядя?», — остались мечтами. Хотя немецкие рабочие от преступлений нацизма, как показал Али, имели наибольший гешефт, говорить об этом было нельзя. Ну как же, пролетарии-лапочки, земляки Энгельса (ненавидевшего вместе с Марксом Россию)!

Появившаяся в конце сороковых концепция Ханны Арендт, которая описывала Вторую мировую как столкновение двух тоталитаризмов, поразительно лжива и несправедлива по отношению к России. Германский народ имел прямые и непосредственные выгоды от войны. Народу России достались кровь и лишения, которыми он оплатил левую иллюзию всеобщего счастья.

Всё, о чём мы говорим, — дело прошлое. Пришло и ушло поколение. Но нынешняя политкорректность, как и коммунизм, стремится надеть людям на глаза розовые очки. Скажем, принято считать женщин носительницами некой особой морали. А вот Сальва аль-Мутаири, телеведущая и политик из Кувейта, предложила недавно скупать в Чечне русских пленниц и продавать их в Кувейте в качестве гаремных рабынь. Так вот, такое дамское благодушие. Разговаривать и с такими, и с теми, кто склонен рассуждать о преступлениях Красной Армии, — только терять время.

Ну и совсем в завершение позволим себе порекомендовать читателям книгу Götz Aly, Hitlers Volkstaat. Raub, Rassenkrieg und nationaler Sozialismus. Frankfurt am Main, 2005 (Народное государство Гитлера. Грабёж, расовая война и национальный социализм), на основе которой велось изложение, или её перевод на английский. На русском её, к сожалению, нет, несмотря на бюджеты, ежегодно осваиваемые на патриотическое воспитание.

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Обеднение урана Василий Щепетнев

Опубликовано 24 июня 2011 года

Двоечник, уверяющий Мариванну в том, что он учил урок, всё знает, да вот именно в эту минуту, у доски, от волнения название высочайшей вершины мира случайно вылетело из головы, напоминает науку статистику. Та тоже знает всё, но вовремя сказать – позабывает. Во всяком случае, детальный анализ состава эмиграции и иммиграции предъявлять не собирается. Сколько даже в столице, тратящей миллиарды на учёт и контроль, иммигрантов, точно не говорит, а уж по стране в целом не говорит и подавно. И кто они, люди, прибывающие в Россию из-за новых границ? Какие у них цели, уровень образования и культуры, много ли преступлений приходится на иммигрантский человеко-век, значителен ли размер налоговых поступлений в казну? Обо всём приходится либо спрашивать у экспертов — сколько голов, столько и версий, — либо прикидывать на собственный глазок.

Я выбрал последнее.

Каждый, прибывший в Россию на продолжительный срок, должен иметь сертификат с результатом анализа на ВИЧ-инфекцию. Сдают же анализы новоприбывшие в Воронежскую область как раз там, где я работаю. Порой и поговоришь с иммигрантом, если он силён в русском и если время позволяет. Не только о болезнях расскажет, но и житьё-бытьё распишет. И потому портрет рисуется сам собою. Средний иммигрант получается человеком серьёзным, трудолюбивым, закалённым жизнью, не пасующим перед трудностями и невзгодами, которых у него в изобилии. Руки мозолистые, лицо обветренное. Сердце – не знаю, в сердцах читать не умею. А вот доцентов с кандидатами маловато. Почти не встречаются в провинции остепенённые иммигранты. Да и зачем доцентам с кандидатами массово работать на стройках?

Уезжают же из России… Опять на глазок прикидываю. Тут уже выборка невольная, потому что судить могу лишь по знакомым, а теперь всё чаще по детям знакомых. А знакомства преимущественно профессиональные, медицинские, литературные, вот и получается мой эмигрант культурным, образованным, зачастую с учёной степенью, и едет он в разные стокгольмы, гамбурги и хайфы либо повышать квалификацию, либо применять её, квалификацию, на практике. Зарабатывать. Двигать искусство, науку, спорт к новым рубежам. Случается, конечно, всякое.

Если верить опросам, реальные шаги в сторону западной границы делает небольшая часть российских граждан. Процентов пять (и вновь магические «пять процентов»). Но если насчёт культурно-образовательного уровня эмигранта можно спорить, пусть из любви к спору, то высокая социальная активность человека с чемоданом не вызывает сомнения по определению. Лежачими камнями эмигранты точно не являются.

Отчасти процесс движения населения напоминает разделение изотопов урана. Способные на многое, в том числе и на большой бабах, изотопы с атомным весом 235 чаще и чаще оказываются по ту сторону границы. А по эту остаётся фиксировать обеднение урана.

Или представим бассейн из школьного задачника, но не с водой, а с молоком. По верховой трубе молоко, преимущественно жирное (жира в молоке опять не более пяти процентов!), выливается. А по трубе глубинной вливается что-то. Не всегда уверен, что молочное. Вдруг соевый продукт?